Команда главных героев торопливо покинула королевство, оставляя все позади. Сомневаюсь, что их хоть немного беспокоило все, что оставалось вне основной сюжетной ветки.
Вспоминая старые дни, Джинджербрейв порой скучал по былым временам, тогда всё ещё только начиналось, когда он ещё был наивен и уверен, что ему суждено что-то великое. Парень в поисках своей «настоящести» смотрел все дальше, понимая, что ему тошно оставаться со старой командой, тоже словно картонной. Главный герой стремился вырваться из нарядных декораций игры, видя целый мир перед собой — как он раньше не замечал все эти детали?! Вселенная перестала быть красивой шторкой для него.
Реликвия, с помощью которой так легко все разрушить… Погибшие стражники, Александра, не приходившая в себя, а Кэрамел так и не поняла, что успело произойти. Оказавшаяся среди жертв сюжета, поражённая, последнее, что она видела — фиолетовый всполох. Умереть, уйти практически сразу за Аффогато — но нет, всё-таки нет. С трудом ухватившись за жизнь, эта девушка выжила, собранная по кусочкам, оставшаяся искалеченной.
Изредка такое случалось в этом мире, давая надежду — те же древние, после пробуждения Энчантресс начавшие возникать из ниоткуда. Вздыхая, Кэрамел оставалось лишь кое-как восстанавливаться, окружённой знакомыми, приходить в себя — нескоро же девушка встанет в строй снова, пока что неспособная просто сесть.
При визите короля лучница, на какое-то время пришедшая в сознание, узнала о настоящем положении дел, едва переварив информацию. Сложными были эти события, и никогда такое не забыть — следы того случая остались в истории королевства навеки. Не было четкого противника — внесли свою лепту не только всякие жрицы, но и сила соулджема вместе с древним.
После исчезновения Аффогато жизнь в Цитадели изменилась, и даже не в лучшую сторону — спала дымка, вечные сладковатые ароматические палочки и тайные пирушки прекратились, умерев вместе с советником. Иллюзия сладкой жизни растворилась, оставляя только реальность, многие ловили себя на том, что хотят вернуться в прошлое, пускай с этой змеёй на троне, но усыпленные, получившие воздушную сказку в подарок. А пока что зима уступала свое весне, медленно шло восстановление стен — первые шажки к каким-то улучшениям.
Все беды королевства никуда не делись, но, по крайней мере, на них обратили внимание. Жители Молочной деревни тихо улыбались, единственные из тех, кто дождался и не сгинул в снегах. Давно было ясно, что ранее Дарк Какао на престоле был для галочки, что никто не правил в этой заброшенной стране.
Теперь же поползли новые слухи, вспоминали старые обиды и случаи. Собирались в кучки, обсуждали случившееся — пересуды не прекращались никогда, кое-как восстанавливая былую жизнь, слуги не уставали перемывать кости Дарк Чоко и королю. Такой поворот событий не ожидал никто, слишком много вопросов — однако, к Дарк Какао с вопросами бы никто не полез, схлопотав бы лишь жуткий неодобрительный взгляд. Страшно было подумать, что бы было, если бы выплыли наружу предположения придворных, не стеснявшихся от души приукрасить события, досталось даже Шуре, которую мало кто видел — и это только подогревало интерес.
Дарк Чоко… Неужели все действительно могло закончиться хорошо? Однако, ещё долго все будут отшатываться от этой фигуры, в то время как сам мужчина будет пугаться чуть ли не каждой фразы, обращённой в его сторону. Вряд ли кто-нибудь узнает, что произошло на самом деле, ещё долго будут сплетничать все, кому не лень, не стесняясь употреблять выражения покрепче.
Касательно Дарк Какао все было сложно. Слезы, извинения, запоздавшие на столько лет — казалось, время давно было упущено. Слабенькая надежда на горизонте, единственное, что пока оставалось среди пустоты. Сколько ещё времени пройдет? Но все обернулось бесповоротно, наследник спустя столько лет почувствовал себя легче, однажды поймав себя на том, что улыбается, отныне свободный от проклятия. Пускай так поздно, но его все же выслушали, он получил шанс на прощение.
