Моника садится рядом с Сайори, когда та приходит в клуб, стараясь вести себя непринуждённо.

Сайори одаривает её короткой улыбкой, но она видит, что она выглядит более болезненной, чем обычно. Именно поэтому Моника сейчас сидит рядом с ней — Сайори в последнее время вела себя слишком странно, и ей нужно докопаться до сути.

— Эй, э-э, Сайори, — начинает Моника, складывая ладони вместе. — Я просто… ну, ты в последнее время выглядишь крайне расстроенной, и мне интересно, не случилось ли у тебя что-то.

Лицо Сайори вытягивается от шока, а затем приобретает разочарованное выражение.

— Н-нет, я… всё в порядке!

Моника вздыхает, кладя руку на плечо Сайори. Та вырывается из её рук и старается отсесть дальше.

— Я вижу, что что-то не так. Пожалуйста, Сайори, я не перестану волноваться, пока ты мне не скажешь.

Та молчит, глядя на свой стол. Затем она морщит лицо, поднимает руки и закрывает его, сдавленно бормоча:

— Я такая идиотка! Идиотка, идиотка!

Моника отшатывается шоке, услышав эти слова, но почти сразу же тянется к Сайори, как только та успокаивается.

— Нет, не говори так… что случилось? Расскажи мне?

— Ничего не произошло, — тихо говорит Сайори. — Я всегда была такой.

Моника не знает, что сказать. Она поднимает чужой подбородок рукой.

— Тогда чем я могу помочь? Что я могу сделать, чтобы помочь тебе поправиться?

Сайори на миг, почти незаметно, наклоняется к Монике, а затем отшатывается.

— Ты… ты можешь… пожалуйста… перестань обо мне заботиться. Ты зря тратишь время. Тебе не следует обо мне заботиться.

Моника чувствует, как что-то сильно сжалось в её груди.

— Я не должна была быть такой слабой, — продолжает Сайори. — Я начала проявлять свои чувства, и посмотри, к чему это привело… Я такая эгоистка!

Нахмурившись, Моника хватает Сайори за плечи.

— Не говори этого. Не надо. То, что ты говоришь мне, чтобы я не заботилась о тебе, на самом деле не заставит меня остановиться. Ты понимаешь, почему мне так сильно хочется тебе помочь?

— Я этого не заслуживаю!

— Позволь мне побыть эгоисткой, — говорит Моника, глядя Сайори в глаза. — Позволь мне позаботиться о тебе. Меня не волнует, что ты думаешь, что тратишь моё время. Ты того стоишь.

Сайори молчит, не в силах ответить. Моника приглашающе раскрывает объятия, и первая медлит недолго. Они крепко обнимают друг друга.

— Я этого не заслуживаю, — тихо повторяет Сайори, и Моника лишь сильнее обнимает её, уткнувшись лицом в плечо той.

Моника не знает, сколько времени прошло, но Сайори отстраняется, её дыхание прерывистое. Глядя на часы, они понимают, что время клуба подошло к концу.

— Увидимся завтра, — говорит Моника, пристально глядя на Сайори.

Та кивает, всё ещё недовольная, но выглядящая лучше. Они расходятся из школы по домам.

***

Моника нервно топает ногой по тротуару в ожидании. Наверное, уже почти пора идти в школу, не то она опоздает. Обычно она не стала бы ждать так долго, но после вчерашнего разговора с Сайори…

Она проверяет время. Занятия уже точно начались.

С лёгкой паникой Моника направляется к дому подруги с колотящимся сердцем. Наверное, она слишком остро реагирует. Наверное, ничего не случилось, и зря она переживает! Вот только… Сайори никогда не просыпается так поздно.

Достигнув двери, Моника стучит и ждёт ответа.

Но никто не приходит.

Она стучит ещё раз, и происходит то же самое, однако обнаруживает, что дверь открыта. Наконец Моника открывает её и входит внутрь. Воздух тихий и неподвижный, в отличие от нервного сердцебиения Моники, говорящего ей, что что-то не так.

Медленно, с подозрением она поднимается по лестнице, её носки тихо стучат по ступенькам.

Открыв дверь в комнату Сайори, она слышит плач.

— С-Сайори? — спрашивает она, входя внутрь.

Та плачет, сидя на полу перед стулом. В руках она держит длинную верёвку с петлёй на конце.

Долгое время они молча смотрят друг на друга.

Затем Моника падает на колени, проверяя Сайори, чтобы убедиться, что с ней всё в порядке. Сердце в груди замирает от боли, а подруга вжимает стыдливо голову в плечи.

— Я. всё в порядке, — говорит ей Сайори хриплым от слёз голосом. — Я слишком труслива, чтобы пойти на это.

Моника хватает её и крепко обнимает, чувствуя, как на глаза наворачиваются слёзы. Если бы она решила пойти без неё в школу…

— Тебе нужна помощь, Сайори. Не только от меня.

Она издаёт грустный, пустой смех, настолько отличающийся от её обычного смеха и улыбки, и в то же время до боли похожего.

— Меня невозможно спасти, Моника. Я такая, какая есть. Это невозможно изменить.

Моника отклоняется, обхватив лицо Сайори ладонями. Она чувствует следы собственных слёз на своих щеках.

— Я не хочу тебя менять, — говорит Моника твёрдо. — Я просто хочу помочь тебе.

Сайори качает головой.

— Я… я не могу… я больше не могу. Я устала притворяться и скрываться. — Она тихо рыдает, и сердце Моники разрывается от звука её плача. — Я думаю… я думаю, ты нравишься мне гораздо больше, чем я тебе.

Моника замирает и убеждается, что расслышала правильно.

— Сайори, если ты ещё не поняла этого… Я люблю тебя тоже.

Сайори в шоке смотрит вверх, её глаза карикатурно расширяются. Это могло бы быть забавно, если бы на лице не было явных следов от её плача.

— П-правда?!

— Конечно, Сайори. Ты добрая, и сострадательная, и творческая, и совершенно потрясающая, и… — Моника замолкает, понимая, что её голос перешёл в бессвязное бормотание. Просто… я хочу сказать, что да. Я люблю тебя по-настоящему.

Сайори вытирает слёзы и наклоняется к ней, крепко зажмурив глаза. Моника улыбается, подаётся вперёд сама и целует её.

Поцелуй заканчивается слишком быстро, но рука Сайори в её руке всё исправляет.

— Давай уйдём отсюда, — предлагает Моника, не собираясь идти в школу.

Сайори хихикает.

— Куда?

— В любое место, где будем только мы вдвоём. — Моника ещё раз целует Сайори, и её плечи расслабляются, когда та нежно кладёт руку ей на бедро.