В Менаджери воцарился хаос.

Обычно Адам наслаждался подобным хаосом, но в его доме подобного еще никогда не было. Обычно они создавали такое в Атласе или другом королевстве, сражаясь за правое дело и против Шни и показывая миру, что фавны ничего не забыли и не простили.

Но сейчас все было по-другому.

Уилт рассек плоть фавна, заставляя того закричать в агонии и выронить свой тесак. Фавн набросился на него с криком ярости, и Адам посчитал, что у него была открыта аура. Почему бы и нет, если он решил так напасть на фавна? Реальность показала обратное. Мясник упал на спину, зажимая руками ужасный порез на животе. Он заскулил от боли и страха, вытеснивших адреналин, и посмотрел на Адама так, словно увидел перед собой монстра.

«Прекрати, — хотелось закричать Адаму. — Это ты напал на меня. Я не чудовище».

Он видел похожий взгляд у Блейк. Этого воспоминания оказалось достаточно, чтобы заставить его крепче сжать оружие. Лучше всего выполнить приказ и избавить фанатика от страданий. Его самые преданные подчиненные уже расправлялись с идиотами Альбена.

Это будет быстрое очищение. Кровавое очищение.

— Пожалуйста, — взмолился мясник. — Пожалуйста, не надо…

— Ты бы проявил ко мне такое же милосердие, если бы мы поменялись местами? Я думаю, что нет, — Адам шагнул вперед. — Ты сам навлек на себя это, бросив вызов Белому Клыку. Такова судьба всех предателей.

— Чу-чудовище, — взрослый мужчина заплакал подобно ребенку. — Ты чудовище!

Адам поднял меч.

— Teary eyed, once gentle soul…I watched as you rotted away… / Слёз была полна когда-то нежная душа… Она изнутри вся сгнила…

Музыка, доносившаяся из открытого окна какого-то бара неподалеку, почему-то заставила Адама остановиться. Возможно, потому что она стала воспроизведением его мыслей. Нежная? Слезы? Слезы никогда не изменят мир. Когда-то он плакал. Это было в тот миг, когда буквы жестоко выжигались на его лице. Его семья была доброй, как и он сам, но этого оказалось недостаточно, чтобы поменять мир.

Только сила могла это сделать.

Прежний Адам умер. Он должен был умереть, чтобы Белый Клык восстал и достиг своих целей. Адам посмотрел на перепуганного фавна и на мгновение задумался, что же это за цели такие.

Предполагалось, что люди должны начать их бояться…

Не их собратья-фавны.

Внезапно Адам осознал, что он пролил кровь. Кровь его собрата-фавна, гражданина Куо Куана, которого он вместе с Блейк поклялся защищать ценой своей жизни. В те времена, когда они оба были наивными идеалистами. До того, как прежний он сгнил и умер. Адам медленно наклонил меч, чтобы увидеть свое отражение в кроваво-красном металле клинка.

Его маска и лицо были забрызганы кровью, а его губы были растянуты, обнажая зубы. Он был больше похож на зверя, чем на фавна.

— Это… Это то, что Блейк увидела во мне?..

— The mirror says that I still remember hope… / Но в зеркале я все еще вижу надежды свет…

Надежда…

Была ли у него еще она?

Адам перевел взгляд на перепуганного фавна. Крепко зажмурившись, Адам вложил клинок в ножны и заставил себя пройти дальше, оставляя раненного за спиной. Все его инстинкты кричали ему довести дело до конца.

Цепляющая за душу песня все еще продолжала звучать.

* * *

Илия чувствовала себя беспомощной, оказавшись прижатой к палубе корабля тяжестью веса двух более крупных фавнов. Она не сводила взгляд с Альбейна, следя за пистолетом, которым он покачивал в воздухе. Человек, уверенный что его убьют, мелко дрожал.

Понятно по какой причине.

— Please die, little dreams. Kill the camelias in me. Wouldn't it be easier to give in?.. / Мечты, вам пора умереть, как камелиям… Может, проще всё же сдаться?..

— Н-нет. Я… Я не могу сдаться… — захныкал Фенек. — Как я могу?.. Корсак не…

Соленые слезы закапали на палубу.

— Это просто песня, — хотелось закричать Илие.

