Небеса разверзлись. Мириады капелек устремились на земную твердь. И свежий запах легкого дуновения ветра окружил все вокруг, словно закутав в прозрачную шаль. Все погрузилось в дождь. Капельки барабанят по окнам, отскакивают от асфальта и навеки растворяются в его мокрой поверхности, делая ее на оттенок темнее. Мир — полотно. И великий художник рисует дождем. Тучи, подобно баночкам с акварелью, нависают над земным холстом. И мастер, капля за каплей, вдыхает в этот мир, в это бесконечно угасающее и ускользающее произведение, жизнь на наших глазах. Только никто этого не видит.
Сегодня был выходной день. Вся семейка после сытного обеда разместилась в зале и смотрела какой-то скучный детектив. Отец с мамой сидели на диване, а Джек с удобством разместился в темном кожаном кресле с искусно вырезанными деревянными подлокотниками и ножками. Родители и брат с серьёзным видом смотрели детектив, где медленно развивались какие-то события.
Рыжая, оторвавшись от унылого пейзажа снаружи, со скучающим лицом посмотрела то на папу с мамой, то на Джека. И когда ее изумрудный взгляд упал на брата, ещё раз ей в голову прокралась одна сумасшедшая, но, по ее мнению, веселая идея. Еле заметно улыбнувшись, особа поднялась с дивана и чуть торопливым шагом пошла на кухню за бананом…
***
Джек, сидевший в кресле, краем глаза заметил, как его сестрица поднялась и, плавно обогнув диван с другой стороны, дабы не мешать родителям, скрылась на кухне.
«Чего это она?» — подумал парень, но не успел он вернуться к просмотру, как рыжая вновь вошла в зал, неся в руках банан. И тут он заметил, что на губах зеленоглазой играет еле заметная коварная улыбка. «Ох, чувствую, сейчас что-то будет!» — невольно подумал шатен, не спуская синего взгляда с Руми.
***
Вернувшись в гостиную, всё с той же коварной ухмылочкой, бесенок села на своё место и заметила вопросительный взгляд братца.
«Видимо, заметил…» — подумала про себя Румина. Но не обратила на него должного внимания и как ни в чём не бывало открыла банан, положив его кончик в рот…
И тут Руми, весело сверкнув изумрудными глазами, начала совсем по чуть-чуть двигать банан вперёд и назад, при этом обхватив его губами.
Смотря на то, что делает его сестра, Джек потихоньку, но верно охреневал.
«Да что она делает? Родители же не то подумают…» — подумал парень, сглотнув слюну. А Руми всё продолжала потихоньку погружать в свой «извращенный» ротик банан, как успел окрестить её рот Джек. Вдруг, к его неожиданности, рыжий бес взяла банан во всю длину, и шатену стало плохо… Вернее, хорошо, нежели плохо. В штанах стало тесно, самому жарко, во рту стало как в пустыне, а голова начала выдавать ему самые «похотливые» позы, которые после этого, как только они останутся вдвоем, он сделает с сестрой.
Румина всё так же продолжала посасывать, покусывать и, еле заметно облизывая юрким язычком банан, краем глаза наблюдала, как брат нервно ёрзает в кресле…
«Пха-ха-ха-ха-ха… — смеялась мысленно во всю бесенок, — держаться, держаться, не подавать виду. Смотри, детектив…» — как молитву рыжая повторяла ее, тем самым сдерживала и успокаивала себя Руми, чтоб окончательно не спалиться и не заржать в голос.
Им повезло обоим, родители всё своё внимание переключили на фильм. Руми повезло, что предки не видят, как она соблазняет своего брата с каменным лицом, а Джеку повезло, что не видят его лица и не видят то место, которое сейчас ощутимо выпирало в штанах…
***
«Вот же стерва! Что она творит?! Если это увидят родители, то будет очень-очень плохо, — думал про себя Джек, стараясь держать себя в руках. — Вот только попадись мне! Я тебе устрою… Ты будешь умолять меня… — тешил себя шатен. — Так, куда-то мысли опять не в ту сторону поплыли, — он снова бросил взгляд на развлекающуюся сестру и тут же нервно сглотнул. — Моя сестра настоящий бес в юбке!»