Принц, возвращаясь назад, ещё не понимал, куда привела его судьба, ещё не осознавал, что произошло. Едва придя в себя, не выходя за пределы «своей» комнаты, никем не навещаемый, кроме отца, старательно избегающий контактов с кем-либо. Некому, однако, было о нем вспомнить — вряд ли оставшиеся темные и чародейка поминали его добрым словом, а кто ещё остаётся? Пойсон Машрум, который забудет обо всем через пару дней, одна чепушественница Шура, единственная, кто умудрилась не отворачиваться от него и решила повернуть его историю вспять.
Чоко волновался, узнав о состоянии Александры, но сам ещё был неспособен пройти больше нескольких метров. Однако, в скором будущем стоило ее навестить… Прошла пара дней, при визите отца он узнал, что девушка до сих пор не пришла в сознание. Дарк Чоко часто просто смотрел в стену, мысли бродили далеко, он задумывался о своем будущем и будущем Шуры.
Мало кто знал, что происходило много лет назад. Второй смотритель хранил эту тайну, однажды проходя по каким-то отдаленным коридорам возле стен и застав короля в слезах. Это его-то? Казалось, ледяная скала сидела у них на троне. «Просто пройти мимо и сделать вид, что ничего не видел.» Случай был не единичным, после того дня древний выглядел только хуже и хуже. Считалось, что Дарк Чоко навеки убил свою репутацию, но тоска по нему осталась.
***
С трудом очнуться, чтобы увидеть над собой темный потолок, ощутить ноющую боль во всем теле и вспомнить, что успело произойти за тот сумасшедший день. «Дурдомик в деревне!» Шура чувствовала себя слишком плохо, чтобы ясно соображать, горло саднило, хотелось заснуть, вернуться в забвение и убежать от проблем и боли, которая не достанет во сне — тяжеловатое возвращение в реальность.
Словно проваливаясь куда-то, девушка пыталась собрать события в кучку, не желая засыпать, хотелось знать, чем закончилась арка. Тяжёлое осознание, что во всем была виновата именно попаданка, что жертв можно было избежать — такие мысли отравляли существование. Не встать, не проверить всё. Снова плакать, просто ничего нельзя сделать — выдох, все заново — сколько можно?! Круг за кругом таких арок, после которых ничего не остается от нервной системы.
Саша смутно догадывалась, что арка завершилась, что события пошли на спад и она проспала финал. Впрочем, какая уже разница — сейчас на первом месте вопрос «что за дрянь я подхватила, мне конец?» и «что с Дарк Чоко и Кэрамел?» Волновал и Дарк Какао вместе с его соулджемом, но сил было слишком мало. В конце концов, есть ещё главные герои для этой работы.
«Я всё угробила!» — уже не отделаться до самого конца жизни её.
Рукава какой-то сиреневатой пижамы, ноги даже не чувствуются — не сразу путешественница заметила, во что была одета, она раньше заметила свой венок, валявшийся на полу. Судя по всему, цветам фиолетово, где лежать, они синхронно уставились на хозяйку. Нолам подался вперёд, что-то шепча, не понять, мозги не работают… Впрочем, орхидеи выглядели даже взволнованно, но устало. Притянув своих странных питомцев к себе, Шура слегка выдохнула, поскольку боялась, что растеряет остатки этих ее спутников, редких растений, к которым она так привязалась. Кажется, она понимает, что имел в виду Пьюр Ванилла, когда называл свой цветок частью себя.
Сняв со лба какую-то тряпку, затем прилепив ее обратно, Александра задумалась, каким образом она сюда угодила. Это было глупо, но сейчас голова у нее не работала, мозги словно раскалились вместе с остальным телом. Скорее всего, злополучную ее с букетом всевозможных проблем перенесли сюда, мол, иди лечись вместе с головой твоей бедовой. Схлопотав заклятий от Помегранат, Саша не особо помнила о своих бедах с лечением, теперь оставалось только лежать смирно, не вызывая ещё больше боли из-за собственных движений. Хотелось знать, что произошло с остальными, увидеть их, но нельзя. В то же время здесь пока что никого не было.