Очень сильно хотелось.

Но она тоже заплакала.

Как? Это не логично! Это… Это просто песня. Так должно было бы быть. Но это не просто обычная песня, а нечто большее. Он… Этот человек. Он заставляет всех прочувствовать её.

И в данном случае это были именно «все», потому что мужчины, удерживавшие Илию, тоже роняли свои отвратительные сопли и слезы ей на волосы. Один из них, заливаясь слезами, уткнулся лицом в спину Илии, ища утешения.

«Я знала, что с ним что-то не так. Его музыка слишком хороша. Это неестественно».

Илия осмелилась взглянуть на него.

Он выглядел потрясающе. Илия, убежденная лесбиянка, не могла этого отрицать. Она любила Блейк — возможно, даже была одержима ею, — но если бы она была по мальчикам, если бы судьба распорядилась так, то она бы не сочла Жона Арка нежеланным гостем. От этой мысли у нее внутри все перевернулось, потому что она поняла, насколько для нее такое неестественно.

Это что, контроль разума?

— Why are these hands chasing dreams outside my reach?.. / Кто и зачем не даёт нам поймать грезы руками?..

Фенек посмотрел на свои руки.

И заплакал.

* * *

Гира заметил пробежавшую по толпе волну удивленных шепотков от зазвучавшей мелодии. Он не знал, кто счел хорошей идеей прервать таким способом напряженные переговоры. Ему даже показалось, что телевизоры и радио включились сами по себе, проигрывая последние угрожающий монолог Альбена в адрес Жона Арка и Кали перед началом пения.

Никто не понимал, что делать. Как реагировать.

Гира решил продолжать настаивать.

— Не делайте этого! — закричал он фавнам, продолжающих удерживать заложников. — Это ваши дети, ваши соседи, невинные фавны! У них есть свои мечты, свои желания. Не отнимайте у них будущее только из-за своих обид!

— Какое будущее? — закричала одна из фанатиков. — Разуй глаза! Мы заперты на острове, забытые Ремнантом. Это наше последнее убежище, наша последняя надежда, а теперь ты укрываешь у нас какого-то извращенного нечеловеческого демона!

— Он человек! — Сиенна закричала. — Прекрати нести чушь!

— И ты, Сиенна. Ты должна нас защищать!

— Я не могу защитить вас от вашего собственного безумия! Разуй глаза! Вы сейчас хуже любого из Шни!

— Мы должны быть едины! — закричал Гира, в кои-то веки поддержав Сиенну. Впервые они выступили единым фронтом, и это выглядело мощно. — Едины, как фавны Менаджери, но если мы начнем нападать друг на друга, мы станем никем!

— Едины! — повторила за мужчиной Сиенна. — Против Гримм, против Атласа, против Шни, против угнетения!

— Fly perfect wings, where have you been hiii-iiding… / Крылья сильны, но где вы скрывались?..

Гира почувствовал, как что-то внутри него откликнулось.

Это чувство… Правильности. И это было прекрасно. Он и Сиенна работали плечо к плечу, чтобы защитить и успокоить народ. Не для того, чтобы навредить, опозорить или взбесить людей, а чтобы принести мир. Чтобы спасти жизни и защитить фавнов.

Как и он сам когда-то, очень давно…

— Bring me to the mind that got us started… / Мы вернёмся к мыслям изначальным…

С чего все началось? Гира вспомнил. Он и Кали, еще молодые и пылкие, стояли на ящиках из-под мыла, выкрикивая обнадеживающие послания как фавнам, так и людям. Не только своим соплеменникам, получающим плохое обращение, но и людям, которые пришли их поддержать. Тогда, казалось, все пути были открыты, и все было возможно. В своей идеалистической наивности они чувствовали, что смогут изменить мир.

Но они сдались, как только Сиенна высказала свое мнение, и фавны встали на ее сторону.

— Fly perfect wings, show them who I can be… / Крыльями взмахни и покажи, кем мы можем стать…

В чем был смысл?

Его способ оказался бесполезным. Его способ привел к рождению Белого Клыка. Гира с горечью повернулся к Сиенне, и увиденное заставило его замереть.

Сиенна была напугана.

Беспомощна.

