— Вайт Лили стала Чародейкой не потому, что жаждала силы. Она по ошибке сунулась к ведьмам, где ее… перепекли. После осознания, что печенье было создано лишь для еды, она умудрилась окунуться в какую-то дрянь. И мы потеряли ее, можно сказать, навсегда. Видимо, именно тогда ее соулджем был разрушен.

      Разговоры за чаем были отнюдь не о погоде. Шура отчаянно пересказывала весь сюжет Ванилле, упоминая Ред Вельвета, историю Дарк Чоко, разрушенные племена королевства Дарк Какао, и о том, что о Голден Чиз мало что известно даже для нее. По мнению нашей чепушественницы, знания могли дать надежду…

      «Ванильное Королевство. Все-таки вид из него просто невероятный, да только любоваться было некогда.»

      Какое прекрасное место, чтобы успокоиться и немного встряхнуться. Прошла уже пара месяцев, за которые, к счастью, почти ничего не случилось. Должно быть, уже зима, да только тут климат тропический.

      Вот и началась новая арка со своими бедами — прекрасные фестивали, конкурсы, сезон ягод и дракон на троне. Питайя… Может быть, это место не потребует присутствия Сашенции, но тринадцатый эпизод был важен из-за Дарк Чоко, ибо конфликт между ним и девушкой никуда не делся. Однако, к нему все еще осталось немного сочувствия, ведь нападение было не его виной — управляла этим именно Помегранат. А горе-наследник бывал редкостной тряпкой, подчиняясь не в меру амбициозной коллеге.

      Внезапно вспомнился Глициния-куки из гранатовой деревни, тихий парень с хвостиком, тоже проклятый. Да только лечения так и не получил. На душе стало как-то скверно.

      О чем еще подумать на пути? Соулджемы. Шура могла сказать вам, что это весьма интересная вещь. И в своей прошлой жизни она неоднократно строила теории о их происхождении. Выдаются за особые достижения? Были созданы ведьмами, или кем-то другим, стоящим еще выше? Но ей не суждено было дождаться объяснения разработчиков.

      Ветрова уже видела соулджем Ваниллы, и как же он отличался от игрового изображения. Не просто синяя фигня в формочке, мягко скажем. Завораживающего вида драгоценный камень, эссенция самой жизни — прекрасный лазурный цвет. От этого предмета исходила своеобразная аура, не слишком давящая, и что-то подсказывало, что с кристаллами Холлиберри и Дарк Какао дело будет куда серьезнее, их характер более жесткий.

      Попаданка оглядывалась вокруг, постоянно отвлекаясь то на какой-нибудь цветок, то на бабочку. Королевство Холлиберри славилось не только огромным количеством всякого алкоголя и ягод, но и прекрасной флорой и фауной. Идешь, видами любуешься, потихоньку ищешь этих ненаглядных путешественников и саму королеву. Словно наступило долгожданное лето и тебе выдали путевку на Мальдивы. Между прочим, на пути у попаданки маячила и какая-то пустыня… Судя по карте, королевство Голден Чиз вообще стояло сразу за Ванильным. «КАК?!»

      Пришлось сворачивать не пойми куда и оказаться в джунглях.

      «Озонированный воздух, как я тебя люблю…»

      Не так давно прошел дождь, к счастью девушки, не действующий так разрушающе. В каком смысле? Вода не превращала тебя в эндермена, мечущегося в поисках укрытия. Можно было спокойно отсидеться за кустом, деля козырное местечко с комарами, а затем вновь возвращаться на глинистую дорогу, петляющую среди всевозможных ягодных кустов. Солнце плохо пробивалось сквозь кроны деревьев, не обжигая. Простые деревья сменились на пальмы и лианы приятного темно-зеленого цвета. И кислорода в этих джунглях было предостаточно, можно было дышать сколько влезет и оздоравливаться.

