Чанёль помешивал омлет, когда услышал шаги.

– Доброе утро, – сказал Джонин, потерев глаза. – Вижу, с твоим ненаглядным всё в порядке?

– А я вижу, ты времени зря не терял, – улыбнулся Чанёль.

– Ты не поверишь, но получилось так, что Кёнсу оказался моим омегой. Я должен поблагодарить тебя за нашу встречу.

– И он сразу признал тебя? – с интересом спросил Чанёль.

      Джонин кивнул и полез в шкаф за тарелками.

– Счастливый, – грустно сказал Чанёль. – А Бэкхён со мной даже разговаривать отказывается.

– Он оттает, – ответил Кёнсу, входя в кухню. – Только ты не сдавайся, он нуждается в заботе.

      Джонин кивнул, обнимая Кёнсу и ласково целуя в щёку своего омегу. Щёки Кёнсу вспыхнули.

– Как мило, – улыбнулся Чанёль. – Садитесь завтракать.

– А…

– Я схожу за ними.

      Альфа постучал в спальню, когда ответа не последовало, сердце обеспокоено забилось. Чанёль приоткрыл дверь и облегчённо выдохнул. Сехун и Бэкхён спали. Мальчик уткнулся в грудь омеги, а Бэкхён крепче прижимал его к себе.

      Чанёль вошёл в комнату и поплотнее укутал своих омежек в одеяло. Сехун приоткрыл глаза.

– Спи, – ласково сказал альфа, погладив ребёнка по голове. – Я оставлю завтрак на столе, как проснётесь, поешьте, а я сейчас уйду в университет.

– Хорошо, – кивнул Сехун.

      Чанёль улыбнулся и подарил Сехуну и Бэкхёну по поцелую в щёку.

– Не скучайте.

      Сехун улыбнулся альфе, пододвигаясь ближе к Бэкхёну.

– Ну что? – спросил Кёнсу.

– Пусть спят, я не решился их поднять. Предупредишь в школе, что Бэкки приболел?

– Конечно, – кивнул Кёнсу.

      Парни позавтракали и пошли по делам. Джонин подкинул Кёнсу до школы, а затем они с Чанёлем поехали в университет.

– Друг, – сказал нерешительно Джонин. – Мне нужна твоя помощь.

– Что-то случилось?

– Понимаешь, я обещал купить Кёнсу дом, ты же знаешь, что у меня есть немного денег…

– Ты хочешь занять у меня?

– Ну…

– У меня есть идея получше, – сказал Чанёль. – Недавно мне звонил один знакомый и просил провести один очень хороший в материальном плане корпоратив, ты же великолепный ди-джей, давай работать вместе? Весь гонорар твой.

– Чанни… – хлопал глазами Джонин. – Это же…

      Чанёль засмеялся, обнимая друга.

– Спасибо, – говорил младший, повиснув на шее друга.

– Пока не за что.

      Бэкхён открыл глаза и потянулся, за окном светило солнышко, в воздухе летали белые снежинки, из гостиной доносился звук телевизора. Омега кинул взгляд на часы, он ещё никогда не позволял себе спать так долго. Опустив ноги на тёплый пол, Бэкхён пошёл в гостиную.

      Сехун сидел на большом диване и смотрел какие-то мультики, услышав шаги, он обернулся.

– Доброе утро, папочка, – сказал Сехун.

– Ну да, утро, час дня, – улыбнулся в ответ Бэкхён.

– Тебе нужно было отдохнуть.

– Ты завтракал?

– Да, – кивнул Сехун. – Чанёль-ши оставил нам завтрак, я поел.

– Хорошо, а сам он…

– В университете, – ответил Сехун. – Он просил чувствовать себя, как дома.

– Хорошо, – пожал плечами Бэкхён и пошёл на кухню.

      В этом доме было уютно, омега не мог понять, почему в чужой квартире ему было так хорошо. Бэкхён поел и помыл посуду, ему нужно было чем-нибудь себя занять, поэтому он разобрал свои чемоданы, прошёлся по квартире, проверил все цветы, которых, к слову, у Чанёля было немного, разобрал бельё в корзине, включил стиральную машинку, помыл полы во всех комнатах, протёр пыль. Сехун с любопытством наблюдал за передвижениями родителя.