Сейчас Ветрова определенно находилась в Цитадели, в некой полупустой комнате с темными стенами, картиной над изголовьем и местном подобии футона с тумбочкой рядом, на тумбочке — стакан с водой, ничего особенного. Видно, для кого изготавливалась мебель, качество действительно невероятное.
Лежать было вполне удобно, разве что одеяло, покрытое узорами, слишком тяжёлое. Хотя нет, виновато само состояние здоровья… В приличных размеров окне напротив мало что было видно, лишь тускло светило солнце.
Шура попыталась привстать на локтях и осмотреться получше — безрезультатно, головокружение заставило беспомощно откинуться обратно, уставившись в потолок. Александра, поправив прядку волос, задумалась — когда вообще в последний раз она нормально высыпалась? А ела что-то, кроме осточертевших «стар-желлис»? Эта еда путешественников была всем, что она могла себе позволить на свои скромные сбережения, помимо, остальные блюда этого мира казались ей чересчур сладкими, девушка так и не привыкла. В королевстве Холлиберри, например, было одно достоинство: возможность питонить ягоды бесплатно, они не настолько сладкие и растут подобно сорнякам, повсюду.
Пока что мир словно дремал, готовясь к следующему витку, повсюду что-то происходило, но тихо и потаенно, такова была фишка — не имевшее отношение к основному сюжету подрезалось. Неизвестно, когда должна была начаться арка королевства Голден Чиз, но явно нескоро, что-то подсказывало это Шуре. Закрыв глаза, девушка молча переваривала последние события, стараясь понять, что теперь делать дальше — надо держать связь с Ваниллой. Очень не хотелось идти дальше в неизвестность, хотелось лишь скорейшего завершения истории, Александра просто устала.
Изменения времени, куда ни плюнь, одни сплошные изменения времени… Мне, как директору департамента, уже страшно смотреть в сторону Александры, глядя, как она крошит будущее. Стринг Гамми был прав, каждая мелкая деталь ведёт к финалу, который пока неясен, но пока что наша странная сотрудница останется в безопасности, поскольку договора не нарушала, мир в порядке и некоторые детали лишь улучшены. Но надолго ли, время опять норовит радостно сдохнуть. Проблемы оттуда, где их не ждали…
Голова медленно выключалась, Ветрова перевернулась на спину и рассеянно ковыряла вышивку на одеяле, отложив венок в сторону, когда дверь открылась. Прикрыв глаза, девушка выглядела как спящая, особо не двигаясь. Послышались шаги, направляющиеся в ее сторону, шорох — кто-то опустился на колени рядом с постелью.
— До сих пор не приходит в сознание? Дело плохо, с людьми и другим миром все сложнее… — низкий, холодный, практически равнодушный голос Дарк Какао.
Кажется, такие разговоры вошли у него в привычку, он не рассчитывал, что его услышат, но в то же время словно говорил с ней. Отлично запомнились ему реплики из письма Пьюр Ваниллы, который за этого разнесчастного ребенка поручился, монарх помнил старого друга. Вести о смерти этого недо-почтальона — последнее, что следовало слышать этому мягкому и немного наивному правителю.
Не единого намека на какие-либо чувства — к слову, древний всегда был таким, не выказывая эмоций, даже если переживал.
— Все остальные, кто успел пострадать… Кэрамел, Дарк Чоко, они могут быть исцелены, магия в этом мире всегда являлась нормой, но не для тебя… Знаю, что ты беспокоишься за них. И не будет мне прощения, если всё-таки умрёшь. Прости… Если бы был способ облегчить твою боль.
«Слава тебе Господи, аллилуйя, и с Чоко он помирился наконец. Все же законы мира сыграли роль, не давая все загубить окончательно. А сейчас тут Какао, это ежу понятно.» Резко открыв глаза, Шура приподнялась, стараясь сесть прямо, что ей не очень удавалось. Король собственной персоной, что даже пугает немного, неизвестно, что можно ответить. «Слава всем ведьмам этого мира… Она очнулась.»
