Скарлетт лежала под Паркером, на его мягкой кровати.

Она чувствовала прикосновения Кая, и как он продолжал двигать бёдрами. Скар слышала его дыхание возле своего уха, когда он продолжал входить и выходить из неё. Ему нравилось это, её тепло, влажность и узость, но не её отстранённость от процесса. 

Пока Паркер делал то, что хотел, Скарлетт думала о том, как ей убить дни, когда он опять оставит её в покое. Кай был ужасно приставучим и его это совершенно не смущало. Скар была уверена, что Малакая невозможно было обидеть, и отчасти была права. Хотя всё дело было в том, что у Паркера будто бы атрофировались чувства за всё то время, что над ним издевалась его семья, остались лишь эмоции, порой поверхностные, но этого было достаточно. Он просто привык к боли и уже не замечал этого странного ощущения в груди, если оно возникало, и порой он не мог правильно разобраться в том, что испытывает. Хотя Скар пробуждает в нём что-то и это начало напрягало Кая, он пока что не понимал, что именно происходит, поэтому следовал только своим желаниям. 

Скарлетт могла бы стонать от удовольствия, извиваться под ним, чтобы может заставить его быстрее всё это прекратить, но она не в настроение. Поэтому просто ждёт пока Малакай закончит и слезет с неё. 

— Ты будто вообще не здесь, — произносит Кай, смотря на Скарлетт, которая переводит взгляд с потолка на него. — Если бы я мог проникнуть в твои мысли, то мы могли бы вместе быть не здесь. 

Паркер невольно усмехается и слезает со Скарлетт, устраиваясь рядом с ней на большой и мягкой кровати. Скар ничего не отвечает, только придерживая простынь, поднимается с постели. Они уже пару месяцев ведут эту договорённость с "два дня твои, остальные на недели мои", и всё шло весьма неплохо. Расписание полностью сбилось и игнорировалось, но не календарь с котиками на холодильнике. Скарлетт проводила время в одиночестве и старалась как можно меньше пересекаться с Каем. Он же делал бесполезные попытки сблизиться с ней, ужин, предложения прогуляться, глянуть фильм. Они вообще-то не знали, чем им ещё можно заняться вдвоём, из-за того, что Скарлетт не соглашалась на многое, и городок был маленьким и скучным. Казалось, что единственной интересной вещью здесь была команда Мистик Фоллс, которая создавала драму или решала все сверхъестественные проблемы, появляющиеся из-за них самих. Хотя у Малакая имеются пару безумных идей, он всё же понимает, что Скар не соглашается даже на простые вещи, она и на что-то масштабное не согласится. 

— Не теряешь попыток, — произносит Скар, стараясь быстрее одеться, чтобы меньше мелькать телом перед Паркером. 

— Почему ты такая холодная? — интересуется Малакай, усаживаясь на кровати, откинувшись на её спинку и с интересом наблюдая за Скарлетт. — Ты ведь не осуждаешь меня, я знаю это, в твоём взгляде нет осуждения. И мы одни в этом мире, тебя никто не осудит, если ты станешь со мной чуть милее, и я единственный твой вариант, ты понимаешь это? Я единственный с кем ты можешь проводить время, разговаривать и быть дружелюбной. 

Малакай невольно нахмурился, он искренне выражает непонимание. Он выглядит мило, когда впадает в замешательство, но Скарлетт даже не думает задерживать на нём взгляд. Она одёргивает футболку, уже готовая вернуться в своё комнату. 

Вопрос Паркера всё же остаётся на подкорке её сознания, заставляет серьёзно задуматься над тем, почему всё происходит именно так. Ведь Кай теперь не такой злой и не желает ей навредить. Конечно, он не стал нормальным, но он стремится к этому, Скарлетт не сложно заметить любезность Малакая, но ей сложно избавиться от подозрительности по отношению к нему и настороженности. Он социопат, нестабильный, импульсивный и по сути своей лишён человечности. 

— Не знаю, я не думала над этим, — признаётся Скарлетт, взяв кольца с тумбочки и надевая их. 

Она снимала большинство украшений, когда Паркер просил большего, чем "стакан" крови. Скар делала это на всякий случай, чтобы не сделать ему больно. Волосы на его теле или голове могли зацепиться за холодный металл. У неё самой иногда волосы на голове могли попасть в совсем небольшие щелки на кольцах или браслете, когда она поправляла причёску. 

— Может, тогда подумаешь? — предлагает Малакай, стараясь звучать ненавязчиво. — Я знаю, что мы могли бы сделать с этим. — Паркер быстро надевает джинсы, опять пользуясь своей вампирской скоростью. 

