Почти каждый день я чувствовал, как меня держат крепкие руки, как они срывают с меня одежду, как кусают крепкие зубы. Я чувствовал, как он вдалбливает моё тело в кровать, слышал его стоны, пока моё тело разрывало от боли, а кровь текла по бёдрам. Я хотел забыть это, лежать без сознания, пока Дрейк делал со мной все, что хотел, а я не мог это остановить. "Братская любовь", - так он это называл. Любовь... Без взаимности и согласия, комфорта и понимания. Любовь, состоящая из лжи и принуждения, дробящая на крохотные осколки от невыносимой боли. Лучше было умереть, чем когда-либо испытывать подобную "любовь", но я не мог ничего сделать, пока за мной смотрели. Я жил в этом доме, каждую ночь просыпаясь от комшара, где вновь встречался с Дрейком. Попытки не спать были неудачными - рано или поздно я все равно отключался и видел его. В какой-то период я просто перестал избегать кошмаров, встретив их как старого надоедливого знакомого, от которого невозможно было избавиться. Я не перестал их бояться, не перестал просыпаться в холодном поту, после чего несколько минут восстанавливать дыхание. Нет. Я перестал пытаться уйти от неизбежного. Это было бесполезно.
Все стало хуже, когда я узнал о брате близнеце. Несмотря на мои отказы, он продолжал пытаться связаться со мной, и приемная мать помогла ему. Я его послал на первой же встрече, но это было ненадолго. Нашу биологическую мать лишили родительских прав, и Кэсс, добрая душа, которой стало жаль Аарона, решила взять его под опеку. В то время дома был Дрейк, и это нанесло самый сильный удар. В первую ночь после приезда Аарона Спир сказал, что хочет попробовать секс с обоими близнецами. Это был единственный раз, когда я не пожалел о том, что находился в сознании, иначе бы не услышал это, и все покатилось по наклонной. Я попытался дёрнуть рукой, чтобы ударить приёмного брата, но его схватка была сильнее. Я молил, чтобы он не трогал Аарона. Я не знал того парня, но не мог допустить того, чтобы это повторилось ещё с кем-то. Больше никто не должен был пострадать от этого мерзавца. Кровь стучала в ушах, слух заполнял собственный надрывистый голос и слезы, но я все равно услышал его слова. Противные, словно яд, но являющиеся спасением для моего близнеца.
- Обещаю его не трогать, если ты будешь отрабатывать за двоих.
Он обещал. Обязан был сдержать свое слово, а я в свою очередь - лежать под ним. Я согласился. Я надеялся, что он содержит это гребаное обещание. Каждый день, уходя с Дрейком в спальню, я вспоминал его обещание. Это был единственный способ держаться дальше. Он не мог поступить иначе.
Все стало чаще. Больнее. Дольше. Я помнил лишь боль и напоминание об обещании. Я резал руки, лишь бы заглушить боль внутри. Отвлечься с мыслей о Дрейке на что-то другое. Я не всегда был рядом с близнецом, а иногда и дома, но я цеплялся за надежду, что Спир не притронется ко второму. Он обещал.
Очередной вечер. Я снова был придавлен весом Дрейка. Голова болела от удара. Руки сжаты с такой силой, что, скорее всего, останутся синяки. Было больно от каждого толчка. Слезы невольно текли из глаз, а горло сжимало удушье. Я не мог, но должен был. Ужасно, невыносимо, мерзко. Я молился, чтобы Дрейк поскорее отпустил меня. Лишь бы это было так. Удар о стену. Я начал давиться кашлем, но ему было плевать.
В комнату постучали. Дрейк поднялся с моих бёдер, но не стал меня накрывать, чтобы не было видно, что он сделал. Это точно были не его родители. Только не..
Я повернулся и на несколько секунд забыл о нехватке кислорода. Нет. Твою мать, нет! Это не мог быть Аарон. Я надеялся, что мне показалось. Что это галлюцинация, или я умер, но это не близнец. Дрейк обещал.
Спир начал раздевать блондина. Увидев меня, тот попытался ударить приёмного брата, но Дрейк был быстрее. Он перехватил руку блондина и сжал с такой силой, что парень зажмурился от боли. Я попытался двинуться, но тело пронзила судорога, которая через несколько секунд стихла. Я был слишком слаб и не мог ничего сделать. Стало противно. Из-за собственной слабости я не смогу помочь человеку, которого старался уберечь.
Дрейк ударил Аарона головой о стену, чтобы он не спортивлялся, но недостаточно сильно, чтобы отключился. Одежда Аарона полетела на пол. Дрейк с силой толкнул близнеца на кровать, ко мне. Я не хотел это видеть, но не мог заставить себя отвернуться. Я видел и слышал все: действия Дрейка, слезы брата, стоны и крики. Аарон крепко вцепился в одеяло и старался сдержать все, что в итоге вырывалось с его губ. Постепенно образы становились заплывчатыми от слез. Голова кружилась от недостатка кислорода, но я находился в гребаном сознании, молясь, чтобы это был очередной кошмар. Чтобы я проснулся в тёмной комнате, промокший от пота, но в одиночестве. Он в жизни не мог нарушить обещание. Не после того, что я сделал. Только не это..
Дрейк остановился и обернулся ко мне. Одно движение его руки - и я оказался на спине. Противные губы впились в мои, и в рот сразу пролез мерзкий язык. К горлу подкатила тошнота. В руках была слабость, но я все равно поднял их к лицу старшего брата, царапая щеку. Дрейк остранился и ударил меня по лицу. Щеку обожгло болью.
***
Я вытирал кровь с брата. Его трясло. После случившегося в моей голове сидел один вопрос, ответ на который я хотел и при этом не хотел знать. Беспокойство за брата и страх услышать возможное подтверждение собственных мыслей сражались между собой. Хоть бы это было не так.
- Сколько раз это повторялось?
Аарон обернулся ко мне. Его глаза были красные от непрекращающихся слез. Губы искусаны. На лбу проявлялся синяк после одного из ударов.
- Не помню. С тех пор, как я приехал. Он обещал тебя не трогать. Я не хотел, чтобы так было..
Сердце сжалось в груди. Он обещал нам обоим одно и то же, и мы слепо поверили ради друг друга. "Я не трону второго, если отработаешь за двоих". К глазам подкатили слезы, которые я поспешно вытер. Я надеялся, каждую встречу успокаивая себя тем, что он не тронет близнеца, что я буду первым и последним. Но он соврал. Как же тупо было ему верить. Я идиот.