Почему?

Почему ты мне ничего не сказал?

Мы же друзья?

Друзья?

Кто я для тебя?

Какое место я занимаю в твоей жизни?

Почему ты игнорируешь моё общество?

Почему ничем не делишься?

Ты предал меня?

Захотел уйти?

Или же ты изначально не хотел общаться со мной? Почему же так происходит Такемучи? Разве я не назвал тебя другом? Разве это не я привел тебя в свою банду? Разве мы не пережили с тобой самые тяжелые моменты вместе? С каждым шагом, что грохотом отражался от стен церкви, мысли в голове Майки путались в невообразимо сложный клубок, это словно коту дали клубок ниток и он там запутался, безжалостно сковывая себя. Дорогу ему преградил покрасневший и тяжело дышавший Кисаки.

— Майки, — Кисаки понизил голос так, что кроме главы «Токийской свастики» их никто не мог слышать. — Я пытался отговорить Такемучи, но он все твердил, что должен помочь Хаккаю. Фактически Такемучи предал тебя. Разве тебе сейчас не стоит поставить его на место? Разве он не подрывает твой авторитет? Сам посуди, глава, он пошел против твоего слова, он нарушил приказ. Он фактически проиграл битву, и если бы не мы с Ханмой, кто знает, что было бы. А еще он впутал в эту авантюру Баджи, которого только недавно вернули. На Ханагаки слишком много грехов. Он точно твой друг? Разве друзья действуют так опрометчиво? Разве они подставляют своего друга?

Слова Кисаки лились сладким ядом в уши Майки. Он говорил именно то, в чем сомневался Сано. Ведь он сам когда-то попросил Кисаки говорить ему правду и действовать методами, на которые другие из банды не пошли бы. Майки прекрасно знал, что Кисаки и Ханагаки не ладят, ведь именно Такемучи так рьяно просил изгнать Кисаки из банды. И сейчас перед ним стал трудный выбор как главы банды. Авторитет Непобедимого Майки не стоит подрывать, если он сейчас спустит такую вольность как не послушание, пускай и другу, то что о себе возомнят другие? Более низкие ранги. «Тосва» просто сойдет с ума, если её участники будут постоянно вмешиваться в различные конфликты.

— И что ты предлагаешь? — Майки хмуро смотрел в сторону, где сейчас Такемичи поднимал Казутора, он сжал кулаки с такой силой, что пальцы впились в ладонь раздирая её ногтями до крови.

— Исключить Ханагаки из банды. Друзьями вы от этого не перестанете быть, как глава ты сохранишь репутацию и лицо. Да и Ханагаки больше не сможет творить все что вдумается от лица «Тосвы». — льдисто-голубые глаза источали уверенность в своих словах, Майки видел, что Кисаки не шутит.

— Хорошо. — коротко ответил Майки. Он подошел к Такемичи, который уже пришел в себя, кровь из разбитой головы перестала течь, её криво перевязал Казутора.

— Майки… я… прости… — Такемичи опустил взгляд и тихо вздохнул, морщась от накатившей боли. Ему было все еще трудно двигаться, удары Тайджу Шиба, это не то, что можно пережить безболезненно.

— Вот как ты поступаешь, пользуясь моей благосклонностью?

О. Этот пустой взгляд Такемичи отлично знал, пустота как и тьма в глазах Майки его больше не пугала. Он сделал глубокий вздох, выпрямился, словно боли не существовало. Теперь они на равных. Майки больше не ребенок, сейчас он глава банды, что огласит свой приговор и боже упаси, он прекрасно знает, что скажет ему этот не высокий подросток.

— И как я поступаю? — Такемичи тихо хмыкнул, замечая Кисаки. Значит вот кто сейчас управляет Майки, но ему было глубоко плевать как поступает Кисаки. Этот недолюбленный, капризный ребенок вызывал только сожаление, оседая кислым вкусом на языке. Кисаки просто необходим Майки, они дополняли друг друга. Кисаки поглощал часть тьмы Майки, позволяя последнему дольше сдерживаться. После гибели Тетты стало только хуже, Майки сошел с ума и творил с ним такие вещи, от которых до сих пор тошнит. Может Кисаки наденет поводок на «черный импульс» Майки, о котором Такемичи так ничего и не выяснил.

— Ты подрываешь мой авторитет, ни во что не ставишь моё слово.

— И? Какой из этого вывод Майки? Что ты мне хочешь сказать? — Такемичи улыбается шире, обнажая окровавленные зубы. Сейчас именно он больше всего походил на бешенного пса, а не Санзу.

