После долгого дня Шедди устало рухнула на мягкое кресло и положила кипу бумаг на кофейный столик. Тишина — единственная на сегодняшний вечер услада для звуковых анализаторов правительницы. Сегодня столько дел переделано, что теперь можно позволить себе отдохнуть. Максимилиан ушёл пораньше, а потому Шедди, с бокалом масла, вновь окунётся в воспоминания своей прошлой жизни, которые забывает с каждым днём. Впрочем, может быть это и к лучшему. Уж лучше и вовсе забыть свою прошлую жизнь, нежели помнить те печальные события.
Только Шедди сделала глоток прохладного напитка, как с коридора послышались женская истерика и юношеские смешки с оскорблениями. Если бы она могла по-настоящему вздохнуть, то непременно бы это сделала. Наверное, пришла одна из тех женщин, с которыми правительница заключала сделку и теперь истерит на весь дворец, забыв про их условия. Делать нечего. Шедди грузно встала с кресла и направилась к двери — прохладный ветерок встретил её, поиграв с иссиня-чёрными волосами, заплетёнными в боковой хвост.
— Прошу, пустите меня! Мне нужно встретиться с Её Величеством! — кричала молоденькая девчушка, прижимая руки к груди. Взгляд её, несмотря на лишь белую мушку посреди черноты, был напуганным. Двое стражников обступили девочку, потолкали в разные стороны и посмеялись, когда она обессилено упала на пол.
Один из стражников неожиданно побледнел, приметив Шедди у входа. Он выпрямился и замер в ожидании. Друг же его всё продолжал смеяться. Неожиданно цвет лица юноши резко переменился: со смуглого до мёртвенно-бледного. Он почувствовал сзади себя дыхание той, которой боялся до смерти.
— Почему ты не смеёшься? — губы Шедди расползлись в лукавой улыбке. Резко выражение её лица переменилось: оно стало подозрительно тревожным. — И выглядишь как труп. Неужели болен?
— Н-Нет, Ваше В-Величество, — юноша опустил взгляд на пол, мечтая уже уйти отсюда да поскорее.
— Вот и хорошо, — она похлопала его по щеке. Ледяной металл коснулся теплой человеческой кожи, пробрался под неё и взбудоражил плоть, кости.
Девчушка смогла рассмотреть в этот момент саму императрицу. Шедди была статной, красивой. Лунный свет падал на белоснежные лицевые пластины; на лесочные, полуободковые очки и свисающую серебряную цепь с маленькими сиреневыми камнями, закреплённой на дужках очков; на руки, пальцы которых длинны и остры и похожи на кости; на тёмно-синюю блузку с широкими рукавами, чёрные широкие брюки. Сама девчушка была по плечи императрице.
— Зачем ты меня звала? — сухо спросила Шедди, когда стражники скрылись за поворотом. Глаза сверкнули в полумраке, а на лице никакой улыбки — одна серьёзность.
— Ваше Величество! — девчушка поднялась с земли и подошла к правительнице. Та отпрянула. — Мы с вами встречались… Я к вам пришла снова за помощью.
Шедди изобразила недовольство. Она точно не помнила девчонку, хотя черты её лица всплывали в голове. Но Шедди решила рассказать одну историю, чтобы удостовериться в своих предположениях.
— Я хорошо запомнила один случай, — начала было Шедди, проходя в коридор. Девушка плелась за ней. — про девушку Селену, что решила заключить со мной сделку ради спасения брата. Ты ли это была?
Девушка молча кивнула. Всё-таки она. Сиреневая дымка осела на пол. Лёгкий ветерок игрался с танцующим пламенем огня. Шедди остановилась и, немного пригнувшись к ней, спросила холодным голосом:
— Неужели ты забыла правило? — Селена удивлённо вскинула брови и ждала ответа от Шедди. Та лишь имитировано вздохнула и с усталостью посмотрела на подчинённую. — Нельзя повторно заключать сделки. Даже если ты делаешь это ради кого-то.
