Недавно поднявшаяся луна освещала огромное здание, это помогало карабкающемуся по уступам и ярусам храма Джеку. И вот нужное окно, открытое. Рыцарь перелез через ограждение и попал внутрь, в комнату своего возлюбленного. Аллесандр сидел и ждал своего мужчину, смотря на него большими, фиолетовыми глазами, а длинные, каштановые волосы до бёдер, отражали лунный свет.

       Джек подошёл и встал на одно колено перед целителем, безмолвно уткнулся в живот мага, тихо мыча. Они так давно не виделись, рыцарь гладил эти родные и любимые волосы, ниспадающие на серебряный, шёлковый халат. Аллесандр заплакал и прижался к сильным, крепким лапам, они обнимали его и укрывали, согревали и защищали, а большие пальцы вытирали слёзы с нежных, порозовевших щёк. Тёмно-медовая шкура вербера пахла сухостью, сталью, потом и терпким, резким одеколоном, но это очень родной и любимый запах мужчины для целителя.

       Рыцарь поднял мага, укрывая лапами, прижимаясь мордой к шее и ключицам, и впивается в губы этого прекрасного существа. Поцелуй жаркий, страстный, слюнявый, из ноздрей и пасти Джека идёт горячий пар. Аллесандр же пальцами чешет своего защитника за ушками, проводит ногтями по подбородку, по местам, где есть шерсть, по бритой голове, не оставляя ни единого места, которое бы не почесал и не потрогал. Он целует и тяжело выдыхает после каждого раза, сердце стучит, а халат длинным полотном свисает на пол. Джек не отпускает, мычит и фырчит, Аллесандр принадлежит ему, он любит его, любит этот прекрасный и нежный цветок. И жрец отвечает тем же.

       На Джеке майка, заправленная в широкие джинсы на крепком ремне, и большие кожаные ботинки. Огромные, стальные мышцы нежно держат возлюбленного, из пасти запах медовухи, грудь колотит от биения сердца.

       — Я не отдам тебя никому, мой Аллесандр… — промычал протяжно и низко, голубые глаза посмотрели на жреца. — Я люблю тебя…

       — Я тоже тебя люблю, мой рыцарь… мой любимый… Мне хорошо только с тобой…

       Джек набрал воздух в грудь, она стала ещё больше, он взял Аллесандра в одну лапу и прижал к себе, и после перелез через балкон и принялся спускаться вниз. Сегодня он хочет унести его в место, которое оказалось запримеченным ещё несколько недель назад, во время перехода рыцарей из военного лагеря обратно в город. Он спустился, Аллесандр гладил его шерсть на груди и плечах, пока вербер быстро шёл между зданий, уходя через ворота из города. Стражники знают его, и позволят пройти, даже со жрецом в лапах. Морда уткнулась в волосы, вдыхает их запах, прижимается, урчит и мычит, лапы обнимают и греют.

       — Я сегодня хочу тебя, малыш, я хочу, чтобы ты стал моим навсегда… — прошептал низко рыцарь, Аллесандр покраснел и лишь сильнее прижался к своему Джеку. — Но я не причиню тебе вреда, обещаю, я всё сделаю так, как надо.

       — Я знаю, я верю тебе, мой рыцарь… Спасибо тебе.

       Джек погладил жреца по спине, очень нежно и бережно, это его единственная драгоценность, единственная любовь. Вербер уходит всё дальше и дальше от города, луна освещает дорогу, и вскоре он сворачивает с тракта на узкую лесную тропу, что идёт в сторону реки. Через несколько минут он принёс человека к берегу реки, где трава была ниже, чем в других местах, и вокруг располагались большие камни, вода тихо журчала. Отсюда хорошо виднелось два берега реки, удобное и красивое место на возвышенности под чистым, светлым звёздным небом.

       Джек поставил Аллесандра на траву, нежные ноги жреца коснулись её, длинный шёлковый халат скрыл бледную кожу почти сразу после этого. Вербер сел на корточки рядом и обдал человека горячими клубами пара из пасти, широко улыбаясь.

