После того вечера с Кроули, а именно момента, когда он попросил об отсрочке разговора, казалось, что стало спокойнее. По крайней мере, желание ворваться в кабинет и прижать того к стене утихло. Не то чтобы он перестал думать о Кроули, иногда вспоминал мимолётные улыбки или же глубокий поцелуй у входа в ресторан. 

Феллу пришлось про всё рассказать Трейси. У неё было своеобразное чутьё, и поэтому именно на следующий день она заглянула на чай, принеся с собой вкуснейшее печенье — маленькая взятка за подробности. 

— Ответь на пару моих вопросов, ладно?! 

— Зачем?

— Просто ответь. Как часто ты думаешь о своём коллеге? Насколько я помню, его зовут Энтони.

— Чаще, чем хотелось бы.

— Ммм, а теперь скажи, как часто возникает желание сделать что-нибудь безрассудное, нууу, ты понимаешь, — женщина многозначительно пошевелила бровями.

— Что, Трейси!

— Отвечай, Азирафаэль Фелл! — Трейси редко называла его полным именем, именно сейчас она этим воспользовалась, чтобы Фелл честно ответил.

— Ладно. Скажем так, чаще, чем в студенческие годы.

— О, дорогой, да ты влюблён!

— И этот вывод только на основе этих не связанных между собой вопросов?

— Я, конечно, тебя не спрашивала про такое раньше, но уверена, что ты бы настойчиво сменил тему, спроси я это годами раньше. Потому что переспорить тебя невозможно. Поговори с ним.

— Я не готов, всё слишком быстро происходит.

— Ты боишься?

— Возможно.

Трейси не стала развивать тему. Главное, что она знала, что её друг на пороге новых возможных отношений. 

***

Кроули тоже предстоял нелёгкий разговор с Анафемой. Он лениво жевал сендвич, чувствуя, как подруга прожигает пытливым взглядом. 

— Что? 

— Вы ведь не поговорили, верно?! 

— Не всё так плохо. Это был чудесный вечер. И постановка в театре была хорошая. А потом мы направились в ресторан. И всё бы было идеально, если бы не Люк, которого чёрт знает каким ветром занесло в этот же ресторан. И все его приёмы завуалированного оскорбления и превосходства и обязательное упоминание «нас». Не знаю, как я сдержался и не ударил его. В конце этого странного вечера я целовался с Азирафаэлем неподалёку от входа в ресторан, и, вероятно, Люк, выходя, видел всё и дико разозлился. Но в этот момент мне было впервые наплевать. Азирафаэль попросил дать ему время, и он знает о необходимости разговора. 

Анафема его внимательно выслушала и вздохнула. 

— Могу только сказать тебе, Кроули, ты влип по уши. Не знаю, чем зацепил тебя Фелл, но тем не менее. Ну и могу только поздравить с тем, что тебя потихоньку отпускает страх отношений, ну и терпение тебе пригодится, ты ведь не знаешь, сколько придётся ждать. 

Дело времени, но Кроули действительно готов ждать столько, сколько нужно. 

***

С момента того вечера их взаимоотношения стали стабильнее. Без взаимных избеганий. Они пересекались на перерывах между занятиями, на совещаниях. Тонкий флирт стал неотъемлемой частью их общения. 

Едва ли не каждый уикенд они выбирались в театр, музей или концерт. И обязательно после этого они ходили ужинать в какой-нибудь ресторанчик. 

А потом могли целоваться в машине Азирафаэля, в тёмных переулках, в парке среди деревьев. Самым сложным было не переходить грань и не настаивать на большем. Это было глупо, но они сами в какой-то момент установили этот рубеж. 

***

Была промозглая пятница. Азирафаэль во время обеденного перерыва с сожалением в голосе сообщил, что сегодня он вынужден задержаться на работе. 

— Очередное идиотское поручение Гавриила? 

— И да, и нет. Мне нужно закончить с сочинениями студентов, не люблю брать работу на дом. Ну, и ты прав, я правлю статью для Гавриила. 

