Спок сидел в траве на обочине дороги, сжимал губы в тонкую линию и изо всех сил старался не всхлипывать. У него получалось. Джим сидел рядом, чувствовал себя последним говнюком и, расстроенно хмурясь, прикладывал к разбитой коленке друга обслюнявленный подорожник. Велосипед с погнутой спицей валялся чуть поодаль.
У него самого был ободран локоть и чуть-чуть – подбородок, но он-то привычный, а вот Спок... Тот говорил, что никогда не катался на велосипеде, следовательно, никогда с него не падал. Джиму очень хотелось исправить первый факт, хотя бы прокатив его на багажнике, а получилось почему-то – оба сразу.
– Прости, – в десятый, кажется, раз извинился он. – Я правда не заметил тот камень.
Спок выдохнул сквозь зубы и чуть пошевелил ногой. Кажется, боль понемногу отпускала.
– Повторюсь, я не считаю, что ты опрокинул велосипед нарочно. Я уверен, у тебя не было намерения нам навредить.
– Ну конечно! - с жаром подтвердил Джим. Он аккуратно приподнял подорожник и посмотрел на ссадину. Зеленая – вау, реально зеленая! – кровь понемногу останавливалась. – Ты как, уже лучше?
Спок серьезно кивнул и попробовал встать самостоятельно. Кожа на коленке натянулась, стоило ему чуть согнуть ногу, и попытка была провалена. Он с тихим кряхтением осел обратно на траву.
– Давай помогу? – Джим вскочил и протянул руку.
– Нет, благодарю. Я же говорил, что прикосновения…
– Да я помню, помню, контактный телекинез и все такое. Я же за кофту возьмусь.
– Телепатия, Джим. Контактная телепатия, а не телекинез. Им вулканцы не владеют, – вздохнул мальчик и протянул другу руку.
Тот, как и обещал, взялся за скрытое длинным рукавом запястье и аккуратно подтянул Спока с травы, поморщившись из-за боли в локте. Кожу саднило. Он сорвал еще один листик подорожника, чуть растер пальцами, чтобы выступил сок, послюнявил и приложил к пострадавшему месту. Его друг тем временем заинтересованно рассматривал ссадину на коленке и испачканные травой бриджи. Заметив вопросительный взгляд Джима, он пояснил:
– Мне раньше не приходилось… попадать в ситуации такого рода.
– Ты что, никогда не падал и не ранился?
– Таким способом – еще нет.
– О, значит, было каким-то другим? – живо заинтересовался Джим. Спок производил впечатление домашнего мальчика, и было действительно интересно, где и как он мог получить какие-то травмы.
"Домашний мальчик" чуть нахмурился, словно тут же пожалел о своих словах, отряхнул бриджи – безрезультатно, зеленые пятна травы въелись намертво – и поковылял поднимать с обочины велосипед, стараясь не сильно сгибать раненую ногу. Джим решил, что локтю уже хватит, выкинул листик подорожника обратно в траву и поспешил за ним. Он не привык легко сдаваться и продолжил расспросы.
– Ну Спок, так ранился ты до этого или нет?
Тот поднял велосипед, хмуро посмотрел на друга, наклонился и голыми руками вернул погнутую спицу в исходное состояние. Джим тяжело сглотнул и постарался не так открыто пялиться. Спок нечасто демонстрировал свою внеземную силу, но тем более впечатляющими выглядели эти моменты. Глядя на его довольно хрупкую для десятилетнего мальчика фигуру, очень легко было забыть о том, насколько же он на самом деле сильнее. Это немного пугало и завораживало одновременно. Тем не менее, Джим продолжил свой допрос.
– Видимо, да. Расскажи, как это было, а? Пожалуйста-пожалуйста! – Потом подумал и добавил: – Я никому не скажу, если дело в этом, особенно твоей маме. Буду нем как могила!