       — Тут такое красивое, спокойное и тихое место, Джек… — Аллесандр утонул в объятиях, подойдя к своему рыцарю. — Я готов подарить себя только тебе, я хранил до сегодняшней ночи свою чистоту только для тебя…

       — Ты мой! Ты только мой! Мой малыш, муффррххх… — Джек чувствовал, как он важен для Аллесандра, и уже не знал, как выразить свою любовь. Он не может без него, это его родная душа, этот хрупкий человек — его любовь с самых первых дней, когда они познакомились ещё будучи подростками, восемь лет назад, и эта любовь осталась верной и крепкой, и нисколько не уменьшилась.

       Наедине с Аллесандром всё тело Джека набычилось, напряглось, он стал выглядеть ещё больше, чем раньше, словно огромная скала нависая над жрецом, его шерсть вздыбилась и встала колом. Он набрал воздух в грудь, мышцы расширились и порвали майку в нескольких местах. Рыцарь возбудился очень быстро, и встал на колени, разводя плечи. Через широкие джинсы прорывался дёргающийся стояк, ткань уже взмокла, но вербер ждал, ещё не пришло время.

       — Я хочу лапать тебя, изучать, вкушать твой запах, малыш, впиваться в кожу и оставлять свои следы. Ты ведь позволишь мне, мой малыш? — смазка выделилась от перевозбуждения, горячая прозрачная и липкая струя спустилась по бугру и осела на траве.

       Вместо слов Аллесандр медленным движением снял халат, оголив своё тело перед Джеком. Рыцарь выдохнул горячо, осматривая его, и Аллесандр немного потянул его за лапу, не без помощи вербера укладывая её на свои бёдра. Тут же уверенным движением Джек приблизился и навис над жрецом, уложив того на халат. Огромные и мощные лапы упёрлись в землю по обе стороны от Аллесандра, а морда уткнулась в нежную кожу возлюбленного. Он оставлял горячие засосы на шее, ключицах, плечах, впивался в розовые, увеличившиеся соски. Джек громко мычал и рычал, стон человека растворялся в страстных звуках возбуждения.

       Ладони Аллесандра водили по крепкой и широкой груди, гладили шкуру и чесали рыцаря за ушками, отчего тот сильнее и сильнее возбуждался, срываясь на дрожь.

       — Ты такой красивый, муфррххх… Уфффррххх… Малыш! Я хочу тебя, мой член для тебя, он только твой… — Джек промычал и придвинулся ближе, его член упёрся прямо в промежность Аллесандра и испустил горячую смазку. Человек дёрнулся, это сводило с ума вербера, из пасти выделилось много слюны, она горячими разводами осталась на шее жреца. — Поработай с ним, малыш, я хочу, чтобы ты подоил меня…

       Больших усилий стоило отпрянуть от тела Аллесандра, Джек ослабил ремень и стал стягивать джинсы вниз. Ткань натянулась, член оттягивался вниз, по огромному, мощному пульсирующему стволу, ткань проходила вниз, пока не оголила его полностью. Мощный стояк от натяжения тут же отбился о пресс вербера, яйца подпрыгнули, а головка выпустила струю горячей смазки прямо в жреца, облив его грудь и живот. Джек раздвинул ноги, сидя на коленях, член пульсировал и изливался смазкой, он ожидал, пока Аллесандр займётся им, и сомкнул лапы за спиной, прижав их к своему заду.

       — Могу я его поцеловать?.. — Аллесандр поднялся и сел перед Джеком, вербер кивнул и издал протяжный, низкий рык, подвигал корпусом, член покачался перед красивым, нежным, краснеющим от смущения, лицом.

       Жрец приблизился и коснулся губами пульсирующей головки, она испускала смазку прямо в лицо, и струи стекали вниз. Джек дёрнулся, испустил пар из пасти и стал мычать, это сводило его с ума, он еле держался, кожа на яйцах стягивалась от перевозбуждения. Двигать корпусом и тазом Джек начал, когда Аллесандр принялся дрочить его изливающийся член обеими руками, тело пробивало в дрожь, вербер громко и низко мычал и рычал, срываясь на глубокие, грудные стоны. Первая волна оргазма не заставила себя долго ждал. Шкура встала колом, вся кожа стянулась, Джек издал громкий рёв и выгнулся вперёд.

