Кайа смотрел в потолок, временами тяжело вздыхая. Для кого-то Дилюк Рагнвиндр был пределом мечтаний, недоступным объектом вожделения и невзаимной влюблённости, а для молодого капитана он был проклятьем, не иначе. Всё началось уже давно, беспокоило тогда, правда, не так часто, как сейчас, но всё же имело место быть.
Сны с участием названного брата в последнее время мучали всё чаще и чаще, не давая высыпаться и быть таким же прекрасным бойцом, как раньше. Даже Джинн, кажется, заметила состояние капитана кавалерии, только говорить ничего не стала, лишь завалила Кайю бумажной работой, не выпуская в «поле», чтобы тот, не дай Барбатос, пострадал от собственной сонливости.
Да и ладно бы Дилюк ему просто снился, лучше бы он его каждый сон убивал, честное слово, а не творил такое. Альберих тяжело вздохнул, чуть поёрзал на кровати, устраиваясь поудобнее, а после закрыл глаза, надеясь уснуть и желательно без всех этих картинок, что выдавало его подсознание. Видеть абсолютно голого брата, что творил с ним всякие непотребства, совсем не хотелось. Ладно, хотелось, до дрожи сильно хотелось, но вот только не во сне, а наяву. А ещё хотелось иметь возможность сделать хоть что-то в ответ, а не только захлёбываться собственными стонами от невозможности коснуться и сделать так же хорошо.
— Кайа, — прошептал Дилюк, прокладывая дорожку из поцелуев от подбородка до ушка возлюбленного, а затем легонько прикусил мочку и потянул её. — Ты такой красивый, братец. Почему ты такой красивый? Я просто не могу от тебя оторваться.
— Я… — Альберих шумно сглотнул, ощущая возбуждающие прикосновения мужчины, который нависал над ним, одной рукой опираясь на кровать, а второй сжимая его бедро. — Я не специально.
— Конечно, специально, Кай, — произнёс красноволосый, проводя языком по шее синеволосого и оставляя за собой влажную дорожку от слюны. Затем он дунул на неё, и по телу синеволосого пробежали мурашки. — Ты как будто специально соблазняешь меня одним своим видом. А эти твои штаны, которые облегают тебя словно вторая кожа, дают всему городу прекрасный вид на твою упругую задницу.
Ладонь Рагнвиндра шлёпнула синеволосого, а затем сжала одну из половинок его ягодиц, немного отведя её в сторону.
— Ты крутишь своей задницей направо и налево, не задумываясь о том, что полгорода на тебя смотрит с вожделением. Или тебе это нравится? Быть в центре внимания и видеть все эти похотливые взгляды? Как думаешь, может быть, мне трахнуть тебя прямо на барной стойке, чтобы весь город знал, что ты мой?
Капитан резко сел на кровати и скинул одеяло в сторону. Он неосознанно сжал рукой шею, надеясь снова ощутить горячее дыхание на своей коже. Но всё было напрасно.
Опустив взгляд, он увидел внушительный бугорок под тканью белья. Кайа тихо выругался и, растерев лицо ладонями, чтобы прийти в себя, быстрым шагом направился в ванную комнату. Он хотел как можно скорее снять напряжение.
На улице было ещё темно. Парень не посмотрел на часы, но до рассвета оставалось несколько часов. Однако тратить это время на сон ему уже не хотелось. Нужно было привести мысли в порядок и избавиться от образа названного брата, который во сне обхаживал его лучше, чем любую девицу.
Закусив собственное запястье, что бы не издать ни одного лишнего звука, слишком тонкие стены в этом доме и слышимость просто превосходная, и прикрыв глаза, Кайа обхватил ладонью свой член, большим пальцем лаская головку, проводя им по уретре. Перед глазами сразу же возник момент из совсем недавнего сна, который Альберих, против своей воли, запомнил уж слишком хорошо.
