— Здравствуйте, Томиока-сенсей.
Гию вздрогнул, чуть не выронив из рук планшет и карандаш. Даже среди голосов тысячи девушек, он без сомнения узнал бы ее голос. Кочо Шинобу медленно отравляла его, даже не догадываясь об этом.
Он нашел в себе силы взглянуть на девушку. Все-таки невежливо просто стоять и смотреть в одну точку, нарочно игнорируя ее. Да и Агацума что-то подозрительно сощурился, стоя напротив них у ворот. Неужто заметил его замешательство?
— Здравствуй, Кочо, — сказал он, поворчиваясь к ней и стараясь практически не дышать.
Гию тут же увидел перед собой знакомое лицо. Шинобу стояла, слегка улыбаясь ему. Ее глаза неотрывно следили за каждым его движением.
— Вы сегодня будете свободны? — спросила она, наклонив голову и поправляя лямку от сумки. — Помните, вы обещали что дадите мне список тех, кто получил недавно плохие оценки по физкультуре.
— Да, да, я все помню, — спокойно ответил Гию. — Приходи после уроков в учительскую. Я к этому времени уже все подготовлю.
— Хорошо. Спасибо, Томиока-сенсей. Кстати, как ваши дела?
Гию никак не ожидал этого вопроса. И уж точно никак не мог дать на него честный ответ, потому что последние недели три он практически не спал. Несмотря на то, что он был учителем физкультуры, Гию буквально жил на кофе.
— В принципе, нормально, — решил уклончиво ответить он. — А у тебя как, Кочо? Готовишься к выпускным тестам?
— Конечно, — ответила девушка, — и других тоже подтягиваю иногда. Особенно по истории. Вы же знаете Ренгоку-сенсея и его стремление объединить всех учеников в классе.
Она хихикнула. Уголки рта у Гию тоже непроизвольно дернулись вверх.
— Ладно, я побежала на уроки. Не хочется опаздывать на математику, — сказала она. — Удачного вам дня, сенсей!
С этими словами Кочо направилась ко входу в школу.
Гию наконец смог начать дышать нормально. И все равно, все равно, черт возьми, он незаметно вдыхал этот сладкий запах, который преследовал его по ночам.
Кочо Шинобу… Эта девушка — отличница, староста, помощница в школьной химической лаборатории и почти что выпускница одновременно. Ее мало кто в школе не любит, потому что она, как и ее сестра, умеет располагать к себе людей. Шинобу можно даже назвать идеальным примером для остальных учеников.
И Гию должен гордиться тем, что в их школе учится такая талантливая особа. Да и к тому же она частенько общается с ним, разбавляя его однообразный досуг в школьные будни.
Должен, но… Но почему то не получается. И его «учительская» личность вопит от того хаоса, который царит в его мыслях.
Все дело в том, что Томиока полностью погряз в собственных снах, в которых Шинобу каждый раз делает ему развязный минет, от которого у Гию ноги сводит судорогой, а дыхание сбивается так, как никогда не сбивается даже на самых сложных и интенсивных тренировках.
Она всегда приходит к нему во сне абсолютно голая, однако ее волосы собраны в пучок, как и обычно. Заколка в виде бабочки поблескивает в свете луны, когда она садится к нему на кровать. И при всем этом Шинобу всегда молчит. Она лишь изредка стонет, когда Томиока приближается к своей кульминации.
Когда Гию попадает в свой очередной развратный сон, он сразу понимает, что не может двигаться. Ощущение возникает такое, что с ним осталась только его чувствительность и способность видеть и слышать.
Шинобу делает все неспеша. Она явно наслаждается процессом, пристально наблюдая за ним и слегка улыбаясь, как и обычно. Иногда на ее коже проступает румянец, а в глазах виднеется хорошо скрываемое желание.
В конце концов, Гию всегда просыпается с пятном на своем нижнем белье. И потом весь день себя корит за подобное.
— Томиока-сенсей, — зовет его Агацума, нагло выдергивая Гию из своих мыслей. И не сказать, что он рад этому — значит не сказать ничего. — Вы какой-то невыспавшийся. Вы случайно не заболели?
— Нет, со мной все в порядке. Спасибо за беспокойство. Знаешь, тут до начала уроков совсем немного осталось. Я пойду пока весь спортинвентарь подготовлю, — говорит Томиока, вручая Зеницу планшет и карандаш. — Запиши всех оставшихся нарушителей. Удачи, Агацума.
Гию уходит, оставив блондина стоять с открытым ртом и смотреть ему вслед.
