Кларки

Последнее, что Лекс помнит хруст сминаемых перил, и вода, всюду вода... Сознание возвращается медленно и неохотно. Первое, что он ощущает тепло чужого дыхания на губах. Потом легкие обжигает, его скручивает. Он выкашливает пол-галлона воды, в горле саднит, глаза слезятся. Мокрая одежда неприятно липнет к телу, а под лопатку врезается камушек. Но все это забывается, когда он встречается взглядом со своим спасителем. И теряется в синеве этих глаз. Кажется ему что-то говорят - звуки пробиваются как сквозь вату. Неважно. Он протягивает руку, чтобы коснуться склонившегося над ним ангела. Ангел непонимающе хмурится. Прежде чем снова отключиться Лекс успевает подумать, что ему очень хотелось бы чтобы ангел улыбнулся.

В себя он приходит в больнице, отмечая, что все еще на грешной земле. А тем временем палату просачивается какой-то подросток, нерешительно мнется у дверей. Что-то в этом парнишке кажется Лексу знакомым, пока он лениво рассматривает его из-под ресниц.

– Эй –  негромко окликает его мальчик – Ты... как?

Солнечный луч добирается до его потрепанных кед, скользит вверх и в свете его русые вихры мальчишки вспыхивают нимбом. Лекса вдруг прошивает узнаванием. Этот ребенок спас его там, на мосту. Его маленький ангел-хранитель. Он улыбается в ответ, пожалуй слишком радостно, потому что "ангел" совсем по-человечески закатывает глаза и констатирует со вздохом:

– Хорошо, что ты жив. Но тебе наверное нужно отдыхать. Я пожалуй пойду.

И осторожно пятится к двери. В дверях сталкивается с мужчиной средних лет, который приобнимает мальчика за плечи:

– Все хорошо, Кларк?

Подросток кивает и бросив последний взгляд на лежащего на койке Лекса, уходит. А Лексу отчего-то становится так легко. Он прикрывает глаза, вспоминая:

— Ты веришь? В ангелов. - спрашивает маленький Лекс, ерзая под боком у мамы.

Та, наклоняясь целует его в лоб с мягкой усмешкой:

Было приятно осознавать что кто-то следит за нами и оберегает нас.

И Лекс верит, очень хочет верить... Ведь не просто же так сложилось, что Лекса спас именно Кларк. Кларк, который если подумать появился из ниоткуда на пустом мосту. Появился так вовремя, будто знал. И смог - такой-то цыпленок - вытащить взрослого мужчину из тонущей машины. Как бы то ни было мальчик спас ему жизнь и Лекс обязан его отблагодарить. Он находит Кларка на ферме Кентов. Мальчик работает в поле и казалось бы не замечает гостя, вилами сгребая сено. А в следующую минуту Лекс осторожно отводит их от своей груди:

– Эй, не слишком-то гостеприимно.

Кларк огрызается:

– А не надо подкрадываться так. Зачем пришел?

– Спасибо хотел сказать.

Кларк щурит свои неземные глазищи:

– Ну говори.

– Спасибо. Я тебе жизнью обязан. – Лекс обезоруживающе улыбается, держа открытые ладони перед собой. – Если я смогу что-то для тебя сделать...

– Можешь. – перебивает Кларк – Прекрати пялиться. Это пугает.

Лекс спохватывается и прекращает сканировать его взглядом. Он привык действовать напористо, изучать и сопоставлять факты и всегда находить вопросы на ответы. И сейчас у него много вопросов, но они пожалуй подождут.

Лекс отступает на шаг:

— Извини.

И словно со стороны слышит свой голос:

— Я принял тебя за...за ангела. Ну там на мосту, когда ты спас мне жизнь.

Кларк ошарашенно таращится на него круглыми небесными глазищами и пятится.

Лекс с размаху закрывает ладонью лицо. Ну вот пацан теперь решит, что он свихнулся.

– Кларки. Он тебя чем-то обидел ? – обманчиво спокойно интересуются сзади.

Кларк подскакивает и яростно мотает головой:

— Не-не-не. Все в порядке. Он уже уходит, пап. 