Вопреки ожиданиям, Спок не стал комментировать наверняка показавшееся ему странным земное выражение, как это обычно бывало. Он посмотрел в сторону, будто бы чуть ссутулился – Джим не был уверен, возможно, ему показалось – и лаконично ответил:
– В драке. – И, заметив, как загорелись при этом слове глаза друга, поспешно уточнил: – Ее начал не я. Это был крайне неприятный случай.
И он медленно побрел в сторону дома, толкая велосипед рядом с собой. Джим поравнялся с ним и осторожно забрал свое транспортное средство обратно. Солнце начинало медленно клониться к закату, окрашивая окружающие дома и заборы в мягкий нежно-розовый цвет.
– Не сомневаюсь. Не могу представить, чтобы ты сам затевал драки! А еще не могу представить, за что с тобой вообще можно драться. Ты же, ну, мирный совсем.
Спок все еще избегал прямого взгляда, и выражение его лица стало жестким.
– Моя мама с Земли, – бросил он и замолчал.
– Я знаю. Представляешь, моя тоже. И что же в этом такого? – Джим ободряюще улыбнулся и наклонился вперед, облокотившись на руль велосипеда и пытаясь заглянуть другу в глаза. Тот тяжело вздохнул, помолчал, решаясь, и потом все же объяснил:
– Мои одноклассники говорят, что я ненастоящий вулканец, потому что у меня смешанная кровь. Что мне рядом с ними не место.
Дорога тем временем пошла вниз, и от удивления Джим чуть не упустил велосипед. Как такое возможно? Он не мог понять, кто в здравом уме будет обижать Спока. Спока, который когда-то помог ему перетащить тяжеленное бревно под яблоню, чтобы легче было собирать еще толком не созревшие яблоки, – а потом совсем не по-вулкански кривился, едва надкусив одно; который вместе с ним ловил лягушек для изучения их повадок, тщательно следя за тем, чтобы им не навредить, а затем обязательно отпускал; который приносил Джиму попробовать испеченное его мамой вегетарианское печенье и с интересом расспрашивал о земных поговорках… Как же можно было не хотеть с ним дружить?
Друг мало рассказывал о доме, но с его слов Джим представлял Вулкан спокойным и справедливым местом, где все было подчинено строгому порядку. Он думал, что в этом даже была своеобразная красота, хотя он сам бы точно там не прижился, слишком… слишком взбалмошный, так его постоянно называла мама. Но это – издеваться над кем-то, потому что у него якобы не такие родители – совсем не вписывалось в ту стройную картинку. Это было ужасно, жестоко, глупо… Нелогично, в конце концов! Джим нахмурился.
– Я надеюсь, ты даешь им сдачи? – спросил он, впрочем, догадываясь, какой ответ услышит.
– Нет, – тихо сказал Спок. – Отец говорил, что никогда не нужно отвечать на издевки, ведь так они добьются от меня эмоциональной реакции и я опущусь до их уровня, а вулканец не должен…
Джим резко свернул к обочине и бросил несчастный велосипед на траву. Его друг остановился рядом и вопросительно приподнял бровь на пару миллиметров.
– Это же чушь! Ты ведь такой сильный, неужели просто позволяешь себя бить, думая, что рано или поздно им надоест?
Спок молчал, опустив взгляд и слегка поджав губы. Джим резко выдохнул и вытянул вперед кулак.
– Так не пойдет. Смотри. Большой палец никогда не прячь внутрь, будет не так удобно, сам его ушибешь еще ненароком. Руки лучше согнуть, вот так, и держать ближе к лицу, чтобы до него было труднее добраться. И чуть согни колени, чтобы тебя было сложнее повалить.
– Джим, зачем ты…
– Запомни, главное – самому свалить нападающего с ног. Подходишь ближе, наклоняешься, делаешь подсечку, и оп! – Джим, демонстрируя, резко завел ногу вперед, немного поднял руки и сделал вид, что обхватывает кого-то невидимого и бросает на землю. – Потом садишься сверху и бьешь, пока тот не начнет звать мамочку – или кого у вас там обычно зовут на помощь? Прием сработает, даже если он выше. Понял?
