Attention

Раскручивая в воздухе ручку, беловолосый парень сидел за столом. Перед ним расположился пустой тетрадный лист формата а4, над которым Казуха сидел, наверное, уже целый час. Идей вообще нет, чтобы идеально расписать рецензию на книгу. А ведь это задание надо выполнить до понедельника, иначе не допустят до зачёта и всё, прощай университет.

Конечно сейчас был поздний вечер пятницы и можно спокойно выполнить всё задание за выходные, но парень планировал сделать именно сегодня, чтобы потом все выходные провести наедине со своим любимым человеком и не думать о каком-то там домашнем задании.

Но, видимо, сегодня выполнить не судьба. Голова прямо-таки отказывается работать. Вроде и все наброски написаны уже на отдельном маленьком листике, всё произведение прочитано от корки до корки, но в общую картину не получается собрать ну вот никак. Ещё и эта сонливость и жуткая усталость, которая присутствовала уже всю рабочую неделю, как раз-таки сопуствовала отсутствию идей и возможности что-либо писать.

Ещё вот чуть-чуть и парень, кажется, вырубится прямо за этим столом и на этих листах бумаги. Наверное на них очень удобно спать, забыв обо всем...

—Каз, может хватит себя мучать? Пойдёшь, ляжешь спать, а утром уже спокойно сядешь и всё-всё напишешь. Как там говорится в пословице... "утро вечера мудренее", вот.

Низкий голос Скарамуччи заставил Казуху проморгаться и хоть немного выйти из сонного состояния. Первый стоял в проёме двери, оперевшись об косяк, и с неким осуждением смотрел на беловолосого, мол, меня ты спать гонишь обычно, а теперь сам сидишь до полуночи.

—Скар, ещё буквально пять минут и я тоже лягу. Ложись без меня пока. - сонно пробормотал Казуха, не отводя взгляда от темноволосого.

—Ц. Пословицы своих наистарейших предков не слушаешь, кошмар. Ладно, я жду тебя. - цокнув, обладатель аметистовых глаз наконец-то скрылся в глубине квартиры. Всё же отправился в кровать, как его и попросили, не стал ждать.

Вздохнув, беловолосый вернул свой взгляд к пустому листу. Даже вот это резкое пробуждение чужим голосом не помогло обрести вдохновение. Парень даже не представлял, как написать самое начало, не говоря о самой вкусной середине рецензии.

Именно поэтому Казуха тоже встал, не пытаясь досидеть ещё свои, обещанные Скару, пять минут. Всё же сам понял, что стоит пойти и лечь спать. Крепко уснуть в объятиях Скарамуччи звучит гораздо лучше, чем спать на бумаге, которая ещё и шуршит.

Парню хватило всего пять минут, чтобы умыться перед сном и переодеться в тёплую пижаму. А чтобы уснуть, ему хватит, наверное, даже меньше минуты... Ну или же больше, ведь надо найти удобное положение, пожелать Скарамучче сладких снов и только после этого можно провалиться в царство Морфея.

—Неужели решил лечь? - спросил Скарамучча, поднимая голову. При тусклом свете прикроватной лампы его глаза светились, как настоящий аметист.

—Ага.. Вырубает, не могу уже... - ответил Казуха, выключая лампу и ложась рядом с темноволосым, предварительно накрывшись одеялом. —Давай спать теперь, спокойной ночиии...

Темноволосый лишь нахмурился, смотря на то, как его возлюбленный уже практически сразу провалился в сон. Но, естественно, ещё не глубоко.

Обычно они всегда засыпали по пятницам сразу, ведь уставали от слишком ранних подъёмов и прочего. Но сегодня, по неизвестным причинам, не спалось именно Скарамучче, который просто остался дома. А причина была проста - в их учебном корпусе оборвались провода, отвечающие за электроэнергию и всё здание осталось обесточенным.

Замена таких проводов - дело не быстрое, поэтому пришлось объявить студентам, что у них отменен учебный день и они свободны.

Усмехнувшись, будто что-то задумал, обладатель аметистовых глаз начал осторожно водить рукой по чужому телу, иногда целуя беловолосого в макушку. Особенно его руки останавливались на тонкой талии и ляжках спящего.

В итоге рука оказалась под майкой Казухи и вновь гуляла по всему телу. Если говорить о самом беловолосом, то он проснулся от этих действий со стороны Скарамуччи, но не подавал виду. Чисто лежал с закрытыми глазами. Надеялся, что второй сейчас успокоится и тоже ляжет.

