Обрести счастье в подвале?

Снег замел улицы Нокфела так, что ноги утопали в его мягком одеяле почти по щиколотку, ткань на кедах давно промокла, а ладони даже в карманах зимней куртки покалывало от холода. Но парень упрямо стоял под падающими с неба снежинками и смотрел вверх, туда, где на границе света от фонарного столба серые хлопья становятся желтыми, а после падают на землю, увеличивая слой пушистого покрывала. Пар, выдыхаемый изо рта, смешно обтекал протез. И как бы ни хотелось остаться здесь ещё ненадолго, волновать друзей не хотелось. Он должен был придти ещё полчаса назад, и действительно уже было пора.

— О, Сал, здравствуй, дорогой, ты не поможешь мне? — только отперев дверь ключом, услышал он голос Лизы. Та стояла на небольшом стуле у высокой искусственной ёлки и держала в руках запутавшуюся гирлянду. Видимо, она уже давно вела с ней борьбу.

— Конечно, сейчас, — Фишер кивнул, отряхнул шапку и плечи от снега, отложил коробку, что до этого держал в руках, в сторону и взял клубок проводов из рук облегчённо выдохнувшей шатенки, на лице которой тут же появилась благодарная улыбка. Она скрылась в кухне, чтобы подготовить ужин, а Салли стал распутывать упрямые огоньки.

Сал действительно любил рождество, любил украшать дом вместе с мамой, ездить с отцом за подарками и продуктами к рождественскому столу, а после всем вместе готовить закуски. На праздничном столе всегда стояла свеча, обрамленная остролистом. Это было действительно волшебное время, полное радости, надежд и планов на будущее. Всё изменил тот страшный день, что до сих пор снился ему в кошмарах. Как ненормального пьяного ублюдка с дробовиком не схватили раньше? Почему он ходил по улицам Нью-Джерси среди людей и никому не было до него дела? И почему именно они, сидящие в парке на пикнике, приглянулись ему сильнее всего? Все, что он запомнил, это нечеловеческий крик мамы, закрывшей его своим собственным телом, выстрел и лай собак, последовавший сразу же за ним, боль, невыносимая, дикая, жестоким ожогом расползающаяся по лицу и заставляющая выть. Он не чувствовал своего тела, но ощущал тяжесть маминого, уже бездыханного. Диана Фишер спасла сына ценой собственной жизни, в то время как наркоман не весть откуда взявший оружие, получил минимальное наказание. Узнал об этом Салли гораздо позже, когда отец наконец рассказал ему, повзрослевшему но все ещё не окрепшему, что тогда произошло. Сейчас он вспоминал об этом легче, пускай и тосковал иногда, но горевать не мог. Однажды пообещал, что несмотря ни на что будет идти вперёд, благодаря маму за ее жертву, что в его сердце будет место для светлых воспоминаний, но никогда для скорби и желания вернуться назад, туда, где все было хорошо.

— О, ты уже закончил? — голос Лизы снова раздался рядом с ним, вырывая из неприятного воспоминания. Её мягкие пальцы осторожно забрали распутанную гирлянду, и работа над украшением ёлки продолжилась. — А я с ней воевала бы целый вечер!

— Да ладно тебе, не так уж и сложно она спуталась, — пожал плечами подросток, решив помочь женщине ещё и уже потянувшись к коробке с шарами и другими игрушками.

— Оставь, — мягко, с улыбкой остановила Гарсия, в прочем, не отвлекаясь от своего занятия. — Иди отдохни, милый. Скоро вернутся мальчики и сядем ужинать. За это не переживай, я справлюсь сама.

Ничего не оставалось, кроме как согласиться и, подхватив ранее оставленную на диване коробку, направиться в свою комнату. Гизмо привычно спал на постели, свернувшись клубком. Вероятно, покрывало потом снова придется чистить от шерсти.

— И почему сейчас?.. — неопределенно сорвалось в тишину комнаты, темной освещенной только луной из окна и снегом, отражающим серебряный свет. Вопрос так и остался без ответа.

