Сидя в библиотеке ГДР расположился на диване и читал книгу Эдгара Берроуза «Тарзан: Приёмыш обезьян.» За окном был глубокий вечер, лил дождь и вдали громыхали раскаты грома. Как внезапно свет потух. Армин откинул голову назад недовольно рыкнул. Ну на самом интересном месте! Загнув уголок страницы Романс положил книгу на столик и осмотрелся. Было темно. Встав омега подошел к окну, изредка молния освещала небо, а гром ее догонял секундами позже. Ветер качал деревья, а дождь барабанил по крыше. Очередной громкий раскат грома заставил напрячься, сжав через футболку прадедушкин крест Армин глубоко вздохнул. Не любил он грозу. Гром ему напоминал звуки взрывов, а ветер гул самолетов. Может на него так повлияла война, а может… самовнушение? Что-то точно. Обернувшись немец замер. Чей-то силуэт стоял в проходе между стеллажом и стенной. Он мог бы предположить что это Ганс, но отец был ниже силуэта примерно на три сантиметра. Отойдя к окну Армин втянул голову в плечи поглядывая на фигуру из-под лба. Молния сверкнула озаряя комнату, Романс смог мельком разглядеть бело-золотые волосы, которые были зализаны и завязаны в низкий хвост и красные глаза… даже не так, а рубинного цвета… Схватив то что лежало на окне, этим оказалась мухобойка, он выставил вперёд заметив движения.

— А ну стоять, иначе я вас отмухобою! — воскликнул омега второй рукой нащупав в кармане телефон. Как же он про него забыть мог?! Включив фонарик он осветил силуэт и был готов выматериться. Дядю он видел лишь на картинах и по рассказам Пруссии представлял какой он, и сейчас он был готов выйти в окно от этого бабника. А немец тем временем все приблизился в плотную и наклонился к лицу. Армин опустил мобильник, который гуднул и потух, а мухубойкой уперся в грудь немца. Мозг медленно соображал идею побега. Вдруг очередной раскат грома заставил зажмуриться и заткнуть уши, пред глазами вновь предстал тот день. Все звуки мгновенно померкли, дышать стало трудно.

**********************************

      Сидя на коленях отца он зарылся в одеяло с головой. Они снова в Великобритании и как на зло тут гроза. Веймар отправился на суд без них, они остались в номере, Рейх объяснил англичанину почему. С той грозы, когда случился приступ, Ганс не отходил от сына. Первые дни, пока убирались во второй гостевой, Клаус спал в комнате нациста, а сам ариец перекочевал сына, беспокоясь о его психическом здоровье и не желая оставлять одного. Вцепившись руками когда Ганс поднялся с ним на руках, Армин выглянул из-под одеяла и осмотрелся. Даниэль подошел к окну и открыл его глубоко задышав.

— Я мог бы и посидеть на кресле. — тихо произнес Романс кутаясь в одеяло. Может и весна на дворе, но холодно. С тем что его с рук не спускают он смирился, альф иногда не понять. Да и омега понял с что это не только из-за его приступа, а и из-за воскресшего дяди. Отец оказался собственником, да и наверняка так, по большей части, действует метка. Ганс промолчал сильнее прижав к себе юнца и уткнулся в макушку, перед этим закрыв окно. ГДР пискнул от неожиданности, руки оказались зажаты между их грудями. В нос ударил яркий запах коньяка с вишней, во рту прибавилось слюней, а дышать стало труднее. Армин замер… Горн… У его отца начался горн. Кажется врач тогда говорил когда организм восстановиться тогда станет ясно. Омега прошептал замерев в чужих руках: — И почему врач поточнее не мог сказать…

      Ганс осмотрев номер сел на кровать, глубоко шумно вдохнув чужой запах, в штанах стало тесно. Как давно у него было? Если не считать смерть, то с того момента как родились близнецы. Тринадцать лет. Руки пробрались сами стащили одеяло, откинув его куда подальше. Армин вздрогнул пытаясь слезть с чужих колен, но его прижали сильнее утыкаясь носом в шею. Покраснев Армин прикусил губу, он к такому не готов. Ганс поцеловал юнца в шею, слыша писк. Романс дернулся и оттолкнулся от чужой груди ногами падая на пол. Не успев подняться как его затащили на кровать прижимая к поверхности.

