Солнце всё так же освещало бескрайнее поле, играя бликами на листьях едва заметных цветов. Дневная тишина нарушалась разве что лёгким ветром и едва слышным дыханием. Кажется, девушка была спокойна и чувствовала себя счастливой здесь. Однако глаза без единого блика не выражали ничего. Это застывшее время и спокойствие были ненавистны ей. Фредерика слышала, как в ладони тонко тикают часы, но знала, что они отсчитывают не её минуты. Секунда за секундой, тонкий звук отзывался эхом в мыслях, отчего принцесса иногда думала, что сошла с ума. Начинала считать секунды, но сбивалась где-то на пятой тысяче и снова погружалась в бесконечный поток размышлений.
Закрыла глаза, чтобы поймать ускользающее воспоминание, села, обхватив колени руками, опустив голову. Когда-то она уже была заточена под этим тусклым солнцем на вечность, но не могла понять, почему сейчас не может освободиться? Почему застряла в своём маленьком мирке? Ведь проклятие уже разрушено, ничего больше не связывало Идик с реальным миром, можно было наконец оставить это место. Или всё-таки была связь?
Все вопросы она задавала больше по привычке, ведь знала на них ответ. Ответ в одно слово, в одно имя. Людвиг. Нахальный принц, которого она ждала здесь, несмотря на время. И почему-то всё уверенней звучала одна и та же мысль: тиканием золотые часики отмеряют его время, с каждым импульсом стрелки приближают момент встречи. Вот импульс сильнее — отсчитан ещё один час. Чуть дрогнули ресницы и сдавленный смех вырвался из груди. Идик смеялась над своим положением бесконечного ожидания и чувствовала, как давит внутри.
Страх прятался за смехом. Раньше принцесса наслаждалась своим одиночеством, привыкла к нему, и ей не была нужна поддержка даже от близких. Но этот идио… этот принц нагло нарушил её личное пространство и теперь девушка уже боялась навсегда остаться одна. Но ведь Луи обещал прийти к ней, так? Кажется, они сами позволили появиться этой связи между ними. И оставалось только ждать. Как долго? Идик не могла сказать, только прислушивалась к часам.
Почувствовала, как быстрее забилось сердце, стоило стрелкам замедлить ход. Дрожащим шёпотом начала считать. Ветер затих и не колыхал больше высоких стебельков. Только медленное тик-так, тик-так отзывалось эхом в вышине. Но вскоре оно затихло, уступив место дыханию Фредерик. Слишком громкому в этой тишине.
«Ты ведь сдержишь обещание?» — спросила она в пустоту. С силой сжала молчащие часы, словно они были в чём-то виновны, ощутила, как ветер легко растрепал серебряные пряди чёлки. И думала, что ожидание всё же должно быть вознаграждено. Но медленно текло время, а тишина всё ещё окутывала её маленький мир. Ожидание сменилось тревогой, которая разрасталась в груди и мешала дышать. Опутывала душу, лишая последней надежды. Она перестала слышать — или снова всё просто стихло, — и только сквозь полуопущенные ресницы смотрела на посеревшее солнце, подняв взгляд. Чутко старалась уловить любой звук, но бесполезно.
Ах, вот бы вновь увидеть мне тебя…
Отчаянный шёпот-желание, уже без всякой надежды.
Тебе отдам свою я без остатка жизнь,
Мир без тебя смысла лишён.
…вновь улыбнись, имя моё сказав.
Вскинула голову, не веря в происходящее. Неожиданный ответ, который и не надеялась больше услышать и от которого зажглись давно потухшие искры в глазах. Знакомый голос, тёплые объятья, желанная близость. Всё и правда закончилось, как заканчивается в детских наивных сказках. В историях, которые не знают слов «Bad end», где всё кончается только фразой «Долго и счастливо». Пусть и спустя года.