      А оздоровление Саше бы не помешало. Сейчас она была в шортах и майке зеленого цвета, похожую на ее старую, шлепала прямо босиком по глине, держа кеды за шнурки. Венок привычно болтался на шее.

      Плащ упихан в сумку наравне с полноценной картой, пригоршней монет и фляжкой с водой. В целом, хорошая картина, но всмотритесь — вы увидите, что с пор попадания в новый мир девушка стала более бледной и худой. Вчера ты ел одни сырые грибы, сегодня обедал с королем, а завтра злобно фотосинтезируешь, косясь на неизвестные тебе плодовые деревья. Шурка на самом деле являлась тем еще терминатором, но давала слабину — голова кружилась, сумка выпадала из рук, фактически отправляя в другой мир. Ноги спотыкались, мозг творил полную клоунаду…

      Волосы отросли, спускаясь чуть пониже плеч. Еще немного — и можно будет забирать их в хвостик, а то расчесывать эти патлы одна морока.

      За плотной стеной деревьев блеснуло нечто ярко-голубое и пронесся легкий прохладный ветерок, запахло морем. Тропинка вывела к крохотному спуску-пляжу с розоватым песком, возле берега меланхолично копошились несколько крабиков. Плескалась чистая вода. Это место так сильно отличалось от курортов родного мира попаданки — никаких тебе разбитых бутылок, сигарет и скверной водички, смешавшейся с водорослями.

      Шура тихонько охнула и подалась вперед, высунув голову из-за куста, выросшего на самой кромке. Насколько хватало глаз, повсюду простирались бескрайние голубые просторы с парой островков, похожих на эдакие перегруженные цветами корзинки. Кое-где в волнах болтались ягоды, очевидно разбросанных жителями в честь праздника. Истинное отражение души королевы — если нужно было привести сравнение, то можно было назвать Францию и Полинезию.

      Солнце освещало лагуну, даря тепло. Ощущение абсолютной безопасности и умиротворение, чего, впрочем, не скажешь о самом фестивале. Где-то в порту швартовались бесконечные корабли, с утра до ночи слышались разговоры местных и приезжих, без конца пился ягодный сок, отбывали лодочки до Островов Тропической Соды, затерянных в океане.

      Ветрова бы с радостью искупалась, да только печенью в воду не залезешь. Но можно было сидеть на песке, загорая и прихлебывая минералку, строя планы о будущем.

      Королевство Холлиберри решительным пинком ворвалось в рейтинг Шуры «Самые красивые места этого мира», застыв между парящим замком и академией.

      Немного клонило в сон. Саша откинулась на спину, довольно вздохнув и посмотрев вверх, на цветы, качавшиеся над головой.

      Уходит вдаль трехэтажный кирпичный дом, в котором провела раннее детство эта девочка. Приклеившись носом к автомобильному стеклу, Саша провожала деревню взглядом, покидая ее. Еще не один раз она приедет сюда на каникулы к бабушке… Ей было пять лет. Мол, ребенку нужно получить образование! Старшая Амина лишь кисло смотрела из-за угла, выросшая. Вот почему-то ради нее никто не сорвался. Зло упаковав свои сумки, девушка уехала в университет, даже не попрощавшись с семьей. Туго стянутый хвост, светло-русые волосы, джинсовка с парой значков — Амина Олеговна Ветрова пробивала свой путь. М-да, еще долго она будет хныкаться о своей ужасной семье. Никогда младшей сестре не забыть ее — лишь изредка Ветрова-старшая бросала в трубку нечто вроде «с восьмым-днем-светлой-масленицы».

— Брысь отсюда, мелкая-двести-лишних-хромосом! — четырнадцатилетняя Аминка трехгодовалой Шуре в зеленом костюмчике.

      Маленькая Шура-первоклассница, почти не видно лица из-за гигантского букета гладиолусов, только блестит пара голубых глаз. Уже тогда в них были оттенки чего-то сиреневого. Волосы стянуты в смешные косички, а сзади стоит более серьезная Яна — сарафан у нее не измятый, как у не в меру гиперактивной подруги, гораздой на всевозможные проделки.