— Ну… Добрый день, — голос прозвучал надорванно и глухо, дрожа, норовя сорваться на противное для девушки всхлипывание. — Я всё слышала, хорошо, что все оказалось в норме… и с Дарк Чоко. Опять-таки моя вина, благодаря которому я чуть не угробила Кэрамел и стала виной смерти кучи людей. Чародейка права, мне в гроб уже пора.
Тяжелый взгляд фиолетовых глаз, даже напуганный — Ветрова права, и что отвечать?
— Сюжет, — тяжело вздохнул древний. — Рано или поздно это непонятное стремление тебя погубит, стремление удержать все в твоих руках и избежать неизбежное. Впрочем, сейчас тебе важен отдых, можешь ли ты говорить дальше? Откуда причина, почему ради такого ты готова погибнуть?
— Могу. Жизнь в этом мире я получила случайно и по факту отрабатываю ее, вдобавок, мое присутствие нехило шатает мир. Как бы вам это сказать… Стражники временного порядка? Команда неких ребят, следящих за будущим и прошлым, за неувязками, для них я была ошибкой в матрице, которую надо было устранять, — голос срывался, Шура же старалась не вырубаться.
— Александра, ты выглядишь слишком плохо, достаточно же с тебя разговоров, — заговорил Дарк Какао вновь. — Неизвестно, сколько тебе придется оставаться здесь, но пока что — покой и лечение. Успокойся, прошу…
Заставив себя сделать пару глотков воды, Шура легла обратно, решив, что ее полномочия сданы, закрыв глаза снова и действительно постаравшись успокоиться. «Все равно хлюпанья мне не помогут, суицидница чертова. Пьюр Ванилла и так инфаркт схватит, узнав, в каком состоянии я тут валяюсь.»
Древний особо не возражал, считая, что трогать путешественницу пока не надо, но остался в комнате — несмотря ни на что, он втайне опасался за нее, хотя на вид оставался равнодушным. Однажды уже потеряв все, история повторится — и что тогда? И что будет, если в один прекрасный день эту «дуру другого мира» просто сожрет тьма, переломив, как это уже случилось со многими?
Во сне девушка выглядела куда более спокойной, отключившись от мира. Вскоре она вновь осталась одна в комнате, Дарк Какао тихо закрыл дверь.
***
Далеко, куда ещё не заглядывал никто, практически на самый край земли, к этому тихому омуту. К небольшому залу, украшенному под стать хозяйки, к подобию трона и самой чародейке уже без головного убора, в другом платье — темно-серая плотная ткань, украшенная ромбами, красная лёгкая накидка. Оказывается, белый цвет ее волос сохранился, но от Вайт Лили уже ничего не оставалось, эта душа умерла много лет назад вместе с камнем души.
— Умоляю, простите… — Помегранат, по своей воле распластавшаяся перед троном.
Машрум, Лакрица — все остальные, кто прислуживал чародейке, давно были отосланы прочь. Дело касалось жрицы, склонившей голову перед начальницей. Странно было описывать, что чувствовала Гранат под взором Энчантресс, ее чувства были порою даже отвратительны, не рассказать, что испытывала она, чего желала. Обе одинаково не в силах, одна из которых до сих пор не отошла от техники крови, другая всегда выглядящая как оживший труп.
Странной была и сцена, Помегранат, одержимая, хотела взять от этого мига все — чародейка всматривались в ее лицо. Энчантресс иногда забавляли дерганья жрицы, относилась она к ней покровительственно, одержимость шла лишь на пользу целей чародейки, принося успех.
— Простите за то, что так и не выполнила поручение… Вновь, — слова застревали в горле. Не то что бы она боялась навлечь на себя гнев, но сам образ, эти малиновые глаза, все, что она хочет видеть и ради чего служит. — Заглядывая в будущее, я вижу, что пока что судьба будет благосклонна к противоположной стороне…
— Успокойся же, — голос словно ведро ледяной воды, Энчантресс явно оказалась куда более спокойна в этом отношении, наклонившись вперёд и проведя ладонью по алым волосам. — Этот мир сам по себе не жалует тьму, но рано или поздно мы не останемся в обиде. Ты уже держала соулджем в руках, а означает, достойна похвалы. А если тебе мешают остальные, значит, неудачники будут убраны с глаз долой.
