Я живу в мире, где время имеет немного другую ценность. Оно у нас валюта. Каждый на уровне подсознания видел, сколько ему оставалось жить в этом мире. А когда время кончалось у человека, тот умирал какой-либо смертью: авария, болезнь или же простая остановка сердца. Также в подсознании мы могли проголосовать, как умрёт тот или иной человек, которого мы совершенно не знаем. И на этом мы можем заработать немного времени. Буквально пару минут за один выбор.

Этим я сейчас и подрабатывала, лёжа на старом и продавленном матрасе и пялясь в грязный потолок. Работка скучная, но несложная. Да и можно подрабатывать в любом месте и в любое время.

Я поднялась с матраса. Два часа дня. 5 часов моего времени. Идти недалеко, но долго и трудно для меня. Да и зима на улице. Взяв костыли, я прошла в прихожую.

Я вышла во двор, на детскую площадку. Пусто. Никого не было, кроме редких прохожих, которые спешили куда-то, которые не хотели терять время понапрасну. Я медленно прошла в домик на детской площадке. Он был на удивление достаточно большим, чтоб вместить двух взрослых, средних по росту и комплекции людей. Я села на одну из двух скамеечек внутри домика.

Прошло 10 минут. И, наконец, я услышала звуки бега по снегу в мою сторону.

– Прости, я опоздал. Давно ждёшь?

Ко мне в домик вошёл паренек, которому неделю назад стукнуло совершеннолетие. Младше меня чуть больше, чем на год. Он жил в соседнем доме и мы познакомились здесь, в этом домике, очень давно. Не помню даже когда именно.

– Ничего, Вареник. Я всё понимаю.

– Ты же знаешь, что я не люблю это прозвище, Шоколадка.

– Но ты всё равно улыбаешься.

 – Да… – смущенным голосом ответил он.

Хотела бы я снова увидеть, как он краснеет, а не эти непонятные пятна повсюду, которые потом заменятся полной слепотой. Очки мне не помогают уже несколько месяцев.

– Только сейчас выдался момент, чтоб незаметно выскользнуть из дома.

– Понимаю, нечего объясняться из раза в раз насчёт этого, – мягко сказала я и улыбнулась.

– Я постараюсь в следующий раз не опоздать! – сказал он, садясь на скамейку напротив меня.

– Не будет следующего раза… – тихо, но спокойно сказала я.

– Ч-что?

Повисло молчание, которое, казалось, длилось вечность, но продлилось на самом деле не более нескольких секунд. Я смотрела в это время куда-то в угол.

– Сколько тебе осталось?! – кажется он подскочил.

– Не больше пяти часов…

Снова повисла тишина. Но тут её разорвал голос человека, который тщетно пытался хоть что-то изменить:

– Ну, давай! Давай! Хотя бы год! Хотя бы год! После бесполезных усилий мой друг упал на скамейку.

– Мои родители до сих пор не позволяют… Не позволяют отдавать время другим людям. Почему? Почему?! – он чуть ли не плакал.

Я немного поддалась вперёд и попыталась обнять его, но промахнулась. Он помог мне, сам поддавшись и обняв меня. Обнимаясь, мой друг тяжело дышал и старался сдерживать слезы. Мне было грустно и печально, но только из-за того, что ему было так тяжело, ведь для себя я давно уже решила.

– Я пытался найти способ обойти запрет родителей, но кажется его не существует. И что теперь нам делать?

Я не только обнимала его, но и гладила по спине.

– Но я найду, найду! Прям сейчас пойду искать, Алёна! Чего времени терять.

Он хотел было подняться, но я остановила его довольно слабым голосом:

– Подожди, Валер… Не нужно всего этого.

– Ещё как нужно! Я не хочу тебя потерять! Почему мир должен терять таких хороших людей? Я бы отдал тебе половину… Нет, всё свои оставшиеся 34 года!

– Не стоит. Реально не стоит. Не хочу, чтоб кто-то близкий снова отдавал мне всё свои года. И так моя мама, когда мне исполнилось 5, отдала всё мне, иначе бы я умерла через несколько месяцев. Но, Валер, это время давно закончилось. И я никогда не смогу жить нормальной жизнью. Скоро я совсем ослепну. Я никогда не смогу бегать, как другие дети… эм… люди. – поправилась я, вспомнив, что мне уже 19. Валера лишь издал печальный смешок. – Я уже несколько раз была в реанимации. Я не хочу больше напрягать своего папу и других. Я не хочу жить за счёт них. Может для тебя это будет эгоистично, но я не могу больше так жить.

– Прости, это больше с моей части было эгоистично. Я не осознавал, что тебе так тяжело. Ты никогда об этом особо не говорила.

– Я не хотела тебя тревожить таким. У тебя есть и свои проблемы.

– Но ты не обязана была молчать… – он невольно сжал в кулак свою руку, которая находилась на моей спине.