      Шура рассеянно переставляет кукол — резиновый пупс, динозавр и коллекционный солдатик отца.

— И теперь они женаты! Чмок-чмок! — поженили динозавра и пупса. Гм… потрясающе.

      Шестилетняя Ветрова утонула носом в какой-то книге, бормоча что-то под нос.

— Сегодня, Яна, мы играем в Жанну Д’Арк! Иди, будем тебя сжигать, но спичек мне все равно не дадут.

      Внезапно — Шура пятнадцати лет. Март, тает снег… Она уставилась в телефон. «Куки Ран? Все так расхваливали эту игру. А, скачаю!.. Пролог. М, какой красивый печенюх с подсолнухом!»

      «Еще немного — и я закончу девятый класс.» Увы. Александра, конечно, среднее образование получила, но так и не выпустилась официально.

      На старом деревенском кладбище на участке Ветровых есть две особые могилы. Одна из них, старая, покосившаяся — Алексей Ветров, не вернувшийся со фронта и Александра Ветрова, тоже умершая рано. Застывшая фотография, Шура хитровато смотрит в камеру и улыбается. Рядом — пара наполовину увядших маргариток, их приносила… старшая сестра.

— Дура, трижды дура! На эскалаторе расшиблась, ошибка эволюции!.. Шура… Ну за что?!

      Шура проснулась. За шиворот футболки набился песок, а солнце закатилось за облако, вновь собирался дождь… Ветер трепал волосы, настоящая тихоокеанская погодка, с поправкой на новый мир.

— Воспоминания приснились, называется… Бли-ин! Меня ведь не забыла моя семья… Ух, даже мою вредную Амину жалко! Ладно, ладно, я отпустила прошлое, все равно их не вернуть. Но и не забыть.

      Попаданка бодро вскочила на ноги и перекинула кожаную сумку через плечо, как следует потянувшись. Уже была вторая половина дня, появились легкие намеки на закат — небо порозовело, облака словно покрыло позолотой.

— Ух! Вот так погодка, время великих свершений!

      Вдалеке маячили хрупкие деревянные мостки, к которым были привязаны несколько плотов. Парочка паромщиков изредка перекидывалась вялыми репликами.

— Совсем оборзели, кило желейных ягод двести стоит! А островитяне по пятьдесят отстегивают за увесистый такой кулечек на полтора килограмма…

— Ну чего ты хотел, Рэд Каррэнт! Весь в свою бабушку Смородину, портниху. Та тоже скрягой была редкостной… Кстати… слыхал, что во дворце творится? Пи-тайя… — девочка перешла на шепот, активно жестикулируя.

— Сказочница нашлась, тоже мне.

      Лодочники прервались и посмотрели на одинокую фигурку, стоящую немного поодаль.

— Эм, — подала голос Александра.

— Переправа — сто моне…

— Двадцать! — перебила Каррэнта девушка с веснушками, энергично взмахнув веслом. — И бутылка сока в подарок!

      Занимался вечерний закат, небо окрасилось в алый. Были слышны лишь крики чаек и легкие всплески, пока Клюква гребла к городу, параллельно болтая с Шурой. Возможно, будь путешественница в другом настроении, та бы поддержала разговор — но все еще перед глазами стояли воспоминания, и выглядела девушка немного угрюмо.

— Ты здесь проезжая? Тогда тебе определенно стоит посетить наши острова! Потрясное местечко и цены не кусаются, ха-ха.

— Боюсь, мне некогда… Хотя насчет цен звучит заманчиво. Я пока что не особо состоятельная, а раньше вообще была бедна, как церковная крыса.

