Нещадное солнце светило в окно стараясь разбудить обладателя комнаты. Чёрные волосы разметались по подушке находясь в полном беспорядке, одеяло съехало с кровати на половину, а подушка была отброшена в другой конец комнаты. Одинокий лучик всё же смог добраться до спящего человека настойчиво светя ему в глаза. В комнату пробирался запах свежесваренного кофе и едва снятых со сковороды блинов.

      Утреннюю тишину пронзил женский крик:

— Такемичи! Вставай!

      Раздался жалобный стон. Черноволосый перевернулся на спину. Голубые глаза медленно и с трудом открылись осматривая пространство вокруг. Мысли плотным клубком роились в голове мешая связно думать. Взгляд прошёлся по стенам натыкаясь на часы. Стрелка тикала отсчитывая минуты, часовая приближалась к отметке одиннадцать. Не подалёку висел настенный календарь. Красноё окошко окружало число. 7 августа 2000 года гласила надпись.

      Такемичи резко сел в одно мгновение избавляясь ото сна. У него получилось. Он всё-таки смог прыгнуть в прошлое. Яркая, как солнце, улыбка расцвела на лице. Мысли метались в голове так быстро, что невозможно было сосредоточится. Протерев глаза и подскочив к календарю подросток крепко, до красных кругов перед глазами, зажмурился.

      Резко открыл глаза, но дата не изменилась. От радости Ханагаки взмахнул руками и уронил лампу, стоящую на столе рядом, на пол. В коридоре послышались быстрые шаги. Дверь резко открылась.

— Что здесь происходит?

      Блондинистые, почти, что золотые волосы собранные в пучок, лазурные глаза, что красивее всех морей на свете, милый фартук в белый горошек и зелёное домашнее платье. Мама.

      Растерянный взгляд сменился на насмешливый стоило ей увидеть валяющуюся на полу настольную лампу. Лёгкий смешок сорвался с её губ.

— Прости. — рука автоматически почесала затылок, а взгляд упёрся в пол. — Я не хотел.

      Женщина отмахнулась. Мол, ничего страшного. Подойдя она поцеловала его в лоб и нежно потрепала по волосам.

— Завтрак уже готов. Иди умывайся и бегом на кухню.

— Хорошо мам.

      В последний раз улыбнувшись она вышла из комнаты. Слёзы наполняли глаза. Родная и любимая мамочка снова здесь. Такемичи успел так по ней соскучится. Раньше он её совершенно не ценил. Переехал, оборвал все связи с ней и вёл себя, как маленький ребёнок. Теперь он это осознал. Теперь он ни за что так не сделает вновь. Никогда.

      Наконец успокоившись голубоглазый встал с пола и вышел из комнаты. Вновь идти по знакомым коридорам было сродни раю. Видно было, что дом наполнен теплом и любовью. Фотографии в рамках на стене с маленьким мальчиком и мамой навеивали самые разные воспоминания.

      Зайдя в ванную и подойдя к зеркалу Ханагаки чуть не упал в обморок. Чёрные, как смоль, растрёпанные, но видно, что ухоженные волосы, голубые, как небо глаза. Это он. В этом не было ни каких сомнений. Только вот… Выглядел он старше чем должен. На дворе был 2000 год, а это значит, что ему должно быть 10 лет. И всё бы ничего, но выглядел он на все 14. Ещё не было той дурацкой причёски и ужасного стиля.

      Мальчик усмехнулся своему отражению. Ему срочно надо было успокоиться. Включив холодную воду он несколько раз плеснул водой себе на лицо. Взглянул в зеркало, но отражение не изменилось.

— Вдох-выдох. У тебя всё получится.

      Закрыв воду и вытерев лицо пушистым полотенцем подросток тяжело вздохнул. Это всё явно стоило обдумать, но не здесь и не сейчас.

«Как же не хватает Чифую.» — пронеслось в мыслях. «Напарник точно уж что-нибудь придумал.»

      Уже на кухне сидя за столом и поедая свежеприготовленные блинчики Такемичи погрузился в свои мысли совершенно не замечая внимательный взгляд матери.

***

      Солнце потихоньку клонилось к горизонту окрашивая облака плывущие по темнеющему небу в разные оттенки. Река быстро неслась в даль, сверкая солнечными бликами. Четырнадцатилетний мальчик сидел на берегу пребывая полностью в своих мыслях. Ситуация выходила не самая радужная. Во-первых, да он смог переместиться в прошлое, но с маленьким сбоем. Теперь он старше всех своих будущих друзей. Во-вторых, если сейчас 2000 год, то Тосва ещё не была основана. В-третьих, ни Акане, ни Шиничиро ещё не умерли.

      Третье скорее всего можно было считать за успех. Правда на половину, ведь старшая сестра Сейшу скоро умрёт. Если ему не изменяет память то это должно случится 20 сентября этого года. Что ж это уже прогресс. Единственным непонятным для него оставалось его, вдруг резко на пять лет выросшее тело.

      Сколько бы он над этим не думал, сколько голову ни ломал, всё равно никакого логического объяснения он этому не находил. Ему и вправду не хватало Мацуно. Интересно чтобы на эту ситуацию сказал друг. Скорее всего он бы рассмеялся над его задумчивым лицом, потрепал по волосам, закинул руку на плечо, тепло улыбнулся и сказал, что будем решать проблемы по мере их поступления.

      А Майки. Его Майки. Он ведь теперь старше его на три года. Стоило только подумать о светловолосом парне, как лёгкий и нежный свист вырвался сам собой. Слёзы покатились по щекам. Он ведь его даже ещё не знает. Не знает их фишки со свистом. Не помнит всех их счастливых моментов. Сейчас Манджиро и понятия не имеет кто такой Такемичи Ханагаки. Он его совершенно не помнит. Боль пронзила сердце тысячами игл причиняя невероятную боль.

      Затуманенный слезами взгляд упал на реку. Как же остальные? Как же Кисаки, Хината, Изана, Какосик. Если напрячь память то 15 сентября он должен познакомиться с Хиной и впервые увидеть Кисаки. Изана и Какучо уже скорее всего в приюте. Если так поразмыслить, он ведь получается сейчас его ровесник. Так хотелось всем помочь, но он не знал как. Решение плавало где-то на поверхности, но мальчик ни как не мог за него зацепиться.

      Вдруг голову пронзила догадка — он создаст свою собственную банду. Да, она не будет хорошей и скорее всего в будущем станет мафией, но Такемичи это не волновало. Он создаст свою собственную банду и станет защищать друзей из тени, станет их невидимым щитом.

      Слёзы высохли, а голубые глаза горели решимостью. Всё решено. Ему нужно стать сильнее. На этот раз никто не умрёт и все будут счастливы. Пусть он и не будет счастлив. Пусть и замарает свои руки в крови и грязи. Пусть и станет испорченным и прогнившим мафиози. Самое главное, что все будут спасены и счастливы.

— Я всех спасу. Клянусь.

      Солнце в последний раз блеснув лучом скрылось за горизонтом унося клятву с собой. Темнеющее небо с первыми звёздами разрезал грустный и нежный свист.