В свете заката Юкине великолепен. Он был покрыт золотом от макушки до кончиков пальцев. Этим золотым свечением он отпечатывался на сетчатке глаз, заставляя взгляды обращаться только к нему, не отвлекаясь на что-то менее значимое. И Ято с удовольствием смотрел на него, рискуя ослепнуть, но солнце прячется за горизонтом, а Юкине остаётся. Он всегда остаётся. Ято шумно выдыхает через нос, потому что Юкине сияет и топит его в золотой карамели.
У Юкине белая кожа, на которой всегда отчётливо оставались синяки и ссадины. Имя, выглядывающее из-за ворота футболки, кажется клеймом, и Ято хотелось провести по нему пальцами. Или языком. Ой.
У Юкине в голове солнечные лучи и цветы одуванчика. Ято хочет отвести его на целую поляну этих одуванчиков, но боится, что просто потеряет его из виду.
И в груди что-то искрится и греет, когда Юкине с энтузиазмом рассказывает ему о море, о прибоях и золотом песке. Ято жил долго, — знал и о море, и о песке, но море крови знакомо больше. А Юкине весь светится, глотая половину слов, стремясь как можно больше рассказать, утянуть в этот свой собственный маленький мир.
И порой Юкине так много, много, много, но как же его мало. Вот он, подобен солнцу: лучами забирается в самые тёмные закоулки божьей души, но Ято мало. Он был жаден. Хотелось больше: золота, света, улыбок и доверчиво-восхищённых взглядов, но разве Юкине и без этого не был целиком в его руках? Мог ли бог удержать в руках солнце?
Однажды Рабо сказал ему:
— Оружие для бога, а не бог для оружия. Не имеет значения, кого ты используешь, пока они приносят пользу, Ябоку.
Тогда это были лишь предрассудки Ято, когда он не желал использовать Нору, но сейчас эти слова всплыли в памяти, словно на пустынную землю неожиданно полился дождь.
Оружие для бога… иногда ему казалось, что всё было совершенно наоборот. Иногда он понимал, что у Юкине наибольшая власть над ним. Иногда Ято находил себя тонущим в золоте чужих глаз.
И он, вроде как, не против.
У Юкине жидким золотом искрится под тонкой кожей, течёт по венам, застывает на радужке глаз и путается в волосах. Юкине точно окружён янтарным ореолом, но Ято стоит просто моргнуть, чтобы видение исчезло.
И Юкине посреди дороги недоумённо оглядывается, чтобы поторопить бога, чтобы тот не стоял во тьме, а шёл к нему под свет уличных фонарей.
Ято делает шаг.