– Папочка, мы же останемся с Чанёлем-ши надолго? – спросил осторожно мальчик.

      Бэкхён замер с фоторамкой в руках.

– Ну, – замялся старший омега, глядя на фото, с которого ему улыбались Джонин и Чанёль. – Я не думаю, что это хорошая идея.

– Почему?

– Мистер Ли обещал починить крышу, нехорошо пользоваться гостеприимством Чанёля-ши, ведь мы для него совсем чужие люди.

– Неправда! – сказал Сехун. – Мы ему не чужие, Чанёль-ши мой отец, ведь, правда?

      Бэкхён растерянно смотрел на сына, готового вот-вот расплакаться.

– Ты же сам говорил: высокий, красивый, улыбчивый и он пахнет морем.

– Сехун-и, ты же никогда не видел моря, – грустно улыбнулся омега.

– Не важно, я знаю, что этот запах тот, что нужен.

– Но…

– Ничего не говори, не хочу слышать, – говорил Сехун, а по щекам потекли слёзы. – Я знаю, что ты всё это придумал, но мне хочется, чтобы именно Чанёль-ши стал моим отцом. Он за два дня сделал для нас столько, сколько не делал никто другой. Он очень хороший, почему ты не хочешь его принять?

      Бэкхён подошёл к сыну и опустился перед ним, вытирая слёзы.

– Сехун-и, не плачь, я… Если ты хочешь, я попробую посмотреть на него по-другому, но я не знаю, вдруг он мне не понравится.

– Он не может не нравиться, – говорил Сехун. – Ты просто посмотри на него без подозрений, просто позволь ему стать ближе.

– В кого ты у меня такой взрослый? – улыбнулся Бэкхён.

– Есть тут одна упрямая личность, – улыбнулся сквозь слёзы Сехун.

      Писк стиральной машины оповестил об окончании стирки.

– Я сейчас приготовлю обед, ты, наверное, голодный?

– Есть немного, хотя отец скоро вернётся, я подожду его, – сказал Сехун.

      Бэкхён натянул улыбку, это «отец» из уст его мальчика прозвучало так естественно и так правильно, что в сердце вдруг стало тепло, а может Сехун прав, пора отбросить все страхи и шагнуть в новую жизнь? Сехун побежал на широкий светлый балкон ждать возвращения отца.

      Чанёль ещё издалека увидел мальчика в окне, Сехун радостно махал ему рукой. Альфа помахал ему в ответ, так приятно было осознавать, что дома тебя ждут и любят.

      Чанёль поднялся в квартиру и открыл дверь, буквально тут же почувствовав на себе тяжесть.

– Привет, – улыбнулся альфа. – Соскучился?

– Ага, – кивнул Сехун.

– Я тебе кое-что принёс, – сказал Чанёль, доставая из пакета большую яркую книгу с картинками.

– Ух ты, – сказал Сехун, прижимая подарок к груди. – Спасибо.

      Сехун поцеловал альфу в щёку и побежал на кухню.

– Папочка, смотри, какую мне книжку отец подарил.

      Чанёль зашёл следом за ним, слегка смутившись под пристальным взглядом Бэкхёна.

– Не нужно было так тратиться, она, наверное, дорогая, – сказал омега.

– Мне для своего сына ничего не жалко, – ответил Чанёль, потрепав Сехуна по голове.

      Теперь пришла очередь Бэкхёна смущаться.

– Я тут обед готовлю, – сказал он, пряча взгляд.

– Я сейчас приму душ и приду помогать, – улыбнулся Чанёль.

      Бэкхён кивнул и отвернулся. Он не знал, почему, но ему захотелось улыбнуться альфе, но он ещё не готов, ему нужно было еще немного времени. Если Чанёль действительно хочет быть с ним, он подождёт.

      Чанёль отправился в ванную, по пути заглянув в гостиную, где Сехун увлечённо разглядывал подарок и читал по слогам написанный текст. Счастье наполнило каждую клеточку альфы, он вспомнил покрасневшие щёки Бэкхёна и подумал о том, что пошёл верным путем.

      Омега нарезал овощи, когда почувствовал присутствие Чанёля.

– Чем-нибудь помочь? – спросил альфа.

      Бэкхён обернулся и замер, наблюдая, как Чанёль вошёл в кухню в одних спортивных штанах. Его волосы были влажными, а по обнаженной груди стекали капли воды. Омега чувствовал, как от вида этого альфы у него перехватывает дыхание.