— Ну хоть соку-то купи, женщина! Вялая, как будто приехала с самого севера, из королевства Дарк Какао. Видела я тамошних послов, даже перевозила их — кожа да кости! Ходили слухи… что король морит их голодом! Кожа темная, щеки ввалились, да вдобавок еще эти жуткие сиреневые одеяния. Никогда солнца не видели, да все от ягод отказывались: нельзя нам сладкого, и все! Не понимаю я этих северян. Выглядишь ты, Шалфейка, как проклятая девочка из страшной детской сказки… она еще потом со тьмой связалась. Не слышала о такой? Слава ягодам! Мне вот старшаки рассказали, когда я была ростом с гнома. Ненавидела эту историю, потом рыдала по ночам и боялась, что в хижину войдет та самая Темная Жрица и нос мне откусит… Хи-хи-ха! Небось, в далеких королевствах эта страшилка популярна — и детишки у них все такие зашуганные, смотреть жалко… Затянуты в шарфики и молчат, бедняжки. Ух, скоро же фестиваль! Самое то для нас, холлиберрианцев! Рассказать тебе о нашей великой правительнице? Все бы отдала за разговор с ней, а ты?

      Низкая, как Шура, плотно сбитая болтливая девушка тараторила без умолку, прыгая с темы на тему, не давая вставить и слова. Видимо, она многое повидала в жизни. Попаданку немного смутила так называемая сказка — честное слово, как с нее слизали.

      Близился город, напоминающий безумный цветник. Вечером все разгружали свои лодки, вынося здоровенные ящики с фруктами, с бутылками и прочей атрибутикой вечеринок. Постепенно зажигались все новые и новые фонарики, отбрасывая причудливые блики на воду.

— Нам не привыкать! Все, что надо после тяжелой работы — бутылочка хорошего вина, как говорила моя мама. Говорят, будто в юности она видела морское чудовище и с тех пор вообще ни о чем не волнуется!

      Ветрова вдохнула морской воздух и подалась вперед. Лодчонка ткнулась носом в причал — Клюква легко, одной рукой перекинула девушку обещанную бутылку сока, другой забрала монеты и улыбнулась. Загорелая жительница еще раз хохотнула и повернулась обратно к морю, гребя назад… Скоро она сможет вернуться домой, чмокнуть по очереди всех своих многочисленных братишек и сестренок, затем наконец позволить себе отдыхать.

      Александра прошла по шатким доскам. Город оглушал ее, мерцал и переливался… Удивительнейшая атмосфера.

      А где-то среди лесов шагала женщина, замотанная в плащ, с уверенным выражением лица.

***

 Солнце медленно и лениво закатывалось за горизонт, скрывшись за горизонтом. Шура со своей сумкой озиралась вокруг, держа в руках пару кульков с закусками — ну не устояла она перед всем этим великолепием королевства Холлиберри. Благо какие-то деньги у нее были, что позволяло дать слабину и наесться углеводов. А торговцы не упустили шанса и втюхали кучу крошечных закусок, отдаленно напоминающих испанские пинчосы, которые подавались преимущественно к вину или пиву.

      Усевшись на мостках, Ветрова аккуратно разложила бутербродики на бумажке. Натянув капюшон и свесив ноги вниз, попаданка потихоньку слилась с остальной толпой, что-то покупающей и продающей, радующейся жизни и просто готовящейся к празднику.

      Любопытно, что алкогольные напитки здесь тоже очень сильно отличались. Будто бы мягкие, некрепкие и сладкие безобидные настойки из ягод могли оказаться тем еще дьявольским пойлом… Существовало и некое странное «ванильное пиво». Это как пиво сливочное из «Гарри Поттера», что ли?

      Прихлебывая сок, Саша просто наслаждалась жизнью, любуясь на ночной город, сбросив кеды и вытянув ноги вперед. Все так спокойно вокруг… Можно было завершить этот поздний ужин парочкой свежих булочек, купленных в ларьке неподалеку. На начинку тут не скупились — вообще девушка не являлась сладкоежкой, но перед этими ягодными «полупончиками» никто не устоял бы.