***
Рыжая сидела всё так же и сосала банан. И тут неожиданно она жестоко, быстро и прожорливо схавала этот несчастный банан…
Челюсть Джека поцеловалась с полом. Он посуровел, нахмурил темные брови и сжал кулаки до хруста в суставах и так, что костяшки побелели. Видя всё это, Руми напряглась и, поняв, что ей несдобровать, резко вскочила и помчалась прочь, а за ней тут же устремился разъяренный не на шутку брат. Родители проводили их лишь вопросительными взглядами, подумав одновременно: «С ума сошли…».
Руми бежала по лестнице и слышала позади себя топот ног брата, она хохотала, чуть ли не задыхаясь, а брат лишь больше распалялся. Не успела забежать в комнату, как почувствовала, что ее схватил за шкирку парень и впечатал в соседнюю стенку. Джек, отрезав все пути к отступлению, склонился вперёд, сверля сестру испепеляющим синим взглядом, прорычал ей прямо в лицо.
— Совсем с ума сошла?! Ты хоть знаешь, какую беду на себя навлекала?!
Румина смотрела лишь на его губы, её тоже немного распалила эта её «шутка».
— А что такого? — невинно захлопала она глазками. — Мне было скучно, ну вот и я…
— Ах, скучно, значит?! Сейчас будет ой как весело! — тихо прохрипел он ей на ухо, брат, и, открыв дверь, уволок ее в какую-то комнату…
Это оказалась ванная. Не успела она ничего подумать, как услышала тихий щелчок замка, а брат уже, повернувшись к ней, с «нехорошей» многообещающей улыбкой на губах, стал, словно хищник, медленно на нее надвигаться.
Руми невольно залюбовалась им, накаченные мышцы, что красиво облегала черная футболка, с каждым движением перекатывались под кожей. Кулаки крепко сжаты, потемневшие синие, словно бушующие море, глаза так и сверкали, не сводя с нее взгляда.
«Всё, мне пи***ец…» — только и успела девушка подумать, как ее толкнули в душевую кабину.
— Ты чего делаешь?! — возмутилась Руми, чувствуя, что запахло жареным.
— Как что? — тихо рыкнул брат ей на ухо. — Остужаю твой пыл, ну и свой, возможно, остужу… — на последних словах он потянул руку к «вентилю» и включил холодную воду.
— Ааай… — не успел визг полностью покинуть легкие вместе с воздухом, как Джек, резко подавшись вперёд, заткнул ей рот поцелуем. Жарким, жестким, требующим, он хозяйничал в маленьком ротике сестренки, проводя своим языком по небу, щекам, в жарком, запретном танце сплетаясь с ее язычком. Воздуха катастрофически стало не хватать, и Ру, наконец-то оторвавшись, глубоко вздохнула. Брат тут же припал губами к ее шее, он начал посасывать кожу, временами кусая и тут же зализывая места укусов.
— Только не ставь засосы, — прохрипела девушка, крепко сжимая крепкие плечи брата.
Брат что-то пробурчал невнятное и начал потихоньку, не спеша снимать с неё одежду, благо на ней ее было мало. Первой полетела футболка… Вода так и хлестала их обоих, она стекала по ним, остужая горячие тела…
Ру тоже не осталась в долгу, сдернув с него майку, она медленно провела руками по груди вниз, по кубикам пресса, обводя каждый пальчиком, затем путь рук повторили горячие, чуть дрожащие губы, а когда рыжеволосая присела и перешла на его шорты, Джек, тихо рыкнув, вернул ей стоячее положение. Он принялся за кружевной черный лифчик, освобождая грудь от цепких объятий нижнего белья, мечтая самому их обнять и никогда не отпускать…
Холодные капли стекали с потемневших рыжих волос на плечи, струйки прозрачной холодной воды бежали по чувствительным, напряженным соскам. И тут же с ее губ сорвался глубокий стон, когда она почувствовала, как ее осторожно обхватили горячие и сильные руки брата. Взяв в ладонь левое полушарие сестры, большим пальцем он начал надавливать и теребить сосок.
— Ааах… — полустон-полувскрик сорвался с губ Руми. Взяв напряженный сосок правой груди в рот, Джек начал жадно то сосать, то ощутимо покусывать его, вырывая все новые и новые стоны.