— Nicht zucken! ( Не дергайся!)— глухой рык заставил поджаться все внутренности. -Ich kann mich kaum kontrollieren.(Я едва могу контролировать себя ) — прикуси губу Армин прикрыл глаза, чувствуя влажный язык на шее. Глубоко вздохнув Романс произнес давно позабытое слово, да и тогда оно использовалось очень редко:

— Отец, не надо..... — сзади раздался какой-то не внятный хмык, не понятно что означает. — Halt!( Стой!) — пискнул, переключаясь на немецкий, омега чувствуя в шею укус. Перевернувшись он свел ноги недовольно посмотрев на нациста пытаясь того оттолкнуть. И возмущаться толку нет на счет того что они отец и сын. Они же, мать его, истинные! Так еще и метка. Скорей всего она тут виновата, ведь когда он жил у СССР, вот там он и столкнулся с понятием горн впервые, но и там альфы не трогали их, так пакет отобрали понесли, всю тяжёлую работу не давали делать. А его, Романса, вообще охаживали из-за костылей. Дети дяди Виктора, те кто были омеги и гаммы, были очень благодарны такому повороту судьбы. — Ich stimme nicht zu! Halt.mx. ( Я не согласен! Стой… мм ) — его возмущение прервали поцелуем, под футболку проникли прохладные руки. Спустя время Армин отвернулся разрывая поцелуй глубоко дыша и упираясь руками в лицо отца. — Bitte tu das nicht… (Пожалуйста, не делай этого…) — тихо попросил он чувствуя как руки проходят по бокам пересчитывая ребра. — Zumindest nicht hier… (Хотя бы не тут…) — продолжил омега стараясь дышать ровно и уклонясь от нового поцелуя. Он уже смог смирится с тем что его возможно трахнут, но есть одно «но». У них нет никаких предметов для контрацепции. — Bitte nicht jetzt..... Dafür bin ich nicht bereit, Papa… ( Пожалуйста, не надо..... Я не готов к этому, папа)— тихо произнес он зажмурившись, когда его голову силой повернули и чувствуя дыхание на губах.

— Er hat mich nur «Papa» genannt, als es gerochen hat. ( Назвал меня «папой» только, когда жаренным запахло )— прошептал Ганс огладив рукой живот младшего. ГДР промычал что-то держа альфу за плечи. — Und was schlägst du vor, dass ich mit meinem Problem zu tun habe? Obwohl ich es weiß. (И что ты предлагаешь мне делать с моей проблемой? Хотя я знаю. ) — хмыкнул Дункель проведя большим пальцем по пухлым губам слегка давя.

— Oh Gott, dafür bin ich noch zu jung! (О боже, я еще слишком молод для этого!) — тихо взвыл Калининградская область.

— Für eine Minute bist du bald 91 Jahre alt ( тебе на минуточку скоро 91 год ) — хмыкнул Даниэль садясь дергая сына на себя и прижав к себе прошептал на ухо: — Obwohl wir die erste Option wählen können, Armie~( Хотя мы можем выбрать первый вариант, Арми~ )

— Vielleicht werde ich mich weigern und eine Option wählen, bei der mein Hintern unberührt bleibt. (Пожалуй я откажусь и выберу вариант при котором моя задница останется не тронутой.) — пробормотал Армин, ойкнув от зубов на ухе. Рука потянулась к чужому паху, неуверенно дотрагиваясь до бугорка. Рейх перехватил чужую руку и сам положил ее на пах, одновременно с этим затягивая омегу в поцелуй. Романс стал водить по паху, стараясь не думать о том что будет делать, но мысли возвращались все туда. Что за напасть. Уже второй раз поехали в Лондон и второй раз природа им ставить подножки. Разорвав поцелуй он справился с ремнем и расстегнул ширинку отцовских штанов. Все таки лучше отсосать, чем быть изнасилованным в отеле. В отеле с тонкими стенами.