— Ты знаешь, я могу подождать, пока ты закончишь. 

— Не стоит, правда, я не знаю, как много времени потребуется на это всё. Отдохни. А я напишу позже. 

Кроули не стал спорить, тем более Азирафаэль прав: подобная работа не терпит спешки, но доля сожаления всё же была. 

Энтони намеревался провести пятничный вечер в компании закусок и фильмов на нетфликс, раз планы пришлось скорректировать. В одиннадцать вечера раздался настойчивый звонок в дверь. Кроули никого не ждал. Это не могла быть Анафема, она всегда предупреждает о визите. Он хотел проигнорировать незваного гостя, но звонок повторился и очень настойчиво. Энтони нехотя поднялся, подошёл к двери и посмотрел в глазок. Ничего не видно из-за мутного стекла, но бежевое пятно он рассмотрел. Только один человек из его малочисленного окружения носил бежевое. Кроули открыл дверь.

— Азирафаэль?!  

Но больше всего Кроули был сбит с толку тем, как он выглядел: растрёпанные волосы, ссадины на скуле, небольшая рана на губе. Сам Фелл был на взводе, никак не мог успокоиться.

— Что произошло?

— Ничего серьёзного, Кроули, всё в порядке.

— Ты…

— Всё в порядке. Я цел. Просто небольшая стычка с хулиганами. Я защищался. К счастью, ничего они так и не смогли у меня украсть.

— Ох! Почему ты не на машине?

— Я обнаружил, что её нужно заправлять в четверг вечером, моя промашка. А утром в пятницу решил ехать на общественном транспорте. Задержавшись, я не учёл, что последний доступный автобус только половину пути до моего дома проедет. Сегодня пятница, и, по-видимому, подвыпившие молодые люди решили разжиться дополнительными средствами на выпивку, но у них ничего не вышло.

— Ты полная катастрофа! 

— Я даже не помню, как дошёл до твоего дома, ноги сами меня вели.

— Нужно обработать раны, — Кроули отправился в ванную за аптечкой.

Энтони очень аккуратно промокнул уголок губ и бровь ватным диском, смоченным в перекиси водорода. Такая забота и мягкость едва ли не сбивали с ног. Ещё одна грань Энтони Кроули, которую теперь знает Азирафаэль. Он не сомневался, что Кроули мог быть таким, но не был подготовлен. 

— Боюсь, что утром всё равно буду непрезентабельно выглядеть. 

— Неприемлемо, профессор! — Кроули дразнил, но совсем немного.

— Прекрати! — Азирафаэль попытался улыбнуться, но тут же почувствовал боль.

— И раз уж так вышло, то вам, профессор, придётся на какое-то время остаться у меня. По крайней мере, я смогу отнести ваш плащ в химчистку.

— Я не против. 

В этот момент Феллу так непреодолимо хотелось поцеловать эти насмешливые губы, но он этого не сделал. 

***

Кроули умело прятал нервозность и миллион тревожных мыслей, что бы могло произойти с Азирафаэлем. А ещё миллион вопросов в духе, почему Фелл не вызвал такси или не позвонил ему.  Надо было настоять на том, чтобы дождаться его и проводить до дома. Всё это граничило с абсолютным восхищением, профессор не так прост, как казался. И всё же было безрассудно вступать в конфронтацию, тем более по рассказу было понятно, что нападавших было как минимум двое. 

— Я думаю, что ушибы не заживут до понедельника. Нужно будет взять больничный. И по-хорошему обратиться в полицию.

— Нет.

— Что именно нет?

— Всё нет. Не думаю, что Гавриил позволит хотя бы один день прогулять. 

— Тогда придётся пройти испытание с объяснительной, почему профессор литературы вернулся после выходных побитым. И это минимум того, что можно ожидать. Насчёт полиции не настаиваю, но ссадины лучше подлечить дома. А если Гавриил против, можно немного схитрить.

— О нет, давай без подделывания справок о том, что я внезапно заболел простудой. Я обращусь к врачу сам. 