— Но почему? — спросила она.
— Потому что такие как ты, — Шедди равнодушно тыкнула пальцем в грудь Селены. — после первой сделки с трудом оправляются и чаще всего умирают. Или ты забыла, что с тобою было?
Селена опустила голову, пытаясь вспомнить моменты за тот год. Болезненный брат, смерть родителей, нехватка лекарств и тут же — сделка с Шедди. Селена помнила, что она мучалась целый месяц от того, что не могла жить как раньше. Ей было трудно переступить через себя и свои грехи. Но она смогла и вот, жива. Правда былая энергичность и сильный иммунитет покинули тело девушки.
— И я очень удивлена, что ты, как большинство приходящих сюда, не гниёшь в земле, — Шедди прервала мысли Селены. Девушка немного растерялась, услышав эти слова, хотя для жителей Тёмной стороны это обыденность. Наверное, из-за своего колкого нрава Шедди и стала Вторым Лордом.
Они пришли в кабинет и Шедди первым делом села за свой стол, отодвигая рукой прочие государственные бумаги. Хитрая улыбка вновь появилась на лице аниматроника. Тишина. Селена стояла перед правительницей и, немного нервничая, наблюдала за её движениями.
— Итак, — начала Шедди, заключив руки в замок. — Чего ты хочешь?
— Ваше Величество, мне нравится один парень, — тихий голосок раздался по кабинету, но тут же осёкся. — Помогите мне, прошу!
Секунда, две — комнату наполнил истерический смех Шедди. Правительница схватилась одной рукой за голову и всё пыталась перестать смеяться, но у неё это плохо получалось. В глазах аниматроника то и дело плясали огоньки высокомерия и жуткого интереса.
— Прости, что? — сквозь смех проговорила Шедди, вопросительно изогнув брови. — Ты хоть поняла, что сказала?
— Да! — голос Селены звучал решительно, однако это ещё больше рассмешило Шедди.
— Ты слишком хорошего обо мне мнения! — Шедди широко раскинула руки, а нахальная улыбка всё никак не сходила с лица. — Дам тебе дружеский совет: обратись к ведьме. Уж она то поможет, это точно.
— Ваше Величество, — Селена упала на колени и подползла к Шедди. — Вы — моя единственная надежда! Я даже продам вам свою душу, если хотите.
— Брось, — былая весёлость тут же исчезла и девушку сверлил пустой взгляд. — Если продашь душу, зачем тогда просить меня о помощи? Да и я не до конца понимаю, чего ты от меня хочешь.
— Ваше Величество, — Селена встала с колен и, хлопнув рукой по столу, что было очень рискованным.Тихий, но уверенный голосок прорвал полотно тишины: — Прошу, давайте заключим пари. Вы ни о чём не пожалеете.
В комнате наступила тишина. Селена ждала решения правительницы, когда как сама Шедди обдумывала правильные варианты. По правилам нельзя заключать сделки после первой. Однако одержимость девчонки и её обещание будоражили воображение императрицы. Это была её страсть — наблюдать за страданиями других. Наверное, это пошло с тех самых пор, пока она была жива, над ней издевались подростки и наблюдали за её мучениями. Впрочем, Шедди никогда не считала себя жертвой и выслушивать жалости со стороны других ей было противно.
Шедди окинула взглядом Селену. Она была одета в небрежно выглаженную блузку бирюзового цвета с тоненьким бантиком на шее, чёрные брюки и туфли на небольшом каблучке. Аниматроник сымитировала вздох. Почему-то Шедди казалось, что Селена принадлежит к тем людям, которые свято верят в легенду, происходящую из глубокой истории: мол, каждый правитель своего государства может спокойно узнать грехи своего подчинённого через его глаза. Полный вздор…
— Дай руку, — сказала правительница, протягивая свою, загоревшуюся нежно-сиреневым пламенем от одного щелчка пальцев. Пускай Селена и подавила своё желание улыбнуться, но Шедди увидела, как глаза девчонки засияли от радости. Селена пожала протянутую ей руку и тут же увидела, как прочные белёсые ленты обвили её по локоть. Властный голос Шедди прорезал полотно тишины: — Продержишься месяц, не сотворив себе кумира и не продав душу дьяволу — желание твоё будет исполнено! А если нет, то пеняй на себя.
