Звонок телефона разрезает тишину комнаты, когда Кевин сидит за проектом по геоэкономике, и он хмурится, глядя на время — почти три часа ночи. Но вопросы исчезают, когда он видит, что ему звонит Жан. 

Кевин — за своим письменным столом, рядом с ним чашка зелёного чая, в которой осталось совсем немного, и ароматическая свеча с запахом ванили и табака. Он отвечает на звонок, и на экране появляется освещенное солнцем лицо Жана. Конечно: из-за разных часовых поясов у него уже почти десять утра. 

— Ты знаешь, что у меня сейчас два сорок восемь? — устало усмехается Кевин вместо приветствия.  

— Это я у тебя должен спрашивать, — тот вдруг хмурится. — Я позвонил только потому, что увидел, что ты в сети. Тебе завтра не надо на учебу?

Кевин не отвечает: лишь переключает камеру и показывает экран ноутбука с текстом и таблицей, над которой сидит уже второй час. Потом переключает обратно, — чтобы посмотреть на Жана с усталостью и вопросом «ну, чего ещё от меня хочешь?». 

— Малыш, — Жан вздыхает, и у Кевина внутри что-то вздрагивает, приятно рассыпаясь. — Не надо было мне… Кев, ложись спать, пожалуйста. S’il te plaît, — он смотрит с грустью, поправляет ладонью кудри, и Кевину невыносимо хочется прямо сейчас оказаться в его объятиях. 

Это — самое сложное в их отношениях в данный период. 

— Я доделаю и лягу, — он быстро кивает. 

— Я имел в виду прямо сейчас, — Жан ставит телефон перед собой и берет в руки чашку с кофе. Его взгляд не предвещает ничего хорошего, но всё, о чём сейчас может думать Кевин, — то, как сильно он хочет его поцеловать. 

— Мне сдавать это завтра на первой паре, — возражает он. Жан молча пьет свой кофе и осуждающе смотрит. Кевин пожимает плечами. — Я сам виноват, надо было раньше садиться делать. 

— Всё хорошо, никто ни в чем тебя не винит, — вдруг мягко отвечает Жан, продолжая смотреть в экран, и у Кевина внутри разливается тепло. — Я просто беспокоюсь. 

— Как твои дела? — Кевин переводит тему и натягивает улыбку, подпирая голову ладонью. 

— Всё в порядке, — тот вздыхает. — Сегодня решил не идти на пары. Полезно иногда отдыхать, знаешь. 

— Мне кажется, или это называется прогул? — ухмыляется Кевин. Жан лишь отмахивается. 

— Ты зануда, — он закатывает глаза, — а я забочусь о своем ментальном здоровье. 

— Молодец, — Кевин как-то глупо улыбается: ему снова вспоминается, как беспокоился о нём Жан во время зимних экзаменов, и внутри растекается тепло. 

— Ладно, mon amour, — Моро снова едва заметно вздыхает, — не буду тебя отвлекать, пойду займусь своими делами. Но если я через пятнадцать минут увижу, что ты снова в сети, — он угрожающе выгибает бровь, — то я прилечу к тебе первым рейсом, и ты будешь неделю отдыхать. 

— Ты насильно собираешься меня заставить? — Кевин не может сдержать смеха. Жан удивлённо приподнимает брови. 

— Что? Никакого насилия, — в его голосе даже звучит некоторая обида. Кевин не может сдержать улыбку: его совершенно умиляет, насколько всерьез Жан воспринимает каждое его слово. — Послезавтра у тебя выходной?

— Да, — Кевин непонимающе хмурится. 

— Пообещай мне, что ты выспишься, отдохнешь, займешься чем-нибудь приятным и даже не притронешься к учебе, — выдает Жан. На его губах играет улыбка, но в глазах — искренняя тревога. 

— Но мне на следующую неделю…

— Кевин, — Жан перебивает, и в его голосе — отчетливое предупреждение. — Я не шучу. У тебя будет время сделать то, что тебе нужно сделать, но отдохни хотя бы один день, пожалуйста. 

Кевин смотрит на него через экран, и ему кажется, что его сердце в груди увеличилось в несколько раз и готово вот-вот сломать ребра. Он улыбается как-то неестественно широко и вдруг чувствует, как начинает щипать в носу. Черт возьми, вот они, последствия недосыпа и расшатанной нервной системы: излишняя сентиментальность, состояние, в котором эмоционально реагируешь на всё вокруг, и до слез может довести даже обычная забота от любимого человека. 