– Не смею задерживать, мистер Лютор. – Джонатан Кент предельно вежлив, но от его голоса Лекса продирает мурашками вдоль позвоночника.

И миллионер торопливо ретируется.

Он совершенно и абсолютно не ожидает, что Кларк придет к нему сам. Но на следующий день мальчишка обнаруживается на пороге его особняка. Стоит вполоборота к нему, так, что Лексу видно мягкий обвод щеки, тень от длинных ресниц и непослушный завиток падающий на лоб. Солнечный свет мягко обтекает его, размывая невысокую фигурку и Лекс машинально косится за плечо незваного гостя. Он совсем не удивится обнаружив там белоснежное крыло. Словно почуяв его взгляд мальчик подбирается, развернувшись вскидывает на него свои синющие глаза и сердито сообщает:

— Я не ангел, понятно?

Лекс, прикусив губу, чтобы сдержать улыбку, кивает:

— Как скажешь, фермбой. Что-то еще?

Мальчик сердито сопит, переступая с ноги на ногу:

— Ты говорил... В общем мне нужна помощь.

— Какая? — моментально отзывается Лекс и чуть было не садится мимо кресла, когда Кларк выпаливает:

— Научи меня драться.

Лекс задумчиво смеривает гостя взглядом, но сдерживает комментарии насчет бесполезности этой идеи. Ну покажет он пацану пару приемов, несложных но эффективных, да поставит ему удар, если получится. Лексу не жалко, а мальчишка сможет защитить себя. Вряд ли этому ребенку просто захотелось разбить пару...лиц. И хотя мальчик не жалуется, Лекс догадывается, что его - такого мелкого и смазливого достают в школе.

И Лекс не спрашивая, соглашается:

— Приходи после школы. Думаю я найду для тебя немного времени. Кстати, тебя там родители не потеряли?

Мальчишка ойкает и бросив на бегу "Спасибо, до завтра" выметается за дверь.

Лекс улыбается ему вслед:

Забавный

Мальчик оказывается на удивление пунктуальным и в назначенное время ждет Лекса в гостиной, немного нервно сжимая лямки рюкзака. Лекс предлагает оставить куртку и рюкзак в комнате, прежде чем пойти в его личный спортзал. Под курткой у Кларка рубашка, а из-под воротничка рубашки выглядывает футболка. Лекс хмыкает, но никак не комментирует, жестом приглашая мальчика за собой. Начинают они естественно с разогрева мышц. Потом Лекс проверяет удар Кларка на боксерской груше. Кларк задумчиво тыкает грушу кулаком.

— Сильнее. — требует Лекс.

Кларк бьет неумело, но от души. И судя по выражению мордашки явно представляет лица своих обидчиков. Лекс дает ему отвести душу, а потом встает рядом:

— Смотри внимательно.

Он проводит серию ударов, нарочито замедляя каждый, чтобы Кларк успел рассмотреть:

— Повтори.

И в следующую секунду жалеет, что не отошел подальше, получив острым локтем по уху.

Кларк старается, но мальчик слишком сильно зажат. Может стесняется? Или просто неуверен в себе. Заметив как подросток рукавом рубашки смахивает пот со лба, Лекс прерывает тренировку:

— На сегодня все.

Он кидает в мальчишку бутылку с водой. Реакция у мальчика хорошая — сцапывает на лету быстрым неуловимым движением, благодарит и сразу проглатывает половину. Щеки его раскраснелись, над верхней губой поблескивают бисеринки пота, челка липнет ко лбу, а грудная клетка часто опускается и поднимается как у щенка - мальчик дышит запалено, но улыбается. Солнечно так, сияя ямочками на загорелых щеках, так, что Лексу срочно нужны солнечные очки.