– Откуда ты все это знаешь? – вопросом на вопрос ответил Спок.
– Сам все выяснил, – гордо хмыкнул Джим. – На практике. Меня тоже когда-то колотили, а теперь вот никто не решается ко мне лезть. Так что и ты должен преподать им урок, понял? Иначе – не отстанут. Уж поверь мне, им не надоест.
– Это было неправильно, – снова сказал тот. Джим хотел закатить глаза и продолжить переубеждать этого упрямца, но он добавил: – Ты точно не заслуживаешь, чтобы тебя били. Это не должно было произойти с тобой.
В груди на миг что-то сжалось, и мальчик грустно усмехнулся.
– А такое вообще ни с кем происходить не должно. Но попробуй это им сказать, только сильнее бить будут.
Спок помолчал, серьезно рассматривая друга. Ветер сильнее растрепал его уже не такую аккуратную после падения прическу, но он, вопреки обыкновению, даже не потянулся поправить свою забавную челку. Почему-то так он стал выглядеть взрослее. Спок поднял ладонь, перевел взгляд на нее и сжал в кулак, расположив большой палец поверх остальных.
– Вот так?
Джим радостно хлопнул в ладоши. Вот теперь-то дурацкие одноклассники Спока точно попляшут, будут знать, как соваться к его другу. Джим бы и сам им всем там показал, но на Вулкан его вряд ли пригласят. А у мамы точно не хватит денег даже на один билет.
– Правильно! И бить лучше всего в нос, а еще по бокам и животу, чтобы вздохнуть трудно было.
– Я запомню, – кивнул Спок.
Где-то вдруг залаяла собака, и мальчики вздрогнули. Джим посмотрел на почти опустившееся за горизонт солнце и поднял велосипед. Мама Спока просила его вернуть друга к ужину, и надо бы поторопиться – они и так совершили непредвиденную остановку с этим падением.
– Не сомневаюсь. Но запомнить мало, надо бы потренироваться. Сможешь завтра тоже погулять?
– Нет. – Джиму показалось, что обычно ровный голос Спока прозвучал… грустно? – Завтра у меня дистанционные занятия. А послезавтра отец возьмет меня в посольство, чтобы подробнее рассказать о своей работе.
– Понятно, – разочарованно протянул Джим. Ему нравилось гулять с новым другом, но загруженный график того – это же лето, как можно было даже сейчас учиться?! – приводил в ужас и крайнее уныние.
– Но на послезавтра у меня нет планов. И было бы… Я хотел бы встретиться тогда. Если у тебя будет время.
– Еще бы! – просиял Джим. Конечно, у него будет время, потому что это же лето и это же Спок, которого просто необходимо было научить нормально драться. Чтобы в его глазах – на лицо смотреть было бесполезно, Джим усвоил, но глаза говорили о многом – больше не появлялось этого странного выражения, которое каким-то образом одновременно было жестким и печальным. – Тогда после завтрака свожу тебя на родник, про который рассказывал, а потом покажу пару приемов, идет?
– Кто идет? – оглянулся Спок, и Джим рассмеялся.
– Никто не идет, это же просто выражение такое! Значит: “согласен ли ты”?
– Понятно. Тогда согласен, – друг кивнул и похромал в сторону дома.
Джим на радостях дзынкнул в звонок на руле велосипеда и пошел следом, стараясь подстроить шаг, чтобы Споку не пришлось сильно нагружать поцарапанную коленку. За эти два дня он столько всего успеет придумать! Можно будет показать другу недавно найденную полянку с земляникой, сводить на поле, может, даже рассказать про секретное место в рощице рядом, где он планировал обустроить себе убежище – Споку точно можно было доверять, он не выдаст.
Впереди была еще почти целая половина лета.