Конечно парень был бы не против каких-то действий в кровати, как это обычно бывало, но сейчас хотелось спать, а не пытаться чем-то заняться.

Только, кажется, сегодня надежды Казухи были не услышаны. Словно всевышние решили взять и проигнорировать его.

Пару минут поводя рукой по телу беловолосого и не увидев никакой реакции, Скарамучча перешёл к более серьёзным наступательным действиям.

Темноволосый осторожно убрал чужие волосы в сторону, открывая себе обзор на ключицы младшего. Они были просто идеальными, по мнению первого.

Скарамучча прекрасно знал, как Казуха реагировал на какие-либо прикосновения. У второго довольно хорошая чувствительность, поэтому, чуть что - он сразу все ощущает, начиная отбиваться.

Именно поэтому темноволосый осторожно и легонько прикусывает нежную кожу, уже зная, какую получит реакцию.

Беловолосый от неожиданности распахнул глаза и начал бить руками и ногами в разные стороны, пытаясь отбиться от Скарамуччи. Всё же укус был больным, даже ощущался сильнее, чем какой-нибудь маленький укольчик. Второй, оставивший след укуса, сейчас сидел, тихонько посмеиваясь и держа руку на плече первого.

—Да ну, Скар, больно же!! - возмутился Казуха, садясь на кровати и смотря на темноволосого недовольным взглядом. Зато теперь ни единого сна ни в одном глазу, очень эпичное было пробуждение.

—Прости-прости, - продолжил смеяться Скарамучча. - Зато я так буду тебя почаще будить, когда ты не захочешь вставать по утрам.

—Нет! Не надо, пожалуйста. Я же так вообще буду весь покусанным...

—Дааа?

—Да. Ты чего не спишь-то? Время уже позднее...

—Хмм... Дай-ка подумать.. Может потому что я хочу побыть с тобой "наедине", пока у нас есть какая-никакая возможность? - слово наедине Скарамучча растянул по слогам, улыбаясь. Ему нравилось мучать Каэдехару и медленно сводить его с ума своими действиями и словами.

Даже не дав беловолосому хоть как-нибудь ответить, Скарамучча осторожно толкнул его в грудь, тем самым уронив младшего на мягкую поверхность кровати. А сам ещё навис сверху, не переставая улыбаться. Улыбка была уже еле видна, а не как до этого.

Одеяло упало с них обоих куда-то на пол, и лишь небольшой его кусочек ещё каким-то чудом держался на кровати.

Казуха лишь вздохнул, вглядываясь в аметистовые глаза, в которых хотелось утонуть напрочь.

—Ну так что, уважаемый Каэдехара, - начал Скарамучча, в шутку называя Казуху уважаемым. - вы мне позволите к вам притронуться в эту прекрасную ночь? Поверьте, я вам доставлю одно лишь удовольствие. А потом мы спокойно ляжем спать и проспим до самого обеда. Всё, как пожелает ваша душенька.

Произнеся эту пламенную речь, Скарамучча одной рукой продолжал водить по всему телу беловолосого. Майку он так и не снял с него, но даже под ней иногда оказывались пальцы темноволосого. И особенно часто они оказывались около сосков младшего, будто желая их как-то сжать или сделать ещё что-нибудь необычное.

Никто не знает, что в голове у Скарамуччи. Каэдехаре и вовсе приходится частенько догадываться, что же задумал его парень в очередной раз.

—Ну и что же мне будет, если я соглашусь, уважаемый Скарамучча? - спросил Казуха, наконец-то подключившись к некой игре. К игре, в которой не будет ни победителей, ни проигравших.

—Хммм.. Ну я могу предложить вам лишь тонну удовольствия. Вам остаётся лишь согласиться на столь заманчивое предложение от меня.

Даже не дождавшись согласия или отказа - а парень знал, что ему не смогут отказать в данной просьбе - Скарамучча прижался совсем близко своим лицом к чужому бледному личику. Еле заметная улыбка так и не пропала, а аметистовые глаза внимательно смотрели в красно-закатные глаза напротив, будто пытаясь прочитать ответ в них.

Только после этого темноволосый осторожно припал к чужим губам, с каждой секундой углубляя поцелуй всё сильнее и сильнее. А Казуха под ним даже не сопротивлялся этому, а наоборот отвечал на эти действия, слегка приподнявшись на локтях.