Примчавшийся через секунду Танджиро удивленно смотрит по сторонам и замечает, что учителя по физкультуре возле ворот нет. И в школьном дворе тоже нигде нет.
— Сегодня что, день начнется без избиения бамбуковым мечом? — удивленно спрашивает он Зеницу. — Где Томиока-сенсей?
— Ушел в спортзал, — задумчиво отвечает Агацума. — Странно, не правда ли? Обычно он всегда остается на своем посту до самого начала уроков.
— Да замучался он уже одно и то же дело выполнять, — чуть ли не кричит Зеницу на ухо появившийся из ниоткуда Иноске. — Вот и слинял. Нарушители, нарушители и снова нарушители. Кому бы не надоело?
— Хорошо, что он тебя не слышит, — шикает на него Зеницу. — Но все-таки мне интересно, что же случилось с Томиокой-сенсеем? Видок у него такой себе, конечно.
— Может Иноске и прав, — отвечает Танджиро.
— Забейте, — говорит Хашибира, назойливо тыкая локтем в бок Зеницу чтобы его разозлить, — все равно настоящей причины мы с вами никогда не узнаем.
***
Гию мысленно радуется тому факту, что Шинобу всегда соблюдает устав школы и не носит откровенную одежду.
Рубашка Кочо всегда застегнута до самой последней пуговицы, галстук висит так, как ему и положено, а юбка никогда не становится по длине выше колена.
Конечно же, Гию не больной извращенец, и он никогда бы не набросился на нее, даже если бы она пришла в одном нижнем белье. Но это стало бы для него очередным препятствием на пути к спокойному и размеренному ритму жизни.
Сегодня Гию был сонным, жутко сонным. Чего он только не делал, чтобы не видеть подобные сны с Шинобу. Однако самым действенным оказался самый элементарный способ — не спать. Или же успевать проснуться до той фазы, когда уже начинаются сновидения.
Томиока успешно справлялся с этим, но уже начинал от такого режима уставать.
Сегодня он кое-как провел уроки. Его глаза то и дело норовили закрыться, но все-таки остальные вроде бы ничего не заметили. Агацума не считается, поскольку парень сам по себе был очень проницательный.
Да и за его мнение Гию не переживал, потому что ему очень хотелось только одного — лечь и уснуть.
Томиока, чтобы не поддаваться этому, убрал из спортзала маты обратно в кладовку и ушел в свой кабинет для того, чтобы выписать из журнала фамилии двоечников и прогульщиков. Все-таки он же обещал Кочо.
Сев за стол, Гию достал из ящика чистый листок и принялся за дело.
Работа отвлекла его на время, но потом спать захотелось еще сильнее.
Отодвинув от себя листок и глянув на часы, Томиока понял, что Шинобу скорее всего освободиться только через полчаса, так как последний урок все еще не кончился.
Он не выдержал и решил рискнуть немного подремать прямо за столом. В спортзале в этот день больше не было занятий, и Гию мог спокойно отдохнуть. Ему нужны были эти крупицы сна.
Какими бы сновидениями Гию не страдал, организм не понимал его терзаний по поводу моральных устоев, и требовал свое.
***
Похоже он снова оказался в собственном сне, потому что внезапно осознал, что видит перед собой Шинобу, сидящую прямо между его ног на коленях. В этот раз она была одета в обычную школьную форму, и подобное было впервые. Гию устало закрыл глаза.
Что ж, он сопротивлялся сну до последнего. Его фантазия, видимо, решила его за это вознаградить. Да уж, слишком она услужливая и богатая. И активно воспринимает все, что Томиока успел подумать в течении дня.
Он почувствовал, как по его ногам вверх заскользили проворные пальцы. Гию напрягся и стиснул зубы. Глаза он открывать не спешил. И, конечно же, полноценно шевелиться тоже по-прежнему не мог.
Шинобу, как и всегда, не торопилась с действиями. Она медленно водила пальцами по его ногам, вырисовывая незамысловатые узоры. Начинала она всегда с колен, а потом принималась за внутреннюю сторону бедра.
Девушка делала это практически невесомо, но каждое ее действие заставляло Гию хотеть сорваться с места, подхватить ее, уложить на столешницу и грубо трахать до тех пор, пока она не забудет все слова, кроме его имени.
В то время как Томиока все больше и больше распалялся, пальцы Шинобу уже добрались до резинки его спортивных штанов и стали стягивать их вниз вместе с нижним бельем, выпуская напряженный член.