— Спасибо, — голос девушки дрожал, но в нём таились нотки радости и надежды. Она прошла к двери, но, остановившись, спросила: — Если багровый цвет дойдёт до локтя, то можно прощаться с жизнью?
На этот вопрос Шедди ответила лишь кивком и, проводя радостную Селену взглядом, осталась одна в прохладной комнате. Она толком не разбиралась в амурных делах. В её жизни был лишь один такой случай, но он закончился удачно: молодая девочка, может быть даже младше Селены, смогла влюбить в себя паренька и они, насколько правительнице было известно, до сих пор живут вместе. Однако Шедди предполагала, что та просто показала себя и свои таланты, а потому и заинтересовала парня. Но что произойдет с Селеной — для Шедди остаётся тайной.
***
Прошло две недели, как перед глазами Шедди стал мелькать хмурый Рэй — прежде был весёлым малым, всегда шутил и был душой компании. А сейчас он стоял в одной из гостиной, где Шедди организовывала светские беседы, один-одинёшенек, и сверлил фарфоровую вазу пустым взглядом.
— Что-то ты не в настроении, — Шедди величаво подошла к нему. Рэй не отреагировал на правительницу и продолжил смотреть на вазу. Шедди нахмурилась и сверлила мальчишку взглядом.
— Всё в порядке, — наконец сказал Рэй. Растрёпанная причёска, впалые щёки, синяки под глазами — внешность мальчишки очень сильно изменилась, и он как будто стал призраком.
— Врёшь, — отрезала Шедди, стиснув зубы. — Будто бы я тебя не знаю! Ты один из тех, кто кричит на весь дворец, отлынивает от работы и отвлекает других. Или чёрная кошка перешла тебе дорогу?
— Уж не знаю, кошка ли это или нет, — Рэй пожал плечами. Он посмотрел на Шедди и спросил: — Ваше Величество, могу задать вам вопрос?
— Смотря какой, — губы Шедди расползлись в улыбке.
— Вы можете посмотреть, сколько осталось жить человеку, который заключил с вами сделку?
— Допустим, — Шедди приосанилась и сверкнула глазами в полумраке. — Зачем тебе?
— Я просто хочу знать, сколько ей осталось жить, — сказал Рэй.
Шедди ухмыльнулась и, отвернувшись, сделала знак. Рэй кивнул и пошёл за ней. Шли в тишине. Длинные и изворотливые коридоры тускло освещал огонь в факелах. Местами завывал ветер, гулял по полу, копался во взъерошенных волосах Рэя.
— Пришли, — спустя долгого молчания проговорила Шедди. Они остановились перед большой дубовой дверью. Аниматроник отворила её и они вошли в просторную комнату со стеклянным потолком. Вся она была заставлена высокими деревянными шкафами, где в тонированных банках с привязанными вокруг горлышка записками, метались сиреневые шары. Шедди повернулась к Рэю. Он впервые увидел, как в двух танзанитах плясали огоньки безудержного веселья. — Кого ищешь?
— Селена Грифф, — пробубнил Рэй и уткнулся взглядом в пол.
Шедди это не удивило. Она молча прошла по рядам и, когда прошло десять минут, нашла нужную банку. Открыв её, правительница схватила вылетевший шар. Он тут же слился с руками и прямо на них показал, сколько осталось жить Селене — день, если девочка перестанет нарушать сказанные условия. Бедняжка! Умрёт, доверившись любви.
Вдруг к ней подошёл Рэй и, глядя на багровые отметины чуть ли не до локтя, спросил: — Что с ней будет?
— Сгорит, — равнодушно проговорила Шедди, поставив банку с шаром на место.
— А можно её как-нибудь спасти?
