Как же достало… Достало вставать каждый божий день в чёртовые семь с половиной утра и идти на кухню лишь для того, чтобы выслушивать лекции от матери, как надо следить за мелкими! И порой так хочется прийти на кухню, стукнуть кулаком по столу, закричать и высказать всё накопившееся:
— Как же ты надоела! Почему я должна с утра до ночи сидеть и смотреть за ними?! Не я их рожала, не я принимала это решение! Так почему ты надеваешь на меня эти кандалы? Зачем?
Но не могу. Нельзя. Я вижу, как ей тяжело. Мать, одна, пытается вырастить четверых детей, сутками горбатясь на этой проклятой работе. Отец в больнице лежит. Аппендицит. А я эгоистка. Не могу последить за своими братьями и уделить время семье, хозяйству, к примеру: постирать бельё, протереть пыль, погладить какую-нибудь вещь или что-то приготовить. Всё-таки шестнадцать лет, поэтому и сварить лёгкий суп не будет проблемой.
Однако подростковый возраст берёт своё. Хочется и с подружками погулять, и поболтать о парнях. И голова занята вовсе не хозяйством, а бездельем, безграничной свободой и отлыниваем от школьных занятий. Да и не только я, но и большинство моих друзей приходим в бешенство, когда всё это у нас отнимают.
Поэтому молча выслушиваю и просто повинуюсь. Сил нет. Как только мать уходит на работу, просыпаются малые. С умоляющим взглядом просят меня покормить их, одеть и поиграть. И я всё выполняю — одеваю, кормлю, все вместе выходим гулять в поле, и тут присоединяются дворовые дети.
И здесь я выполняю роль пастушьей овчарки. Постоянно бегаю вокруг да около, схватываю тех малышей, что выбиваются из толпы, если надо, кричу на тех, кто ослушается меня. И так каждый день. Прихожу домой, надеюсь получить похвалу, а взамен — «Почему ты не покормила куриц?», «Неужели тебе было лень сходить в подвал и принести компота?», «Ты такая безответственная! Ничего тебе нельзя поручить!». А на следующий день всё повторяется. Я никогда не смогу выбраться из этой петли. По крайней мере, до сентября.