– Ты не мог бы одеться? – сказал Бэкхён, отвернувшись.

– Прости, – виновато сказал Чанёль. – Это привычка, я ведь уже долгое время живу один. Я сейчас, извини.

      Чанёль вышел, стукнув себя по голове, как он мог, ведь это очевидно, что Бэкхёна смутил его обнажённый торс.

– Дурак! – сказал Чанёль своему отражению в зеркале и натянул рубашку, застегнув все пуговицы.

      Бэкхён задумчиво помешивал овощи в кастрюльке, может быть, ему показалось, а может болезнь начала отступать, но в тот момент, когда он разглядывал грудь Чанёля, он уловил запах моря. Бэкхён отрицательно помотал головой.

– Что-то не так? – сказал Чанёль, входя в кухню.

– С чего ты взял? – спросил омега, несмело повернувшись.

– Ну, ты выглядишь таким растерянным, если это всё из-за моей глупости, то я…

– Всё хорошо, – кивнул Бэкхён. – Это я виноват, это твой дом, ты волен здесь ходить, как хочешь.

      Чанёль подошёл к омеге и посмотрел ему в глаза.

– Да мой, но я очень хочу, чтобы он стал нашим: твоим, моим, Сехуна.

– И ты реально хочешь поставить крест на своей дальнейшей жизни, связавшись с нами? Ты молод, Чанёль, зачем тебе мы с Сехуном?

– Вы с Сехуном и есть моя жизнь, – ответил Чанёль, обвив рукой талию омеги и выключая газ под рагу.

      Бэкхён был готов поклясться, что его сердце чуть не выпрыгнуло от такого маневра альфы, но не мог не согласиться с тем, что в этот миг он рассчитывал на что-то большее.

– Сехун, наверное, голоден, – сказал Чанёль почти в самые губы омеги.

– Да, – кивнул Бэкхён, даже не пытаясь вырваться.

– Сехун-и, идём обедать, – крикнул Чанёль, отпуская Бэкхёна и потянувшись за тарелками.

      Мальчик весело прибежал из гостиной.

– Эта книжка такая интересная, – сказал он, повиснув на Чанёле.

- Сехун-и, ты тяжёлый, – сказал Бэкхён.

– Всё в порядке, – улыбнулся Чанёль. – Своя ноша не тянет.

      Они ели под бурные рассказы Сехуна о том, что он уже успел прочитать в книжке, Чанёль и Бэкхён, молча, переглядывались.

– У меня завтра выходной, как вы смотрите на то, чтобы прогуляться по магазинам, вам нужно утеплиться, на улице похолодало.

– Но… – хотел было возразить Бэкхён.

– Конечно, мы пойдём, – радостно запрыгал Сехун, целуя Чанёля в щёку.

      В это время Кёнсу читал для своего студента какое-то стихотворение.

– Кёнсу-я, – влетел в кабинет Джонин. – Ой, простите.

      До вылупил на альфу удивлённый взгляд.

– Продолжайте, я подожду, – сказал Джонин, усаживаясь в конце аудитории.

      Через полчаса Кёнсу отпустил мальчика и сурово посмотрел на альфу.

– Что это было? – недовольно спросил омега.

– Прости, прости, прости, – жалостливо проныл Джонин, подарив Кёнсу невесомый поцелуй в губы. – Я просто очень счастлив.

– Произошло что-то грандиозное?

– Да, – сказал альфа, усадив Кёнсу к себе на колени, и разложил на столе четыре фотографии. – Выбирай, если ничего не понравится, я попрошу подобрать другие.

      Омега вглядывался в фотографии очень красивых домов.

– Джонин-а, это…

– Это, возможно, фото нашего будущего дома, я же обещал…

– Но, хороший мой, это так дорого, – сказал омега, посмотрев в глаза альфы.

– Не смотри на цену, дорогой, – улыбнулся альфа. – Я хочу, чтобы ты выбрал дом, в котором захочешь жить, в котором вырастут наши дети.

– А я не думал, что ты такой романтик, – улыбнулся Кёнсу, утонув в шоколадных глазах любимого.

– Ещё какой, ну, так что, есть что-то достойное или пойти поискать ещё чего-нибудь?