Скарлетт лишь ждёт, думая, что получит что-то интересное и гениальное от него. Конечно, она не думала, что Кай идиот и совсем отбитый на голову. Скар видела, что он любит быть забавным, но она также заметила, что он далеко не глупый. 

— В общем, схема такая, — начинает Малакай, даже жестикулируя. — Ты думаешь, думаешь долго и усердно, можешь не спешить, ведь у нас полно времени. 

Скарлетт слабо улыбается, и Кай внезапно понимает кое-что. Она, кажется, второй раз улыбнулась за всё время общения с ним. 

Паркеру нравится видеть её такой, она хорошенькая, когда улыбается. 

— И так. Когда ты придёшь к мысли, что отвечает на мой вопрос. То придёшь ко мне. Или можешь позвать меня. Здесь, как всегда тихо, как на поминках. Я тебя всё равно услышу. И ты скажешь мне. А я, слушай внимательно, тебе понравится... — Он становится ближе, склоняясь к Скарлетт. Их лица слишком близко друг к другу, взгляд не отрывается. — С меня одно желание. Всё, что пожелаешь, не считая свободы от нашего выгодного договора. 

Скарлетт задумывается над этим. Это не так уж и плохо. Желание с Малакая Паркера – выгодная сделка. 

— Я просто должна ответить тебе почему не расположена к тебе, и ты исполняешь моё желание? 

— Да. — Кай наблюдает за Скар, которая в лёгком замешательстве от предложения. 

— Ладно, — у неё нет повода отказываться, хотя не уверена, что ей удастся найти ответ на вопрос «почему она всё ещё такая безразличная к нему». 

Малакай прав. Её холодность к нему неоправданна. Может ей и впрямь стоило сейчас стать чуть нежнее с ним. Может, если их отношения станут лучше, то им станет комфортнее друг с другом, хотя Скарлетт сомневалась, что Кай может хоть где-то, когда-то чувствовать себя некомфортно. 

— Удачного дня, — кидает Скар, прежде чем уйти из спальни Паркера. 

Она быстро направляется к себе в комнату. Непонимание, что ей делать с этим вопросом теперь на первом месте в голове Скарлетт. Кай прав. Она может быть чуть дружелюбнее. Может она просто всё ещё злилась на него, за изначально грубое отношение к ней, будто она его собственность, но сейчас, после всего произошедшего, она уже не думала о тех моментах, даже об изнасиловании. 

У Скар были планы на этот день. Паркеру теперь ничего не нужно от неё, поэтому она уже думает о том, как приступит к книгам и развлечется, снова выискивая информацию о социопатах. Конечно, она ещё и о другом пыталась узнать, но большинство информации, которую она изучала теперь стала информация о психологии. Призналась ли Скар самой себе, что Малакай стал ей не так уж и безразличен на самом то деле? Ведь она желала понять, как работает его мозг, а не просто игнорировала его расстройство. Ей казалось, что, поняв, как мыслит Паркер, она сможет лучше с ним контактировать. 

Кай уже ни раз думал, что со Скарлетт что-то не то. Она не ненавидит его, и он это замечает, понимает, чувствует, но она и не расположена к нему. Его напрягала эта сдержанность, переплетающаяся с безразличием. Он хотел другого. И Малакай собирается работать над этим. Ведь ему хотелось, чтобы здесь он стал полностью доволен своим положением, раз в реальный мир он не скоро попадёт. 

Для Кая очевидно, что он не скоро дождётся ответа, но он может повлиять на него. Поэтому Паркер, полностью одетый, направляется к комнате Скарлетт через пару часов её ухода от него. 

Он поселился через комнату, чтобы быть всегда рядом в случае чего, в тоже время не пытаться давить на Скар, заставляя её думать, будто не доверяет ей. Малакай думает о том, чтобы постучать, хотя он знает, что мог бы просто зайти, но Скар это не оценит. Он начинает понимать, какая его соседка, и старается немного соответствовать ей. Подстраиваться под её поведение и желания, о которых он может лишь догадываться. 

Дверь открывается перед Каем, хотя он только поднял руку, чтобы постучать. Перед ним стоит Скарлетт, у неё подозрительный взгляд, с прищуром и Малакай мог бы догадаться, о чём она подумала, увидев его возле своей двери. 

— Вау, мы теперь друг друга на ментальном уровне чувствуем, — произносит Паркер, довольно улыбнувшись и засунув руки в карманы джинс. 

— Что ты хотел? — спрашивает она, и выходит из комнаты, прикрыв за собой дверь. 

— Предложить тебе кое-что, — говорит Паркер, направляясь за Скарлетт, которая спускается вниз по деревянной лестнице. 

Она направляется на кухню, желая взять газировку. 

— Мне нужно спросить тебя или ты сразу скажешь? — интересуется Скар, уже спустившись.