С этого дня Кларк становится частым гостем в его особняке и в спортзале. Но не смотря на упорные тренировки Кларк раз за разом лажает, не дотягивая, не доводя очередный прием до конца. Пока до Лекса наконец не доходит: мальчик сдерживается и сдерживается ненамеренно, а по привычке. И он ставит себе целью заставить парнишку работать в полную силу, раззадорить его, увлечь, так чтобы он забыл об осторожности. Может быть и стоило для начала узнать причину, но Лекс банально, по-мальчишески увлекается этой игрой "Доведи Кларка". Кларк не ведется. Крепкий орешек. Лекс всегда любил сложные задачи. Увлекшись, Лекс спарринугет с ним в полный контакт. Так он внезапно узнает и осознает, что Кларк -девочка. Если б не спарринг, Лекс бы и не догадался, потому как девчоночьего в ней только глаза - большие и лучистые, небесной синевы, какие обычно рисуют ангелам на фресках. Мужское имя, пацанские замашки... И пацифизм, явно воспитанный в ней родителями:

Девочки не дерутся, Девочки не причиняют другим боль. Ты не должна использовать силу против других.

Это знание отзывается в нем печалью, он как никто понимает, каково это нести на себе бремя чужих надежд. И он хочет помочь.

После очередной тренировки Лекс говорит, промакивая полотенцем пот:

– Знаешь, мой отец всегда злился на меня за то, что я не достаточно жесток.

Кларк невпечатленно фыркает, красноречиво потирая пострадавшие во время тренировки места:

– Я бы с ним поспорила*.

Лекс шлепает её полотенцем по взмыленной шее:

– Как грубо. Я тут тебе душу изливаю вообще-то.

– Хочешь поплакать на моем плече? – Кларк приглашающе похлопывает себя по вышеозначенной части тела.

– Прибью. – зловеще-ласково обещает Лютор.

Кларк хохочет, убегая.

Лекс думает и как он умудрился принять это мелкое ехидное недоразумение за ангела? Не иначе как потому, что он был при смерти да и Кларк тогда молчала. Странная, но забавная девчонка - болтает без умолку, раздражающе много болтает, шутит по-дурацки и смеется-смеется. Лекс уже скучает по тому прекрасному времени, когда она его стеснялась. Но в то же время он понимает, что его особняк для Кларк - место, где она может немного отпустить себя, позволить себе злиться и выплескивать эту злость в спарринге с Лексом, где ее не боятся, не укоряют, не требуют быть мягкой и нежной.

Заглядывая на ферму Кентов - по делам или просто поздороваться с родителями друга, Лекс замечает как Кларк...робеет перед своим отцом, как прежде чем что-то сказать или сделать она обязательно оглядывается на отца или мать, будто спрашивая разрешения и не спорит, совсем не спорит, хотя по глазам видно - не согласна. С родителями Кларк говорит мягко и многое не договаривает, то ли не хочет расстраивать, то ли боится разочаровать. Марта и Джонатан улыбаются ей, треплют по голове, обнимают и Кларк охотно принимает их любовь, возвращая сторицей. Улыбается тепло, опускает пушистые ресницы, пряча глаза и едва слышно вздыхая. Обещает в сотый раз быть осторожной, сдерживается-сдерживается-сдерживается. И встретившись с ней взглядом Лекс читает бегущей строкой:

— Как же это достало.

Потому когда Кларк снова и снова приходит к нему, проводя в особняке каждую свободную минуту, Лекс не возражает. Во-первых долг жизни, во-вторых присутствие Кларк делает этот склеп домом. Кларк приносит в его жизнь хаос, переворачивает ее с ног на голову и наполняет смыслом. Учит радоваться простым вещам - таким например, как тишина, когда Кларк ненадолго задумывается о чем-то.

Лекс привыкает. Привыкает к её болтовне, к её бесцеремонности и тактильности. Кларк не видит в нем Лютора, Кларк плевать, что говорят люди. Эта девчонка не проявляет ни капли уважения или страха к его статусу. Лексу это нравится. Нравится такая искренность Кларк. И с каждым днем все сильнее привязываясь к ней Лекс начинает считать её младшей сестрой. Надоедливой и вредной, но все же сестрой. Ну серьезно вроде и бесит, а прибить жалко и определенно нисплослана ему за все грехи.