Что сотворили с ребенком и его опекуном? Это тоже останется среди тайн этого мира, что будет знать лишь Дарк Энчантресс. Дарк Чоко, отныне вставший среди предателей, достойный самой ужасной участи — забудется. Чародейка рвала и метала, узнав о его решении, грозилась достать даже на том свете, но все перемелется — и вот уже осталась только недобрая ухмылка в его адрес.
Кучка дураков и жалких перебежчиков под покровительством якобы великих королей и королев, к которым некогда принадлежала и чародейка, однажды распадётся в один миг. Растягивая губы в улыбке, женщина улыбается подчинённой, бледной донельзя, заглядывая в ее глаза.
— Посмотрим, кто действительно был верен. И, рано или поздно, я жду ещё одного гостя, кого точно никто не будет ожидать увидеть среди вестников тьмы. Пускай это будет небольшим сюрпризом для обеих сторон, для древних и наших подчинённых.
— Александра?..
— Прекрати это нытье, Помегранат, трогать такое существо глупо — пускай расслабится и сама себя загубит, склонясь над нитями времени. Глупо вести всю историю с одними и теми же персонажами, пойдут новые сюжетные линии, ведьму раздавит в лепешку… Ах, кто знает, вдруг на нас сейчас смотрят игроки?
Энчантресс откинулась на спину кресла и уставилась куда-то в потолок, нехорошо блеснули темно-малиновые глаза. У нее, одной из немногих из этого мира, были густо-черные ресницы, немногие были способны выдержать этот взгляд.
— Каков исход истории, человеческое отродье, с жирными пальчиками и глупыми глазами? Как тебе, весело смотреть на страдания забавных пикселей? А на вкус как печенье, хорошо, сладко? Знаю, выгляжу не так устрашающе, но увидь меня в мире, где хозяйка — я.
Гранат с недоумением уставилась на госпожу, которая стремилась сломать четвертую стену и взглянуть прямо в глаза наблюдателю.
— Знаю одно насчет Пьюр Ваниллы… — подала голос жрица, стремясь увести диалог в сторону. — Он слишком наивен.
— Умница! Когда-нибудь его поведение загубит многие жизни, этот прелестный король пойдет и отдаст, да, отдаст свой камень души, поведясь на хлюпанье, доверит его простым печенюшкам, делясь силой. Подтянутся очень многие — секты, темные лошадки, просто желающие поймать удачу за хвост… И мы. Нужны новые лица, придется искать новых союзников.
Жрица покорно отползла в сторону, закрыв лицо рукавом и потаенно хихикнула, щеки ее горели. Отвесив поклон до земли, женщина попятилась из зала, затем развернулась и бросилась за дверь, где рухнула на колени и наконец расхохоталась, опираясь о косяк и звеня серёжками.
Пойсон Машрум сейчас в одной из отдаленных комнат, ещё не отошедший от «прямого попадания» зеркальцем. Ему за последние недели смерти пожелали раз двести, и не убили лишь потому, что он был ребенком и должен был заменить Чоко. До сих пор перед глазами стояли тени чародейки и жрицы, синхронно поднявшие руки, визги и крики в адрес его и «ведьмы». Он просто хотел себе друга, это так много? И только сейчас он понял, что происходило тогда, рядом с алтарем. Попытка убийства, тогда-то он считал, что Дарк Чоко мечом под носом Шуры размахивал шутки ради, на глазах его умерли многие — он этого не понимал. Никогда.
Встрепанные сиреневые волосы, старая одежка, все как всегда, но чего-то не хватало в его взгляде. Сжимая в ладонях засохшую веточку шалфея, до этого прицепленную к его плащу, ребенок издавал непонятные звуки. Казалось, он давно разучился плакать, плакал ли он вообще? Каково было его прошлое?