— Кев, все в порядке? — Жан замечает, как изменилось лицо Кевина, и тут же обеспокоенно хмурится. — Кевин, — зовёт он. Тот вдруг поднимает взгляд в потолок, чтобы сдержать слёзы, и сквозь динамик слышен прерывистый вдох Жана. — Mon cœur, я сказал что-то не то? Ты ведь… Кевин, милый, что случилось? — теперь в его голосе — тревога, но Кевин может лишь неопределенно пожать плечами, улыбаясь, и вытереть глаза.

— Ты просто слишком милый. И я успел отвыкнуть от такой заботы, — его голос звучит чуть хрипло. Жан сдвигает брови к переносице, будто сам пытается не расплакаться, и качает головой. 

— Тебе нужен кто-то рядом, — говорит он вдруг мягко, и эта фраза вызывает взрыв внутри Кевина: он тут же кусает губу, чтобы не дать волю слезам. — И я так хотел бы быть рядом сейчас, чтобы тебе стало лучше, если бы ты только знал…

— Я знаю, — шепчет он и смотрит в экран, на лицо, ставшее до боли родным, почти чувствует мягкие кудри под пальцами, почти может коснуться его кожи. — Ещё три недели, да? И мы ненадолго будем рядом. 

— Да, — Жан выдает блаженную улыбку. — А теперь — заканчивай свою работу и ложись спать. Послушай что-нибудь спокойное. И, если закончишь быстро, выпей травяного чая. 

— Спасибо, мам, — Кевин фыркает и закатывает глаза, но внутри ему тепло. Что бы он ни говорил, никто ещё так о нём не заботился, потому что забота отца была совсем иной, а такие люди, как Жан, ему ещё не встречались. 

— Называй, как хочешь, — смеется Моро, и они оба начинают хохотать. Такие перепады настроения Кевина пугают, но он настойчиво их игнорирует. — Только отдохни хотя бы пару часов. Больше не буду тебя отвлекать. Пиши завтра, хорошо? — он быстро кивает и ждёт ответа. 

— Конечно. Merci, mon chéri, — бормочет Кевин, сонно улыбаясь, и заканчивает звонок. 

Без голоса Жана в комнате сразу становится тоскливо и тихо. 

Чтобы не позволять себе погружаться в ненужные мысли, Кевин возвращается к экрану компьютера и, чудом не засыпая, доделывает работу. 

В три часа ночи он греется под душем, наблюдая за тем, как капли стекают по стеклу душевой кабины, и устало прикрывает глаза. 

Пока Жана нет рядом физически, он может довольствоваться только воспоминаниями — и, к счастью, таких у него очень, очень много. 

♡♡♡

Когда Жан звонит в следующий раз, у Кевина — десять утра, суббота. Он всё ещё лежит в кровати, а потому чуть удивлённо смотрит на экран, подавляя зевок, проводит ладонью по волосам, чтобы привести себя в нормальный вид, но в итоге отвечает на звонок. 

— Bonjour, — тянет Жан, широко улыбаясь. И он… без футболки? Кевин часто моргает, чтобы убедиться, что ему не кажется и что он достаточно проснулся. — Как спалось?

— Нормально, — бормочет Кевин, — а… что за странный выбор времени для звонка? 

— Я решил… Тебе нужно немножко отвлечься, — вдруг говорит Жан с хитрой улыбкой. — Спрашивать мне неловко, возможно, ты и сам отлично справляешься, но если я помогу…

— Ты вообще о чём? — Кевин проводит ладонью по лицу. Речь Жана звучит немного бессвязно: вероятно, Кевин просто ещё не до конца проснулся. 

— Ты такой милый, — говорит Жан, широко улыбаясь. — После сна. Хочется лечь с тобой в кровать и обниматься всё утро. 

— Да. Мне тоже, — Кевин вздыхает: внутри искрами рассыпается тепло, когда он начинает представлять себе это, вспоминать, как ощущались объятия Жана на его теле. Он и не осознавал, что настолько сильно скучает…

Но погрузиться в грустные мысли ему не позволяют: уже в следующую секунду тихий стон, раздавшийся из динамика, заставляет его обратить свое внимание на телефон. Да, Жан правда стонет, но это не стон боли или чего-то ещё — а самый обычный, от удовольствия, и Кевин видит, как он откидывает голову назад, кадык плавно опускается, и…

— Жан? — спрашивает он смущенно. Тот снова смотрит в экран, пытаясь сфокусировать взгляд. 

— Хочешь попробовать секс по телефону? — спрашивает вдруг тот прямо, и Кевин давится воздухом. 

— Эм… Что? — переспрашивает он. Жан лишь смеется. 