Ощутив прохладный воздух, Гию резко открыл глаза и вздохнул, а потом едва не застонал, когда Шинобу стала медленно водить по его члену рукой. При этом она бросала на него хитрый взгляд, в котором также читалось и желание.
Ему дико хотелось прервать эту сладкую, но при этом мучительную пытку, и начать двигаться самому. Но увы. Его телом сейчас управляла Шинобу.
Она продолжала мягко водить рукой вверх и вниз, поглаживая чувствительные места. Потом стала сжимать его член крепче. Гию поначалу пытался сдержаться, но потом стоны все равно вырвались из него. Услышав его голос, Шинобу тоже тяжело задышала.
В его снах Кочо практически никогда не разговаривала, но сегодня, видимо, был день исключений. Она вдруг спросила у него:
— Вам приятно, Томиока-сенсей?
— Да, — выдохнул Гию, сверля взглядом раскрасневшуюся Шинобу.
— Я рада, — ответила девушка и тут же взяла его член в рот.
Томиока стал задыхаться от нахлынувших эмоций. Ему стало так жарко, приятно… Ноги окончательно сделались ватными. Гию уже не стесняясь стонал в голос.
Шинобу на мгновение прервалась, заправив выбившуюся из прически прядь волос, а затем, снова принялась облизывать ствол. Она быстро пробегалась языком сначала вокруг головки, потом спускалась ближе к основанию.
Томиока стонал, а Шинобу жадно «поедала» его.
Гию получил новый разряд удовольствия в мозг, когда она позволила его члену проникать глубже в горло. Томиока почувствовал, что он уже довольно близок к разрядке.
Ему хватило от силы еще пары толчков, чтобы, наконец, с громким стоном излиться прямо внутрь Шинобу. Та не стала отстраняться от него — она никогда этого не делала. Поэтому послушно приняла все.
Томиока тяжело дышал. В голове было пусто.
Пока он пытался прийти в себя, Шинобу уже привела его в порядок, натянув на него одежду, и аккуратно поднималась со своих колен. Внезапно произошло нечто невообразимое — Гию понял, что он теперь может двигаться. Это стало для него точкой невозврата.
Томиока тут же поднялся со своего места, схватил Шинобу и повалил ее на стол. Она, видимо, не ждала такого поворота событий, потому что ойкнула от того что ее спина резко соприкоснулась со столешницей.
Гию поспешно бросил слова извинения. Шинобу закрыла глаза и кивнула в ответ.
Получив некое разрешение на свои действия, он тут же начал срывать с нее юбку.
Шинобу не то чтобы помогала ему, однако, она приподнялась, чтобы Томиоке было легче.
Наскоро справившись с небольшим замком на ней, он чуть ли не с рычанием отбросил ее в сторону. С колготками Гию также нещадно расправился.
Шинобу лежала под ним немного испуганная, в одной рубашке, которая до сих пор была застегнута на все пуговицы, и трусах. Она часто-часто дышала, а ее глаза пристально смотрели на Гию.
Томиока хоть и хотел взять Кочо прямо сейчас, но он решил, что стоит ее помучать. Прямо как она мучила его.
Гию медленно склонился к ней и облизал ее шею. Шинобу тихо застонала, подаваясь ему навстречу.
Томиока оставлял на ее шее засосы и укусы, одной рукой расстегивая пуговицы на рубашке.
Шинобу попыталась прикрыться, когда перед глазами Гию предстал ее лиф, но Томиока тут же убрал ее руки и принялся трогать небольшую упргую грудь Кочо.
Гию с ума сходил от того, что сейчас Шинобу целиком принадлежит ему.
Томиока лапал все ее тело, выбивая из нее стоны. Он так долго хотел, чтобы наконец-то у него была возможность отплатить той же монетой.
Гию отстранился и увидел, как покраснело ее лицо. Она была буквально вся красная.
Волосы с фиолетовым оттенком отлично дополняли картину, делая Шинобу похожей на создание из другого мира.
Томиока захотел смутить ее больше, поэтому стянул с нее трусики, и устроился между ее ног. Сейчас он трахнет ее языком так, чтобы ей было потом тяжело держаться на ногах.
Она всхлипнула и вцепилась ему в волосы, когда он в первый раз накрыл своим ртом ее киску.
Гию чувствовал, как Шинобу извивалась под ним, и его член соответствующе реагировал на это. Он дико хотел ее трахнуть.
Кочо была такая разгоряченная, такая желанная и при этом вся его. От одной только мысли об этом Томиока невыносимо возбуждался.
Гию продолжал лизать, плавно двигаясь языком внутри, пока Шинобу громко стонала и ахала.