Злобные взгляды опекуна и жрицы за соулджем, который он выбросил. Кривя губы, Шрум приложился ухом к полу — этажом ниже Лакрица гремел старыми тарелками, бесплатная посудомойка. Казалось, с самого рождения он жил вместе с темными. А когда они его подобрали, что было раньше?
После исчезновения Дарк Чоко словно ничего не поменялось, просто один стул опустел, а за спинами исчезла темная тень, пропала тяжёлая аура проклятого меча. Жрица больше не хихикала по поводу и без, постукивая зеркальцем по голове падшего принца.
***
Бросить все, обратиться к новой стороне, найти отражение его чувств и эмоций, порвать эти разноцветные бумажки и встать в полный рост, символизируя начало нового мира. Глядя на чародейку, Джинджер понимал, что её планы не были лишены логики, и в один прекрасный день понял, что больше не может жить так дальше, сидя среди ярко раскрашенного папье-маше. Для него мир стал чересчур ярок, он морщился и почти плакал, глядя на своих глупо, наивно счастливых друзей. Даже Чили Пеппер, холодный луч света среди тепленького приторного безумия, превратилась в размазню из хитроватого вора!
Сейчас чепушественники дружно заснули, Кастард, раскинувший руки, Визард со шляпой, сползшей на нос, чутко спящая Чили, изредка открывающая один красный глаз и оглядывая местность. Строуберри, правая рука главного героя — не такая картонная…
Парень, набравшись храбрости, выдохнул и резко побежал прочь от них, не забрав даже своего рюкзака, он чувствовал себя так, будто тонул с путешественниками в одном болоте. Убегая вперёд, рыдая, чувствуя, как разрывается сердце, бросая все на свете, никем не замеченный — никто не ждал, что главный герой их бросит.
Джинджербрейв бросил все, тайком разорвавший и сжегший недавно пришедшее письмо от Пьюр Ваниллы, просящее прибыть обратно в королевство. Опять неразбериха с хвалеными камнями души, да? Он прибудет… Только в другое место. Ему нужно время, ему нужны силы — и отныне он не хочет обращаться к так называемой светлой стороне. Значит, сокрушить ведьм? На здоровье, это пойдет на пользу мира, который будет принадлежать именно печенью. Где не будет места всяким проходимцам, жрущим их неразумных собратьев, лезущих в судьбы, свалившихся из другого мира и живущих в нем с рождения. Имбирный ежился и кривил лицо от мерзости — Александра копалась в его голове, ей со стороны показали его мысли!
Только во тьме Джинджер, не хотящий больше носить приставку «брейв», смог бы разглядеть себя… И отвоевать право на звание главного героя. Кто теперь назовет его картонкой? Кто?!
***
Бесконечные минуты, часы, дни, проведенные в Черной Цитадели, утонувшие в головной боли и слабости. Впрочем, злодейка-судьба не дала Александре упокоиться с миром, вытягивая ее из этого болота, не давая ей просто заснуть и не просыпаться, тянула из жуткого состояния, когда девушка была не в состоянии поднять голову. Хорошо запомнились реплики и выражение лица Ваниллы тогда — ещё один повод не отправляться в гробик, он действительно рассчитывал на помощь, был тем, кто спас Шуру из того кошмара с проклятьем, и просто оставлять его было нельзя.
Ветрова плохо помнила, навещали ли ее вообще — кажется, появлялся Дарк Чоко, оклемавшийся быстрее, не иначе как пошел в батю-терминатора. Старался он проходить по цитадели незамеченным, появляясь на пороге подобно тени, тихо разговаривая с путешественницей и редко получая ответы — сил у той хватало разве что на кивки.
Конфликт развязался, наследник выглядел более счастливым, но он словно разучился улыбаться.
Сейчас же, ещё слишком слабая, попаданка меланхолично ждала у моря погоды в буквальном смысле, ожидая сигнала для новых арок. Джинджер и его команда пропали с радаров, они направились обратно, но существовала одна загвоздка — между арками были месяцы пустоты.