— У тебя есть руки. Помоги себе сам, я буду помогать только словами, — он ухмыляется, и Кевин чувствует, как краснеет. Ужасно: Жан, несмотря на свою непомерную заботу и мягкость, иногда становится тем самым чёртом, что сидит на левом плече и шепчет всякие гадости. 

— Э-э… Я не против? — Кевин и сам не знает, на что соглашается, но хитрый взгляд Жана, изгиб его губ, его красивые голые плечи с россыпью родинок и острый кадык решают за него. 

— Просто… Просто подумай о том, что я сейчас сижу на своей кровати, и на мне нет ничего из одежды, — говорит он вдруг со слабой улыбкой, и Кевин тяжело сглатывает. Все остатки сна снимает как рукой. — И, конечно, было бы еще лучше, если бы ты был рядом, но…

— Ничего, — хрипло отвечает Кевин, и горло сжимает цепкая хватка возбуждения. Да, возбудить его утром — проще простого. — У меня хорошая фантазия. 

И он закрывает глаза, пока его рука скользит вдоль тела, забираясь под нижнее белье. Жан тяжело дышит в динамик. 

— Представь мои руки на себе, — бормочет он сладко, пока на фоне раздаются едва слышные звуки — и Кевин догадывается о том, где сейчас его вторая рука. — Представь мои пальцы… Ах, merde, Kevin, — он вдруг стонет громче, рвано втягивает воздух сквозь зубы, и ладонь Кевина тоже начинает скользить по его члену. — Представил твои губы… Слишком заманчивая картинка. Попробуй, — он улыбается в камеру, но Кевин теряет способность здраво соображать, когда до него наконец полностью доходит, что именно делает Жан. 

И тогда он решает, что лучше всего будет ничего не говорить — а просто делать. И его рука тоже начинает активные движения, пока он закрывает глаза и представляет тонкие пальцы Жана, почти чувствует его дыхание на шее, слышит его шепот над ухом…

Первый стон срывается с его губ, и Кевин тут же испуганно замирает, не решаясь посмотреть в камеру. Однако, судя по звукам, Жана это не только не смущает — но наоборот: доходящий до фальцета стон слышен из динамика, а после — смесь учащенного дыхания, каких-то ругательств и быстрого, прерывающегося «Кев… Кев, Кевин, о, боже, Кевин». 

Да, очевидно: Кевин очень ему помогает. Он не открывает глаз, но слышит неровные вздохи, которые указывают на то, что по всему телу Жана сейчас проходит эта божественно приятная волна дрожи, оставляя его совершенно без сил. 

— Кевин, — он зовёт хрипловато спустя минуту, и слышно, что — улыбается. — Кев, посмотри на меня, — просит он, и голос — чуть требовательный, но мягкий. Кевин поднимает взгляд в камеру, не прекращая собственных движений рукой. Он то и дело замедляется, чтобы удерживать себя на едва ощутимой тонкой грани, но знает, что один взгляд на лицо Жана вполне сможет довести его до пика. — Почему ты не позволяешь себе быть громким? Помню, что в жизни тебе нравилось ровно обратное, — он ухмыляется, и Кевин втягивает воздух сквозь зубы, чтобы подавить оглушающую волну возбуждения. Если Жан продолжит выглядеть так же восхитительно красиво с растрепанными кудрями, румянцем на щеках и без футболки, то Кевин совершенно точно сможет кончить вот-прямо-сейчас. 

— Но сейчас мы не рядом. По телефону это как-то… более неловко, — выдавливает он наконец, и голос, ставший на тон ниже от возбуждения, выдает его с головой. 

— Не стесняйся, — Жан шепчет, двигаясь ближе к камере, — давай, любимый, я хочу тебя слышать. Представь мои пальцы… — и Кевин подчиняется, закрывая глаза, снова сжимает ладонь на члене и протяжно стонет. — Ты такой красивый, такой замечательный, — бормочет Жан расслабленно, — хочу исцеловать всю твою шею и грудь, оставить парочку следов, чтобы поцеловать их ещё и сверху. Боже, Кевин, ты просто восхитительный, — Жан видит на экране абсолютно размазанного, растекающегося в лужу Кевина, который находится на грани, но все никак не позволяет себе довести дело до конца. 

— Жан, — тянет он, жмурясь, и тот прерывисто вздыхает, — я могу кончить? 

На пару секунд воцаряется тишина: Кевин, слишком увлеченный этим ощущением ходьбы по краю, не замечает, но Жан — замирает и удивлённо смотрит. 

— Не знал, что тебе такое нравится. Сказал бы раньше, — выдает наконец, смущая Кевина окончательно. — Кевин, посмотри на меня. 