— За нас, за вас и за бебру! Ох, и за Пьюр Ваниллу! Кампай! — Ветрова подняла бутылочку, словно чокаясь с кем-то.

      Лишь орхидеи разделяли с ней ее радость. После битвы они заметно привязались к попаданке и теперь выглядели более дружелюбно, перешептываясь и словно пытавшись что-то ей рассказать. Шуренция начала прислушиваться к цветам и ей началось казаться, будто она начинает их понимать.

***

      Саша икнула. Раньше она алкоголем не особо баловалась, мягко говоря, а теперь бутылку за раз выдула. Тара из-под сока покатилась по доскам и незаметно скатилась вниз, плюхнувшись в воду.

— Зовут меня Санек, немного о себе-е… Парень-симпатяга, по жизни бродяга! Походка городская, жизнь воровская-я!

      М-да. Товарищ попаданка, вы несколько перебрали. Александра, тряхнув головой, чуть не рухнула вперед и охнула, сообразив, что сейчас бы окунулась в воду. «Так дело не пойдет»!

      Слегка болела голова, но вечеринка лишь начиналась! Знаменитый Рынок Грандберри ночью расцветал новыми красками. Сзади прошли две фигурки среднего роста с зелеными волосами, держащих одинаковые корзинки с одинаковыми одинаково сложенными овощами. Мелисса и Мята, два чайных брата.

— Привет! Наслаждаемся погодой? — пробормотала Шура.

— Смотрю, кое-кто хряпнул столько соку, что ноги не держат, — слегка сморщился мальчик с заостренным лицом, Мята.

— А себя помнишь? — мягкий голос второго. — Как ты набрал пива, а потом сидел на овощном супчике и я за тобой бегал с таблеточками… Погода действительно прекрасна, но не сравнить с Кремовой Республикой. Тут все такое яркое и бьет через край, а мы любим умеренность.

— Что за ре… публика…

— Не знаешь? Даже удивительно. Прекрасное морское местечко. Раньше там была пара рыбацких поселений, но в один прекрасный день прибыли иноземцы, бежавшие от войны. Даже с пор нашего рождения много чего поменялось. У них даже роботы есть! Смотришь из своего домика на их левитирующие постройки и душа радуется. Чего только не могут достигнуть печеньки! Хочешь, расскажем тебе о девяти домах консулов?

— Это все очень похоже на Ванильное Королевство. Вот о нем я слышала, даже побывать довелось.

— Так беженцы были как раз оттуда… Я и Мята — коренные жители, не можем похвастаться хорошим происхождением. Хотя, вон, Ойстер одна из консулов. А мы чем хуже? Мы тоже росли на этих утесах.

— А это, можно сказать, наша землячка! Шалфей, да? — ухмыльнулся мятный, поправив розоватую рубашку. — Ты вообще откуда?

— Из печки, ха-ха. У меня нет родины.

      Шура еще раз икнула. Под носом обнаружился новый регион! О котором она тоже не знала. Люди, живущие вокруг, оказывались настоящим кладезем информации.

— Купи овощей! Потом жесткий отходняк будет! — расхохотался Мята, увлекая брата в похожей лиловой куртчонке куда подальше. — И заезжай в Республику, вот там настоящая жизнь!

      Попаданка опять посмотрела в сторону прилавков. Так какое на вкус ванильное пиво? Должно быть, редкостная мерзость. Или вкусно?

— Спустя с-столько лет… Трон все еще мой. Скукотищ-ща!

      Питайя зло уставился себе под ноги. Вся эта печенюшная братия — не чета ему. Забавно наблюдать, как эти куски сладкого теста ломаются, но не более. Были лишь двое достойных претендентов — Мала Соус из Драконьей Долины да Холлиберри. Мельчает их род, вырождается… Драконы им не чета. Куда менее хрупкие — вот кого ведьмы жрать не осмелятся.

