Очередная поздняя ночь в номере отеля. Наблюдать, как аристократ напротив суетится из-за запаха крови, румянец заливает его лицо, когда он долго смотрит восхитительно — хотя Майкрофт верит, что это исключительно ради его крови, а не его самого.
Увы, кого он должен был волновать? Проявить хоть каплю жалости к вампиру, который так мало контролировал, но был так вовлечён в его жизнь?
— Все, о чем я прошу, это хоть малейший вкус… — ещё одна настойчивая, но отчаянная просьба.
Майкрофт задумчиво вздохнул и отвернулся от него, как будто один только его вид приводил его в замешательство. Однако он не утешал себя тем, что собеседник им заинтересовался. В то же время он прямо чувствовал на себе этот просящий взгляд. Он тихо фыркнул, чувствуя небольшой интерес. Будет ли хуже хоть раз? Он сказал ему нарочито суровым тоном:
— Ты можешь попробовать это, но знай меру. В противном случае последствия тебе не понравятся.
И кол он не пожалеет вогнать в покорное ему сердце. Жаль, конечно, что не сделает это. Слишком много верности в изумрудных, слишком человечных глазах.
Глаза Альберта расширились, его рот слегка приоткрылся от недоверия. Честно говоря, он не думал, что другой согласится после стольких настойчивых требований, но все равно был счастлив. На мгновение его поведение изменилось. Казалось, вампир никогда еще не проявлял такого энтузиазма.
Он медленно наклонился вперед, осторожно приподняв подбородок директора и слегка наклонив его в сторону. Он был очень близко к другому мужчине, их лица находились всего в нескольких дюймах друг от друга, а его глаза были прикованы к шее его голубой луны.
Ему нравилось, нет, будоражило, что человек, рождённый в голубую луну, так красив, словно соткан из лунного света.
Майкрофт почти почувствовал нетерпение и в то же время неуверенность этого человека, он увидел в этом иронию. Он, конечно, не пожалел, что согласился на это. Но в то же время он сам испытывал это чувство ожидания. Решив немного помочь, он слегка улыбнулся, скрыв это. Он повернул голову, обнажая беззащитную область шеи.
У вампира перехватило дыхание, когда он посмотрел на кожу человека. Мякоть была молочного цвета, словно лунный свет окрасил кожу. Это было так чисто и, по его мнению, весьма восхитительно.
Как будто этот мужчина был подобен хорошему вину.
Он наклонился вперед, его руки медленно нашли свое место на бедрах другого, а его дыхание стало немного тяжелее. Альберт прижал другого мужчину к кровати, прислонившись к изгибу шеи.
Майкрофт тихо сглотнул, но не от страха, вовсе, а от самого чувства ожидания, оглянулся на него, любуясь тем, как он выглядит сейчас. Это было определенно красивое зрелище. И несмотря на то, что его немного прижали к кровати, сделано это было с его разрешения. Тепло в области шеи было более чем заметно. Он тихо выдохнул, решив обнять его, пытаясь поддержать то ли его, то ли себя.
Вампир прижался губами к его коже, нежно поцеловав его шею, а его клыки слегка удлинились. Его руки лежали на бедрах, нежно потирая небольшие круги, вдыхая чужой запах. Это было мило, но в то же время очень приятно. Чего-то, чего он желал с каждой секундой все больше и больше.
Однако вскоре язык аристократа высунулся, оставив небольшой след слюны на шее синей луны, пока он медленно облизывал кожу.
Майкрофт почувствовал, как его щеки покраснели от легкого смущения, он сам не до конца понимал своих эмоций. Ощущение прикосновения языка к коже подействовало на него опьяняюще. Тепло разлилось по всему телу. Всё это лишь первый акт самого процесса. Но с виду он был непоколебим.
Альберт мог чувствовать пульсацию крови через яремную вену противника. Это было гипнотизирующее гудение — почти как если бы тикали часы, а в его собственном сознании время текло медленно. Все, что ему хотелось, это вонзить клыки, почувствовать этот сладкий нектар на своем языке. Так он и сделал. Он впился клыками в шею возлюбленного, пронзив кожу. Сладкий нектар его крови наполнил его рот и, ох… это было просто божественно. Ничто даже не сравнится с этим чувством.
Майкрофт резко выдохнул, схватил его чуть крепче, почувствовав очень острую боль. Однако эта боль была даже немного приятной. Из укушенной раны кровь капала на подушки, оставляя крошечные пятна. Он покраснел еще больше, на этот раз от странного удовольствия. При этом он пытался контролировать ситуацию.
Альберт пил кровь, опьяняющий вкус кружился на его языке. Он почти потерялся в этом ощущении, вонзив зубы чуть глубже. Это был такой дразнящий и захватывающий вкус, что ему хотелось все больше и больше. Однако через несколько минут его действия замедлились. Он начал возвращаться в реальность, и осознание того, что он делает, поразило его. Что эта кровь принадлежала не просто другому человеку, а… любимому Холмсу. Острый укол вины пронзил его, и он слегка отстранился.
Майкрофт медленно моргнул, пытаясь избавиться от чувства сонливости, он давно не ощущал этого. Кровь капала из маленькой ранки на его шее, и это не заставляло его чувствовать себя ужасно. Он прерывисто дышал, испытывая боль и удовольствие одновременно. Это была адская смесь. Он слегка понимающе посмотрел на него и тихо прошептал:
— Ты утолил свой голод?
Альберт ответил не сразу. Вместо этого его глаза поглощали зрелище перед ним. Это было потрясающее зрелище. Слегка растрепанные волосы его партнера, блаженство на лице другого, покраснение его щек, то, как кровь стекала по бледной коже на простыни, слегка пачкая их... Он вырвался из этого и тихо кивнул, нежно прижимая ладонь к груди. щеку другого.
— Я доволен, правда… спасибо...
Майкрофт тихо фыркнул, ситуация была немного странной, но он не возражал против этого. В свою очередь, он восхищался вампиром, хоть и не признавал этого. В глазах напротив было легко прочитать удовольствие. Он тихо пробормотал.
— Хм, это хорошо.
Альберт улыбнулся, немного застенчиво, прежде чем наклониться. Он лизнул маленькую ранку, собрав немного крови с языка. Сладко-горько. Он на мгновение наслаждался вкусом, прежде чем отстраниться. Вампир нежно обнял своего партнера, притянул его в объятия и уткнулся лицом в изгиб шеи. Его глаза закрылись, когда он прижался к другому, делая небольшой вдох.
Не должен он чувствовать внутри себя бешеное сердцебиение, его убили несколько сотен лет назад. Но вот он чувствует пульсацию. Чудо, не иначе, и проклятие, так сильно он к нему привязался.