Пот скатывался по мощной спине, мышцы на руках напряглись, обозначая четкий рельеф. Зоро сосредоточенно раз за разом повторял выпады с катаной, следя за дыханием. Ему сейчас требовалось отвлечься, успокоить бушующее сердце, собраться с мыслями, и тренировка лучше всего помогала в этом. Обычно она помогала, но, видимо, не сейчас. Руки мелко затряслись от перенапряжения, и ему пришлось отложить катану, спрятав ее в сая. Зоро отложил меч и уселся на пол, прикрывая глаз и начиная медитировать.

Глубокий вдох, и нос уловил легкий табачный запах, длинный выдох — по позвоночнику пробежали мурашки. С новым вдохом сердце пропустило удар и упало куда-то в неизвестность. Зоро сжал губы, раздраженно выдыхая — он злился на собственное тело, которому хватило пары жарких поцелуев, чтобы потерять контроль. Память услужливо подкидывала воспоминания, заставляя разгораться тлеющее вожделение с новой силой. Видимо, его неопытность сыграла с ним злую шутку, что теперь он не мог не думать о чужом теле. О теле этого кока-извращенца. Ему хотелось посмотреть на его гибкий стан без одежды, ощутить под руками мнимую мягкость, попробовать на вкус молочную кожу. Дальше в своих мыслях Зоро не решался заходить — он просто не представлял, что можно делать. При всем своем грозном виде и боевом опыте в делах любовных он был не силен.

Сперва его это не интересовало из-за возраста, а позже, когда тело просило разрядки, он либо глушил это тренировками, либо в редких случаях тихо дрочил в душе. Для него это было скорее тренировкой воли и досадной помехой, чем возможностью получить удовольствие. Его не интересовали девушки, равно как и мужчины — у него был другой путь, который не учитывал подобное развитие событий. В конце концов, к своим годам он достиг достойного уровня мастерства в фехтовании, оставшись девственником. Он даже толком не целовался ни с кем так, как это было с коком. И теперь он оказался совсем беспомощным в ситуации, когда ему захотелось другого человека.

Конечно, теоретически Зоро имел представление, что и как, — нередко слышал разговоры и даже видел порножурналы у того же кока, но на деле боялся подойти к этому с любой стороны. Не хотелось признаваться Завитушке в своей полной неподготовленности к этой стороне жизни, ведь тот мог и поглумиться над этим. Либо, что еще хуже, просто потерять интерес. Ему не хотелось думать, что это могло быть временное увлечение. Ведь, зная ветреность Санджи, который увивался за любой юбкой, это действительно могло быть так. Вчера он бегал за Нами и Робин, сегодня — за ним, завтра — за кем-то еще.

Мысль цеплялась за следующую, разматывая клубок непрошеных домыслов, которые все больше вгоняли Зоро в угрюмое состояние. Кок, конечно, еще та заноза в заднице и бабник, но по нему нельзя было сказать, что он бы поматросил и бросил. Зоро даже не понял, почему он вообще пришел к такому выводу. При всех своих задвигах эро-кок весьма ответственно относился к своим увлечениям и отдавался этому всей своей широкой душой. И если его увлек Зоро, то это не на один день.

Но если этот извращенец разочаруется в их и без того неоднозначных отношениях? Если Зоро что-то сделает не так? Если они все-таки утонут в этом бушующем океане?

Зоро откинулся на спину и уставился в потолок. Он окончательно запутался. Ужин был все ближе, и волнение цепкими лапами охватывало его. Новая обстановка в бою, новый враг, новые раны не пугали его. За свою недолгую жизнь он привык рисковать, практически танцевать со смертью — в бою он ощущал жизнь всем телом. Его чувства пели под звон оружия, крики боли и запах крови. Он спокойно читал ситуацию и мог маневрировать. Но в отношениях так не работало. Зоро будто ходил по тонкому льду, уповая на удачу, благо не в одиночку. И, учитывая характер кока, сложно было предугадать дальнейшие его действия — тот мог как и спасти его в случае провала, так и притопить от греха подальше, чтобы не мучился.

В окно что-то неожиданно ударило, отбивая легкую дробь. Зоро вздрогнул и подскочил к окну, но не решился его открывать. Усопп, что-то бурча под нос, отошел от Санджи, пряча небольшую рогатку. Кок выпустил дым вверх и уставился на мечника, будто видел его. Поманив рукой, он скрылся на камбузе.