Холодная вода и обжигающее горячее тело брата, эти два ощущения слились воедино, приводя чувства в непонятный комок из ощущений. — Ммммм… ах… — сдерживать крики больше не было силы.
Оторвавшись от груди бесёнка, Джек выпрямился и хриплым от невыносимого желания голосом прохрипел:
— Ш-ш-ш, потише, родители ведь могут услышать, — и, не дождавшись ответа, он снова прижал спиной к стенке, и, обхватив ее за упругие ягодицы, поднял сестру и вжался своим телом.
Руми даже не поняла, как в таком положении он умудрился снять с нее шорты, но когда она почувствовала, как его пальцы стали забираться под нижнее белье, сестра решила взять инициативу в свои руки.
— Ну уж… нет… — кое-как отдышавшись, прохрипела Ру и тут же продолжила: — теперь моя очередь.
Высвободившись из цепких рук брата, уже она прижала его к стене и спустилась на колени, протянув руки к шортам. Румина стала стягивать намокшую ткань. Вода, лившаяся из душа, продолжала обдавать холодом…
Стянув шорты, девушка перешла на трусы, вот тут-то задачка была не из лёгких. Вода намочила черные боксеры, и мокрая ткань плотно прилегала к коже, и стянуть их было довольно-таки трудно, так ситуацию ещё усложнял и стояк брата…
Наконец справившись с ненужной вещью, зеленоглазая обхватила тонкими пальчиками разгорячённую плоть брата. Она стала медленно водить по стволу вверх и вниз. Втянув воздух через стиснутые зубы, Джек наслаждался ласками своей сестры, не сводя с нее глаз. Руми на пару секунд остановилась и прижала большой палец к чувствительному месту на головке и стала водить по кругу, размазывая смазку.
— Мммм… — хватая ртом воздух, простонал Джек, он оперся спиной об стенку душевой кабины, чтобы не упасть. Парень просто утопал в ласках сестры, а бес все продолжала свои ласки, она взяла головку в рот, стала посасывать и водить по кругу шустрым язычком. Освободив головку из плена своего рта, она провела языком по всей немаленькой длине плоти, очерчивая каждую венку, и так по кругу. — Руми… хватит, — задыхаясь, прохрипел брат. Но рыжая, по ходу, совсем решила его довести. Зеленоглазая, не обратив никакого внимания на мольбу брата, продолжила. Она хищно облизала губы, взяла в рот член брата во всю длину и начала в медленном ритме покачивать головой назад и вперёд. Джек приглушенно взвыл от разрывающих его ощущений. Он чувствовал, что еще чуть-чуть, и все закончится на этой ноте, так и не перейдя к главному. — Руми, перестань… — взмолился шатен. И, взяв себя в руки, оторвал её от себя, брат поднял её и, сорвав последнюю часть белья, обхватив ее за ягодицы и прижав к стене, резко, без предупреждения вошел, грубо, нетерпеливо до конца и замер…
— Джек… Издеваешься?! — проговорила осипшим голосом Руми.
— Дай посмаковать… — издевательски протянул он, целуя ее шею. — Я хочу, чтобы ты почувствовала меня в себе, — он прижался еще сильнее. — Чувствуешь?..
— Да-да, да! — простонала Ру, нетерпеливо заерзав. — Пожалуйста, Джек… сделай это… — взмолилась Руми, царапая ухоженными коготками плечи шатена.
— Что «это»? — с лёгкой ухмылкой на губах спросил синеглазый, подаваясь чуть назад.
— Ну… это… — краснея и тяжело дыша, пролепетала лиса.
— «Это»? — продолжил глумиться Джек, снова поддаваясь вперёд. Шатен чувствовал, что ещё чуть-чуть, и он просто сойдёт с ума и набросится на неё, словно обезумевший от голода зверь…
— Да, чёрт возьми! — прошипела зеленоглазая. — Трахни меня в конце-то концов! — наконец сдавшись, рыкнула Ру.
И брат с громким победным рыком стал вколачиваться в неё, как тогда, минуту ранней подумал: «Как… зверь». Подстроившись под его бешеный темп, Ру тоже начала в такт поддавать бёдра ему навстречу, уткнувшись носом в крепкую шею, она пыталась сдержать рвущиеся наружу крики.