       — Я кончаю, малыш! Я кончаю… Ааарррфффххх! Бляя… — член дёрнулся и стал обильно и далеко кончать. Сперма вырывалась огромными струями вперёд, заливая Аллесандра и всю область впереди белой и вязкой жидкостью. Он даже попал на себя, так как кончающий член дёргался очень интенсивно, залив свою грудь и живот.

       После нескольких минут излияния, член Джека оставался таким же возбуждённым и крепким. Желание вербера никуда не пропало, а лишь усилилось. Своей майкой он вытер сперму с Аллесандра и себя, и теперь уже занялся жрецом.

       — Я хочу войти в тебя, малыш, хочу овладеть тобой… Я рядом… — лапы опустили Аллесандра обратно на халат, Джек поцеловал его в губы и упёрся пульсирующей головкой в промежность, вновь заливая её смазкой.

       Одна лапа зашла за спину человека, пальцы проникли между нежных и упругих ягодиц и дотронулись до анального колечка. Мягкий и высокий стон Аллесандра сводили с ума вербера, но он сдерживал свои порывы, лишь мычал и рычал, продолжая слюняво целовать своего возлюбленного, скрывая его за своим могучим телом. Нежное кольцо Аллесандра легко поддавалось пальцам Джека, они растягивали тугую кожу и проникали дальше внутрь девственного организма.

       Через несколько минут Джек развернул жреца задом к своей морде, и жадно, слюняво впился между ягодиц, довершая дело пальцев своим языком и губами. Морда вербера широкая даже для своей расы, за счёт большой пасти и ноздрей, он старался не причинить неприятную боль своему возлюбленному.

       И вот Аллесандр вновь в лапах Джека, который медленно насаживает его на свой огромный член, длиной как половина взрослой человеческой руки. Насаживает очень медленно, даёт привыкнуть, смазка постоянно струится и облегчает прохождение внутрь, жрец не сопротивляется и стонет, его дрожащий голос растворяется в горячих и жадных поцелуях, лапы водят по всему телу и жадно его трогают, гладят, разминают.

       Член оказался внутри по самые яйца, Джек ждал, пока его малыш привыкнет, и только после безмолвного согласия начал медленно двигать тазом, наращивая темп со временем. Смазка вытекала обильными струями с каждым новым заходом, и ускоряться становилось легче. Аллесандр прижимался и чесал своего любимого за ушками, его нежные стоны возбуждали только сильнее и сильнее.

       Шкура вновь вздыбилась, кожа на яйцах стянулась, грудь увеличилась и спина изогнулась, позволяя сделать последний толчок внутрь перед вторым оргазмом.

       — Аррфххх… малыш! Малыш, я кончаю! Я люблю тебя! — вербер протяжно зарычал и стал кончать внутрь, быстро заполняя Аллесандра своей спермой. Он вынул член, из головки ещё несколько минут вырывались струи горячей спермы. Из анального прохода жреца так же вылилась большая струя спермы, с тонкой полоской алой жидкости. Он лишился девственности со своим возлюбленным. Тонкая струйка спермы так же вырвалась из него, он кончил вместе с Джеком.

       Возбуждение Джека наконец стало уходить, он громко дышал, укрывая своего любимого в лапах, и после понёс к реке, прямо к её центру, где вода достигала середины его живота. От отмывал себя и Аллесандра, звёздное небо, отраженное в реке, сияло в волнах, исходивших от двух возлюбленных. Тестостерон и адреналин прекратили бить в голову Джека, тело успокаивалось.

       — Так хорошо с тобой, спасибо тебе, мой любимый Аллесандр… — Джек был счастлив, что ему сегодня подарили такое сокровенное и священное, он никогда не предаст это, никогда не отступит от своей любви.

       — И я… тоже тебя люблю, мой рыцарь… — Аллесандр так вымотался, приятная боль расходилась по его телу, а лапы дарили тепло и уют.

       Возвращался Джек уже без майки, он нёс в лапах спящего Аллесандра, укутанного в халат. Он вернёт его обратно в покои, а сам пойдёт отсыпаться в казарме. Они ещё встретятся, тем более скоро турнир, и война ещё не закончена. Сегодня сны будут приятные и долгие.

       Через несколько дней вся поляна у берега заросла ромашками и одуванчиками.