«Что это было?» — Зоро непонимающе нахмурился, но спустился.

На камбузе было спокойно. Санджи колдовал над очередным своим шедевром, увлеченно что-то украшая и даже не замечая Зоро. Мечник невольно залюбовался коком, рассматривая вдохновленное лицо и легкую улыбку, застывшую на губах. Смутившись, он неуверенно переступил с ноги на ногу, в итоге решив, что просто завалится на диван. Зоро не знал, зачем его позвали, поэтому избрал выжидательную позицию в более удобном для него месте. Усевшись на мягкие подушки, он запрокинул голову и прикрыл единственный глаз. До ушей доносились тихое бульканье чего-то в кастрюле и шипение, а нос улавливал аппетитные запахи. Шаги Санджи то стихали, то вновь возобновлялись, когда он переходил от плиты к столу и обратно. Хлопок, видимо, принадлежал духовке, а потом шаги изменили траекторию — кок приближался к нему. Зоро не решился открывать глаз. Волнение скрутило внутренности, он нервно сглотнул, а в следующий момент окаменел, когда почувствовал чужой вес на своих ногах.

Он вскинул голову, внимательно рассматривая кока. Тот с удобством устроился на ногах, придавливая коленями его руки в диван, и дымил сигаретой, сверху вниз смотря в ответ.

— Я так тебе нравлюсь, Маримо? — заигрывающе спросил кок, нежно очерчивая пальцами его подбородок.

Зоро тяжело сглотнул густую слюну, не отрываясь от голубого глаза, который прошивал его тело, заставляя краснеть. С ним откровенно флиртовали, а он не знал, что на это ответить, кроме как утвердительно кивнуть. Санджи поджал губы, пряча улыбку. Его скулы заметно покраснели, и он поерзал на коленях, съезжая ближе. Зоро почувствовал, как их животы соприкоснулись, а руки были освобождены. Теперь ноги кока слегка сжимали талию, отрезая пути к отступлению. Зоро положил свои широкие ладони на них, не зная, куда деть руки от волнения, которое все нарастало. Санджи точным броском закинул бычок в раковину и склонился к лицу Зоро очень близко. Их носы соприкоснулись, светлая челка защекотала щеку, дыхание смешивалось, накаляя воздух между ними. Желание оседало тяжестью в паху, неприятно упираясь в штаны.

Санджи хмыкнул себе под нос и приблизился еще ближе. Зоро ощутил нежное прикосновение. Кок не напирал, легко ловя его губы короткими поцелуями, не углублял, продолжая невесомо дарить нежность. И Зоро отдавал в ответ. Его руки прошлись вверх по ногам, слегка сжали тонкую талию Завитушки и обняли, прижимаясь теснее. Зоро расслабился, утопая в неожиданной нежности, и не заметил, как поцелуи стали чуть дольше. Дыхание кока опалило щеку, а затем и левое ухо, отчего Зоро тихо простонал. Чужой язык скользнул по раковине и приласкал мочку, перебирая серьги. Тело прошило удовольствием, от чего руки вцепились в спину Санджи, а самому мечнику пришлось уткнуться в сгиб шеи, чтобы заглушить новые стоны. Кок буквально имел его ухо, иногда ерзая на нем сверху, из-за чего Зоро начинало трясти от возбуждения. Внутри все плавилось, хотелось разрядки, так как терпеть эту пытку было невозможно. Санджи прикусил шею за ухом, вырывая достаточно громкий стон.

— А ты довольно громкий, — прошептал кок и зализал место укуса.

Зоро сидел зажмурившись и тяжело дышал, руки вновь крепко цеплялись за рубашку. Ему было жарко, приятно и очень стыдно. Он, будто малолетка, чуть не кончил от того, что ласкали его ухо. Поэтому он не хотел смотреть на кока, продолжая вдыхать его запах, уткнувшись в шею.

— Какой ты чувствительный, — сладко прошептали ему на ухо, от чего в паху заныло. — Ты такой вкусный, хочу съесть тебя.