Зеленоглазая слышала тяжелое дыхание брата, переходящее в рычание, когда девушка ощутимо прикусывала его за загорелое плечо. Сдерживая очередной крик, что так и рвался, когда он входил до конца. В ванной комнате были слышны сдавленные вскрики-стоны, угрожающие рыки и шлепки двух разгоряченных тел, и только веселое журчание холодной воды помогало все это скрыть от посторонних ушей.
Сдавленные стоны и острые коготки на спине сестры только больше распаляли и так разгоряченного Джека. Не сдержав порыва, брат крепко втянул тонкую, чуть бледную кожу на шее, оставляя свою метку в виде бардового засоса.
— Ахах… Брат, — простонала она, крепче обнимая ногами его торс, — так хорошо…
— Я знаю, Руми… — прохрипел он, — мне тоже очень хорошо.
Вода лилась на них градом всё это время, скрывая их разгорячённые тела под своими холодными струями… Шатен вбивался в бешеном темпе в податливое, мягкое тело своей сестры и чувствовал, что вот-вот кончит… Кончит сильно, долго и почувствует себя самым счастливым человеком.
Руми, как в бреду, шептала, чтобы он не останавливался, бесенок чувствовала, что уже была на пределе своих сил и знала, что скоро придёт фееричный конец… О да, фееричный, красочный. Будто тысячи молоточков будут бить по всему телу, будто тело пронзит стрела из бури эмоций и ощущений. Чувствуя, как бархатные стенки сестры стали сжиматься, Джек ещё увеличил напор.
— Давай, кончай, сестренка, — рычал он ей на ухо. Сестра хватала ртом воздух, двигаясь навстречу его сумасшедшим толчкам. — Ну же, девочка моя… ну же… — рычал, словно зверь, он.
И вот этот момент, брат едва успел заткнуть ее рот поцелуем, ловя громкий крик и чувствуя, как ее ногти оставляют на спине глубокие красные полосы, а его член сжимают будто в тисках.
Сделав ещё пару движений, брат, сильно сжав руками ягодицы сестры, финальным жестким, грубым толчком вошёл до конца, вырывая ещё один сладостный вскрик и глубоко кончая внутрь. Девушка отчаянно цеплялась за исцарапанные, искусанные плечи брата, хватая ртом воздух и стараясь не упасть. А Джек, хоть и устал, продолжал крепко удерживать дрожащую сестрицу, жарко дыша ей в шею.
— Я хоть и знала, что ты ненормальный в плане секса, но чтобы до такой степени… — всё ещё тяжело дыша, кое-как проговорила рыжая.
— Ты тоже не подарок, — прохрипел брат. — Сама довела меня до такого состояния, — ответил он, целуя ее в шею и наконец-то выключая воду.
***Две недели спустя ***
— Руми, я думаю, это плохая идея, — недовольно проговорил Джек, сидя на кровати в комнате сестры и смотря на нее.
— Да брось, Джек, — отмахнулась девушка, подкрашивая губы прозрачным блеском, — родители вернуться только через три дня, так что они ничего не узнают, — Руми, кинув блеск в косметичку, стала поправлять волосы.
— Да дело не в этом, — отмахнулся брат девушки, — я насчет того, что мне не нравится, что ты пойдешь в клуб в таком виде, — и он горящим взглядом вновь оглядел ее с ног до головы.
А посмотреть было на что. Длинные огненно-рыжие волосы она завила, и теперь по ее спине струились крупные тяжелые кудри. Одета зеленоглазая была в черное облегающее платье с длинными рукавами, доходившее ей чуть выше колен. Кое-где его украшали красные лазерные пайетки. На груди имелся неглубокий вырез, а на длинных стройных ногах были одеты черные лаковые туфли на высоких шпильках.
Посмотрев на брата, рыжая уверенным голосом проговорила:
— Джек, не надо на меня так смотреть. Я просто схожу с Мелани в клуб, немного повеселюсь и приеду домой где-нибудь в час-два.
— В двенадцать, максимум в час, — сказал, как отрезал.
Она было хотела возмутиться, но, взглянув в синие очи, поняла, что если она не согласится, то вообще никуда не пойдет. Поэтому, закатив глаза к потолку, девушка, чуть постукивая каблучками, подошла к брату и без стеснения села ему на колени, проговорила:
— Хорошо, приду. Не страшно же, если я вдруг опоздаю на чуть-чуть?