Дилюк прижал парня к стене собственным телом так, что его грудь соприкасалась с лопатками стоявшего напротив, а после прикусил чувствительную кожу за ушком, хитро хмыкнув, сдвинулся чуть ниже и оставил засос, который уж слишком красиво смотрелся на смуглой коже, на что Кайа простонал и откинул голову на плечо красноволосого, прогибаясь в спине и притираясь своей задницей к его члену, чувствуя, как «братец» возбуждён даже через слои одежды.
Рагнвиндр издал хриплый стон, который было едва слышно. Затем он оставил на теле своего партнёра ещё несколько засосов, словно заявляя свои права на него. Он хотел, чтобы все видели, что этот синеволосый красавец уже занят, и в идеале знали, кем именно.
Красноволосый мужчина крепко обнял парня за талию и прижал его к себе так сильно, что тот не мог отодвинуться ни на миллиметр. Из-за этого ему было трудно дышать.
Затем ладони мужчины начали медленно двигаться, оглаживая плоский живот и поднимаясь выше. Он сжал соски парня прямо через ткань рубашки, а затем слегка потёр их. От прикосновения ткани и собственных пальцев они набухли.
— Дилюк, — хрипло простонал Кайа, не понимая, где заканчивается реальность и где начинаются его фантазии. — Дилюк, пожалуйста.
Капитан взял специальное масло с одной из полок, пока стоял под прохладными струями воды, которая так приятно освежала его разгорячённое тело. Его мысли унесли его в мир фантазий, и он не смог удержаться: он невольно пошевелил бёдрами, смазал пальцы маслом и начал вводить один из них в себя. Опираясь спиной о холодную стену, Кай осторожно добавил второй палец, не переставая фантазировать.
Дилюк сжал в кулак синие волосы и притянул к себе своего названного брата, повернув его лицом к себе. Затем он жадно впился в его губы поцелуем. Капитан не мог и не хотел отстраняться от мужчины и прерывать происходящее.
Напротив, Кайя с явным желанием и страстью отвечал мужчине. Он положил ладони на его предплечья и притянул ближе к себе, не желая прекращать происходящее. В тот момент, когда мужчина прижался своим возбуждением к нему, Кайя громко простонал. Он прогнулся в спине, чтобы быть ещё ближе, а затем почувствовал, как руки его брата переместились на его бёдра.
Рагнвиндр, не прерывая поцелуя, подхватил мужчину на руки. Затем он тихо простонал, как будто скрывая свои эмоции. При этом он с явным удовольствием сжал его ягодицы.
Оторвавшись от стены, возле которой они стояли всё это время, Дилюк с неохотой прервал поцелуй. Он посмотрел в глаза своего названного брата, которые были прикрыты от удовольствия.
— И всё же ты меня дразнишь, — с улыбкой сказал Рагнвиндр, нежно поцеловав парня в кончик носа, а затем слегка его лизнув. — Я так хочу тебя.
— Так возьми, — сказал капитан, глядя мужчине в глаза. Он убрал руку с его плеча и провёл ладонью по его щеке, не отводя взгляда. — Ради тебя я готов на всё.
— Я знаю, — Дилюк чуть повернул голову и поцеловал мужчину в центр раскрытой ладони, после вновь прижимаясь к ней щекой, прикрыв глаза и расслабленно выдохнув. — И доверяю тебе.
Кайа застонал в голос, откинув голову назад и лаская себя уже тремя пальцами. С каждым движением он попадал по простате, и это было невероятно приятно. Как же он мечтал услышать эти слова в реальной жизни! Это было бы гораздо более сексуально, чем самая развратная фантазия. Это было его несбыточной мечтой, о которой он мог лишь иногда думать, не позволяя никому узнать о своих мыслях.
Он так хотел Дилюка, так скучал по нему, что готов был вынести всё, лишь бы снова услышать эти три заветных слова. Они были бы даже лучше признания в любви.
Чувствуя, что больше не может терпеть, мужчина обхватил свой член второй рукой и начал двигать им в такт движениям пальцев, которые хоть и доставляли ему удовольствие, но были частью его самого. Ему хотелось, чтобы это были пальцы мужчины из его фантазий. От этих мыслей из его глаз полились слёзы.