Не в силах остановить эту трагедию. Почувствовав его взгляд, она посмотрела на него, и в её взгляде не было ненависти или пренебрежения. В нем было умоляющая просьба помочь ей предотвратить катастрофу, прежде чем она потребует цену жизнями невинных детей.

— …for the one last time, if you will… / в последний раз мне разреши…

Внутри него загорелся огонь.

Да.

В последний раз.

Гира шагнул вперед.

— Назад! — закричала обезумевшая женщина, приставляя нож к шее собственного сына. — Не подходи!

Толпа в ужасе смотрела на происходящее.

«Я не отступлю, — поклялся себе Гира. — Я взлечу еще раз».

— Я ОТЕЦ! — взревел он, и в его голосе зазвучала сила его первых выступлений. — Я ОТЕЦ, КОТОРЫЙ ГОТОВ НА ВСЕ РАДИ СВОЕЙ ДОЧЕРИ. А ты мать, — понизил он голос. Вокруг воцарилась тишина. — Что заставило мать взять в заложники собственного сына? Что за безумие овладело тобой, что ты так поступила с ребенком, который смотрел на тебя только с любовью?

Он шагнул к ней, игнорируя угрозу, чтобы схватить женщину за запястье.

Она подняла на него глаза, потрясенная и потерянная.

— Это не тот способ…

* * *

Последние ноты затихли, и Жон позволил песне закончиться.

Сработало? Повлияло ли это хоть на что-то? Может, он просто каким-то образом поддержал фавна в решении убить его? Он не знал. Все, что видел Жон - это дрожащего и роняющего слезы Фенека, но ни то, ни другое не помешает ему нажать на спусковой крючок. Он играл на гитаре и пел от всего сердца, но теперь все зависело от Фенека.

— Корсак… — прошептал фавн. — Как бы ты поступил?.. Ты всегда был умнее…

— Сэр, — заговорил фавн с пистолетом. — Песня окончена… Должен ли я… Может, нам пристрелить его?..

Жон сглотнул.

— Я солгал, — тяжело вздохнул Фенек.

— Что?

— Я СОЛГАЛ! — завопил Фенек. — Я солгал вам всем, идиоты! Морской бог? Чудовище? Жертвоприношение? — он повернулся, показывая текущие по щекам крупные слезы. — Это все было только для того, чтобы убедить вас выполнить за меня грязную работу, придурки! Я просто хотел… Я просто хотел отомстить за своего брата…

Один из фавнов не поверил его словам.

— Но рыба…

— Вы действительно верите в эту чушь? — закричал Фенек. — Не будьте идиотами! Это просто суеверие моряков! Сложите оружие! — его голос разнесся по системам, установленные им ранее, позволяя услышать его всему Менаджери. — Сложите оружие! Сдавайтесь! Больше никакого кровопролития. Не из-за меня. Это… Это не то, чего хотел Корсак. Мечта об идеальном Менаджери, о будущем без жестокости, которую приносят люди.

Голос Фенека дрогнул.

И направил дуло пистолета к собственному виску.

— Мечта, которую я разрушил…

Жон крепко зажмурился.

Бах!

Его сердце подпрыгнуло.

— Ч-что?.. — растеряно спросил Фенек. — Но… Почему?..

Осмелившись приоткрыть один глаз, Жон увидел направленный вдаль дымящийся пистолет, который держал Фенек, пока Кали удерживала его за запястье, отводя удар. Женщина средних лет обхватила Фенека за затылок и без предупреждения уткнула его лицо в свою шею.

— Тише, — прошептала она, поглаживая его волосы. — Как ты думаешь, твой брат хотел бы этого? Если он сейчас действительно смотрит на тебя, то ты действительно думаешь, что он хочет увидеть твою смерть?

— Но… Но все, что я сделал… — из его пальцев выскользнул пистолет.

— Это не будет забыто, Фенек. Но ты можешь загладить свою вину. Ты можешь стать лучше. Ради своего брата, если не ради себя самого. Не позволяй всему хорошему, что вы оба сделали в своей жизни, исчезнуть из-за момента слабости от горя.

Фенек обмяк и, положив руки ей на плечи, заплакал.