— Смотря на сколько это «чуть-чуть» растянется, — ответил он ей, — и чем это «чуть-чуть» будет дольше, тем жестче будет твоё наказание.
Горячие руки брата скользнули по бедрам сестры, забираясь под платье. Руми, смекнув, чем это может закончиться, мягко, но настойчиво отстранила от себя руки брата. Джек уже было хотел возмутиться, как в дверь громко постучались.
— Это за мной, — оповестила она, шустро спрыгивая с колен брата. — Ну всё, я пошла, не скучай, — и, подхватив сумочку, выскользнула из комнаты.
Через пару минут входная дверь хлопнула, оповестив о том, что он остался один. Встав и подойдя к окну, он увидел, как его сестра со своей подругой Мелани садятся в такси.
«Ну-с, сестричка, надеюсь, ты опоздаешь сегодня», — подумал он, и на его лице расцвела предвкушающая улыбка.
***
— Клуб «Три дня дождя»?! — удивленно выпалила рыжеволосая, выходя из машины.
— Ну да, а что тут такого? — кивнула миниатюрная брюнетка с бездонно серыми глазами.
— Мелани, ты ведь знаешь, что тут ошиваются ещё те отморозки, — немного возмущенно воскликнула зеленоглазая.
— Да брось, Ру, — попыталась ее успокоить Мел, — ничего не случится. Да покажи мне человека, что не знает твоего брата?!
— Эй! Ты что, хочешь сказать, что мой брат относится к этим? — она кивнула в сторону клуба.
— Ну, не чтобы к этим, но Джек ещё тот бунтарь. Раз вмажет — можно сразу же увозить в больницу, — изрекла брюнетка.
— Так! Хватит обсуждать твоего брата, пошли уже веселиться, — и, не дав ей и рта раскрыть, схватила за руку, утягивая за собой в клуб.
Зайдя внутрь, по ушам девушкам сразу же ударила громкая клубная музыка. Подруги направились к барной стойке, где довольно симпатичный молодой бармен лихо крутил бутылки, смешивая и разливая напитки. Забравшись на высокий стул, Мелани громко прокричала:
— Ру, что будешь пить?
— То же самое, что и ты! — ответила она, пытаясь перекричать музыку. Она не беспокоилась, что Мел закажет что-нибудь не то, ведь у них были одинаковые вкусы. Как на алкоголь, так и на парней. И вскоре рыжая пила свой любимый коктейль, что отдавал клубникой.
Минут через десять Мелани, поставив на барную стойку пустой бокал, отправилась танцевать. Руми же, наоборот, не торопилась, продолжая потихоньку потягивать свой напиток, она стала оглядываться по сторонам, выглядывая знакомые лица. Взгляд зеленых глаз блуждал по всему немаленькому залу, пока не наткнулся на одного парня, что стоял в дальнем конце зала, липнув к какой-то девушке, что-то шепча ей на ушко. А девушка, мило краснея, хихикала и то и дело прижималась к его руке грудью. А когда Ру смогла разглядеть лицо парня, то недовольно поморщила носик.
Это был ее одногруппник Эрик Найтл. Высокий, мускулистый, с блондинистыми волосами, что всегда находились в художественном беспорядке, и ярко-зелеными глазами. Он был чуть менее популярен, чем ее брат, что, собственно говоря, учился на третьем курсе в том же потоке, что и она. Но бабник еще тот. Девушек менял как перчатки! Он не раз пытался и к ней подкатить яйца, но любимый братец четко дал ему понять, что оторвет ему все нужное и не нужное, если подойдет к ней ближе, чем на двадцать метров. Тогда их разнимали чуть ли не пол университета.
Весело фыркнув от нахлынувших воспоминаний, рыжая заказала еще одну порцию. Вскоре почти всё ушло на второй план, разум заволокла лёгкая пелена алкоголя. Девушка немного расслабилась и покачивала ногой в такт музыке. После того, как и этот бокал был выпит. Рыжая, не выдержав, соскользнула со стула и, покачивая бедрами, присоединилась к своей подруге.