Слава древним, что Александра была не совсем одна, с венком — в конце концов, Дарк Чоко никуда не делся. Сутки тянулись как резиновые, скрашивали их разговоры ни о чем с цветами. Да. Нолам, Хэйрон и Ханго, орхидеи с именами как у айдолов из BTS — если бы Саша лучше знала корейский, поняла бы, что имена их обозначали «удивление», «скептицизм» и «счастье». А пока что она просто сидела как дура, перемывая кости слугам с вредным Хэйроном и отвечая на вечные вопросы Нолама — и ведь ещё хрен поймёшь, есть ли у цветков пол… А что?
В один из таких дней Шура вспомнила, что с момента попадания уже прошло порядка четырех месяцев, вот уже как две недели она кукует в этом королевстве. День рождения ее был в июле, она попала в начале марта — Ветрова давно сбилась со счета дней, но понимала, что ей такими темпами уже стукнуло шестнадцать. Самый лучший день рождения в мире, из подарков появились только периодические боли в голове.
В королевстве Какао был ещё ощутимый плюс — готовка, блюда отличались более нейтральным вкусом, не таким тягуче-сладким, как в остальных местах. Анекдот окончен, Шура ранее шпыняла ту кухню, как могла, а сама прикипела к горькому вкусу. Роль сыграло то, что рацион девушки успел набить оскомину, она и видеть не хотела эти «звёздочки» — вязнущая в зубах химоза, в последнее время казавшаяся такой приторной. Местные альтернативы морепродуктов и риса напоминали готовку старого мира.
Ветрова получила изрядно помятый конвертик — такого вида письмо она сама же и носила. Пьюр Ванилла. «Меня не звали, но я припёрся».
Бедняга в содержимом письма рассчитывал на то, что Шура благодаря древнему не вляпается в проблемы. Привет, мой друг-король, я тут по голову побывала в дерьме, меня пытался убить Дарк Какао. Впрочем, далее пошли строчки поинтереснее — никакой арки Голден Чиз пока не намечалось, ведь древняя попросту не объявилась, не очнулась. А Вайт Лили? «Как сказать в лицо старым друзьям, что она и есть Чародейка?»
Правитель хотел, чтобы Александра возвращалась в тот самый замок в небе вместе с Какао — воссоединение аншентов, а путешественница ему нужна как… представитель другого мира. «О боже… Это происходит! Неужели?! Неужели мы перевалили через половину? Воссоединяйтесь на здоровье!»
Ветрова не совсем понимала намеков, создалось такое ощущение, будто ванильный захотел замутить Аватара с перчаткой бесконечности в этом мире, ему нужны камни души… Зачем? Шура не знает ответа, но выдвигаться надо срочно, подстёгивает время.
Похожее послание угодило к Дарк Какао. Новые беды сюжета начинались, Шура мысленно приготовилась долгой дороге обратно, обещавшей занять месяц точно — мир отличался неслабыми размерами.
— Неужели… Этот момент настал? — мрачная высокая фигура вместе с конвертом. — Не готов же я оставлять королевство… И сына, не стоят события на месте, идут далее.
Касательно этих земель — проблема лишь монарха, Ветрова нос в те дела старалась не совать.
— Значит, ехать обратно, — тень гораздо меньше рядом, говорящая глухо. — Не знаю, забрать Дарк Чоко с собой в качестве сопровождающего… Прошу, не смотрите на меня такими глазами. Я, думаю, буду готова через день-другой, собрав себя.
Что же, начнись, новая арка, удиви — Александра отпускает свои устаревшие знания о сюжете, старается о них забыть, отбрасывая следы от заклятий, приводя волосы в порядок и собирая их в короткий хвост, натягивая шарф на нос, собирая сумку, старается думать о хорошем и о Ванильном Королевстве с самой Холлиберри, которая тоже прибудет.
И ступает вперёд, вновь покидая Черную Цитадель с несколькими другими фигурами, старыми и новыми, среди некоторых доверенных Дарк Какао — ступает, чтобы и дальше держать будущее в своих руках.