— ты исключен из банды. — голос Майки звенит от обиды. Не этого он ожидал, совершенно не этого. В душе он так надеялся, что Такемичи попросит прощения, склонит голову, признает лидерство Майки. Но Ханагаки смотрел на него так бездушно, словно на месте Майки была пустота.

— Меня это устраивает, надоело знаешь ли каждый раз на собрания переться, от учебы отвлекает.

Все присутствующие замерли от неожиданности, Майки только, что прилюдно отказался от Такемичи, а тот в ответ хамил и грубил.

— Майки!!! — закричал очнувшийся Хаккай.

— Майки, пожалуйста. — Мицуя подошел к другу и положил ему руку на плечо. — это я разорвал перемирие, мне отвечать за этот проступок.

— Оставь Мицуя, Майки сказал своё слово, он доверят своим решениям. — Такемичи посмотрел за спину Майки, где стоял Кисаки, уголки его губ приподнялись в подобии улыбки, глаза прищурились. — Майки, я рад, что ты не видишь больше во мне брата. Это скажу честно, было слишком обременительно. Тем более у тебя есть еще один брат, его имя Изана Курокава, он брат Эммы. Поищи его письма у себя в комнате, ты удивишься, насколько ты бываешь невнимательным. — Вывалив это, он развернулся и хромая пошел прочь. Один. Все остальные не посмели двигаться, они без приказа Майки и пискнуть не посмеют, так иронично.

***

Удивительно.

Глаза Хаджиме Коконоя еще больше стали походить на кошачьи. Он сегодня увидел такую занимательную картину, что аж дух захватывало. Только что, «Непобедимого» Майки на лопатки уложили. Его же подчиненный, просто морально уничтожил Сано. Так красиво, без единого взмаха, без лишних движений. Они с Инуи вышли из церкви, на ступенях которой сидел ошеломленный своим громким поражением Тайджу. Они освободились от оков, и сейчас вольны делать, все, что пожелает душа. Не сказать, что они страдали под тиранией Тайджу, просто это был не их стиль, вот и всё. Коконой в принципе не любил когда над ним кто-то властвует и отдает приказы, он любил все делать плавно, продумывать каждый шаг, двигать фигуры из тени. рядом как всегда стуча каблуками шел Инуи, его верный спутник на всю жизнь.

— Что думаешь делать дальше? — спросил Коконоя Сейшу.

— Посмотрим ~. — Настроение Хаджиме Коконоя было просто замечательным, кажется он нашел того, кого так долго искал, игра будет забавной.

***

— Майки, как ты мог так поступить с Такемучи? — возмущенно кричал Дракен.

— Он пошёл против меня. — глаза Майки пусты, он сам не понимает, что именно сотворил. Он всего лишь показывал свою власть. Разве Такемичи было так сложно извиниться?

— И поэтому ты выгнал его? Разве защита друга, это такой большой проступок?

— Эй, ты с кем говоришь? Ты всего лишь заместитель, не забывайся.

— Вот как ты заговорил? — грустно улыбается Дракен, совершенно не узнавая своего друга и не понимая его. — Ты прав, ты глава, тебе решать. — заместитель главы разворачивается и уходит, его байк разгневанно взревел и сорвался с места.

Рождество определенно не удалось.

***

— Кисакиии~, ты просто невероятен! Поразителен! Вот это настоящее, истинное веселье! — Ханма громко смеялся идя по улице и раскинув руки в разные стороны. Ему было до истерики смешно! Он до сих пор смаковал выражение этих глупых лиц, что не посмели возразить Сано. А Ханагаки! Он блистал! Неужели плакса вовсе не плакса? Теперь — то у него нет защиты и можно перейти в полномасштабное наступление, наконец-то он трахнет Ханагаки. Ханма уже представлял, как будет сжимать тонкие запястья, как искусает в кровь пухлые губы, делая их не розовыми, а красными. Как будет хлестать ладонью мягкие ягодицы, оставляя на них красные полосы, как поставит его на четвереньки и будет вылизывать задницу, выбивая сладкие стоны наслаждения, как заставит Ханагаки сосать член, захлебываясь слюной и обливаясь слезами.

— Прекрати, он похерил мой план, чертов Ханагаки! Откуда он узнал о Изане? — в отличии от наслаждавшимся представлением Ханмы, Кисаки не был так беспечен и весел. Ханагаки и тут его обошел, все рассказал о его тузе в рукаве. Когда Такемичи говорил о Изане, то смотрел ему прямо в глаза, словно он говорил не с Майки а с ним, Кисаки, словно обращался именно к нему. Говоря: " Смотри, я знаю о твоих планах."