Зеленоглазая полностью отдалась во власть музыке. Прикрыв глаза, перед которыми все расплывалось, она соблазнительно покачивала бедрами и вырисовывала руками в воздухе причудливые узоры. Руми чувствовала, что к ней было приковано множество похотливых и пожирающих взглядов парней. Криво улыбнувшись, рыжая задвигалась медленней, подстраиваясь под ритм музыки. Ей было все равно… Ей было весело и вполне комфортно. Неожиданно она почувствовала, как кто-то прижался к ней сзади, обхватив крепкими руками за талию. Желая узнать, кто этот смельчак, Руми развернулась и шумно сглотнула, когда встретилась с хищными потерпевшими зелеными глазами.
— Привет, Румина, — сладко пропел блондин, — скучала?
— По тебе нет, — ответила она и хотела было выскользнуть, но рука парня только крепче прижала ее к себе.
— Опа! И куда мы собрались? — промурлыкал парень.
— Эрик, тебя, по-моему, мой брат предупреждал, чтобы ты ко мне не смел подходить, — прорычала девушка, не оставляя попыток вырваться.
— Мне плевать на слова твоего брата. Мне куда более важна моя цель.
— И что это за цель? — с опаской в голосе поинтересовалась девушка. Но парень ничего не ответил, лишь опустил руки на упругие ягодицы, намекая, какова его цель. Секунда, и голова блондина дергается в сторону. — Убери от меня свои руки! — яростно прошипела рыжая и, словно змея, выскользнула, тут же теряясь в толпе.
Послышался тихий смех, а затем тихий опасный голос:
— Ну уж нет, сегодня ты от меня не уйдешь, — и, нехорошо улыбаясь, блондин последовал за своей добычей.
Вырвавшись из лап этого придурка, Румина поспешила затеряться в толпе. У нее легонько кружилась голова, а ноги отказывались подчиняться — это алкоголь дал о себе знать. Зеленоглазая решила немного подышать свежим воздухом, дабы прояснить голову. Но не успела она сделать и пары шагов, как рыжую кто-то схватил за руку и потянул за собой. Приглядевшись, она поняла, что это снова был Эрик. Она попыталась выдернуть руку, но хватка усилилась, что девушка вскрикнула от боли.
Она и глазами не успела моргнуть, как ее бесцеремонно впихивают в какую-то комнату. Она было шарахнулась в сторону, но ее жестко прижали к стене.
— Не уйдешь, — прошептал ей на ухо мурлычущий голос.
— Отпусти меня! — прокричала девушка, пытаясь оттолкнуть от себя нахала.
— И не подумаю, — рыкнул он, зажимая одной рукой ее руки у нее над головой. — Знаешь, Руми, если я что-то не получаю добровольно, так сказать, то я беру это силой, — и, не дав ей и слово сказать, резко подался вперед, припадая в грубом поцелуе к розовым устам рыжей.
Ру протестующе замычала, крепко сжав губы и не давая ни единой возможности углубить поцелуй. Зеленые глаза парня опасно сузились, и он, накрыв ее грудь ладонью, сильно сжал.
От резкой, неприятной боли зеленоглазая вскрикнула, чем и воспользовался парень, проскальзывая языком в жаркую глубину рта, полностью хозяйничая там. Рыжая от отвращения морщилась, мычала, пытаясь вытолкнуть своим язычком язык парня. Через несколько секунд воздуха стало не хватать, и Эрик, нехотя оторвавшись, позволил ей вздохнуть.
— Ублюдок! — тяжело дыша, прохрипела она, с ненавистью смотря на блондина.
— Твои слова для меня звучат как комплимент, — прошептал зеленоглазый, начиная целовать и кусать изящную шею, оставляя после себя красные следы. Ру дергала руки, шипела не хуже кошки, пыталась двинуть ногой, но ей мешала нога парня, что с удобством разместилась между ее. Неожиданно Эрик чуть поднял ее вверх, надавливая коленом на ее интимное место. От такой неожиданности рыжая еле слышно простонала, но этого хватило, чтобы блондин ее услышал. Он хищно улыбнулся, убрал колено, тут же заменив ее рукой. По помещению прокатился протяжный стон. — Так-так, твоё тело уже знакомо с мужскими прикосновениями, — довольно промурлыкал он.
