Летняя погода непредсказуема.
Авантюрин сплетает пальцы с Рацио, ощущая лёгкую влагу на коже от душащей жары. А в следующую секунду небо разрывается раскатистым звуком грома, да так что уши закладывает на мгновение. Машины вокруг заводят нестройный хор сигнализаций, в стороне громко рыдает ребёнок и лает собака.
— Вот же переполошились, — лениво ворчит Авантюрин, поглядывая в светлое небо.
— Идём, — Веритас тянет его в сторону парка. Люди оттуда уже медленно разбредаются по ближайшим кафе, беседкам или машинам.
В момент когда они, чуть склонив головы, выходят из-под ветвей большого дерева, небо снова грохочет, а в следующую секунду начинается ливень. Короткая заминка стоит им насквозь вымокшей одежды. Впереди — стена дождя, из-за которой не видно дальше нескольких метров, и они оба отступают назад под защиту кроны.
— Пиздец, — морщится Авантюрин, смотря на облепившую грудь футболку. Из-за резкого холода соски напрягаются и отлично проглядываются через мокрую ткань. Он хмыкает. — Зато не жарко.
Авантюрин оборачивается на меланхолично привалившегося к толстому стволу дерева Веритаса. Намокшие волосы выглядят темнее и забавно вьются. Белая футболка становится чуть ли не прозрачной, выделяя грудь и рельеф пресса. Авантюрин прикусывает губу, чуть заводясь и роняя взгляд ниже. Тонкие светлые шорты облепляют пах, не позволяя фантазии разгуляться: всё просто отлично видно.
— Такой дождь не продлится долго, — Авантюрин снимает с пояса повязанную рубашку, оказавшуюся относительно сухой. Подходит ближе и накидывает её на плечи Рацио, не переставая гулять жадным взглядом по его телу.
Внезапно для него самого он ощущает, как напрягается член в штанах. Веритас выглядит дико соблазнительно в мокрой одежде. Авантюрин приглаживает ладонью его мокрые волосы, а Рацио, кажется, всё понимает по огоньку в глазах.
— И что же ты удумал на этот раз? — он косится по сторонам. Вокруг никого. А если бы кто и был, в такой сильный ливень их невозможно рассмотреть. — Авантюрин, мы посреди городского парка, — зачем-то решает напомнить он, хотя, кажется, делает только хуже.
Авантюрин криво улыбается, прижимается так, чтобы Веритас точно смог ощутить его возбуждение, и целует мокрыми от дождя губами. Тот факт, что они действительно находятся в общественном месте, и правда подливает масла в огонь его похоти.
— Через этот ливень и листву нас точно никто не увидит, — пока Авантюрин шепчет — почти неслышно сквозь барабанную дробь воды о листья и траву — его пальцы уже лезут под резинку шорт Веритаса. — Ты чертовски горячий в мокрой одежде, — он показательно кивает Рацио на выделяющиеся соски и вздымающуюся от участившегося дыхания грудь.
Веритас особо не сопротивляется. У него самого внутри что-то переворачивается от ощущения липнущей к телу ткани. И хоть он не такой фанат рискованного секса, как Авантюрин, но всегда легко ловит ответное возбуждение. Ради приличия Веритас всё равно сжимает его запятье.
— А если кто-то сюда подойдёт? — ворчит. — Можешь думать хоть иногда не той головой, что у тебя в штанах?
— Могу, но не сейчас, — Авантюрин убирает мешающую руку в сторону и проникает пальцами под бельё по идеально выбритому лобку. Сам прижимается грудью и шепчет на ухо: — Просто стало интересно, везде ли ты такой мокрый…
Веритас слабо прикрывает глаза, ощущая, как внизу всё напрягается от этих слов и интонации. Пальцы Авантюрина мягко опускаются ниже, проскальзывая по половым губам. Он их немного раздвигает, трогает совсем осторожно, а сам приближается к шее Веритаса, целуя.
Авантюрина потрясывает от прохлады, возбуждения и щекотящего ощущения, что их могут поймать. Он касается влажных складочек, прикусывая шею Рацио, медленно поглаживает, а сам притирается стояком к бедру.
— И правда мокрый, — Авантюрин вводит внутрь один палец. — Чертовски сильно хочу тебе вставить! — Веритас ощутимо сжимается и отворачивает мгновенно покрасневшее лицо.
— Обязательно использовать такие мерзкие фразочки?
— Конечно, — посмеиваясь, Авантюрин добавляет второй палец и вводит их глубже. Он вновь шепчет на самое ухо: — Я ведь прекрасно ощущаю, как тебя заводит, когда я посреди парка говорю, что хочу вставить прямо сейчас член в твою узкую влажную…
Веритас в ужасе изворачивается и затыкает его поцелуем. Грубым и мокрым. Пальцы внутри двигаются всё увереннее и легче: смазки с каждым чёртовым словом выделяется больше. Он сам руками тянет свои шорты с бельём вниз, оголяя зад и промежность. Его трясёт от мысли, что сейчас середина дня, что они стоят под деревом в центральном городском парке. Что не будь этого ливня — их легко можно было бы рассмотреть из окон всех ближайших кафе.
С ширинкой и бельём Авантюрина Рацио тоже справляется сам. Достаёт напряжённый член, ведёт по нему ладонью несколько раз и чуть раздвигает ноги, насколько позволяют шорты, подаваясь тазом вперёд.
— Какой шустрый, — Авантюрин вытаскивает пальцы и мажет членом между влажно хлюпнувших половых губ. Они оба двигаются торопливо, и почти сразу же он проникает внутрь головкой.
Веритас опирается о дерево плечами и затылком. Тело приходится выгибать, чтобы Авантюрин смог войти до конца. Веритас держится пальцами за его плечи и тяжело дышит, пытаясь податься на член сильнее.