— Опустите руки, — приказала Кали остальным. — Отведите нас домой. Давайте все вместе сделаем первые шаги к тому, чтобы оставить эту ужасную трагедию позади. Мы фавны. Мы семья, а в семье не принято набрасываться друг на друга.

Её голос звучал повелительно. Растерявшиеся и сбитые с толку фавны поспешили подчиниться, с суетой стремясь одновременно снять с себя оружие и ответственность. Не обращая внимания на Жона и полностью игнорируя его, они медленно разворачивали корабль к берегу.

Рухнув на борт корабля, он уставился в воду.

— Пс-с-с… — из воды показалась морда акулы. — Брось его в воду. Это будет забавно.

— Отвали…

— Грубиян.

Акула уплыла.

Илия подошла к нему вплотную.

— Ты… Ты ведь что-то сделал, не так ли? Твоя музыка… Или дело в гитаре? Какой-то вид оружия, использующий волны для воздействия на эмоции. Дело в этом? Не может быть, чтобы ты смог переубедить Фенека, просто сыграв красивую песню.

— Я понятия не имею, что ты имеешь в виду, — солгал он.

Илия ему не поверила. Он не был уверен, что кто-нибудь ему поверит, по крайней мере, на Менаджери. Это… Это было чертовски откровенно, не так ли? Ранее он старался действовать более деликатно, но сейчас он взял и использовал свое Проявление на острове. Было нелепо предполагать, что никто не заметил ничего странного.

Возникает вопрос: что сможет сделать террористическая группировка, обладая такой мощью? Он мог довести новобранцев до исступления, превратить средних бойцов в выдающихся воинов и убедить противников расстаться с жизнью силой зажигательной песни. Возможно, было самонадеянно так думать, но его Проявление могло бы завоевать мир, если им воспользуется кто-то с большими возможностями.

Возможно, именно поэтому Гримм и хотели заполучить его.

«Мне нужно свалить с острова, пока кто-нибудь не решил попытаться сделать подобное…»

* * *

Учитывая хаос, вызванный гражданской войной (в некотором роде), не было ничего странного в том, что так много фавнов предпочли остаться дома, чтобы не влезть в неприятности. Раненых фавнов доставляли в больницы, а службы экстренной помощи работали над тушением пожаров и поддержанием порядка. Гира и Кали, как руководители Менаджери, оказались заняты и в настоящее время находились вне своего поместья.

После того, как Фенек был арестован, а его подчиненные разоружены, Белый Клык продолжил поддерживать порядок, стоя на страже в различных частях Куо Куана и высматривая вооруженных фавнов или толпы фавнов, передвигающихся по городу. К любому собранию численностью более пяти персон быстро подходили с расспросами, что еще больше объясняло причины, по которым так много фавнов оставались дома, избегая неприятностей.

Жону тоже следовало бы это сделать.

Гира и Кали попросили его остаться в их доме, где он был бы в безопасности, но Жон пошел к берегу, предварительно накинув на себя одолженный плащ. Его гитара была с ним, упакованная в футляр, по логике вещей, выдавая его, но Белый Клык был слишком озабочен поисками вооруженных нарушителей спокойствия. Основная причина, почему он остался неузнанным.

«Я не знаю, как долго это продлится. Илия подозревает меня… Что логично. Сиенна Хан точно захочет задать мне парочку вопросов».

Он уже слышал, как Гира рассказывал о приливе сил, который, как он чувствовал, позволил ему убедить отпустить заложников. Кали тоже почувствовала похожее, придавшее ей смелости оказать сопротивление Фенеку. Без сомнения, на своем сегодняшнем собрании они услышат множество других примеров, и не нужно быть гением, чтобы понять их общий источник.

«Я не могу стать орудием террористической группировки. Мне нужно вернуться на материк и связаться с Аргусом. Мне нужно рассказать всем, что я жив».

А если Белый Клык решит заговорить, кто станет слушать террористов? Все это прозвучит слишком фантастично для любого отсутствующего во время его игры. Все будет в порядке. Он сможет снова погрузиться в безвестность и свои путешествия.

— Добрый день, — Жон подошел к тихому маленькому бару с видом на гавань. Несколько фавнов повернулись в его сторону, широко распахивая глаза, когда он, наконец, опустил капюшон. — Я ищу кого-нибудь, кто мог бы отвезти меня в Мистраль. Желательно сегодня вечером.