Вообще, Скарамучча всегда осторожничал в постели с Каэдехарой. Может на деле окружающие думают, что он постоянно агрессирует и не умеет вести себя как-нибудь спокойнее, но на деле всё совсем иначе.

Только рядом с Казухой темноволосый позволяет вести себя более спокойно и сдержанее, не матеря всё подряд и не срываясь на возлюбленном.

Возможно он просто боится как-то спугнуть беловолосого или причинить ему боль, как моральную, так и физическую.

К сожалению, вечно целоваться невозможно. Со временем воздуха чисто фактически перестаёт хватать, поэтому парням пришлось отстраниться друг от друга.

—Можно ли считать это твоим согласием, уважаемый Каэдехара? - теперь Скарамучча улыбался по-хитрому, и его смело можно называть лисом.

—Ну так и быть, уважаемый Скарамучча, я позволяю вам притронуться ко мне. Только давайте всё же перейдём на ты и без уважаемый? У нас же не какая-нибудь ролевая игра здесь, а важное дело.

—Дело под названием "переспи со Скарамуччей и получи удовольствие на всю ночь"? Согласен, дело превосходное, мне самому нравится. И, ладно, перейдём на ты. Всё, как ты и просишь, Казу.

Посмеявшись со слов Скарамуччи, в комнате повисла неловкая тишина

Казалось бы, нет ничего сложного в том, чтобы снять с друг друга одежду и приступить хоть к чему-то. Это ведь легко, они не в первый раз уже этим занимаются.

Но и всё же было в какой-то степени трудно. Поэтому приходилось сохранять какие-то минуты тишину, дабы сконцентрироваться на основном и не переживать по какому-либо поводу, что, вот, они забыли что-то выключить или шторы вообще закрыть забыли и на них кто угодно может теперь смотреть.

Сейчас, конечно, было готово всё. Шторы были закрыты, во всем доме было выключено всё, что можно. Им ничего не может теперь помешать, оставалось только полностью переключиться друг на друга. Это, если так можно сказать, их общий ритуал перед процессом, дабы потом не скакать голыми по всей квартире, забыв, допустим, выключить плиту. Это, конечно, маловероятно, но минимальные шансы ведь есть всегда.

—Могу я...? - первым нарушил тишину Скарамучча, который всё же решил перейти к действиям и уже подцепил пальцем край чужой майки, как бы намекая, может ли он снять. Парни, безусловно, доверяли друг другу и могли даже просто спросить без слов, что они хотят сделать.

—Можешь. - шёпотом ответил Казуха, так и не сводя взгляда с чужих глаз. В постели он старался держать зрительный контакт со своим партнёром, если была такая возможность. И он так будет делать всегда, ведь ему так гораздо проще, если он видит, куда направлены глаза старшего.

Темноволосый лишь кивнул, берясь обеими руками за майку и стягивая её с Казухи, тем самым открыв себе полноценный вид на прекрасное тело беловолосого.

Конечно, не сказать, что Скарамучча видит в темноте идеально. Но не видеть своего любимого он никак не мог, учитывая ещё и тот факт, что глаза привыкли к темноте.

Пока темноволосый больше ничего снимать не стал ни с себя, ни с Казухи. Только лишь продолжил водить руками по чужому телу. Особенно часто он касался груди Кадзухи, где подушечками пальцев дотрагивался до сосков, зависая на пару минут, не двигаясь, после - зажимая их. Вторым действием он заставлял младшего громко вздыхать и иногда даже вздрагивать.

Что касается Казухи, то он давно потерял со Скарой всякий зрительный контакт. Парень просто теперь наблюдал, как руки второго блуждали по всему телу, останавливаясь то на ключицах, то на груди, то и вовсе на талии. Он не чувствовал ни страха, ни опасности от слова совсем. Беловолосый полностью и всецело доверял Скарамучче и знал, что тот ничего не сделает такого, что может причинить какую-то боль.

Парни не сразу осознали, как оказались полностью раздетыми. Вроде недавно они только целовались и стягивали друг другу майки, а тут уже оказались полностью нагие. Может прошло пять минут, а может и вовсе полчаса...

Видеть друг друга без одежды не являлось уже давно чем-то постыдным, но и обыденным тоже не было. Тут скорее ситуация по принципу "50/50". Скорее это норма для обоих парней которые понимали, что больше никто, кроме них в комнате не находится, какая-нибудь скрытая камера не висит и вообще всё хорошо.