— Зачем тебе? — Шедди шикнула на него и осадила ледяным взглядом. Они вышли в коридор. — Не ты ли спрашивал про её время жизни? Если она захотела умереть, то зачем нам лезть?
— Тоже правда, — сказал Рэй и замолк, пока они не дошли до нужного места. Остановившись у колонны, Шедди, в первую очередь, раздала приказы для Рэя и для людей, которых он может встретить.
— Всё хотела у тебя спросить, — неожиданно начала говорить Шедди, улыбаясь. — Почему же ты отвергаешь эту птаху? Из-за тебя она сожжёт свои крылья.
— Не в моём вкусе, — проговорил Рэй и пожал плечами. — Да и невеста у меня есть.
— Ах, любовь! — воскликнула Шедди, немного рассмеявшись. Она развернулась и, махнув кистью, произнесла: — Что же, удачи. В любом случае, эта бедняжка не протянет и двух часов, не думая о тебе.
***
Вечер шёл медленно, хорошо. В комнате было тепло, снаружи — прохладно. Шедди пила горячее масло, заменяющее ей чай, и всё смотрела то на Максимилиана, перебирающего бумаги, то на дверь, выходящую на террасу. Оттуда доносилось пение птиц и радовало слух жителей дворца. Ей казалось, что никто и ничто не смогло испортить такой хороший вечер.
— Прекрасный вечер, — вдруг проговорила Шедди, с добротой глядя на Максимилиана. — Не правда ли?
— И вправду, — заметил помощник, отрываясь от рассматривания бумаг и делая глоток горячего масла. Он тут же посмотрел на Шедди и сказал: — Особенно он прекрасен с тобой.
— Благодарю, — нижние лицевые пластины нагрелись, заставив белоснежный металл покраснеть.
Они продолжили заниматься государственными делами: обсуждали завтрашний день, забитый поминутно приёмами, светскими беседами с аристократией и разбором тех людей, кто готов был сгорать из-за нарушения поставленных условий. Их отвлёк душераздирающий женский крик, доносящийся из коридора, который быстрее приближался к ним. В голову Шедди сразу пришла мысль о Селене.
— Что это? — с удивлением спросил Максимилиан, подскочив с места.
— Успокойся, — остепенила помощника Шедди и встала с кресла. — Сейчас это быстро прекратится.
— Сколько здесь служу, никак не могу привыкнуть, — заметил Максимилиан, прижимая к своей груди кипу бумаг. Так было спокойнее.
В комнату ворвалась Селена, вся объятая огнём. Она бессильно упала на пол, и, когда дым рассеялся, Шедди могла лицезреть зияющую дыру в груди девушки. Огонь разорвал плоть, сжёг рёбра и оставил после себя тлеющую ткань блузки. Грудная клетка тяжёло поднималась, Селена сипела и усталым взглядом смотрела на Шедди. Та ничего не говорила и, лишь ухмыльнувшись, пригнулась к девочке.
— Что скажешь напоследок? — спросила Шедди, осматривая девчонку. Вдруг она сделала несчастную гримасу и продолжила: — Бедняжка! Была сильна ради брата, но из-за парнишки стала слабой.
— Не-на-ви-жу… — с трудом проговорила Селена, прежде чем её окутало адское пламя. Исчезла. На месте девчонки остался пепел.
— Не я иду к вам, а вы ко мне, — прошипела напоследок Шедди и, приказав горничным убрать с пола мусор, ушла на террасу.
Шедди не убивалась. Не её вина. К ней идут те, кто хотят попытать удачу, даже не подозревая, насколько это тяжело. А потом, находясь в предсмертной агонии, обвиняют её во всём и осыпают проклятиями. Лишь немногие перед смертью понимают всю тяжесть и обвиняют себя в такой легкомысленности, а не Шедди. Таких она уважает и ценит.
Шедди постояла на улице минут десять, понаблюдала за жизнью в дворцовом саду и потом ушла в комнату. Завтра будет новый день, новые проблемы, новые сделки.