Он очень скучал по Дилюку. Иногда, когда он видел холодный взгляд друга, направленный на того, с кем они раньше были близки, делились всем и даже ласкали друг друга (не переходя границ), ему хотелось вернуть время назад и не говорить ему всей правды о теперешнем капитане, которая разрушила их совместное будущее. Или хотя бы выбрать для этого разговора более подходящий момент.
Кай кончил, издав мучительный стон и прикрыв глаза. Мужчина только ополоснул руки от того, чем они были выпачканы, и без сил опустился на пол, прикрыв глаза ладонями, чтобы сдержать непрошеные слёзы. Ему было невероятно больно, но, кажется, он уже никогда не сможет что-либо изменить.
— Почему так случилось, Люк? — тихо спросил капитан, вытирая слёзы и устремив пустой взгляд в одну точку. — Почему даже спустя столько лет мы продолжаем причинять друг другу боль? Я ведь хочу просто попросить прощения, но ты не даёшь мне шанса, отталкивая от себя.
Альберих обхватил колени руками и прижал их к груди. После каждого сна, в котором он видел своего брата, он чувствовал себя именно так. Возбуждение проходило, но пустота, которая заполняла сердце после этих снов, медленно убивала его. Даже для Кайи это было слишком.
Он никогда не был сильным человеком, как думали многие. Наоборот, в такие моменты он снова чувствовал себя маленьким мальчиком, которого отец оставил у винокурни «Рассвет».
Лучше бы он тоже был проклят, лучше бы он погиб, но никогда не встречался с Дилюком и не знал, что такое разбитое сердце, которое оставляет незаживающие раны в душе.
Кайа не стал подходить к барной стойке, а сразу заказал Полуденную смерть и сел за самый дальний столик, чтобы не встречаться взглядом с барменом, на месте которого сегодня, словно в насмешку судьбы, оказался Дилюк. Сегодня на душе было паршиво, даже тяжелый и насыщенный день не смог избавить от боли, затаившейся в сердце. Мыслей, кажется, и вовсе не было.
Через некоторое время Дилюк поставил перед мужчиной бутылку вина, а не виноградный сок, как обычно. Не говоря ни слова, он ушёл.
Капитан кавалерии не смотрел на часы, поэтому немного удивился, когда заметил, что до закрытия таверны оставался ещё целый час. Однако спокойный, но уверенный голос хозяина сообщил, что заведение закрывается, и попросил всех покинуть помещение.
Кайа уже собирался встать из-за стола, оплатить вино и уйти, прихватив с собой недопитую бутылку, но внезапно его остановила рука красноволосого, сжавшая его предплечье.
— Не уходи, — тихо сказал Дилюк. — Нам нужно поговорить.
— Что? — Кайа растерянно посмотрел на мужчину, чувствуя, как его сердце забилось быстрее. — О чём ты? Снова подозреваешь меня в чём-то, братец?
Капитан улыбнулся своей обычной расслабленной улыбкой, пытаясь взять себя в руки. Однако это ему не удалось. Рагнвиндр провёл большим пальцем по его запястью, невольно обратив внимание на то, как быстро бьётся сердце синеволосого.
— Нет, — мужчина отрицательно покачал головой. — Просто хочу с тобой поговорить.
Таверна опустела слишком быстро. Люди знали, что мастера Дилюка лучше не злить, и поэтому не рисковали. Кайя хотел этого разговора, но очень боялся. Его пульс не успокаивался, а дыхание становилось чаще, вызывая болезненное напряжение в горле.
— Что с тобой происходит? — спросил Рагнвиндр, глядя в глаза своего названного брата и не отпуская его руки. — В последнее время ты сам не свой. Что случилось? Поделись со мной. Неужели твои кошмары вернулись? Я могу чем-то помочь?
