Сколько людей пришлось бы убить, чтобы заслужить прощение самого дьявола? Эш не знала точного ответа на этот вопрос, продолжая выполнять любое поручение, данное ей от Натаниэля. Девушка часто сравнивала его с одним из дьявольских сознаний, ведь казалась, что даже сам Ичиро Морияма подчинялся рыжему психу из-за одной ухмылки того. Это безумно злило Эш, но только из-за своего низкого положения, поскольку та была обязана выполнять все их поручения, хоть и стояла выше некоторых из других пешек. Веснински был полезен, кровью пробивая к своему авторитету путь, а значит рыжеволосый будет жить, пока того захочет японец. Сбежать из этого ада было невозможным, ведь дальше последует смерть за непослушание.
Эш всегда выполняла любой приказ, стараясь скорее отвязаться от назойливого рыжего дьявола, что никак не мог перестать пускать свои ехидные замечания и давать всё новые поручения, заставляя черноволосую возиться со своими бумагами вместо него. Хотелось перерезать его бледную шею, с безумной ухмылкой наблюдая, как бежит тёмно-алая кровь из порезов. Это заставляло с силой сжимать кулаки, чтобы не исполнить столь желаемое действие из-за чего девушка каждый вечер раздумывала, как медленно убивает ненавистного ей Веснински, а тот лишь теряет свою дурацкую ухмылку, задыхаясь в собственной крови.
Но этому было не суждено сбыться, ведь рыжий искуситель был в несколько раз сильнее и хитрее, всячески предугадывая и руша любые планы одним лишь изгибом брови. Он был невыносим! И всегда получал то, что захочет, а остальных оставалось только смириться и постараться не вмешиваться в его дела.
Натаниэль Веснински был чёртовым дьяволом в людской плоти! Он никогда никого не щадит, действуя только в своих интересах и исполняя приказы Ичиро. Рыжий псих со своей излюбленной безумной ухмылкой убивал всех, кто как-то мешал или стоял на пути. Для него не существовало отказов, только согласие или смерть за неповиновение старшим по должности. Он знал, что силён, а остальное было совсем не важным для буйного характера Натаниэля. Он дьявол, а дьяволу совсем плевать на остальных, он подчиняется только себе и избранным.
Эш пыталась жить настолько спокойно, насколько это было доступно в таком месте, но, когда Веснински из-за ничего решил присвоить её ненависть достигла точки кипения, и та всеми силами захотела сбежать от такой жизни. Натаниэль посчитал её своей, а это исправить можно только своей смертью.
***
— Успокойся, птичка, это не так уж и больно, — растягивая гласные проговаривает рыжеволосой, пока привычным и аккуратным движением проводит одним из своих любимых ножей по тёмной коже Эшалин, пока Брайар старалась не дёргаться слишком сильно. — Ты же не хочешь разочаровать меня?
— Сдохни, — шипит коротковолосая, а после лишь чувствует, как лезвие глубже вонзается в кожу её спины, что из-за шрамов стала слишком чувствительной, а любое прикосновение вызывало боль.
Натаниэль всегда знал об этом, ведь сам каждый раз рисовал по старым полоскам потемневшей коже, восхищаясь своим рисунком вороньев крыльев на её спине. В его тоне отчётливо выделялись нотки удовольствия от своих же действий, не желая останавливаться всё продолжая делать порезы ровными (насколько это было возможно) линиями по тёмной коже. Чёрные волосы девушки были убраты яркой красной лентой, лишь бы не лезли в глаза и рот, чертовски мешаясь тем самым.
— Посади птичку в клетку, и она перестанет петь? — усмехается Веснински, в какой-то момент откидывая нож ближе к подушкам, после рукой проводя по сделанным порезам на коже девушки. — Как жаль, что я не верю в такие глупости.
Его голос приятно ласкал уши своим тембром, но слова вызывали неприятные мурашки по телу наряду с болью от ран. По коже стекали неровные струйки крови из-за вырезанного контура, что в некоторых местах всё же был не слишком ровным. Натаниэль толкает девушка ближе к подушкам, будто забывая, что недавно самолично выкинул туда окровавленное лезвие. Сейчас его разум полностью заполнило садистское удовольствие, струясь по венам вместе с жаркой кровью. Веснински нависает сверху, сжимая шею и прижммая девушка грудью к подушкам.
— «Пожалуйста, не вспоминай» — думает девушка, зацепившись глазами за нос и облизнув пересохшие губы.
Пока дьявол был полностью занят своим удовольствием, продолжая измываться над итак пострадавшей спиной, уже ногтями царапая бедную кожу и в каких-то местах ставя незаметные засосы. Брайар хотела убить его, прекратить все страдания за один миг, наконец-то избавившись от главного кошмара её жизни. Одни неверный шаг и она сама погибнет. Всего-то одна ошибка могла стоить сейчас жизни и успеха. Только успеть дотянуться , только бы успеть…
— Поцелуй меня, — тихо просит Эшалин, выдавливая самый жалобный и молящий тон, на который была способна. Пусть сработает пожалуйста. В руке грелось лезвие, пока Веснински продолжал кусать её спину.
— Всё для моей птички, — бормочет тот, неожиданно сжимая её шею, притягивая к себе.
Голубоглазый щурится, как чеширский кот, когда прикусывает пухлую нижнюю губу девушки, одной рукой сжимая горло той, совсем не обращая внимание на что-то другое.
— Отруби у птицы крылья, и она убьёт тебя, — после поцелуя говорит девушка, вызывая лёгкие нотки непонимания в глазах парня, а после быстрым движением перерезает его бледную шею тем ножом, что принёс большое количество боли в жизни Брайар.
Веснински не успевает издать и звука, как девушка откидывает безжизненное тело на край кровати, неверяще смотря на него. Простыни постепенно заливала кровь, не перестававшая сочиться из раны.
Карие глаза Эшалин чуть дёргаются от неожиданно захлестнувшей её радости, а после она смотрит на любимый окровавленный нож Натаниэля в её руках. Руки подрагивают, а после девушка произносит лишь одну фразу, перерезая собственное горло:
— Увидимся в аду, Натаниэль.