Только здесь, в этой квартире, они могли расслабиться и быть хоть немного собой. Могли ночами не спать, занимаясь любовью или общаясь обо всём, что только можно. Могли вести себя так, как никогда не будут вести себя за пределами дома.

Им обоим до безумия комфортно.

И отрываться от друг друга не хотелось от слова совсем. Лишь вечно целоваться и ощущать на губах Казухи вкус чего-то сладкого и вкусного. А беловолосый наоборот чувствовал на губах Скарамуччи ничто иное, как вкус черники. То горькой, то кислой, но безумно вкусной.

Но и пришлось оторваться, не делая этого. Всё же надо было встать за такими важными вещами, как смазка и презервативы, без которых всё пройдёт не так гладко. Да и Скарамучче уже самому хотелось немного спать, но ложиться на полпути со словами "я устал и хочу спать, прости, что разбудил, спокойной ночи", как-то нечестно по отношению к беловолосому, которого разбудили с помощью укуса и так жестоко бросят.

Благо, нахождение двух важных вещей занимается не так много времени. Всего лишь пошариться в полках комода, пытаясь вспомнить, в какой же ящик парни в прошлый раз закинули смазку с презиками.

Всё это время парни молчали. Их тишину прерывало шуршание в комоде руками Скары и отдалённо играющая музыка на каком-то из этажей многоквартирного дома. Всё же пятница, кто-то решил её отпраздновать с размахом, не задумываясь о том, что мешает спать жильцам.

Но оба парня знали, что в тишине будет только лучше как-то морально настроиться ко всему. А то, что где-то играет музыка, которую вообще еле слышно... Ну и пусть играет, так тоже прикольнее. Редко застаешь такой момент, когда кто-то из соседей не спит поздней ночью, празднуя наступившие выходные.

—Соизволь расставить ноги, уважаемый. - прямо в ухо произнёс темноволосый, чем заставил Казуху вздрогнуть от неожиданности.

Беловолосый снова погрузился в свои раздумия и даже не заметил, как старший вернулся на кровать и теперь ожидал, когда же первый ляжет и расставит хоть как-то ноги, дабы открыть прекрасный вид для Скарамуччи.

А уж он очень любит этот вид. Особенно когда видит смущённое лицо Казухи и его попытки хоть как-то закрыть его или хотя бы рот, когда из него будут тщательно выбивать всё новые и новые стоны.

—И как же мне лечь? - спросил Казуха, выводя теперь Скарамуччу из некого транса.

—Без понятия. Можешь хоть стоять, я в любой позе до тебя достану, дорогой мой.

Темноволосый знает же, как увести Казуху в режим загрузки на пару минут. А сам при этом уже открывал флакончик, чтобы выдавить немного жидкости на пальцы и размазать в ожидании второго, когда тот наконец-то ляжет нормально.

Но только он выдавливает смазку на пальцы, как телефон темноволосого раздаётся звонком и заставляет обоих парней вздрогнуть.

—Кто? - спросил Скарамучча, закусывая губу. Его явно не устраивает тот факт, что их так грубо отрывают от любимого процесса.

—Тарталья.

—Сука он. Отклоняй вызов и вырубай звук нахрен, пусть обзовонится там, раз заняться нечем.

С этими словами темноволосый закрыл крышку флакона одним щелчком и чуть не откинул на другой конец кровати. Как бы то ни было, но явно никому не будет приятно, если их отрывают от какого-то либо важного дела. Реакция Скарамуччи совершенно нормальная на этот счёт и переживать не стоит, он быстро сейчас успокоится.

Каэдехара лишь выполнил то, что ему сказал Скарамучча и наконец-то лёг на спину, чуть раздвинув ноги. Такая поза была наиболее удобна ему, ведь парень мог продолжать поддерживать хоть какой-то зрительный контакт и видеть все действия темноволосого, а не побаиваться, что сейчас что-то с ним сделают не то.

Конечно Скарамучча так не поступит без разрешения Казухи, но перестраховаться всегда нужно.

И было особенно удобно в такой позе закрывать лицо руками, если его прям доведут до такой стадии смущения, что он будет весь красный.

—Сегодня так решил прилечь?