Не в силах больше сдерживаться, Кайа вырвал свою руку и отстранился от мужчины. Он сразу же отвернулся, пытаясь скрыть слёзы, которые невольно навернулись на глаза.
— Не смей, — тихо говорит синеволосый дрожащим голосом. — Не смей разговаривать со мной так, словно ничего не случилось! Почему ты так себя ведёшь? Неужели ты причинил мне недостаточно боли? Неужели между нами уже не всё кончено? Зачем даёшь мне ложную надежду на то, что мы просто можем общаться, как раньше, словно ничего не произошло? Почему именно сейчас, а?
— Кай, я… — Дилюк растерянно взглянул на капитана, совершенно не ожидая такой реакции. Он почувствовал сильную боль в груди, там, где находится сердце.
— Не смейте так меня называть! — Мужчина порывисто встаёт из-за стола с такой резкостью, что его стул падает на пол, создавая громкий шум, от которого пугаются оба собеседника.
Как же сильно они измучили друг друга! Как же сильно Дилюк ошибался в прошлом! Он не мог простить себе, что тогда не сдержался и не выслушал спокойно. Он так жалел, что Кайа больше не доверяет ему.
— Кай, — произнёс красноволосый тихим и усталым голосом. — Я должен был…
— Вы мне ничего не должны, мастер Дилюк, — с улыбкой на лице, скрывающей боль, сказал капитан, обращаясь к мужчине. — А я не должен здесь быть.
Синеволосый мужчина уже направился к выходу, когда внезапно его крепко прижал к себе владелец винокурни, со спины обняв за талию и буквально удерживая на месте.
— Не уходи, Кай, — тихо произнёс Дилюк, уткнувшись носом ему в шею и положив голову на его плечо. — Позволь мне хотя бы попытаться объясниться. Я понимаю, что прошлое уже не вернуть, но тебе плохо, я это вижу и чувствую. Меня не обмануть твоей улыбкой.
— Люк, — капитан не мог объяснить, что на него нашло. Возможно, это были отголоски его снов. Он невольно выгнулся, прижимаясь ближе к горячему телу хозяина Пиро глаза бога, а затем положил голову ему на плечо. — Отпусти меня.
— Нет, — сказал Рагнвиндр и крепче прижал к себе своего названного брата, прикоснувшись губами к его виску. Казалось, он догадывался о причине его усталого вида. — Нет, Кай, я тебя не отпущу. Не сейчас, когда я вижу, как сильно ты нуждаешься во мне. И это взаимно.
— Я не нуждаюсь в тебе, как и ты во мне. Отпусти меня, Дилюк, — попытался освободиться Кайа, но мужчина не хотел его отпускать.
— Что с тобой происходит, Кай? Ты должен мне всё рассказать. Иначе, — Дилюк прижался губами к щеке капитана. Тот замер, как мышь перед котом, боясь пошевелиться. — Я тебя не отпущу.
— Ты был прав, — синеволосый молодой человек накрыл руки своего собеседника своими, пытаясь высвободиться. Однако ему вновь не позволили этого сделать. — Мне просто снятся кошмары, из-за которых я не могу нормально спать. А теперь, пожалуйста, отпусти меня. Завтра у меня много работы, и мне нужно постараться выспаться.
— Ты что-то скрываешь, — сказал Рагнвиндр. Мужчина, хоть и сопротивлялся для вида, всё же оставался в крепких объятиях своего собеседника. — Что именно тебе снится?
— Люк, я серьёзно, — Кайа начал сопротивляться столь желанным объятиям активнее, но и это не принесло никаких результатов. — Отпусти. Мне казалось, что в последние несколько лет мы не в настолько близких отношениях, что бы я рассказывал тебе нечто подобное.
— Кай, прошу тебя, — Дилюк произнёс это шёпотом, а после придвинулся ближе и коснулся губами кожи возле рта собеседника. — Я хочу помочь.