До ужина его действительно никто не беспокоил, что дало парню сделать домашнее задание по биологии, но когда вернулся отец и Ларри, Сал услышал отчетливо. Просто стало слишком шумно, и гул их разговоров странно успокаивал.

— Мне снова снилась мама, — поделился Фишер следующим утром, когда они с Ларри направлялись в школу. Морозный воздух щипал рубцы под протезом, носки ботинок пинали снег при ходьбе и немного его подкидывали. — Она сидела с нами за столом, а потом мы играли в дженгу.

— Дженга? Отстой, чувак, — прокомментировал Джонсон, натягивая шарф посильнее. — Хуже только бинго. И кто продул?

— Ты, — улыбки не было видно, но она отчетливо слышалась в голосе парня.

— Ну блин, даже во сне? Вдвойне отстой.

— Да ладно тебе, зато было весело!

— Нихрена это не весело, бро, — пробурчал Джонсон почти обиженно, но Сал знал, что тот просто бесится из-за постоянных проигрышей, хотя игра ему нравится. — И, если не поторопимся, миссис Пакертон с нас шкуру сдерет живьём.

Следующим днём рождество было решено праздновать в квартире Фишеров, хотя объективно, подвал был больше. Но все хотели посмотреть на фейерверки из окна, ведь выходить на улицу в такой мороз желания не было ни у кого. Шум и гам, поздравления и подарки, которые обрушились в 402 квартиру, были непривычным явлением, но Сал был только рад, поглаживая наглую рыжую морду, умостившуюся на его коленях. Забавно было наблюдать за тем, как переодетый в Санта Клауса отец коверканным голосом издает до жути нелепое «хоу-хоу-хоу» и раздает из мешка небольшие коробочки, а после гоняется за Ларри, который стянул с синеволосой головы колпак.

— Че как, чел? — падая рядом на диван и закидывая руки за голову, поинтересовался Ларри, украденная шапка теперь была на его голове, а вид он имел самый довольный. — Не слишком тут тухло?

— Да нет, в самый раз, — пожал плечами Фишер, сначала обводя взглядом гостей, а после снова смотря на кота. — У тебя есть предложение получше, чем уютная компания семьи? — по хитрющей ухмылке друга Сал понял, что именно это ему и хотели сказать. — Ладно, подожди меня минутку.

Рыжая шерстка на боках была почесана, после чего полосатый хулиган был осторожно переложен на подушку дивана, чтобы парень мог взять коробку из своей комнаты, а после смыться вместе с шатеном в разгар какой-то игры. Ларри заработал вслед нечитаемый взгляд жёлтых глаз, впрочем, его это ни капли не волновало. Хотелось поскорее увидеть реакцию на свой подарок. Он был слишком личным, чтобы открывать его при всех, поэтому пришлось долго-долго ждать, пока лифт отвезёт их вниз, где их точно беспокоить не станут.

— Добро пожаловать снова! Падай где угодно, — великодушно разрешил хозяин комнаты, слишком знакомой и уже почти родной, чтобы просить разрешения на приземление.

— Тебе идёт, — усевшись в кресле мешке вдруг заметил Сал.

— Да где же… Чё? — отвлекся от поисков заветной упаковки Джонсон, но лишь на секунду задержал взгляд на Салли.

— Шапка, — просто констатировал парень, с весельем наблюдая как отчаянно пытается отыскать пропажу друг.

— А, да, — довольно улыбнулся во все зубы шатен, выругался и с видом победителя извлёк откуда-то небольшую коробочку, прикреплённую к большому сверку. — Нашёл! — второе кресло вмиг оказалось занятым вторым человеком, но прежде чем он смог наконец вручить подарок Салу, тот протянул свой:

— Сначала… Сначала ты, — чуть смущаясь и маскируя это кашлем выдал он. Смотреть, как обычно небрежный Ларри осторожно отделяет скотч с бумаги, стараясь ее не порвать, было действительно весело. Облегчение на его лице, когда от созерцания содержимого его отделяла только картонная крышка, сменилось искренним удивлением.