—Ну да, - пожал плечами беловолосый, тут же улыбаясь. - Знаешь, очень удобно так лежать и видеть, как ты сосредоточно всё делаешь. Твоё лицо очень милое в этот момент, ты не представляешь насколько.

Темноволосый лишь молчит в ответ, но собственными руками разводит бедра нижнего шире. Для своего же удобства, так сказать.

Для Скарамуччи сплошное удовольствие наблюдать смущенного Казуху. Кажется, это его постоянная цель в постели - смутить и свести с ума младшего.

Скарамучча наклоняет голову и целует наконец-то Каэдэхару. Нежно, сладко и так долгожданно, поэтому Казуха не сразу осознает, когда внутри него оказывается один палец. Пальцы у темноволосого скользкие от смазки и холодные от неё же, но от этого они только чудеснее ощущаются из-за контраста.

Два пальца, которые беловолосый чувствует сразу же, не теряясь в своих мыслях. Обладатель аметистовых глаз наконец-то отрывается от чужих губ и смотрит прямо в глаза Казухи, пока собственными пальцами растягивает второго, осторожно проталкивая их куда-то глубоко. А иногда он надавливал на определённое место внутри и заставлял младшего выгибать спину, словно от электрического разряда тока, и прикусывать в который раз нижнюю губу.

Неизвестно, сколько они и на эту часть потратили время. Может много, а может и нет.. Вдруг за окном уже светает, а они тут ни к чему не перешли, ещё и сами спать хотят.

Скарамучча всё это время любовался возлюбленным. Водит взглядом по всему телу, особенно по мягким чертам лица, может вновь переключить своё внимание на чужие губы, а может и вовсе добраться до мутных красно-закатных глаз, с любовью в них смотря. У Казухи от такого взгляда темноволосого низ живота сводит.

А глаза у Скарамуччи самые прекрасные. Похожи на алмазы в темноте, но если парень злой, то они как льдинки.

Впрочем, это и была одна из причин, по которой Казуха любил смотреть в глаза темноволосого и держать с ним зрительный контакт.

Но, спустя ещё несколько минут, Скарамучча всё же вынул пальцы, заставляя беловолосого вздрогнуть от неожиданности и тихо вздохнуть, чувствуя в себе какое-то... опустошение?

—Надеюсь ты ещё не уснул? - ехидно улыбаясь, спросил Скарамучча. А сам пока избалялся от упаковки презерватива и раскатывал резинку по всей длине.

—Если так и будешь тянуть, то усну. - пробурчал обладатель красно-закатных глаз, смущённо смотря на действия темноволосого, а потом и вовсе закрывая лицо ладонями. Он ещё не скоро сможет смотреть на такое без смущения.

—Обязательно продолжу тянуть, раз ты так хочешь, - рассмеялся темноволосый, а сам взял чужие руки и убрал их в сторону, чтобы взглянуть на смущённое лицо Каэдехары. — Ц, люблю тебя. И хватит закрывать лицо руками, а то я в следующий раз их привяжу к кровати, и фиг ты от меня скроешь своё милое личико.

Чмокнув беловолосого в нос, Скарамучча продолжил тихонько смеяться, отпуская чужие руки и начиная искать родной флакон со смазкой.

—А, и ещё одна просьба. - снова послышался голос темноволосого, пока он сам выдавливал густую жидкость снова. - Если тебе будет больно, то обязательно скажи.

—Нет, не скажу, будешь на моём лице читать. - саркастично ответил беловолосый.

—Я тебе не телепат и не занимаюсь подобной фигнёй. Поэтому ты будешь вынужден мне сообщить, а отказы я не принимаю.

Казуха хотел уже ещё с сарказмом как-то ответить, дабы продолжить поддерживать шутливую атмосферу в комнате, но в этот же момент он задерживает дыхание и слегка сжимает пальцами простыню. Взгляд парень просто увёл куда-то в другую сторону.

Давление внизу довольно ощутимое, но не так болезненно, как можно себе подумать, но это совершенно терпимо. Но ощущается гораздо сильнее длинных пальцев Скарамуччи, которые могут достать куда-то угодно внутри.

Темноволосый продвигался очень медленно, дабы не причинить партнёру какую-либо боль. А потом и вовсе целует Каэдехару, сплетая их языки и пытаясь хоть как-то отвлечь и его, и себя, чтобы сразу не сорваться.