— Я тебя прошу, давай быстрее, — он шепчет тихо.
Авантюрин одним движением толкается внутрь до самых яиц, вынуждая Веритаса давиться громким стоном. Он сжимает его ягодицы и принимается быстро двигаться внутри. Ощущения крышесносные — от позы всё узко и тесно, влажные стенки сдавливают до звёзд перед глазами. Взгляд Авантюрина скользит по мокрой груди вниз. Гладкий лобок, половые губы, чуть блестящие от смазки, и собственный член, погружающийся внутрь раз за разом.
— Больше, чем выебать, я бы хотел тебе отлизать, — Авантюрин не может заткнуться, пока его так кроет удовольствием. Смотрит Веритасу прямо в глаза, отмечая яркий румянец и приоткрытые для стонов губы. — Вжал бы задом в это чёртово дерево и лизал бы, пока ты не кончишь мне прямо на лицо.
Рацио скулить готов от смущения, которое так правильно сплетается с возбуждением. Но всё равно не отрывает взгляда от горящих глаз Авантюрина, цепляется за шею и плечи и пытается невольно развести ноги ещё шире.
— Как же ты меня сжимаешь, — Авантюрин давит слова сквозь зубы вместо рвущихся стонов. — Тебе ведь самому нравится это, да? Раздвигать для меня ноги в таком месте…
Веритас крупно дрожит. Внизу всё стягивает таким сильным удовольствием, что приходится закусывать губы до боли. Он готов вот-вот кончить.
Авантюрин это чувствует. Ускоряется. Одной рукой он задирает футболку Веритаса и заставляет взять в зубы.
Рацио послушно прикусывает ткань. Вода каплями падает на его пресс, прокатываясь вниз и теряясь меж мокрых складочек.
Авантюрин его трахает. Буквально. Вдалбливается до громких шлепков, пока Веритас не вздрагивает, закатывая глаза и резко сжимая член внутри. Авантюрин выдыхает стон, вытаскивает и позволяет каплям спермы покрыть пресс и лобок Рацио.
До безумного аппетитный вид и вдохновляющее тяжёлое дыхание Веритаса не дают Авантюрину хотя бы малость обдумать возникшую мысль. Он поправляет на себе одежду и опускается на колени. С причмокиванием слизывает белёсые капли, спускаясь вниз.
Веритас не успевает прийти в себя, когда язык Авантюрина проскальзывает по его клитору. Футболка смято падает на его пресс обратно, и Рацио зажимает рот двумя ладонями. Он такой чувствительный сейчас — тело невольно дёргается от каждого мокрого прикосновения в промежности.
Он пытается осмотреться — дождь всё ещё льёт сплошной стеной. Это успокаивает и помогает немного расслабиться, поддаться накрывшей вновь похоти.
— Какой ты вкусный, — Авантюрин хрипло скулит, гортанно стонет, смотря пьяно на Веритаса, и быстро-быстро водит напряжённым кончиком языка по клитору, чтобы следом толкнуться им дальше и войти внутрь.
Он отлизывает так жадно, будто от этого зависит его жизнь. Веритас не успевает оформить в голове ни одну мысль: всё сбивается от губ, всасывающих клитор, и языка, активно скользящего по складочкам во влагалище.
Этих ощущений так много. Они чертовски сильные после только что пережитого оргазма.
Веритас прикусывает ребро ладони, втягивая шумно носом воздух и снова закатывая глаза. Неизвестно, как он всё ещё держится на ногах.
— Кончи для меня, пожалуйста, — сбивчиво умоляет Авантюрин, отвлекаясь лишь на мгновение.
Он зарывается в мокрые складочки лицом, пытается войти языком глубже и прижимается носом к клитору, трётся о него. Не может даже сделать вдох.
Веритасу кажется, будто накрывший с утроенной силой второй оргазм вышибает ему мозги. Тело колотит, а ноги слабеют. Он ударяется затылком о дерево, жмурится, пока в голове и между ног ярко пульсирует удовольствие.
Веритас слабо ощущает, как Авантюрин натягивает на него трусы, шорты и поправляет футболку.
— Как же я тебя люблю, — он лезет с мокрыми поцелуями, и Веритас чувствует вкус собственной смазки. Головокружение не отпускает, сливаясь с шумом дождя.
— Идём домой, — шепчет он в губы Авантюрина, дрожаще обнимая, чтобы не упасть.
— Дождь ещё не кончился. Мы промокнем и замёрзнем.
— Уверен, ты справишься и придумаешь, как нам согреться.
Авантюрин оценивающе смотрит на нездорово яркий румянец и плывущий пьяный от возбуждения взгляд Рацио. Крепко взявшись за руки, они за несколько минут добегают обратно до дома.
По полу тянутся мокрые следы от коридора до самой постели. Тот же путь усеян разбросанной одеждой.
Веритас до боли сжимает волосы Авантюрина, активно двигая бёдрами и потираясь клитором о его язык. Тот послушно открывает рот пошире, обнимая ноги и с восторгом смотря вверх.
Он обожает доводить Рацио до такого состояния, когда ему просто срывает башню.
Всё лицо мокрое, челюсть затекла, а язык занемел. Но он знает, что возбуждённый Веритас не позволит ему сейчас ни сделать полноценный вдох, ни хотя бы немного отдохнуть.
Они перестают считать оргазмы. Дождь за окном всё продолжает лить, даже когда они уставшие нежатся в горячей ванной.
— Герта, погода на завтра, — Авантюрин лениво косится на умную колонку.
Механический голос обещает сильный дождь в течение дня. Авантюрин с улыбкой целует Веритаса в плечо и мысленно перебирает, остались ли в шкафу чистые белые футболки для завтрашней прогулки.