Я стою на лестничной площадке уже минут десять. Всё не решаюсь позвонить в дверной звонок. Очень смешно, учитывая, что раньше у меня были собственные ключи от этой квартиры. Мог приходить, когда вздумается мне или ей. Но последний раз, когда я здесь был, мне вслед летел чайный сервиз и отборный мат. Может поэтому я так ссу нажать на злосчастную кнопку?
Мну в руках пачку конфет, хотя знаю, что Мэри не питает особой любви к сладкому. Во всяком случае, с пустыми руками приходить было невежливо, а ничего лучше я придумать не смог.
Сжимаю зубы и звоню в дверь, пока не успел снова испугаться и передумать. Слышу трель по ту сторону, а она походу нет. Потому что не открывает. Звоню ещё, на этот раз дольше. Вжимаю пальцем несчастную кнопку, наивно полагая, что звук от этого станет громче. Злюсь и дёргаю ручку — дверь открывается. Удивляюсь, но захожу внутрь.
— Привет? — вопросительно обращаюсь к никому, который меня встретил.
Тишина. Тоже мне девушка-загадка. Вижу в прихожей её обувь и пальто. А это что? Моя кожанка. Занятно, учитывая, что месяц назад она клялась сжечь все напоминания обо мне, да и меня заодно, если бы могла. Разуваюсь, ставлю свои тяжёлые сапоги рядом с её оксфордами.
— Мэри? — начинаю беспокоиться, мне очень не хочется найти её труп где-нибудь на полу рядом с горкой таблеток и парочкой косяков.
Это, кстати говоря, причина, по которой мы расстались. Моя бывшая девушка живёт с наркотической зависимостью, но отрицает её. Мы познакомились с ней, когда я был первашом. Симпатичная второкурсница, которая обратила внимание на новенького студента. Банально до невозможности.
Мэри принимала мои разбросанные носки, любовь к громкой музыке за рулём и худое тело, которое я старательно скрываю за объёмными куртками до сих пор. Последнее вообще её всегда заводило. Её любимый ультиматум — либо я хожу топлес перед ней, либо я больше никогда не увижу её голой. Я выбирал первое, и мы трахались. Мы вообще постоянно трахались. Даже чаще, чем следовало бы.
Она принимала во мне всё, а я не мог принять, что она употребляет. И до сих пор не принимаю. Возможно, я думал, что особенный, и ради меня она бросит, но нет. У Мэри всегда красные глаза — либо от слёз, либо от травы. Честно говоря, лучше бы она постоянно плакала, чем укуривалась до тошноты кровью.
— Твою мать, Мэри?!
Захожу в комнату и вижу её в лёгком облаке дыма, сидящую на столе.
— Мартин? Ты уже пришёл? — отстранённо произносит девушка, удивлённо глядя на меня, словно не слышала звонка в дверь.
— Тебе когда-нибудь так хату обнесут, — замечаю я, осуждающе сверля взглядом её беззаботное лицо.
Она заливается смехом и выкашливает своё любимое «Мартин, ты такой забавный». Ничего забавного я в этом не нахожу, но вида не подаю. Хотя она даже не смотрит на меня, а тупо пялится сквозь. Меня передёргивает, и я ловлю себя на мысли, что не нужно было приходить.
Мне нужны были тетради с лекциями за второй курс. Мэри радостно предложила свои. Удивительно, что это та самая Мэри, которая видеть меня не хотела после расставания. А прошёл всего месяц… Сдаюсь, она действительно девушка-загадка, либо я ничего не понимаю в девушках. Второе ближе к истине, кстати говоря.
— Я приготовила тебе твои лекции, — она кивает на стопку тетрадей, лежащих на полу.
— Спасибо большое, — искренне радуюсь, что мне не придётся самому искать нужные тетради в её завалах.
Снимаю рюкзак и начинаю складывать в него гранит науки, равномерно разложенный по листам.
— Скучный ты. Просто спасибо… — тянет она и болтает ногами в воздухе.
— Я сказал большое спасибо, а ещё принёс тебе конфеты, — показываю пальцем на пачку на столе.
— Я и говорю. Скучный, — равнодушно замечает она и затягивается почти дотлевшим косяком.
Меня опять передёргивает, и я отворачиваюсь.
— За-ну-да, — тянет Мэри по слогам и смеётся.
— Чего ты хочешь, Мэри? — не понимаю я.
— Смотря что ты можешь мне предложить, — замечает она, переставая смеяться.
— Что угодно, чтобы ты перестала обзываться, как маленькая, — огрызаюсь я, поворачиваясь.
Мэри делает вид, что задумалась. Она подтягивает к себе ноги, и я вижу, что она в чертовски коротких домашних шортах, которые не закрывают её серых трусов.
— А если я скажу, что хочу, чтобы ты трахнул меня? — Мэри сидит на столе и затягивается косяком.
Даже не смотрит на меня. Я бы подумал, что она говорит не со мной, если бы мы были не одни в квартире.
И что я, чёрт возьми, должен на это ответить? Я сглатываю ком в горле и смотрю на неё, не пошутила ли. У Мэри плохое чувство юмора, но сейчас она вроде и не шутила. Взгляд невольно возвращается к коротким домашним шортам. Я бы ни за что не сошёлся с Мэри. Честное слово. Но трахнуть её ещё раз я бы хотел. Никто не станет для тебя столь желанной, как твоя собственная бывшая.