— Неправда, — прохрипела рыжая, краснея, как рак.
— Нет, правда, — прошептал блондин и нажал на чувствительную точку, от чего бесенок прогнулась в спине, — вот видишь. Румина ничего не ответила, лишь крепко зажмурила глаза, стараясь не заплакать. Все это было для нее слишком унизительно, а падать еще ниже плинтуса она не собиралась. Эрик схватил ее за волосы, швыряя на пол, Румина едва успела выставить вперед руки, дабы не удариться лицом, и со страхом в глазах посмотрела на ублюдка, что, хищно проведя языком по нижней губе, стал расстегивать ремень. — Будь хорошей девочкой, и я все сделаю на высшем уровне, — изрек парень, начиная приближаться к испуганной не на шутку особе.
И только он потянул к ней руку, как дверь резко открывается. Ру ничего не успела понять, как раздался оглушающий рык. Эрик вписался в стену, оседая на пол бессознательной тушкой, а сама зеленоглазая уже была на руках брата.
— Ублюдок! — рыкнул он и, плюнув на пол, развернулся на пятках и вышел вон из клуба.
Румина сидела в машине и с опаской поглядывала на спокойного брата. Но она-то знала, что это лживый вид. На самом деле у него внутри все кипело от злости и ярости. Это было хорошо видно по потемневшим синим глазам. Руми знала, что Джек приходит в безумную ярость, когда трогают то, что принадлежит ему.
До дома они добрались в рекордные сроки, ну еще бы, если гнать под 120. Вылетев из машины, Джек вытащил сестру и, бесцеремонно закинув ее к себе на плечо, зашел в дом, не забыв поставить машину на сигнализацию. Залетев в здание и вихрем взлетев по лестнице, шатен, пинком открыв двери, подлетел к кровати и грубо скинул на неё огненно-волосую. Не успела она от такого очухаться, как была прижата крепким телом синеглазого. Мгновение, и тот, поддавшись вперед, нетерпеливо целует ее в чуть покрасневшие губы. Девушка даже ответить не смогла, как он переместился на шею, кусая те места, которые кусал тот упырь.
— Где… — поцелуй… — где он… — укус… — где он тебя трогал? — хрипящим голосом спрашивал он.
— Джек… — простонала рыжая, откидывая голову и только больше подставляя шею. Ей безумно нравилось, когда ее брат в таком состоянии.
— Руми, ответь мне… — прошептал он ей на ухо, хватая губами мочку и начиная ее посасывать. Но рыжая молчала, она сейчас была не в состоянии что-либо сказать. Она задыхалась… Задыхалась от этих прикосновений… Поцелуев… Укусов… Его агрессии и необузданной ярости. — Значит, я сам узнаю… — прорычал парень, буквально сдергивая с нее платье и лифчик и сразу же припадая к затвердевшему соску, лаская его.
— Ахх… — предательски стон вырвался из горла девушки, Руми хотела сжать ноги, но парень, смекнув это, быстро поставил свою ногу, не позволяя этого сделать.
Рыжеволосая почувствовала, как синеглазый притронулся к ее паху, сразу же отодвигая намокшую ткань и проникая двумя пальцами. По комнате прокатился сладостный вскрик, и бесенок, найдя губы брата, поцеловала его со всей страстью. Но надолго ее не хватило, поэтому, оторвавшись от этих губ, она, глубоко дыша, прохрипела:
— Я больше не могу терпеть… Пожалуйста, возьми меня, братик… Возьми меня грубо и жёстко…
От этих слов у него окончательно сорвало все тормоза, быстро сорвав с себя одежду и разорвав на сестре последнюю преграду, шатен раздвинул ноги сестры и резко, несдержанно вошёл в нее на всю длину, не став дожидаться, когда она привыкнет, он задвигался в бешеном темпе.
Рыжик оглушительно простонала, было одновременно больно и безумно хорошо. Шатен имел ее грубо, жадно и страстно. С каждым новым толчком вырывая все новые и новые крики-стоны.
Джек ненадолго приостановился и, схватив сестру за руку, дернул на вверх, заставляя сесть на него, он с силой сжал ее ягодицы, задвигался в еще большем темпе. Темноту комнаты разрезали сладостные громкие стоны, им вторили звериные рыки.