Два капитана поднялись на ноги.

— Подойдет любой, — добавил Жон. — Я не могу заплатить, у меня нет денег…

— Моя племянница была одной из заложников банды Фенека, — сказал один из капитанов хриплым злым голосом. — Вы спасли ей жизнь, — его слов оказалось достаточно, чтобы другой капитан кивнул и сел обратно. — И, по правде говоря, милорд, мне и так нужно выйти в море. Моя вспыльчивость не пойдет на пользу семье. Я могу в любой момент решиться пойти на штурм Белого Клыка, чтобы потребовать голову Альбена.

— Это было бы плохо, — Жон выдавил из себя слабую улыбку. — Могу ли я попросить вас не рассказывать о моем уходе?

— Конечно, — согласился один.

— Достаточно очевидно, не так ли? — добавил другой. — Я бы тоже свалил, даже забывая о том, что вас чуть не убили.

— Вы же не будете винить нас за это, правда? — спросил мужчина, обслуживающий бар. — Это были черные овцы, а не все стадо, и нам нужна рыба.

Опять суеверия. Жон улыбнулся.

— Я ни на кого здесь не возлагаю ответственность. Не волнуйтесь.

— И рыбалка по-прежнему будет хорошей?..

— Я не сделаю ничего, что сможет поставить её под угрозу, — он не мог обещать, что это сделает рыбалку лучше, чем она уже была, не тогда, когда его не будет рядом, но он мог бы, по крайней мере, попытаться заключить сделку с акулами. — Вот что я вам скажу. Если вы сможете доставить меня в Мистраль целым и невредимым, я постараюсь организовать что-нибудь, что сможет помочь рыбалке. Но, в свою очередь, вам нужно… — Жон вздохнул. — Вам нужно будет предложить водам мясо. Обычное мясо. Ни людей, ни других жертвоприношений. Только мясо, субпродукты и объедки.

— Все будет готово!

— Мясо за полные сети? Да, черт возьми!

Капитан, который вызвался помочь, прижал руку к сердцу.

— Я доставлю вас в целости и сохранности на Мистраль, даже если мне придется самому перебить всех Гримм в океане! Капитан Мустафф к вашим услугам! Моя команда будет готова к отплытию в течение часа! Ахав! — рявкнул он. — Разбуди остальных! Расскажи о нашей задаче и возьми с них клятву о сохранности тайны. Удвой плату, но чтобы они были готовы выступить в течение часа. Утрой, если они будут здесь через полчаса!

— Да-да!

Платили, должно быть, хорошо, потому что все собрались за двадцать пять минут с наспех упакованными сумками, некоторые набивали рты закусками, выстроившись в очередь перед рыболовецким траулером. Капитан Мустафф вкратце рассказал им о случившемся, пока Жон с беспокойством ждал либо появления офицера Белого Клыка, либо, что еще хуже, появления нового задания. Подобно одному из прошлых советуя ему бежать из Менаджери, пока Белый Клык не начал этническую чистку на острове.

Ничего не случилось.

— Все на борт! — рявкнул Мустафф. — Приготовьтесь к отплытию. Наш пункт назначения — Мистраль, и назад мы вернемся с полными сетями. Смотрите на волны, ребята. Если появится хоть один Гримм, то я хочу увидеть всех у гарпунов, прежде чем я успею набрать воздуха в грудь! У нас сегодня важная персона, джентльмены, и я лично утоплю любого, кто подведет его после того, что он сделал для нашего прекрасного острова.

— Да, капитан! — хором ответили ему.

Пришло время покидать Менаджери. Он провел на острове не так уж много времени, и оно было не так уж плохо, но с Белым Клыком оставаться здесь было слишком рискованно. Жон надеялся, что Гира и Кали поймут причины его побега.

Белый Клык был слишком опасен.

* * *

— Теперь вы понимаете, что страх ведет только к катастрофе?

Гира находился в прекрасной форме. Кали не видела его таким оживленным — и таким красивым — уже более десяти лет. Его харизма привлекала внимание всех присутствующих, а его слова вызывали отклик, заставляя всех замолчать.