      Кёнсу внимательно рассматривал фотографии, дома действительно были очень красивые, взгляд омеги зацепился за небольшой кирпичный домик с большим двором, двумя этажами и камином. Кёнсу представил, как на этом газоне он будет играть с детьми. Как они с Бэкхёном, сидя на скамейке у дома, будут наблюдать за своим потомством. Он был просто уверен, что Чанёль уговорит Бэкки на ещё одного сыночка. В углу этой фотографии стояла красная точка.

– Джонин-а, а что это означает? – спросил Кёнсу, указав на пометку.

– Ну, – засмущался Джонин. – Я хотел тебе предложить этот дом, он мне очень понравился, и если ты согласишься…

– Джонин-а, я тебя люблю, – сказал Кёнсу, целуя оторопевшего альфу.

– Значит…

– Да, мне нравится этот дом.

– Завтра у меня выходной и мы сможем посмотреть его вместе, хочешь?

– Конечно, – радостно закивал омега.

– Вот и хорошо, поехали, я отвезу тебя домой.

      Кёнсу собрал вещи, и они спустились к машине. Около барака Кёнсу вышел.

– Я пойду с тобой, этот старик не внушает мне доверия.

– Но он же сейчас опять устроит скандал, что посторонние в его доме, – сказал взволнованно Кёнсу.

– Ну, и пусть, мне плевать, я не оставлю тебя там одного, если будет нужно, я отвезу тебя в свою каморку в общежитии.

      Они вошли в барак и пошли к комнате Кёнсу, стоило омеге открыть дверь и впустить туда Джонина, послышался скрипучий голос.

– До Кёнсу, – прокричал мистер Ли, вбегая в комнату.

– Что опять не так? – сказал омега, посмотрев на старика.

– Если хочешь продолжать жить в этом доме, то должен заплатить мне сегодня 300 тыс. вон и Бэкхёну передай, потому что его комната ещё числится за ним.

– Но у меня сейчас нет таких денег, – сказал Кёнсу, поймав за руку Джонина, который уже хотел что-то сказать. – Почему так срочно?

– Сегодня пришло постановление администрации, о сносе всех зданий на этом участке, бизнес-центр они, видите ли, строить собрались, а о людях не подумали, вот я и собираю деньги на взятку в министерство, чтобы наш дом обошли стороной.

– И много собрали? – спросил иронично Джонин.

– Не твоё дело, сынок, – ехидно сказал Ли.

– Хорошо, Кёнсу, собирай вещи, – сказал Джонин.

– Но…

– Никаких «но», сегодня переночуешь у меня, а завтра поедем смотреть дом, помнишь, мы покупаем дом, зачем тебе нужна эта лачуга?

      Мистер Ли покраснел от возмущения.

– Да что вы себе позволяете?!

– Позволяю, мой муж не останется в этом сарае ни минуты. И да, Бэкхён с Сехуном у вас тоже больше не живут.

– Да я…

– Пусть ваш сарай рассыплется под напором бульдозеров.

      Кёнсу послушно собирал вещи, когда они оказались снова в машине, Джонин выдохнул.

– Извини, – сказал альфа.

– Нет, ты прав, оставаться там было не лучшей идеей, он бы постоянно доставал меня, пытался бы добраться и до Бэкки, всё правильно, Джонин-а.

      Кёнсу взял лицо альфы в свои ладони и посмотрел в его глаза.

– Я готов жить где угодно, только бы с тобой.

– Спасибо, Кёнсу-я.

      Бэкхён сидел на диване и смотрел телевизор, наблюдая, как Сехун крутился около Чанёля, который что-то делал в компьютере.

– Сехун-и, ты мешаешь Чанёлю-ши, – наконец, сказал омега.

– Нет, не беспокойся, – ответил Чанёль. – Я понимаю, ему интересно.

– Я вижу, что ты стараешься стать для него хорошим отцом, но вседозволенность это не выход, он тебе скоро на голову сядет, а ты будешь продолжать говорить, что всё хорошо?

      Чанёль и Сехун переглянулись.

– Папочка не в духе, – сказал Сехун.

– Нужно это исправить, есть идеи? – заговорщическим тоном спросил Чанёль.

– Думаю, да, – сказал Сехун, подмигнув альфе, и побежал на кухню.