      А пока что Саша делает перерыв в «героических деяниях», позволяя себе праздно шататься по улицам и любоваться прекрасным морем. Нет, не нужно ее присутствие! Вести о ней донесутся сами, а пока что — веселись! Скоро, скоро придется ей идти на север, замотавшись в шарф. Королевство Какао… вот где она нужна, а не на фестивале. Холлиберри сама разберется. Придется отправляться туда уже через день-другой, одев куртку и с головой окунувшись в проблемы. Новый виток сюжета.

      Но нужно немного отдохнуть. Ужасы Лакричного Моря подождут! Давайте лучше пропьем к чертям собачьим все деньги, полученные по пути — Шура на пути успела подработать садовником и бичом тортовых гончих, ворующих у хозяев кур. Пришлось задействовать венок… Собаки мигом улепетывали от фиолетовых искр, инстинктивно чуя нечто темное.

      «Мне всегда везло. Фиг с ним, от искр ничего не будет, я же их не ведьминским огнем гоняю.»

      Звезды и луна мягко освещали море…

      В сумке появился легкий шерстяный шарф и носки. Как не хотелось уходить в зиму после этих «тихоокеанских островов». Приостановите время, дайте выбросить темных и Дарк Энчантресс из головы, предоставив место мыслям о всевозможных безделушках, которые девушке давно хотелось купить, включая брелок в форме крошечного Питайи в драконьей форме. В своем мире Шура носила мини-амогусика на рюкзаке. Местные не стеснялись запустить целую линию мерча с этим парнем и набить себе карманы. Еще немного, и дело дойдет до пластиковых соулджемов.

      «Купите себе подвески в виде символа темной лунной магии! Все мужчины мира будут ваши! Купите фигурку чиби-чародейки!»

      Представьте себе рожу этого правителя — проходит мимо него какой-нибудь лакей с фигуркой его самого…

      «Я жвачка бабл-блю… я жвачка бабл-блю, мне на все пофиг, у меня конфетка есть и я пою!»

***

      Лакрица с Машрумом шагали где-то по лесам, не разговаривая друг с другом. Мага страшно раздражала привязанность его компаньона к существу из другого мира. «Шура то, Шура это!» А теперь девчонка вообще умудрилась выпнуть Дарк Энчантресс… во что выросла дурочка в пустыне?! Теперь лакричный жалел, что не убрал ее с глаз долой еще тогда.

      Ничего не оставалось, кроме горькой досады и злости. Чем все они лучше него? Парень закинул голову вверх, будто бы его очень заботило небо. К глазам подступали слезы. День за днем, а он все тот же жалкий неудачник, груша для битья…

      Глаза упали на оружие, косу. Остро отточенное лезвие слегка поблескивало и манило. Тьма давала ему утешение, скрывала его печаль и позволяла забыться ненадолго. Пока страдают другие, ему не так тоскливо и прошлое не стоит перед глазами. За что он может получить награду и одобрение других? Соулджем — Лакрица понимал, что никогда до него не доберется.

      Некрасивое лицо исказила ухмылка, подобная диагональной щелке. И почему-то по щеке пробежала слеза. Словно надломленная фигурка в темных одеждах рассеянно смотрела на звезды. Единственный оставшийся среди Лакричного Племени, сгнившего самого по себе, никому не нужного. Король никогда особо не заботился о своих деревнях… Ха-ха, Дарк Какао, твое королевство умрет, пожираемое черным морем. Поселения один за другим погребают себя под снегом, оставляя после себя лишь остатки жилищ да слабые воспоминания… Погибает сахарное племя, кофейные разбежались, гонимые вьюгами, и лишь молочное племя все так же улыбается наивно, будто их вера еще живет.

— Лакрица-а… А когда Шура вернется? Без нее скучно!