Чем больше Лекс её узнает, тем меньше знает... Вроде бы открытая, вся нараспашку - что на уме то и на языке, глазищи чистые, честные, искрятся смехом, не обманет ни словом ни жестом, попросту не умеет. А на деле ларчик за семью печатями - в тихом омуте...У каждого человека есть тайны. Кларк - не исключение. Вот только её главная тайна - в том, что она - не человек.

Узнает об этом Лекс почти случайно. В один "прекрасный" день, вися в цепях вниз головой Лекс думает о неоригинальности очередного врага. Он дергается на скрип двери. Кларк стоит рядом с его похитителем, чуть впереди и в висок девочки упирается дуло пистолета. Сердце Лекса пропускает удар. Не уберег. Кларк ловит его взгляд и одними губами выдыхает:

– Прости.

Слова похитителя "Крутился тут, нам свидетели не нужны." и звук выстрела доносятся глухо как сквозь вату и Лекс обреченно зажмуривается. Когда он открывает глаза, Кларк жива. Стоит рядом и пальцами, легко, будто нитки рвет цепи, подхватывая Лекса на руки.

– Ты... – сипит Лекс.

Кларк осторожно опускает его на пол, садится рядом прямо в пыль и грязь:

– Не человек.

– ...Не ранена? – заканчивает Лекс – Стоп, ЧТО?

Кларк мгновенно подбирается:

– Не ангел я. Обычный инопланетянин.

– Ааа... – глубокомысленно кивает Лекс. – В смысле инопланетянин?!

– Всех детей приносит аист или находят в капусте, а меня принесло метеоритным дождем в кукурузу родителей – невесело шутит Кларк.

Лекс молчит. Смотрит и не понимает. Это же Кларк, неуклюжий и ласковый щеночек - Кларк. Мелкое ехидное недоразумение и его личная заноза в заднице - Кларк. Знакомая до последней веснушки на облупленном носу. Ну как так-то?

Кларк нерешительно ерзает под боком.

– Добивай.– разрешает Лекс.

Кларк зажмуривается и выпаливает на одном дыхании:

– Тымненравишься.

Лекс давится вдохом:

– ЧТО, прости?

Кларк по уши заливается краской, старательно отводя глаза.

Лекс сосредотачивается на дыхании. Он - взрослый, он сможет это пережить...Наверное. Жизнь определенно не готовила его к такому. Вот что делать с влюбленной инопланетной девочкой-подростком? С той, кого он считал и все еще считает младшей сестрой.

Кларк расценивает его молчание по-своему:

— Это потому что я инопланетянин, да?

Её голос предательски вздрагивает.

Лекс медлит, подбирая слова:

— Нет. Я благодарен тебе за доверие и... за твои чувства...Но я не могу принять их.

Кларк зябко обнимает себя за плечи. Инопланетный или нет, но она все еще подросток, почти ребенок и она напугана, расстроена, а минуту назад Лекс разбил ей сердце. И меньшее, что Лекс для неё может сделать, это вернуть девочку домой в целости и сохранности. Единственное пожалуй, что он может сделать.

Кларк на него не смотрит, молча, понуро плетется следом и послушно садится в машину. Забирается на с ногами на сиденье, обнимая острые коленки утыкаясь в них лбом. Лексу кажется, что он слышит тихие всхлипы. Лекс почти ненавидит себя. Но он не может помочь, разбитое сердце исцеляется временем.

Он высаживает Кларк у фермы и вместо прощания говорит:

– Двери моего дома всегда открыты для тебя.

Кларк не приходит. Ни на следующий день, ни через день. Без неё в особняке пронзительно, невыносимо тихо и пусто. Лекс...скучает. Лекс беспокоится. Но инстинкт самосохранения удерживает его от того, чтоб заглянуть на ферму. Что-то подсказывает, что Джонатан не будет ему рад.. А Кларк тем более. Поэтому он решает заехать за Кларк в школу. Им определенно нужно поговорить.