— Ты очень мне поможешь, — сказал Кай, вздрогнув от прикосновения мужчины. Он наконец вырвался из его рук, не желая, чтобы они оба ошиблись снова. Да, он скучал и любил, но не хотел дважды прыгать в один и тот же шторм. Признаться честно, он боялся не выдержать. — Если перестанешь мне сниться!
— Что? — хозяин винокурни от удивления приоткрыл рот и не смог удержать мужчину рядом с собой. — Что ты сейчас сказал?
— Я… — капитан зажал рот ладонью и поспешно направился к выходу, понимая, что сказал лишнее.
Дилюк остановил мужчину у самой двери. Он взял его за плечо и резко развернул к себе лицом. Затем он прижал его к стене своим телом, и синеволосый тихо простонал, не удержавшись. Всё это так сильно напомнило мужчине один из его снов, что он не мог понять, бодрствует он сейчас или же видит ещё один сон с участием своего брата.
Мужчина невольно подался навстречу, и Дилюк мгновенно отреагировал. Он легко прижался к его губам лишь на миг, но Альбериху хватило и этого, чтобы по его телу пробежала дрожь от столь желанного прикосновения.
— Что тебе снится? — спросил Дилюк, глядя мужчине в глаза и нежно обхватывая его лицо ладонью. Его пальцы слегка сжали впалые щёки.
— Ты, — сказал Кайа, решив наконец сказать правду. Если после этого он потеряет своего названного брата, то так тому и быть. Он больше не мог так жить. Пусть Дилюк услышит это, чтобы капитан мог наконец успокоиться и не терзать свою душу ложными надеждами на счастливое будущее, которого никогда не будет.
— А точнее, как мы трахаемся. Я не могу спать. Просыпаюсь со стояком и бегу в душ, потому что моё тело горит от желания твоих прикосновений. Я так больше не могу, Дилюк. Перестань мне сниться, иначе я просто сойду с ума.
— Что? — Рагнвиндр, кажется, был совсем не готов к этому. Он слегка склонил голову и прижался лбом к плечу мужчины, который обнял его за шею и легко поцеловал в висок. Кайа очень скучал по нему, безумно скучал, и теперь винодел это ясно понимал. — Как долго ты собирался скрывать это от меня?
— Возможно, всю свою жизнь… — тихо сказал синеволосый, проводя пальцами по волосам юноши. — Ну вот, я сказал. Теперь ты должен прогнать меня из своей таверны и запретить мне даже приближаться к тебе, не говоря уже о том, чтобы заходить сюда.
Дилюк тихо рассмеялся, а Альберих замер в недоумении, не понимая, почему его названный брат так отреагировал. Красноволосый же выправил рубашку из брюк мужчины, ох уж эти брюки, совершенно не оставляли возможности пофантазировать об их содержимом, а после огладил тонкую талию, легко сжимая смуглую кожу своими бледными ладонями, запустив руки под ткань.
— Я знаю, что предал тебя, — тихо заговорил Рагнвиндр, не прекращая касаний. — Я знаю, что вряд ли когда-нибудь заслужу твоего прощения, хоть и сам уже давно простил. Я не думаю, что ты предатель. Я тебе верю, Кай. Я видел… Нет, не так. Я знаю, что ты никогда не предашь Мондштадт. Я вижу, сколько всего ты делаешь для этого города и для его жителей.
— Замолчи, — Кайа отчаянно попытался оттолкнуть от себя мужчину, который, по его мнению, просто нёс бред. — Прекрати, отпусти меня! Хватит говорить такие вещи! Неужели ты считаешь, что мне недостаточно больно? Хватит разыгрывать эту трагикомедию, я того не стою! Позволь уйти! Я клянусь, что больше не побеспокою тебя, просто отпусти!
— Нет, — уверенно сказал Дилюк, глядя мужчине в глаза. Он прижался к нему в поцелуе и почти сразу почувствовал, как названный брат до крови прикусил его нижнюю губу, всё ещё пытаясь вырваться.
