— Бамблби, — Оптимус улыбается криво, натянуто, разведчик это понимает, даже не видя мужчину перед собой, ему достаточно голоса в наушнике.
Би смотрит прямо перед собой, не моргая, и в его глазах был чистый страх. Удушающее беспокойство. Непомерную усталость из-за многочисленных бессонных дней и призрачную каплю облегчения, от осознания, что вот-вот все закончиться и небо станет чистым, без дыма. Он рассматривает свои ладони, затянутые в бинты и перчатки, рывком поднимается с земли, выходя из засады. К груди прижат автомат, а плотная маска на лице не давала нормально дышать, слышалось лишь сопение, а тело дрожало от постоянного напряжения, словно струна, которая готова порваться в любой момент.
Разведчик, как бы не подбирал слова — ничего не мог ответить. Ему страшно. Ему тяжело, лишь от осознания происходящего. Все тело адски ломит, болит, в висках отбойными молотками стучит пульс, и паника медленно ползет змеёй вдоль позвоночника, поднимаясь вверх, оборачивается кольцами мышц вокруг горла и сжимает, перекрывая доступ кислорода.
Вдохнуть получается с трудом.
— Все живы, — облегчение в голосе лидера не скрыть даже помехами, он повторяет это несколько раз, но уже тише, будто бы хочет убедиться в этом сам, убедить самого себя, что все обошлось бес потерь. Облегченно выдыхает.
Они стоят по разные стороны разбитого города, но ощущения передаются с такой точность, словно они совсем рядом. Несколько шагов и любимый человек обнимет. Каждый пытается дышать спокойно.
Получается плохо.
— Все живы, — голос тихий, хриплый, будто бы и нет его вовсе, и говорит он с непомерным усилием.
Оптимус мягко усмехается. В этом молчании умещается всё, что они не смогли бы сказать друг другу, ни во время войны, ни после, слишком много всего, что захотелось донести и слишком мало слов, что бы описать.
Но этого молчания хватает, что бы Бамблби услышал едва различимое: «Я боюсь тебя потерять.»
«Я тоже», — хочется сказать ему, но слова не успевают сорваться с языка. Бок пронизывает боль, кажется именно туда прилетело несколько снарядов часом ранее. Сжав челюсть, он молчит, стараясь ничем не выдать свое состояние, хотя перед глазами уде порядком потемнело. Стянув с лица маску, разведчик вдыхает полной грудью так жадно, будто бы последние капли воздуха в своей жизни. Прощался с миром? Думать об этом совсем не хотелось и Би все скинул на чрезмерную усталость, но противная мысль уже поселилась в голове.
— Не смей умирать, — голос у Оптимуса срывается, паника отчетливо слышна в его словах. Он действительно боится, что с Би, что-то могло сейчас произойти, а тот молчал.
— Не умру, — улыбается краешком губ, грустно и как-то обреченно и разведчик жалеет, что мужчина сейчас не рядом с ним. Он бы хотел почувствовать тепло родной ладони, потянуться за ласковым прикосновением. Даже, если это будет сопровождаться разговором о лишних жертвах с его стороны, и что не стоило лезть куда не надо.
Би поднимает оружие и перезарядив, оборачивается на шум от куда-то с боку. Фары знакомых машин слепят, а рёв моторов слышится словно из-под толщи воды.
— Не теряйся, — слышит он, прежде чем без сил опуститься на землю, теряя равновесие, он потерял много крови.
Слышит испуганный голос Сэма, который кричит его имя и прикрывает глаза ладонями, чувствуя небывалое облегчение.