Потом он отстранялся, целовал внутреннюю поверхность ее бедра, скользил губами где угодно, но только не на нужном месте. И тогда Шинобу умоляюще дергала его за волосы. Однако он все равно не поддавался. Его цель была прежней — Гию хотел, чтобы Кочо наконец почувствовала то, что все это время чувствовал он.
Когда Шинобу уже начала хныкать от нетерпения, Гию ухмыльнулся, пожалел ее и продолжил.
Продолжая двигаться внутри нее, Томиока чувствует, как она дрожит, как внутри нее все пульсирует. А потом Шинобу коротко вскрикивает и замирает, выгнувшись дугой на жестком столе.
Гию довольно отстраняется от нее и с прежним желанием смотрит на распластавшуюся и взмокшую Шинобу, грудь которой поднималась и опускалась в такт ее дыханию.
Он хочет войти в нее.
Томиока окончательно отрезает всю свою связь с адекватным миром и приближается к девушке, но тут она хватает его за руку, и его глаза тут же закрываются. Похоже что он проваливается ниже, на еще один уровень сна. Последнее, что он успевает увидеть — так это хвостик, который Шинобу попыталась обернуть вокруг своей ноги.
***
Гию подпрыгнул на своем месте. Кое-как придя в себя, он понял, что все случившееся было ничем иным как сном. Томиока устало откинулся на спинку стула и даже не удивился, когда увидел у себя на штанах свежее пятно. Хорошо, что у него были еще одни трико — запасные.
А вот с листком, на котором был написан список учеников, были проблемы. Он оказался нещадно помят, как будто на нем кто-то ерзал. Гию предположил, что он испортил листок, когда спал на столе. Томиока не стал тратить время и переписывать все по-новому, он просто расправил его, как мог, и положил в папку. Все-таки, это был неофициальный документ.
Потом он отправился в раздевалку, чтобы сменить свои штаны.
Пока Гию переодевался, он проклинал самого себя за такие реалистичные сны. И почему его фантазия работает только в такие моменты? Может быть, он действительно извращенец?
С этими невеселыми мыслями Гию шел в учительскую, зажав подмышкой папку с бумажками. Видеть Шинобу после такого дикого сна ему совершенно не хотелось, но и избегать ее вечно он тоже не мог. Никто бы не понял почему у него появилось такое странное поведение по отношению к одной из лучших учениц школы.
Прождав пятнадцать минут, Гию понял, что, видимо, Кочо сегодня не придет.
Он облегченно выдохнул и уже собирался было уходить, как вдруг Кочо, как по команде, впорхнула в комнату. Томиока сразу отметил, что одета она была в другую одежду.
— Извините, Томиока-сан, — произнесла она привычным тоном, слегка наклонившись вперед. — Я опоздала.
Гию постарался как можно равнодушней отмахнуться.
— Ничего. Вот твой список. Кстати, а почему на тебе физкультурная форма?
Шинобу, которая уже хотела было к нему подойти, вдруг резко остановилась, покраснела и непривычно затараторила:
— Томиока-сенсей, у нас были занятия по химии, и моя одноклассница пролила на меня содержимое пробирок, когда несла их мимо раковины. Я попыталась тут же застирать и юбку, и рубашку, но эти зеленые пятна все никак не исчезали, и я…
— Ладно, ладно. Я понял. Что ж, — задумчиво произнес Томиока. — С кем не бывает.
— Да, — неуверенно протянула Кочо, забирая из рук Гию листок, — с кем не бывает.
Их взгляды на мгновение пересеклись, и они оба почувствовали, как их будто бы пронзил удар тока. Гию тут же вспомнил свой сон и попытался скрыть смущение. На удивление Кочо тоже покрылась румянцем.
— Томиока-сенсей, — вдруг выпалила Шинобу, — не хотите сходить сегодня в шесть часов вечера на выставку картин? Я от Шинадзугавы-сенсея слышала, что вы любите творчество.
Для Гию это предложение вдруг совершенно не оказалось внезапным.
— Можно сказать, что это будет в образовательных целях? — поинтересовался он.
— Наверное да. К тому же моя сестра и Шинадзугава-сенсей тоже будут там.
— Тогда я приду, — серьезным тоном ответил Томиока.
Шинобу улыбнулась и направилась к выходу.
Она не стала любопытствовать, почему это Томиока-сенсей отдал ей помятый листок, а Гию в свою очередь не стал спрашивать, откуда у нее на шее засос и почему она выглядит такой растрепанной.