Однако Рагнвиндр не позволит этому случиться. Не теперь, когда Кайа признался в своих чувствах. Он тоже скучал и хотел быть ближе не только физически, но и душевно. Они были неразлучны с детства, и если бы не тот трагический день, который разделил их жизни на до и после… Если бы не смерть отца, всё могло бы сложиться иначе.
Но прошлое не вернуть, а владелец винокурни не хотел терять ещё одного близкого человека. Вот он, совсем рядом, пытается сопротивляться, но обнимает и тянет ближе к себе. Он приоткрывает свой рот, позволяя углубить поцелуй и сплести языки в страстном танце.
Руки красноволосого скользят с талии капитана на его бёдра. Одним движением он поднимает мужчину, который больше не сопротивляется, и прижимает его к стене.
Кайа не может поверить в реальность происходящего. Он обхватывает руками талию своего названного брата, щиплет себя за запястье, как будто пытаясь проснуться от сна. Но Дилюк крепко держит его одной рукой, а пальцами другой быстро расстёгивает рубашку. Затем он прерывает поцелуй, давая Кайе возможность отдышаться. Однако это не помогает: губы Дилюка касаются шеи Кайи, оставляя на его смуглой коже засосы.
Капитан, вероятно, сошёл с ума. Сейчас он, должно быть, под присмотром Барбары, которая тяжело вздыхает и делится с обеспокоенной Джинн своими переживаниями. Она говорит, что не сможет помочь мужчине, и продолжает молиться за его грешную душу.
Наваждение всё никак не желает спадать, Кайа невольно расслабляется в родных, но так давно не касавшихся его руках. Мужчина тихо стонет, позволяя красноволосому делать всё, что ему только заблагорассудится, а Дилюк, не теряя времени, оставляет на его коже всё больше меток, словно желая показать всем, что капитан кавалерии уже занят и лучше бы к нему не приближаться, а не то есть огромная вероятность быть поджаренным до хрустящей корочки.
Синеволосый тихо стонет, когда Дилюк отрывает его от стены, у которой они страстно целовались, и несёт в сторону лестницы, ведущей в небольшую, но уютную комнату с удобной кроватью.
— Дилюк, — тихо зовёт Кайа, кажется, в полном замешательстве.
— Не отпущу, — почти рычит мужчина и лишь крепче прижимает к себе расслабленное тело любимого человека. — Нет, Кай, не сейчас, и никогда больше. Даже не начинай!
— Дилюк, — синеволосый не замечает, как его названный брат ногой открывает дверь в соседнее помещение. — Не это…
— А что? — спрашивает Рагнвиндр, осторожно укладывая тело брата на кровать. Он наклоняется над ним, распахивает рубашку ещё шире и снова покрывает смуглую кожу жаркими поцелуями.
— Я хочу, чтобы ты знал, — прогибаясь в спине от нарастающего удовольствия и стараясь сдерживать стоны, тихо говорит мужчина. — Я не злюсь из-за того, что между нами всё так случилось. Ведь я всё ещё тебе доверяю. И люблю тебя.
Дилюка откровенно разъёбывает от этих слов. Он замирает, удивленно смотря в глаза названного брата. Теперь и красноволосый сомневался в реальности происходящего. Неужели Кай простил ему всё то, как Рагнвиндр к нему относился, как разговаривал и что говорил, как он вёл себя? Да быть такого не может! Хотя, чего уж там, с Кайа станется простить и не держать зла.
— И я. — Страсть, которая вспыхнула ярким огнём, мгновенно превратилась в тёплый костёр, согревающий не только тело, но и душу. — И я, Кай, тоже люблю и доверяю.
В этот момент капитан наконец понимает, что это не сон, и решает сделать то, о чём мечтал уже давно. Он прижимает красноволосого к кровати и, когда тот оказывается на спине, садится на его бёдра.
Кайа целует страстно, не давая возможности отстраниться. Их языки сплетаются, а руки блуждают по телу.
Дилюк даже не заметил, как его шейный платок куда-то исчез, а камзол и рубашка были расстёгнуты. Капитан активно двигал бёдрами, тесно прижимаясь к возбуждению Рагнвиндра.