Это — почти невозможная задача, потому что нельзя одновременно хорошо концентрироваться на двух вещах, но Кевин старается. Смотрит, из-под трепещущих ресниц, задыхаясь от переполняющих ощущений, но всё ещё удерживая себя. 

— Кевин, хороший, — начинает мурлыкать Жан, и тот просто задыхается, внутри всё взрывается всполохами искр, пока он балансирует на тянущем изнутри сумасшествии. — Кончишь для меня? Смотри в глаза, Кев. 

И он смотрит. Смотрит и от этого — рассыпается на атомы, пока с головой накрывает волна оргазма, в которой он почти захлебывается. Он чудом удерживает телефон в руке, и так громко стонет имя Жана, что соседям теперь наверняка есть о чем задуматься. 

Когда второй волной, ещё глубже, накрывает от какой-то глупой похвалы со стороны Жана, Кевин всё же закрывает глаза и наконец замирает, пытаясь отдышаться и прийти в себя, пока перед глазами ещё плывут чёрные точки.  

— Надеюсь, тебе понравилось, — голос Жана пробивается сквозь дымку удовольствия. У Кевина есть силы только на то, чтобы слабо усмехнуться и потереть переносицу. Когда он открывает глаза, ему снова ужасно неловко. — Когда ты смущаешься, у тебя краснеют уши, — вдруг замечает Жан с широкой улыбкой, — это ужасно мило, ты знаешь? 

Кевин, смеясь, закрывает лицо ладонью, — ещё пара таких фраз, и он весь станет просто алым. 

— Мне понравилось, — признается он наконец. — Но я все равно по тебе скучаю. 

— Ещё пара недель, — улыбка Жана вмиг становится грустной. — Тебе нужно… отойти? 

— Спасибо, что предложил, — Кевин опускает взгляд на испачканную руку и усмехается, а после кладет телефон и выходит из комнаты. Когда он возвращается, видит, что Жан тоже уже переместился на кухню. 

— А теперь расскажи, как у тебя дела, — говорит он, прежде чем поставить телефон к стене и начать делать себе кофе. 

И они разговаривают ещё около часа — а после Кевин уходит приводить себя в порядок. И, стоя под душем, он не может перестать вспоминать о том, как невероятно началось его сегодняшнее утро, и всё думает, думает, думает, как дождется и наконец встретится с самым любимым человеком его жизни уже совсем-совсем скоро. 

♡♡♡

Рейс в Марсель задерживают на два часа. Кевин и до этого не мог найти себе места, а теперь и вовсе начинает лихорадочно ходить кругами по зоне ожидания. Он оставляет чемодан возле кресел и идет в другую часть аэропорта, чтобы купить что-нибудь поесть — хоть чем-то себя отвлечь, — и без остановки строчит Жану грустные сообщения. 

Кевин:

Нет, ну почему именно сейчас, когда я так сильно хочу тебя увидеть.

И мне нужно снова ЖДАТЬ

Я так устал ждать

(Извини, я знал, что такое отношения на расстоянии, но это правда сложно)

Жан:

всё в порядке, Кевин, ты полностью прав

это реально сложно. и то что мы справляемся — просто супер

ты умница

Кевин:

Жан, я буквально ною тебе, потому что нетерпеливый, а ты меня хвалишь,,,

Жан:

ты заслуживаешь ;)

Кевин:

Ты уверен, что тебе не сложно будет встретить меня ночью? Имею в виду… Я должен был прилететь в десять вечера по твоему времени, но из-за задержки буду ещё позже. И десять это ещё нормально, но полночь уже как-то…

Жан:

все хорошо, я же сказал. я точно не отпущу тебя одного добираться ночью))

Кевин:

Как скажешь, мам

Жан:

Кев, ты буквально впервые приезжаешь в незнакомый город. я просто понимаю, что сам не хотел бы оказаться в такой ситуации. когда я впервые прилетел в США, меня тоже никто не встречал

Кевин:

Малыш((

Жан:

все в порядке! я просто объясняю, почему это так важно для меня и почему я совершенно точно приеду за тобой в аэропорт 

Кевин:

Спасибо

Люблю тебя ❤️

Жан:

amourrrrr 🫶🏻

Сообщения от Жана немного успокаивают Кевина, но лихорадочно бродить по аэропорту он не прекращает — теперь уже от предвкушения. Они не виделись всего два с половиной месяца, но это действительно ощущалось как целая вечность. И потому Кевин все два часа смотрит любимый сериал, чтобы отвлечься, — и все равно пропускает половину серии мимо ушей, — слушает только французскую музыку и ест мятные конфетки. Просто чтобы не думать и наконец дождаться объявления посадки на рейс.