У Юни взгляд грустно-обречённый. Всегда таким был, кажется многим.

Ария поджимала губы и старалась подарить столько тепла, сколько могла. До тех пор, пока не угасла во имя мира, во имя Вселенной.

Три-Ни-Сетте прокляла малышку Юни не тогда, когда пустышка Аркобалено перешла к ней, нет. И не тогда, когда маленькая Джиглио Неро впервые увидела будущее — тоже неверно.

Вселенная прокляла Юни при рождении, когда она, будучи новорожденным младенцем, пыталась осознать песню о том, кто такие Небеса Маре, Вонголы и Аркобалено.

Честно, до своего первого заглядывания в будущее (давайте будем честны — в параллельный мир, который ушёл во времени и развитии дальше, чем мир Юни), Джиглио Неро не понимала смысла песни. А потом часть знаний другой Юни перешла к четырёхлетней девочке. И эти чёртовы строки, уже перемешанные с чьими-то именами-фамилиями (это нечто явно не итальянское, так что различать их желания не было вообще) наконец обрели хоть какой-то смысл.

«Море не знает границ, моллюск веками не меняет формы, радуга время от времени появляется и исчезает. «Маре» означает море, «Вонгола» — моллюск, «Аркобалено» — радуга.

Верно, эта песня рассказывает о различии небес Три-Ни-Сетте.

Бесконечно распространяющееся море, горизонтальная пространственная ось, другими словами жизнь сквозь параллельные миры. Живущая поколениями Вонгола, вертикальная пространственная ось, другими словами жизнь от прошлого к будущему, сохранение традиций. И Аркобалено, которые никогда не стоят на месте. Они существуют не как линии, а как точки в пространстве и времени. Так же, как и Бьякуран, умеющий делиться знаниями с собой из других параллельных миров, у Савады-сана есть время, унаследованное от Вонголы.»

А дарованная Вселенной сила всё подкидывает и подкидывает воспоминания-знания вместе с видениями.

Теперь Юни знает и кто такой Бьякуран, и кто такой Савада. Первый вызывает тихую ненависть за все его поступки, а со вторым Юни хочется идти бок о бок, плечом к плечу.

Вот только знает потомок Сепиры, что Вселенной она нужна для другого

Пришедшая тогда к дочке Ария заметила изменения в той. И поэтому обняла крепко-крепко, даря тепло столь сильно, что Юни сдалась. Она спрятала своё лицо в рубашку матери и заплакала тихо-тихо, обещая себе, что больше никогда и никто не будет видеть её слёз.

Маленькая Джиглио Неро всё росла вдали от мафии, хоть и знала о том, кто её мама. Девочка была даже очень благодарна за шанс хоть немного побыть простым человеком, а не благославлённой Вселенной жертвой.

***

Юни стирает рукавом так невовремя полившиеся слёзы и сжимает ледяную руку Арии. Пустышку, мерцающую на груди мёртвой матери, девочка ненавидит. Как ненавидит и Вселенную.

Что в тот день, что сейчас, Юни продолжает это делать. Жадной Вселенной мало было предшественниц нынешней донны Джиглио Неро, так она ещё хочет забрать и её жизнь.

Звуки, которые почему-то слышит только Юни, всегда появляются после прикосновения девочки-девушки к соске Аркобалено. Это звуки самой Вселенной, которую так искренне ненавидит потомок Сепиры.

До выхода Юни на сцену к другим небесам Три-Ни-Сетте остаётся чуть меньше недели, а до её жертвы во имя Вселенной — ровно семь дней.

До того рокового момента Джиглио Неро хочет сходить на могилу мамы, чтобы попрощаться и одновременно с этим попросить её встретить.

Как бы ни хотелось послать Вселенную, но сделать Юни это не под силу. Ей придётся умереть ради того, чтобы другие могли жить.

Девушка усмехается.

Её параллельные версии тоже будут жить, как и все остальные.

Подгадить чёртовой Вселенной другие Юни шанса не упустят, потому что воспоминания о своей и чужих смертях (хоть и временных) будут храниться в их памяти.

Джиглио Неро встаёт со своего «трона» и исчезает в своём пламени, появляясь неподалёку от кладбища. Нужно ведь букет ещё купить…

А о её побеге Бьякуран не узнает, пока она не появится на сцене.