— Я хочу тебя, — руки хозяина винокурни скользят по бёдрам мужчины, сидящего на нём.
— Так возьми, — Кайа прерывает поцелуй и смотрит в глаза своему возлюбленному. Его щёки пылают, но на смуглой коже это почти незаметно. — Я так часто думал о тебе, мне снились такие сны о нас, что я готов быть с тобой прямо сейчас.
— Ты… — Дилюк едва не задыхается от волнения, сжимая ягодицы парня своими руками и соприкасаясь возбуждёнными членами через ткань брюк. — Ты делал это сам?
— Всегда только я сам, — капитан прикрывает глаза и тихо стонет. — Никто больше не прикасался ко мне так, как ты сейчас.
— Неужели? — Рагнвиндр застывает в изумлении, только сейчас понимая, что Кайа всё ещё остаётся девственником, несмотря на свой возраст. — Ни разу?
— Всего лишь наши давние игры, ничего больше, — кивает Альберих, а Дилюк, кажется, вот-вот расплачется от счастья.
— Я уже говорил, что люблю тебя? — спрашивает владелец винокурни. Он начинает быстро расстёгивать рубашку мужчины, покрывая его кожу нежными и трепетными поцелуями.
— Да, но ты можешь сказать ещё раз, — Альберих неверяще смотрит на мужчину.
Неужели всё это взаправду? Кайа точно не сошёл с ума?
— Я люблю тебя, — уверенно сказал мужчина с красными волосами, а затем нежно коснулся его губ поцелуем.
Кайа сонно заворочался на кровати, тихо и измученно вздохнув. Все эти сны с участием названного брата точно сведут его с ума. Вот только тело, кажется, побаливало по-настоящему. Да и в горле сильно пересохло, а за окном ярко светило солнце.
Стоп.
Альберих сел на кровати, вглядываясь в незнакомое окно и легко узнаваемые пейзажи за ним. Это был Мондштадт, вне всяких сомнений, только вот где он находился? Мужчина вздрогнул, услышав тихое копошение за своей спиной, а после и зевок, что явно пытались подавить.
— Почему ты так рано проснулся? — спросил Дилюк, обнимая мужчину со спины и садясь на кровати. Он поцеловал его в плечо и добавил: — До начала твоей работы ещё пара часов. Даже если ты немного опоздаешь, не думаю, что Джинн будет тебя ругать.
Неужели синеволосый парень всё ещё спит? Но раньше такого не случалось. Неожиданно мужчину накрыли воспоминания о прошлой ночи. Это не сон.Он действительно был рядом с Дилюком. Капитан вспомнил их неловкий разговор, признание в любви и даже то, что происходило после, прямо на этой кровати. Кайа выкрикивал имя хозяина винокурни, не в силах сдержать себя, чувствуя, как движения его партнёра задевают простату при каждом толчке.
— Кай? — Немного растерянно позвал красноволосый.
— Всё хорошо, — сказал капитан, повернувшись к мужчине, который, казалось, немного беспокоился из-за его молчания. — Прости, я просто задумался.
— Как ты себя чувствуешь? — с беспокойством спросил Рагнвиндр. — Может быть, тебе чего-нибудь хочется? Ничего не болит?
Альберих счастливо рассмеялся и, смахнув навернувшиеся на глаза слёзы, обнял Дилюка за шею и нежно поцеловал его. Дилюк, хотя и был немного удивлён таким поведением, не подал виду. Напротив, он с явным удовольствием ответил на поцелуй и теснее прижал мужчину к себе, после чего увлёк его обратно на кровать. Им обоим нужен был отдых после этой бурной ночи.
Кайа всё никак не желал спать. Ему требовалось время, чтобы осознать, что Дилюк был рядом не только в его снах, но и в реальной жизни. Это осознание не могло прийти мгновенно, но мужчина был уверен, что вместе они смогут преодолеть любые трудности.