Воздух комнаты накалился, наполнился жаром и запахом секса, и даже открытая форточка не могла понизить температуру, которая всё росла и росла. Неожиданно Джек вышел из любимой и, встав на колени, положил руку на затылок сестре, пододвигая к себе.
Румина быстро поняла, чего он хочет, и, встав на четвереньки и выгнув спинку, как кошка, озорно сверкнула глазами и лизнула кончиком языка пунцовую головку. Опасно зарычав, синеглазый чуть двинул бедрами, давая ей понять, чтобы не медлила.
Но рыжеволосая бестия, как назло, не спеша проводила языком по всей длине, очерчивая каждую венку и играя с уздечкой, но когда головка скрылась в горячей глубине, парень не выдержал и сам начал толкаться в ее рот не быстрыми толчками.
Он чувствовал, как язык сестры танцевал вокруг его члена, то и дело задевая чувствительные места. Понимая, что так он скоро кончит, Джек отстранил от себя сестру. Опрокинув ее на живот, брат приподнял ее таз и, удобно пристроившись, грубым толчком вошел на всю длину, в унисон с сестрой громко простонав.
Сколько он уже ее трахал, она до сих пор оставалась узкой и горячей, и эти чувства заставляли сходить его с ума. А знание, что никто больше не прикасался и не прикоснется вообще, срывали все тормоза и ограничения. Продолжая двигаться в заданном темпе, он медленно скользнул рукой вниз и, достигнув цели, стал нежно массировать клитор, а второй принялся массировать грудь, пощипывая и оттягивая сосок.
— Ты… черт… Ах-ах… Ах-ах… — простонала девушка, выгибаясь и отчаянно хватая ртом воздух. Но брат и не думал прекращать. Он, чуть приостановившись, поменял угол проникновения, и вся сдержанность полетела в тартарары — с губ девушки сорвался громкий сладостный крик, и она, приподнявшись и обхватив рукой его шею, облокотилась на тяжело вздымающуюся мокрую грудь. — Брат… Братик… Я сейчас… — с каждым толчком девушка сжималась всё сильнее.
— Потерпи еще… еще чуть-чуть… — прошипел он на ухо, — я уже скоро.
Было невыносимо жарко и душно… По коже катились бисеринки пота… Их тела встречались с пошлыми шлепками и рассоединялись с криками и звериными рычаниями.
— Брат… Брат… сильней… Ещё сильней… — и он ускорился до предела своих возможностей.
Голова кружилась, стены, потолок и пол слились воедино, крики, стоны и рыки оглушали, воздуха стало катастрофически не хватать… Доли секунды — и зеленоглазая закричала, содрогаясь всем телом и выгнувшись дугой. Она чувствовала, как брат особенно грубым и жестким, и болезненным толчком последний раз вторгнулся в нее, раздвигая сжавшиеся до предела бархатные стенки, и, сжимая в крепких объятиях, глубоко кончил вслед за ней, громко прорычав ее имя.
Тяжело дыша, Джек из последних сил перевернулся, не выпуская из объятий свою любимую сестру, и, уложив ее на себя, накрыл прохладной простыней. Румина с широко раскрытыми глазами лежала на так же тяжело дышащем парне, пытаясь восстановить дыхание. В висках пульсировала кровь, стук сердец отзывался в ушах. От бешеного напряжения и оргазма содрогалась, казалось, каждая клеточка тела.
— Ч… Ч… Что на тебя нашло? — еле проговорила девушка.
— Не знаю, — прохрипел парень, продолжая крепко обнимать сестру за талию, — но могу с уверенностью сказать, что ты к этому причастна. Но я знаю точно только одно…
— И что же это? — спросила она, ощущая, как дрожь сменяется на обалденную негу и усталость. Тело требовало немедленного отдыха.
— Теперь в клуб ты будешь ходить только со мной! — непоколебимым голосом изрек брат, начиная перебирать пальцами чуть влажные огненные волосы сестры.
Она ничего не ответила. Спорить и убеждать брата об обратном совсем не хотелось. От потери сил и энергии глаза слипались, безумно хотелось спать. Не сопротивляясь этому, Румина обняла брата за торс и, легко вздохнув, закрыла глаза. Она приняла решение, что отныне будет слушаться своего любимого братика.