— Белый Клык хотел заставить фавнов бояться людей, чтобы увеличить число членов, — обратился он к Сиенне и ее подчиненным. — Но этот же страх делает их уязвимыми для злоупотреблений со стороны таких, как Фенек. Страх помогает привлечь фавнов на твою сторону, но они верны тебе только до тех пор, пока продолжают бояться. Как только они испугаются чего-то большего, ты проиграешь.

Сиенна вздохнула.

— Теперь я это понимаю. Но твои методы тоже не сработали, Гира. Слова и надежда. Это все, что ты всегда давал, но никогда ничего не предпринимал! — многие из ее сторонников, включая Тауруса, одобрительно кивнули в ответ на ее обвинение.

Кали могла признать, что она не совсем ошибалась. Они с Гирой пытались изменить мир мирным протестом, но потерпели неудачу.

— Терроризм тоже провалился! — возразил Гира. — Вы заставляете людей бояться нас, но это приводит только к тому, что вы толкаете их в руки ваших противников. Даря Атласу и ПКШ власть. Если вы не можете изменить природу нашего собственного населения с помощью страха, то что заставляет вас думать, что другие изменятся, если вы будете продолжать их терроризировать?

— Это был наш единственный выход, — сказал Адам. Он звучал… Менее уверенно, чем обычно. Менее агрессивно. — Если бы у нас были силы сразиться с Атласом в открытом бою, мы бы это сделали. Но у нас их нет. Нашим единственным решением было продолжать нападать из тени. Мы были вынуждены прибегнуть к терроризму, потому что открытый конфликт был невозможен.

— Именно так, — Гира прошел перед ними, останавливаясь перед Сиенной. — Вы выбрали лучшее из нескольких ужасных вариантов, вместо того, чтобы искать лучшее в более многочисленной группе. В Белом клыке, который вы создали сегодня, есть изъян.

Сиенна не смогла этого вынести.

— У старого Белого Клыка тоже были недостатки! — вскочила она на ноги.

— Да, — своим согласием Гира удивил их всех. — Да, так оно и было. Мы были молоды и надеялись, что мир изменится, если мы попросим об этом достаточно вежливо, — он закрыл глаза и глубоко вздохнул. — Ты была права, когда спросила нас, Сиенна. Ты была права, когда сказала, что мы делаем недостаточно.

Признание настолько удивило Сиенну, что она осела на своем стуле.

— Но то, что ты была права, не означает, что ты не попала в ту же ловушку, — Гира снова открыл глаза. — Ты стремилась быть лучше меня, а вместо этого стала такой же, как я, только в другом аспекте. Ни один из нас по-настоящему не преуспел. Мы просто потерпели неудачу по-разному. Сегодняшний день стал тому подтверждением. Вы как вожак Белого Клыка и я, как глава Менаджери, и понадобился человек, случайно попавший к нам в гости, чтобы разрубить этот Гордиев узел.

— … — вздохнула Сиенна. — Да. Да, это так. Любого из нас должно было хватить для наведения порядка, но ни один из нас с этим не справился. Фенек едва не вверг остров в хаос, а мы были бессильны это остановить. Я признаю это, Гира. Сегодня я потерпела неудачу.

— Нет, Сиенна. Мы потерпели неудачу. Мы были настроены враждебно по отношению друг к другу, позволяя нашим чувствам мешать делу. Я — мы — ненавидели вас за то, что вы забрали у нас Белый Клык. А тебя, — он повернулся к Адаму. — За то, что ты забрал Блейк. Я приношу извинения вам обоим.

— Я тоже, — поддержала мужа Кали, поднимаясь, чтобы встать рядом с ним. — Адам, мы… Именно Блейк приняла решение последовать за тобой. С нашей стороны было неправильно говорить тебе те слова.

Адам фыркнул. Он потянулся снять маску, открывая лицо молодого человека, измученного жизнью. 

— Насколько же вы были неправы? Вы назвали меня монстром. Блейк тоже считает меня таким. С этим трудно поспорить.

Кали посочувствовала ему.

— Ты не монстр, Адам. Ты молодой человек, который сильно переживает, что я вижу, за ранее совершенные поступки, но совершенные ради защиты других. Ты ошибался, но посмотри на нас с Гирой. Разве мы не совершали ошибки?