***

Было уже далеко за полночь. Усталость давала о себе знать. 

— Места у меня не так много, но для двоих сойдёт. 

— Только не говори снова, что собрался спать в кресле, — Азирафаэль закатил глаза.

— Не беспокойся, оно нормально раскладывается в состояние небольшой кровати, — рассмеялся Кроули.

— Прошу, останься со мной, — в порыве Фелл взял его за запястье. Смущение обожгло щёки, но он старался не отводить глаза в сторону.

Сердце Кроули подпрыгнуло от этой фразы. Это случайно вырвавшаяся фраза, но он так хотел видеть в этом скрытое послание. 

— Хорошо. Я найду для тебя домашнюю одежду. Располагайся.

Азирафаэль был очень тронут заботой Кроули.

— Мне жаль, что вместо отдыха тебе приходится возиться со мной.

— Пустяки, — Кроули протянул Феллу махровый халат. — Извини, другого не нашлось.

Сам же Энтони был в хлопковых свободных штанах и футболке на размер больше. Но есть разница в том, что он был более расслаблен. На нём не было затемнённых очков, которые прятали прекрасные карие глаза.  

— Что-то мне это напоминает, — усмехнулся Азирафаэль. 

— Я не спросил: может, всё же чая хочешь, чтобы проще уснуть было.

— Не стоит.

На какое-то время повисла тишина. 

— Энтони, мне также жаль, что я после всего что между нами произошло так и не смог сделать шаг навстречу. Я обещал разговор, но как только я начинал об этом думать, то внутри нарастала паника и страх. Дело не в тебе, а во мне, просто в определённый момент времени я был так вымотан, что зарёкся заводить отношения больше. 

Но вместо того, чтобы начать возмущаться, чего ожидал Азирафаэль, Кроули вдруг спросил: «Мне интересно знать, что за придурок измотал тебе нервы, что ты принял такое решение?!»

— Ты его знаешь.

Кроули задумался на пару минут.

— Да нет, не может быть. Нет. Гавриил?! — это было стопроцентное попадание. — Как вы вообще могли сойтись!

Это не звучало насмешкой из уст Кроули, он был искренне удивлён.

— На самом деле, со мной всегда было непросто. В то время, как все искали веселье, вливались в шумные компании, я напротив любил уединение. Но будучи студентом, я всё же иногда ходил на вечеринки в поисках знакомств. Но и это не приносило ничего, кроме разочарования. Я быстро понял, что одноразовые связи не для меня. Ещё несколько попыток оказались полным провалом, потому что не все хотели вместо баров с выпивкой идти, например, в театр. 

— Но, я так понимаю, ты продолжал упорно ходить на тусовки.

— Да, я думал, что нигде больше не смогу завязать знакомство. Но в итоге там я и познакомился с Гавриилом. Он сказал, что он ходит на вечеринки, чтоб убить время. Мы начали общаться, а потом всё перешло в отношения. И поначалу всё было идеально. Хотя возможно, что я просто закрывал глаза на некоторое. Опуская подробности, просто скажу, что он стал невыносимым к моменту, когда ему предложили должность декана. К тому моменту я устал от бесконечных придирок и предложил расстаться. Это ударило по его самомнению.

— И поэтому с тех пор он грузил тебя бесконечной ненужной работой?

— Да. После него одиночество не казалось чем-то плохим уже, я устал. Лучше так, чем снова по кругу проходить всё это. Энтони, на самом деле я трус, который, обжёгшись, не хочет пытаться снова. 

— Ты не трус, нет, совсем. Трусы не целуют взасос у входа в ресторан, трусы не заходят в кабинет, а потом не зажимают у стола, творя своими руками что-то, от чего вот-вот потеряешь сознание, и в конце концов, трусы даже под угрозой смерти бы не стали делить номер один на двоих, а тем более кровать. 

Сказанное Кроули возымело эффект. Напряжение ушло. Азирафаэль позволил себе улыбнуться. Им предстояло делить кровать по размерам меньше, чем была в номере отеля Тэдфилда.