      Бэкхён проводил сына непонимающим взглядом, а Чанёль пошёл вслед за Сехуном.

– Что ты хочешь? – спросил Чанёль, увидев, как Сехун тянулся к чему-то в холодильнике.

– Папочка очень любит шоколад, – ответил Сехун. – И если мы дадим ему шоколадку, он подобреет.

– Ты думаешь? – спросил альфа.

      Сехун кивнул.

– Тогда у меня есть идея получше, – улыбнулся Чанёль. – Поможешь?

      Через десять минут у них на плите уже стояла кастрюлька с бурлящей шоколадной массой.

– Попробуй, – сказал альфа, поднося ложку к губам мальчика.

– Вкусно, – облизнулся Сехун. – Где ты так вкусно научился варить шоколад?

– Секрет фирмы, – сказал Чанёль, разливая полученную массу в чашки.

      Бэкхён уже давно пытался подслушать, чем занимались Чанёль и Сехун на кухне, но он был гордым омегой, поэтому продолжал сидеть, не отрывая взгляда от телевизора, пока перед его носом не появилась чашка с горячим шоколадом. Даже сквозь барьер своей простуды он чувствовал ароматный запах, значит, море ему тоже не почудилось?

– Угощайся, – улыбнулся Чанёль.

      Бэкхён обхватил чашку руками и сделал глоток.

– Вкусно? – спросил Сехун, наблюдая за Бэкхёном.

– Очень, – улыбнулся омега. Что-что, а шоколад делал его немного слабым.

– Я рад, что тебе понравилось наше с Сехун-и творение, – улыбнулся Чанёль.

      Бэкхён смаковал удовольствие, прикрыв глаза, но какой-то шум привлёк его, Сехун и Чанёль, вымазавшись в шоколаде, играли в игровую приставку.

– Боже, – воскликнул омега, разглядывая масштабы «трагедии». – Ладно, Сехун, он ребёнок, но Чанёль, как ты мог?

      Бэкхён взял со стола салфетку и подошёл к сыну.

– Сколько раз я говорил тебе, – отчитывал Бэкхён Сехуна, вытирая его лицо. – Ешь аккуратнее.

– Ну, пап, – протянул мальчик, пытаясь вырваться.

– Не вертись, – сказал Бэкхён.

      Когда с шоколадом на лице ребёнка было покончено, Бэкхён хотел было сесть на место.

– Отец тоже грязный, меня ты отчитал, а его? – возмутился Сехун.

      Бэкхён кинул на Чанёля грозный взгляд.

– А я, я пойду, умоюсь, – сказал виновато Чанёль.

– Нет, пусть папа тоже тебя вытрет, – сказал Сехун, топнув ножкой.

– Се, не нужно, я сам, – сказал Чанёль, поднимаясь, но тут же почувствовал руку на своем запястье.

– Садись, – скомандовал Бэкхён. – Два поросенка, такой взрослый, а ничему не научился.

      Чанёль слушал ворчания Бэкхёна и не отрывал глаз, от того, как рука омеги салфеткой ласково протирала его лицо.

– Спасибо, – сказал Чанёль, поймав руку Бэкхёна, и осторожно коснулся губами его ладони.

      Омега покраснел, но руки не убрал.

– Вот теперь всё правильно, – сказал Сехун, зевнув.

– Иди, почисти зубы и спать, – сказал Бэкхён, всё ещё не отрывая взгляда от Чанёля.

– Так точно, – ответил Сехун, потопав в ванную.

– Можно? – спросил Чанёль, осторожно взяв руку Бэкхёна в свою.

      Омега несмело кивнул, его изящная рука так гармонично смотрелась в большой руке Чанёля.

– Я не хочу тебя торопить, – сказал Чанёль. – Но ты мне, правда, нравишься, Бэкхён.

      Омега ничего не ответил, просто пододвинулся поближе и уткнулся носом в шею альфы, отдалённо чувствуя тот самый аромат, о котором он так давно мечтал. Может, он всё-таки не ошибся?

– Я так запутался в себе, – прошептал Бэкхён. – Дай мне время понять и принять себя. Я столько лет прятался, мне тяжело, на каждом углу мелькают тени моего прошлого, я не хочу, поторопившись, причинить страдания тебе и Сехуну.

– Я готов ждать тебя вечно, – ответил Чанёль.