Когда она открыла глаза в очередной раз, то далеко не сразу поняла, что с ней не так. 

Ведь с ней всё «не так» уже очень-очень давно.

Целую жизнь назад… 

Или даже две?

Возможно, всё дело было в том, что по идее она не должна была открывать глаз вовсе? Ведь разве могут мёртвые моргать, дышать, плакать и чувствовать? Оказалось, что вполне себе могу. Если вытянут счастливый билет на перерождение. 

Вот только счастья как такового в новой жизни она почти не видела. Не чувствовала. Ведь разве может чувствовать бесчувственный?

Смерть раз за разом забирала частицу её сердца. Ведь чтобы что-то получить – нужно что-то отдать. Чёртов равноценный обмен, который ей даром не сдался.

В этот раз он забрал почти всё, оставив лишь жалкие крохи, чтоб уж совсем живой труп не напоминала. 

Это-то и была одна из причин её «инаковости». Смерть её слишком любила, чтобы отпустить. Или же люто ненавидела, заставляя жить снова и снова… и снова.

И помнить. Всегда помнить.

В прошлой жизни она родилась на Марсе, была названа в честь Марса, стала хранительницей Марса, однако всем своим существом стремилась туда, где прожила свою самую первую, самую заурядную жизнь. На Землю. 

Спойлер: на Землю она так и не попала. Зато оказалась на самом близком из возможных расстояний. На Луне. 

Незнамо почему но правительница Луны, общепринятая властительница вселенной, решила, что её дочери-наследнице просто необходима подходящая ей по статусу свита. И кто же лучше мог подойти на данную роль, чем принцессы других планет? Вопрос был риторический. Перечить владелице Серебряного кристалла не смел никто, а посему, не ропща, отсылали своих дочерей, многие из которых и сами были наследницами, в Лунное королевство. 

Думала ли она, что в конечном итоге ввяжется в войну, по окончанию которой встретит свою давнюю знакомую в объятиях самого настоящего, но чужого во всех смыслах, принца? 

Даже представить не могла. 

Сейчас же, вновь родившись как Рей Хино, обычная японская девочка, отчего-то как две капли похожая на себя-марсианку, бывшая принцесса ощущала себя одним из библейских свидетелей, которым было завещано: «Иди и смотри». 

Пожалуй, искать ответы творящихся с ней «чудес» в библии, при этом являясь наследницей синтоистского храма, было не самой удачной идеей. Дедушка аж за сердце схватился, когда увидел в руках любимой (и единственной) шестилетней внученьки, наконец-таки допущенной родителями до чтива посерьёзнее книжек с картинками, сию занятную книжицу.

Это он её ещё с воронами на плечах не видел. 

Ответов она так и не нашла, а подрывать и дальше психическое здоровье нынешнего родственника ей не хотелось. 

Поэтому «святой опус» отправился в не менее священное пламя их храма на следующий же день.

Проходили годы, девочка росла и наконец, потерпев очередную неудачу в попытке выяснить – что же она такое? – бывшая наследница Марса решила, что проживёт эту жизнь спокойно, просто как Рей Хино. Экшена и боёвок вкупе с дворцовыми интригами и душещипательной романтикой ей хватило и в прошлой жизни за глаза. 

Отсутствие ярко выраженного эмоционального спектра на диво упрощает жизнь, как оказалось.

И она бы придерживалась данной себе установки, если бы однажды призрак прошлого не столкнулся с ней нос к носу. Буквально. 

Она бы узнала эти глаза цвета темного ночного неба, сияющие внутренним светом миллиарда звёзд, из тысячи других. Ведь как-то глядела в них, ведя беседу ни о чём с их обладателем, пока из них обоих медленно утекала жизнь… 

Незабываемый опыт.

И тогда ей впервые за все ныне прожитые года стало интересно. 

Узнает?

Не узнает?

Не узнал. Даже не приблизился и не заговорил.

Но почему-то смотрел на неё так, словно у них было нечто общее. Словно у них одна тайна на двоих, вот только суть её ему самому не известна. 

Когда поутру на следующий день, после во всех смыслах судьбоносной встречи, она открыла глаза, то далеко не сразу поняла, что с ней не так. 

Ведь с ней всё «не так» уже очень-очень давно. 

Понимание пришло позже, стоило ей вновь увидеть вчерашнего «незнакомца», притворяющегося усердным студентом, просто зачитавшимся конспектами и не заметившим как светофор уже несколько раз призывно минул ему зелёным, на том же перекрёстке.

Жизнь за жизнью пламя её души угасало. Но она всё ещё жила. Как будет жить огонь, если его вовремя подпитывать. 

- У любви всегда есть цена, моя – не королевство, и всё же вам не по карману.

Один человек. Одна встреча. Один взгляд. 

- Ну а всё же?

И пламя разгорелось вновь. 

Чтобы выжечь чужое сердце, добровольно отданное в жертву, без остатка, дабы продолжать гореть. 

Ибо такова цена её любви.