— Ёбушки-воробушки, Сал, ты серьёзно? Где ты их откопал? — карие глаза горели неверием и благодарностью, пока пальцы осторожно перебирали кисти, а после и краски от крутого, но очень редкого бренда. Шатен давно облизывался на них, наверное, с тех самых пор, когда Эшли принесла одну такую баночку на очередной их урок рисования. — Спасибо, бро… Подожди, там есть ещё что-то? — достав со дна коробки какую-то ткань и развернув ее, Ларри удивлённо уставился сначала на рисунок, потом на Сала, а тот был благодарен высшим силам, что красных щек не видно под протезом.

— Это арбузный хорек, — пояснил Фишер, даже не подозревая, как сильно его выдают пылающие уши.

— Я… Увидел. Сам?

— Сам, — подтвердил парень, совсем смущаясь. Правда тут же возмущённо замахнулся, когда услышал смех. — Хули ты ржёшь?

— Просто… Ха-ха… Просто он такой очаровательный уродец. Эй! — смех прекратился, но улыбка от факта кражи красного колпака и пряток под ним становилась только шире. — Я в восторге от такой хуйни, ты же знаешь.

— Знаю… Но ржать было не обязательно!

— Ладно, ладно, прости! — примирительно поднял ладони Джонсон под недоверчивым взглядом голубоглазого. — Твоя очередь.

Неодобрительно фыркнув на шатена, Салли все же открыл свой подарок, однако с бумагой не церемонился. Внутри был целый набор картриджей для SuperGearBoy, которые давно перестали продавать. Парень молча перебирал их, вглядываясь в поцарапанные и местами порванные картинки игр, которые явственно реанимировал Ларри своими красками. Тот, к слову, нетерпеливо ёрзал, хотя прекрасно знал, что это то, чего хотел голубоглазый.

— Ты придурок, Джонсон! — попытка казаться невозмутимым с треском провалилась, щеки пылали, и улыбку никак не получалось убрать. Из Ларри получился бы хреновый шпион, иначе бы он не обвел жирным шрифтом буквы в названиях игр так, чтобы они образовывали фразу «люблю тебя, бро».

— Это значит да? — напряжённые плечи наконец опустились, и кажется, даже лицо посветлело немного. — О, о! Подожди немного, ты забыл кое-что! — вдруг воскликнул Ларри, когда руки синеволосого потянулись к ремешкам на протезе. Тот все-таки снял его с лица и отложил его, как и картриджи, в сторону. Салли взял забытую уже коробочку развязал тонкую ленту, на удивление аккуратно завязанную и снял крышку.

— Это что? — непонимающе он рассматривал небольшую ветку с белыми ягодами, которая лежала на голубой подложке.

— Омела, — лучезарно улыбнулся кареглазый, когда Сал посмотрел на него, а после осторожно взял веточку и поднял так, чтобы она находилась над их головами, пальцами свободной руки невесомо касаясь рубцов на правой щеке, где повреждения были особенно сильными.

— Полный придурок, — смущённо фыркнул Фишер и первым подался вперёд.

Их губы соприкоснулись ровно в тот момент, когда на улице начали запускать фейерверки. Салли с детства боялся громких звуков, похожих на выстрелы, но сейчас ему не было до них дела, он лишь вздрогнул, но его тут же теснее прижали к себе сильные большие ладони, словно обещали защитить. И Сал доверился им в очередной раз.

— Не хотел бы я оказаться сейчас в Лебаноне, — мягко отстранившись, но не выпуская парня из своих объятий, произнес Джонсон.

— Что?.. Что за херню ты несёшь?.. — непонимающе уставился на него Салли немного плывущим взглядом.

— Ну, знаешь, жители за пару минут до полуночи жрут двухметровую колбасу…

— Завались, Джонсон! Идиот!

Звонкий смех смешался с ругательствами, перепалка переросла в новый поцелуй, которому сопротивляться, увы, Сал был не в силах. А наверху лишь Тодд улыбался отсутствию друзей, наверняка зная где они. Он чуть крепче обнял руку Нила и заверил остальных, что скоро парни вернутся целые и невредимые. А ещё совершенно точно счастливые.