Пыль ристалища уже оседала, жители империи кричали и славили победителя. Джек стоял перед императором, тяжело дышал, на его доспехах и шкуре сушилась кровь. Он сражался с вервольфами, с себе подобными, с кентаврами и даже минотаврами. Последний минотавр достаточно сильно его отделал, но всё-таки в поединке на мечах сдался перед неуступчивостью Джека. На него с трибун вместе со всеми смотрит и Аллесандр, и он не может проиграть, не имеет права.

       Канцлер вручает ему серебряное перо — знак доблести, славы и силы. И конечно символ верности. По традиции это шанс подарить его своему возлюбленному, который находится рядом, заявить о своей любви, но законы… Благородные дамы и прекрасные девы рукоплещут чемпиону, смотрят на него, желают его, машут платками, тянут свои тонкие, бледные руки к верберу, томно вздыхая. Шум утих, и вербер снял свой шлем с головы, отбросив его на сырой песок, и после подошёл к месту, где сидел Аллесандр, и протянул перо ему. Жрец благодарно принял этот знак и дотронулся рукой до щеки чемпиона, свет коснулся вербера и очистил его шкуру от грязи. По трибунам прокатилась волна перешёптываний и насмешек. Пусть Аллесандр и благородного происхождения, но как рыцарь мог выбрать мужчину себе в фавориты?

       С трибун послышался крик «Позор!», гул усилился, но сразу прекратился голосом императора, вездесущим, благородным и властным, коим мог обладать только истинный правитель.

       — Чемпион сделал свой выбор! Да будет так! Империя — великое государство, и любовь в нём не должна иметь границ. Славьте чемпиона и страну, за которую он сражается!

       Пир выдался отличным, Джек наелся и напился как следует чемпиону, он много разговаривал с рыцарями из его академии, спорил и шутил, всегда громко и буйно, но сейчас хотя бы есть повод. Аллесандр обещал прийти после вечерней молитвы в храме, но уже полночь, а жреца всё нет.

       Джек оставил своих друзей в таверне, он отправился искать своего возлюбленного по городу, медленно приходя в себя после нескольких бочек эля. Рыцарь принюхивался, шёл через спящий город в сторону храмовых комплексов. Залезть через балкон не получилось, окно было заперто, там жреца не было, хотя во всех остальных комнатах уже спали остальные. Вербер спустился, внутри всё сжалось, он непроизвольно заскулил и заволновался. Он бегал по стенам города, по постам стражи и по садам, пока не услышал, будучи на краю города, тихий плач в сквере с фонтаном. Этот голос и запах, Джек ринулся к своему Аллесандру и прижал его склонившееся над водой тело, грея и мыча, покачивая и обнимая нежно.

       — Прости меня, мой рыцарь… Они отобрали у меня твой подарок… Они наказали меня… На следующей неделе меня отправят на границы, я буду лечить раненых… — слёзы Аллесандра лились рекой, он прижался к своему рыцарю, его длинные волосы словно шёлк опустились на шкуру вербера. — У меня больше нет твоего дара…

       — Я пойду туда с тобой, малыш… Это лишь серебряная игрушка, она не важна, она не способна показать мою любовь к тебе… Я рядом с тобой, всё хорошо. — Джек промычал в волосы и сел на корточки. Его лапа коснулась сначала чистой воды и после щёк жреца, вытирая слёзы. — Никто не сможет препятствовать нашей любви, мой малыш… Никто!

       Аллесандр прижался сильнее, полная луна освещала воду и создавала пусть неяркий, но очень романтический, приглушенный свет. Джек поцеловал своего Аллесандра в губы, а после в шею, но не стал заходить дальше, сейчас его душа полностью принадлежит этому прекрасному жрецу, он должен защищать, греть и быть рядом.

       — Ты не поедешь на границу, император приказал мне собрать команду для зачистки северных лесов от дикой нежити, и ты будешь первым, кого я возьму к себе. Подальше отсюда, но вместе! — Джек усадил жреца на каменную лавку рядом с фонтаном и встал на одно колено перед ним, держа того за руки. — Мой Аллесандр, ну не плачь пожалуйста, всё хорошо будет, мы прорвёмся!

       — Спасибо тебе, мой рыцарь, спасибо тебе за всё… Я люблю тебя, я верю тебе, и только с тобой мне хорошо… — жрец прижался щекой к лапе и закрыл глаза. — Мне пора спать, а тебе продолжать гулять… До утра ещё далеко, и тебе нужно успеть перетрахать всех шлюх и лишить тавернщика эля! Завтра я буду гулять по набережной, встреть меня там…

       — И я тоже тебя люблю, мой малыш… Обязательно встречу! — Джек, несмотря на огромный выпирающий через джинсы стояк, медленно поднял своего жреца и понёс в сторону храма, чтобы доставить его в покои, а сам вышел, как обычно, через балкон, спустившись по зданию вниз.

       Кутеж в таверне продолжился до самого рассвета, эль и сперма текли рекой, парни и девушки на любой вкус и цвет постоянно сменяли друг друга на члене Джека. Ему нужно было грубо и быстро разрядиться после турнира, и Аллесандр не подходил для этого. Пар должен выйти без взаимных чувств, чтобы на следующий день с чистой головой жить. Кажется, уборщикам и слугам предстоит тяжёлая работа — смывать сперму с потолка, стен и полов.

       Как только Джек пришёл в свою комнату, он мордой упал в мягкую кровать и сразу же заснул, громко храпя и сопя во сне, где он гулял по зелёным лугам со своим Аллесандром. Завтра они отправятся в поход в северные земли.