– Больно…

– Прости.

Мы молчали, обнимались, сидя на холодном земляном полу домика. Для меня было ощущение, что в этой Вселенной остались лишь мы. Не знаю, сколько времени прошло, пока тишину не прервал Валера:

– Помнишь, мы читали книгу, где не появились эти часы жизни, и всё использовали деньги и по сей день.

– Да, помню.

– Как же было бы хорошо, если бы всё было именно так, а не как у нас.

– Скорее всего. Как думаешь, откуда они вообще появились?

– Да инопланетяне так решили нас истребить.

Мы оба усмехнулись.

– Что-то долгий способ они выбрали.

– Зато можно заняться в это время другими делами и захватывать другие цивилизации.

– А мы, значит, бесполезный мусор, раз уж нас они нас истребляют, а не берут в рабство. – с насмешливой улыбкой сказала я.

– Похоже на то. – усмехнулся он.

– Подожди, пока не забыла. – я закрыла глаза, а после некоторых усилий моё время уменьшилось на час.  – Увы, но больше дать не могу…

– Ты че… – хотел было он меня наругать, возразить, но я его перебила:

– Обещай, что проведешь их, будучи счастливым.

– Но…

– Обещай!

– Обещаю… Обещаю, что проведу их наилучшим образом.

Я кивнула, после чего попыталась сменить тему:

– Так почему мы для пришельцев бесполезный мусор?

– Может они видели в нас серьёзных конкурентов, из-за чего не хотели вступать в открытую конфронтацию?

– Трусы какие-то. – усмехнулась я, склонив голову набок.

 ---------------------------------------------------------------------------------------------------------------

Мы болтали так ещё несколько часов, пока у меня не осталось времени чуть больше, чем сорок минут.

– Ладно, я домой.

– Я помогу тебе дойти.

Мы встали, он подхватил меня под руку, после чего проводил меня до квартиры. На лестнице он хотел меня поднять и донести на спине или плечах, но я мягко отказалась. Не хотелось, чтоб он напрягался из-за меня.

– Ну вот мы и дошли. – сказал он, наверняка смотря в пол и немного смущаясь.

Нам бы уже нужно разойтись раз и навсегда, но это было бы неправильно. Я поддалась к нему и прижалась своими губами к его губам. Вареник явно этого не ожидал, но, чуть погодя, ответил взаимностью. Его руки переместились мне на талию, а мои — на его. Нам было неважно, увидят ли нас или нет. Было важно только сильно не облажаться здесь и сейчас. Но Валерка случайно укусил меня за губу, я кусила в ответ.

– Ты давно этого хотел. – сказала я, когда мы остановились, смотря на него томным взглядом. Мы всё ещё оставались в объятиях.

– А ты откуда это знаешь, Шоколадка?

– По тебе трудно этого не заметить. Я не планировала долго жить, поэтому старалась не отвечать на всё это. Но, если бы не всё это, то знай, я бы точно с тобой встречалась.

– Жаль всё же, что так происходит.

– Жизнь не всегда бывает справедливой.

Хотелось так с ним побыть ещё, но тут у Валеры зазвонил телефон.

– Черт…

– Ничего. Беги-беги.

Мой самый близкий друг по-быстрому чмокнул меня в щечку и побежал вниз по лестнице.

– Пока.

– Пока.

Я зашла в квартиру, к себе домой. По дому разносился запах жарящейся яичницы из последнего яйца в доме, из последней съедобной вещи в доме.

– Ален, как погуляла? – послышался голос с кухни.

– Хорошо, пап.

– Кушать не хочешь?

– Я не голодная. – хотя желудок говорил об обратном.

– Ну как хочешь. Мне больше достанется. Сколько времени осталось? – он выключил плиту и подошёл ко мне.

– Времени осталось три дня. – соврала я.

– Шикуешь. Как-то вообще оставалось 10 минут. – говоря это, он  параллельно помогал мне снять куртку.

– Помню-помню. – улыбнулась я.

– Я сейчас поем и пойду в магазин. Ты чего-нибудь хочешь? Ну, не очень дорогого.

– Не, не очень хочу.  – я зевнула. – Спать хочется.

– Иди спи, не буду мешать тогда.

Я кивнула и направилась к себе. Когда я обессилено упала на жёсткий продавленный матрас, глаза сразу же закрылись.

Но заснуть я долго не могла. Я всё вспоминала и вспоминала всё, что я с Вареником делала, как мы познакомились, как мы поддерживали друг друга в тяжёлом положении. Слезы хотели вот-вот навернуться на мои глаза, но я старалась сдержаться. Да, я одна, мои слезы бы никто не увидел, но что-то не давало мне плакать. Я старалась выдавить из себя хоть слезинку, но никак не получалось. Я сдалась.

В конце концов, моё сознание погрузилось в темноту.