Зоро задрожал, теснее прижимаясь к коку. Ему было невыносимо: он терялся в ощущениях, хотя это даже прелюдией назвать было сложно; член тяжелел в штанах, требуя разрядки; тело вибрировало, отзываясь на каждую пошлую фразочку этого извращенца. Впервые в жизни он испытывал так много чувств, которые роились внутри, схватывая внутренности приятной судорогой. Он не знал, как с этим справиться в одиночку, поэтому и хватался за кока, пытаясь без слов объяснить свои переживания. Тот должен понять — он всегда видел дальше и глубже в чувствах других людей, чем он.

— Зоро, — голос доносился издалека, будто сквозь вату. — Зоро.

Его руки аккуратно взяли за предплечья, пытаясь разжать хватку. Пальцы поглаживали его кожу, пуская мурашки, расслабляя затвердевшие мышцы.

— Все хорошо, — теплый шепот пощекотал ухо. Тяжелый вздох зацепил шею, и кок широко мазнул языком по шее.

Теперь, кроме уха, терзали и шею Зоро, страстно покусывая и выводя языком непонятные узоры. Санджи сжимал его руки, поглаживая их, переходя на плечи, уверенно разминая их. Стальная хватка ослабевала, и Зоро наконец смог разжать пальцы, отпуская многострадальную одежду, возвращая руки на бедра кока и слегка их сжимая.

— Зоро, — Санджи тихо позвал его, осторожно взяв его лицо в руки. — Посмотри на меня.

Зоро открыл глаз, отчаянно впиваясь в кока. Мягкая улыбка украшала его раскрасневшееся лицо. Он поглаживал его лицо, что-то рассматривая в глубине его глаза, а потом отодвинулся, сползая с дивана. Зоро растерянно следил за тем, как тот уселся на колени перед ним, устраиваясь между его ног. Руки Санджи крепко схватили его под коленями, с силой дергая на себя, отчего тот съехал вниз по спинке. Пришлось упереться ногами, чтобы не свалиться с дивана окончательно и не придавить тупого кока. Зоро напрягся еще больше, когда руки расстегнули штаны и приспустили трусы, освобождая набухший, ноющий член. Орган сочился смазкой и подрагивал под пылающим взглядом кока.

— Что ты… — Зоро задыхался от представшей картины.

Приоткрыв рот, он проталкивал воздух через горло, стараясь не сорваться на скулеж. Его настолько затопило смущение, что, казалось, будто он покраснел полностью.

— Я же сказал, что хочу тебя съесть, — в голосе Санджи чувствовалось что-то звериное, первородный инстинкт, который прорывался из недр его души.

Его ладонь обхватила член Зоро и несколько раз с трудом провела вдоль ствола на сухую, заставляя мечника нахмуриться. Он не мог оторвать взгляд от этого действа — ощущения совсем отличались от дрочки самому себе. Волна жара прошлась по телу, ускоряя сердце, и глухо запульсировала в паху, когда его эрекцию накрыл влажный, горячий рот кока. Зоро вцепился в его волосы, стараясь оттащить, но руки мелко дрожали, так что он просто слегка сжал светлые пряди. Санджи мастерски отсасывал ему, заглатывая его член полностью, невольно хлюпая, смазывая слюной горячую плоть. Пальцы одной руки обхватили у основания, слегка надрачивая, пока язык кока развлекался с головкой. Другая рука мягко подхватила мошонку, перекатывая гудящие яйца. Зоро не сдержался, жалобно заскулив сквозь сжатые зубы. Он чувствовал, как подходил к пику от того, какое сумасшествие творил кок своим ртом. Чертов извращенец явно знал толк в этом всем — так умело он это делал.

— Санджи, — жалобно простонал Зоро, когда его член взяли особенно глубоко.

Мечник зажмурился до звезд, когда кок простонал, вибрируя горлом. Низ живота скрутило, а тело свело сладкой судорогой, выплескивая семя в глотку Санджи. Из груди вырвался гортанный громкий стон. Тело моментально расслабилось, и Зоро развалился на диване, пытаясь отдышаться. В голове было пусто, а глаза начали слипаться. Почувствовав очередные движения в районе паха, он опустил взгляд: Санджи заботливо вытер опавший член и аккуратно запихал его в трусы, застегнув после и штаны. Он взглянул на лицо кока, но тот лишь расплылся в довольной улыбке, щурясь.

— Спи, — тихо сказал он, взъерошив волосы Зоро, и ушел на кухню, громко добавив: — К ужину разбужу.

Зоро свернулся на диване и провалился в сон, даже не заметив этого.