Потом, конечно, приходится снова отрываться от поцелуя и глубоко вдохнуть, чтобы не задохнуться случайно от переизбытка чувств или сбившегося дыхания. Приходится ненадолго останавливаться, дабы восстановить запас кислорода, и только потом Скарамучча входит уже до конца и снова не двигается. Даёт Казухе привыкнуть к ощущениям внизу, который, кстати, сжимает чужие плечи.

—Могу начать двигаться? А то мало ли, вдруг передумал и сейчас уснёшь на моих глазах.

—Да двигайся уже, пожалуйста, хватит тянуть... - зевая, ответил беловолосый. Оно и очевидно, на дворе давно поздняя ночь или, не дай бог, раннее утро. Черт знает, сколько они уже находятся в своём мирке под названием "блин, время хочется потянуть-то перед тем, как в очередной раз переспим..."

В ответ темноволосый лишь пробурчал что-то неразборчивое. Вроде как и согласился, а вроде и непонятно, что он там бурчит себе под нос.

Первый толчок медленный и осторожный, но до конца, от чего Казуха в очередной раз выгибает спину и еле слышно стонет, тут же закрывая рот рукой.

Скарамучча всегда был осторожен, делая что-то с Казухой. Он не позволял себе лишней грубости, только если его лично не попросят. Боится причинить боль, поэтому каждый толчок ощущается глубоко, но с такой нежностью, что беловолосый практически тает под старшим.

Казуха иногда не знает, куда девать свои руки, с каждым толчком страдая от переизбытка чувств. Он то сжимает чужие плечи, то пальцами цепляется за простыни, то и вовсе держит ладонь на рту, чтобы не быть слишком громким - не хотелось потом выслушивать от соседей жалобы, поэтому приходилось быть хоть немного тише. Но в целом парня было слышно только Скарамучче, который от этого лишь ухмылялся.

Иногда они и вовсе глушили стоны в поцелуе. Темноволосый в такие моменты ненадолго останавливался, из-за чего Казуха сам пытался произвести хоть какие-то действия или вовсе самостоятельно насаживаться, но это было неудобно делать, поэтому приходилось ждать, пока обладатель аметистовых глаз вновь начнёт двигаться.

Со временем, конечно же, движения стали чуть быстрее. Долго никто из них продержаться не мог, так как сегодня они слишком много времени потратили на подготовку и вообще немного ленились.

Раздаётся последний протяжный стон, после которого Каэдэхару накрывает оргазм. В ушах звенит, парень даже не сразу приходит мысленно в себя.

Скарамучча, еле заметно улыбнувшись снова, делает пару глубоких толчков и падает на кровать рядом же, предварительно выйдя из тела беловолосого.

Расслабленное состояние довольно быстро перетекает в очередную сонливость, причём на этот раз у обоих парней. Хотелось сразу вот так лечь и уснуть, но надо было хотя бы одеться для приличия... Да и убрать всё лишнее с кровати, а также вытереть липкую жидкость с живота Казухи.

—Лежи здесь, пожалуйста, я за салфетками. - пробормотал Скарамучча, еле поднимаясь с кровати и первым надевая назад в пижаму и, естественно, нижнее белье.

Использованная резинка летит в мусорку, флакон и коробка презервативов назад в комод в первый попавшийся ящик, а сам Скарамучча исчезает в глубинах квартиры. Впрочем, также быстро возвращается и бережно вытирает липкую жидкость с чужого живота и протягивая беловолосому одежду, которая в процессе вообще оказалась на полу.

—Тарталье не забудь перезвонить. - произнёс Казуха, одевая назад всю свою одежду.

—Да-да обязательно пошлю его на три буквы.

С этими словами Скарамучча плюхнулся на кровать, слегка накрываясь одеялом, и похлопал рядом с собой, мол, ложись и забудь об этом рыжем придурке, который звонит посреди ночи и отвлекает от всего наиважнейшего. Конечно Тарталье утром ещё прилетит за такие звонки, но сейчас это было неважно.

Казуха на это лишь тихо рассмеялся, ложась на кровать следом и прячась чуть ли не с головой под одеяло. Только лицо и торчит.

—Люблю тебя. - произнёс темноволосый, целуя парня в лоб. - А теперь, как насчёт того, чтобы поспать?

—Так ты меня изначально и гнал спать. - пробурчал Казуха, который, кажется, и без своего возлюбленного решил провалиться в царство Морфея.

—Упс, передумал.