И на следующий же день он подъезжает к школьным воротам после уроков. Двери школы распахиваются и почуявшие свободу подростки небольшой лавиной скатываются по ступеням во двор, болтая, смеясь, споря друг с другом. Облокотившись на капот новенького порше, он высматривает в этом столпотворении Кларк. Та обнаруживается в стороне с Хлоей Салливан, яростно втолковывающей ей что-то. Кларк виновато улыбается и печально качает головой. Лекс считает нужным вмешаться. Кларк при виде него вздрагивает и умоляюще косится на Хлою. Та в ответ ободряюще улыбается ей:

– Ты сможешь.

И уходит, оставляя их наедине.

Лекс сразу переходит к делу:

– Нам нужно поговорить. Пойдем, я тебя подвезу.

Кларк послушно садится в машину и эхом повторяет:

– Да, нам нужно поговорить.

– Прости меня – говорит Лекс , выруливая на дорогу. – Мне жаль, но хоть я и не могу принять твои чувства, я хочу быть твоим другом. Ты-мне как младшая сестра и я не хочу это терять... Пожалуйста.

– Я не... – Кларк обрывает себя на полуслове, по-совиному моргает и выдыхает неверяще – Ты...ты знаешь? Знаешь, что я - девочка? И зовешь меня бро, и протираешь мной полы и стены своего спортзала?!

Лекс торопливо съезжает на обочину и тормозит.

Кларк бьет его кулаком в плечо:

– Я передумала, я тебя ненавижу. Вот вырасту, стану сексуальной красоткой, соблазню тебя и брошу! Че ты ржешь, придурок?!

– Прости, прости – всхлипывает Лекс – пощади... сестренка, я слишком стар для таких потрясений.

Кларк закатывает глаза и рявкает:

– Тебе двадцать!

– Вот именно — Серьезно кивает Лекс, хотя глаза его все еще искрятся смехом – Будь снисходительнее к моим преклонным годам.

– И как меня вообще угораздило а тебя влюбиться? – вздыхает Кларк. – Я от тебя ухожу... К Лиаму.** Он - добрый, милый и понимающий. В отличие от некоторых.

— У него есть Уитни. — парирует Лекс. — И она довольно ревнива.

— Тогда к Питу — не сдается Кларк.

– Он зовет тебя бро. Он вообще в курсе, что ты девочка?

Минуту Лекс любуется надутой мордашкой Кларк и утешающе треплет ее по голове:

— В Смолвильской средней школе еще много парней... Кстати, чего от тебя хотела Хлоя?

— Не напоминай. — вздрагивает Кларк — она нас с тобой того... шипперит. Ты не хочешь знать подробностей.

Зная Хлою, Лекс охотно верит, что подробности ему ни к чему.

— А знаешь... — задумчиво тянет он — как насчет каминг-аута? — и многозначительно двигает бровями.

Они обмениваются заговорщическими взглядами и Кларк хихикает, отбивая пять.

— Что ж, тогда я побуду твоей крестной феей. — констатирует Лекс.

Следующие несколько часов они проводят крайне продуктивно, в результате чего Кларк обзаводится новым гардеробом — И как вообще ходить в этих платьях? Где у них карманы? В смысле их нет? Нет, только не каблуки. Ой. Зачем мне сумочка? Рюкзак почти новый. Ты уверен, что этот цвет мне идет? Куда ты меня тащишь? Ты решил сделать из меня черлидершу? — а Лекс смеется так много, как никогда в жизни.

А потом Кларк выходит к нему, в платье, белое кружево которого оттеняет загорелую кожу, а широкий круглый вырез открывает нежные ключицы... Платье заканчивается в районе коленей многослойной юбкой, а еще ниже черными небрежно-зашнурованными мартенсами - Кларк в своем репертуаре. Русые лохмы уложены перышками, на губах красная помада. Так по-хулигански очаровательно. Поймав растерянный синий взгляд, Лекс наконец вспоминает как дышать и молча, показывает большой палец. Потом так же молча закутывает ее в свой пиджак и сажает в машину.

На следующий день, подвезя ее в школу Лекс с удовольствием наблюдает как вытягиваются лица друзей, когда они узнают в "новенькой" Кларк.