— Я убивал.

— Но ты и спасал, — возразил Гира низким рокочущим голосом. — За каждого убитого тобой человека один фавн произносит твое имя с благоговением. И только потому, что мы говорим, что насилие — это не выход, не значит, что мы считаем его запретным. Есть жестокие люди, которых можно остановить только силой, — Гира похлопал Адама по плечу. — Только это не единственный метод. Это невозможно. Мы испробовали обе крайности и убедились в этом.

— Да, — согласилась Сиенна. — И что же теперь? Что нам теперь делать?

— Белый Клык должен распуститься… — выпрямился во весь рост Гира.

Командиры Сиенны напряглись.

— …и новая организация должна родиться из пепла. Не запятнанная дурной репутацией прародительницы. Как из-за действий ваших или моих рук. Одно наследие слишком робкое, чтобы что-то изменить, другое слишком жестокое. Название было неизменным в обоих вариациях, но оно несет за собой слишком большой багаж.

— Согласна, — Сиенна ответила ему улыбкой. — Но ребрендинг не отменит всего, что мы сделали. И нам понадобится новый лидер. Не запятнанный нашей репутацией. Может человек? Или я несу чушь?

— Жон хороший человек, — сказала Кали, улыбаясь сотрудничеству, свидетелем которого она стала. Даже Адам не выступил с осуждением выдвинутого предложения. — Мы могли бы спросить его. Если не он, то я не могу предложить много вариантов. Я связана с Гирой, Блейк ушла, Адам слишком известен своим насилием, а Фенек арестован. Возможно, Илия?..

— У Илии нет навыков, — прямо возразил Адам. — Нет ничего, что сделало бы ее подходящей для этого. Но… — добавил он медленно, закрывая глаза. — У нее также нет репутации, которая могла бы ее сдержать, а остальному можно научиться. Ей можно привить лидерские качества, если вы двое будете сообща обучать ее.

— А она захочет? — спросила Сиенна. — Я не возражаю, но предлагать это, не спрашивая ее разрешения, как-то не очень… Ну что ж…

— Просто расскажите ей, как Блейк удивится реформированию Белого Клыка, — Адам весело фыркнул. — Илия согласится раньше, чем поймет, на что соглашается.

Все рассмеялись, хотя Кали знала, что бедную девушку так просто не проведешь.

— Значит, договорились? — спросил Гира, протягивая руку. — Белый Клык покинет ряды террористов.

— Мы расформируемся, — Сиенна схватила его ладонь в рукопожатии. — И сформируется новая организация, объединяющая идеалы своих прародительниц, но идущая другим путем. Надежда, — сказала она, пробуя это слово на вкус. — Всегда когда я слышала от тебя эти слова, то я думала, что ты просто глупый идеалист.

— Так оно и было, — признался Гира. — Тогда я был глупцом. Теперь я старше. Мудрее.

— Надежда… — пробормотал про себя Адам, отворачиваясь от остальных. Он посмотрел на свою руку, перебирая пальцами. — Неужели она все еще жива во мне?.. Как… Как странно.

Взглянув на свою маску в другой руке, Адам Таурус фыркнул и бросил ее на пол, придавливая ботинком и разбивая ее на осколки.

* * *

«ЗАДАНИЕ ВЫПОЛНЕНО!»

«Надежда для людей: Белый Клык нашел новый путь, и жители Менаджери научились надежде».

«Успех: Получен опыт. Новый Титул: Друг Фавнов. </i>Увеличена репутация у семейства Белладонн».

«Вы получили 1 уровень. У вас 5 очков атрибутов».

«Вы получили новый титул».

«Друг Фавнов: Фавны подсознательно будут относиться к вам благосклонно, видя в вас союзника. Члены и бывшие члены Белого Клыка придут вам на помощь».

— Хм… — Жон оглянулся назад, туда, где должен был находиться Менаджери, уже скрывшийся за горизонтом — Но я даже ничего не сделал…

— Вы что-то сказали, сэр? — спросил матрос.

— Нет. Нет, ничего страшного. Просто мысли вслух о том, как я счастлив возвращению домой.