— Мне нужно снять футболку? — смотрю на неё и думаю, какого чёрта я творю.
— Ты знаешь мои правила.
Знаю. Слишком хорошо знаю, Мэри. Я стягиваю через верх футболку и остаюсь с голым торсом. То состояние, которое я так ненавижу, и которое так любит Мэри. Она не спускается со стола, смотрит на меня и улыбается.
Чувствую себя полным идиотом. Поднимаюсь с пола и подхожу к ней впритык. Мэри не отстраняется, наоборот приближается к моему лицу, а я смотрю в её красные глаза с широкими чёрными зрачками. Опускаю взгляд на что-нибудь более привлекательное. Бёдра. Кладу руку на внутреннюю сторону бедра и веду вверх. Кожа тёплая, даже горячая. Мэри обвивает мой торс ногами, я подхватываю её, и мы опускаемся на пол. Она целует меня, упираясь руками в мои острые плечи. Её волосы падают мне на лицо, а я невольно вспоминаю, как держал её за них, когда она перебрала с химозной дрянью на вечеринке.
Это было не так давно, около полугода назад, кажется. Она сидела напротив грязного туалета и блевала, держась за бачок. Я держал её волосы и старался не смотреть вниз. Я не хотел видеть, как моя девушка плюётся желчью, как её тело трясётся, а лицо приближается к поверхности унитаза с каждым новым позывом. Но почему-то взгляд невольно опускался, и я видел бело-жёлтую жижу с вкраплениями крови и остатками нашего совместного завтрака. Меня самого тошнило от той вони, давящих стен и постоянных звуков извержения новой порции этой массы из её желудка. Тогда я её не бросил.
Сейчас эти волосы падали мне на лицо. Она целовала меня мокро и жадно. Покрывала поцелуями губы, подбородок, шею. Спускалась к груди с редкими волосами, облизывала по очереди соски, кусала кожу. Её руки легли на мои. Она потянула их вверх и прижала выше моей головы. Как в моём любимом жанре порно, честно.
Мне нравится, когда в моей комнате в общаге остаюсь только я. Есть время уединиться с собой и с горячими доминантными девушками с одного небезызвестного сайта. Не люблю запираться с этим делом в туалете. Мне хочется лежать на кровати, одной рукой держать телефон, на экране которого тощая девушка седлает жирного потного мужика, а он даёт ей полную власть над своим дряхлым обрюзгшим телом, а второй рукой ублажать себя.
Мэри примыкает губами к моей подмышечной впадине, вылизывает её, потом переходит к другой. Я не понимаю, что она находит в запахе грязного человеческого тела. В запахе пота, застревающем в волосах.
Она отрывается от меня. Её колено лежит у меня на стояке и прижимает его. Я не решаюсь сказать Мэри, что пора бы дать мне вогнать в неё член. Её пальцы дёргают мои штаны вниз и стягивают. Она собирает волосы в хвост, придерживая их одной рукой. У неё нет резинки. У меня тоже. У нас никогда не было резинок, потому что цены на них бешеные.
Поворачивается ко мне спиной. Никогда не любил 69. Наклоняется и берёт в рот. Хлопаю её по тощей заднице, и она заглатывает глубже.
Я не хочу касаться её промежности языком и руками. На прошлой неделе весь университет наблюдал слив, где Мэри стелилась под мужика, которому под полтинник. Видео закончилось, когда изо рта моей бывшей пошла пена. У неё не было денег. Ей нужна была доза.
Закатываю глаза и впиваюсь пальцами в её бёдра. Я быстро дохожу до пика, но она не даст мне кончить сейчас. С ней каждый секс — приключенческая игра. Мэри с громким хлюпающим звуком отстраняется. Не удивлён.
Ложится на спину и тянет меня на себя. Целует сухо. От неё пахнет дымом и гнилью. Я уверен, что у неё заболевание желудка. Лучше пусть работает ртом внизу. Отстраняюсь.
— Мэри, ты хотела трахаться. Не томи, дай вогнать.
Лениво поднимается и седлает меня так, будто сама хотела, а моя просьба — пыль. Она определённо любит скорость. И скорости. У Мэри никогда не было отдышки после секса со мной. Только перекуры.
Смотрю на лицо наездницы. Кажется, что она стала выглядеть старше. Как сексапильная милфа из журналов, что стопкой лежат в мужском туалете нашей общаги. Страшно от мысли, что ей недавно стукнуло двадцать.
Мэри прогибается в спине. Закатывает глаза, что в её исполнении выглядит жутко. Насаживается полностью и протяжно стонет.
— Мартин, ты забавный…
От своего имени у меня кружит голову. Я кончаю, пока она тянет себя за волосы и хрипло шепчет что-то бессвязное. Её кашель сотрясает стены. Она сползает с меня и ищет салфетки. Упаковка лежит сбоку от меня, и я подаю её Мэри. Не успевая отвернуться, она отхаркивается. Я вижу желчь и кровь.
Мэри, опираясь о стол, поднимается и принимает устойчивое положение. Достаёт самокрутку и подносит к губам. Подаю ей зажигалку.
— Я ВИЧ-позитивная. Вчера была в больнице.
Сука.