      Никогда, мой мальчик, ни-ког-да. Маленького ребенка ждет незавидная судьба. С раннего детства росший во тьме, Пойсон Машрум рано или поздно поймет, какими же тварями могли быть его опекуны. Помегранат и Дарк Чоко, а тем более Энчантресс — все казалось Шруму ярким и необычным, схожим с ним самим. Ребенок вырастет и растеряет свою наивность, погаснут круглые глаза.

      Энчантресс скрывалась где-то, лишь планируя нечто, известное только ей самой да Помегранат. И, разумеется, упоминалась и Александра. Удачно, что ее знания не бесконечны — свою лепту внесет неизвестность. Когда она наконец не сможет предсказать хотя бы примерное будущее, ей станет нехорошо. Она не сможет соотносить свои действия с сюжетом — а бесконечное волнение и душевная боль способны изрядно подпортить тебе жизнь, медленно сводя с ума. И дело в шляпе! Куда только исчезла могущественная Ветрова? Вместо нее на полу будет корчиться маленькая, неуверенная в себе Шура. Без осведомленности о сюжете она никто, вставая в ряд со всеми рядовыми этого мира. То, что она человек — действительно проблема. Но есть еще кое-что…

      И лишь слабенькая, гадкая надежда живет в сердце Лакрицы. Магия убьет Ветрову, рано или поздно. Пустит корни, укоренится в ее душе и медленно разложит ее. С каждым употреблением этих цветочных огней ты все ближе и ближе к границе. Каждое могущественное оружие имеет свою цену, тем более лунная магия и родственные ей приемы самих ведьм… Она не ведьма, да. Не вынесет ее слабое тело такое.

      Какое восхитительное зрелище — смотреть, как это человеческое отродье будет медленно изменяться в худшую сторону. Последняя степень — идти вразнос, а дальше лишь передоз и смерть. Но наступит это далеко не сразу… Надо лишь подождать.

***

      Один хороший старый друг передал мне письмо… не самолично, конечно! Мне не составило труда распознать его почерк, ха-ха! Не думала, что вообще когда-нибудь его услышу.

      Воссоединение былого союза. Восхитительно! И пришло время возвращаться в свое королевство, судя по всему, помощь там явно требуется…

      Между строчками о возвращении былых врагов затесалось занятное сообщение. Он нашел не абы что, а какое-то существо из другого мира, родственное ведьмам. Зовут Александрой Ветровой, но чаще всего она представлялась как Шалфей. Эта девчонка умудрилась нажить себе гору неприятностей из-за своих знаний — не стеснялась она разбрасываться фразами о… сюжете. Для нее мы когда-то были лишь персонажами из истории, а тут такое! Разумеется, никто не откажется от бесплатных прорицаний. С ее помощью легко можно добиться победы — но увы, и ее знания ограничены одним эпизодом.

      Пьюр Ванилла, как всегда, в своем духе. Подобрал жалкого ребенка, нуждавшегося в помощи, хлоп — а она пересказывает тебе весь сюжет и слабости противоположной стороны… Ее мечами и проклятиями, а она, как ванька-встанька, уже в другое королевство убежала, ищи-свищи… Одобряю.

      Посмотрим, что за Шура такая. Великолепно!

      К сожалению, вряд ли я с ней пересекусь в ближайшем времени… она к тому времени уже до королевства Дарк Какао добежит. Но ей придется рано или поздно приехать обратно, рассказывая больше о противниках и их техниках. Но пока что она «ведет линию сюжета», опасаясь, что ее появление может разрушить некоторые события. Хочешь, не хочешь — нужно присутствие, чтобы никто не наломал дров… Зачем она это делает?

      Шуре пришлось иметь дело со многими темными, видимо, она так насмотрелась на них и натерпелась от своего проклятия, что теперь не захочет повторения своей истории с кем-либо. Она стремится к тому, чтобы мир ее принял, чтобы не быть чужой.

      Каково это — быть человеком?