— Мы могли бы прогуляться кое-куда, — предлагает Кай. — Я знаю, тебе нужно подумать, так сказать, сосредоточиться и я не против, если это приведёт к твоему более развёрнутому ответу. Но можешь дать мне его завтра. Когда мы вернемся, и ты будешь полностью уверена в своих мыслях или может, я смогу повлиять на них. Положительно, может даже заставить тебя передумать. 

Скарлетт закатывает глаза, но Паркер этого не видит, из-за того, что Скар открывает холодильник и стоит к нему спиной. Рядом с банками газировки лежало несколько пакетов донорской крови. 

У Скарлетт было достаточно времени подумать, прийти к очевидному выводу, что дружить с Паркером, по-настоящему её совсем не выгодно. Паркер может и опасен тем, что умеет поглощать магию, но это не значит, что его нужно бояться до трясучки. Если бы Скарлетт хотела, то могла бы и вообще убить его. Но здесь невозможно умереть, да и не всегда у неё получалось контролировать свою силу. Вечно были какие-то проблемы с этим. 

В этом и была загвоздка. Она не хотела играть в вечные догонялки. Она здесь для покоя и умиротворения, понимания своих ошибок. Поэтому, ей легче соглашаться и договариваться. Между Каем и Скар уже была договорённость, небольшое взаимопонимание, но между ними не было честности. Скарлетт не может до конца поверить в искренность Паркера. Она не может позволить себе быть честной с ним, пока знает способ выбраться от сюда и зная, как сильно Кай этого хочет. 

— Чего ты хочешь, Паркер? — произносит она, взяв металлическую баночку и закрыв дверцу холодильника. 

— Прогуляться. Сходим кое-куда, тебе должно понравиться. К тому же, ты не была в этом городе, представь, что я веду тебя на экскурсию. Ничего такого, только мы и пустой город. Брось, нам следует развлечься, разве тебе не надоело сидеть здесь?! 

Скар глубоко вздыхает, направляясь к лестнице. 

— Отказ ты не примешь, верно? 

— Ага. 

— И до скольки это будет длиться? — спрашивает она, уже поднимаясь наверх. 

— Не знаю, как пойдёт, — произносит Паркер, следуя за своей подругой и невольно опуская взгляд на её зад. Он понимает, что это глупо - пялиться на фигуру девушки, которая и так, по его мнению, принадлежит ему, но у него тут женского тела не было три года с половиной. Ему постоянно приходится контролировать своё желание крови и секса. Он никак не может насытиться и даже немного чувствует вину из-за этого. 

— Хорошо, — кидает Скарлетт и заходит в свою комнату. 

Паркер заходит за ней. Он обращает внимание на то, что было на кровати. Какие-то книги, тетради и открытый ноутбук. Зачем ей ноутбук он понятия не имел, здесь нет интернета, максимум на ноутбуке она может что-то смотреть, к этому ноутбуку подключён дисковод. Малакай понимает, что она что-то здесь делает и ей вполне нормально проводить время в одиночестве не то, что ему. Паркеру требовалась компания, хоть какая-нибудь. Он нуждался в людях чуть больше, чем ему хотелось бы. Внутри него возникает что-то противное, обжигающее, слабое, но ощутимое. Ревность. Он ревновал Скарлетт к её способности быть одной. 

— Чем ты тут занимаешься? — спрашивает он, показав большим пальцем на рабочий беспорядок посреди кровати. Кай надеется не показаться искренне заинтересованным.

— Ничем, — произносит Скар, уже оставив газировку на стол и схватив пальто. 

Малакай понял, что она скрытная, не потому что боится чего-то, а потому что не хочет, чтобы в её дела совали нос. Она тоже чужими делами не интересуется, и он, как любопытный еретик, немного не понимает этого. Совсем немного ему всё нравится, что она соблюдает границы с ним, тогда ему не приходится рассказывать тех вещей, которые он не хочет рассказывать. 

— Пошли, — надев пальто, говорит Скарлетт и быстро выходит из комнаты. 

В какой-то момент Паркеру стало интересно, была ли Скар с другими людьми такой же, как с ним. Будь они в настоящем мире, он понаблюдал бы за этим, но будь они там, вряд ли бы встретились и хоть немного смогли бы сблизиться. В реальном мире он никогда бы не стал ей навязываться и завуалированно просить о внимании. 

Парочка решила пройтись пешком. Они идут в город, по трассе, мимо леса, в котором ни одной живности, зато есть опавшие листья и наполовину обнажённые деревья. Скарлетт молчит, задумавшись о чём-то своём. Кай решает поделиться своими мыслями о том, что стоит отомстить тем, кто его сюда засунул. Она просто идут рядом с ним, отчасти даже не слушая Паркера. Скар размышляла на вопрос Кая. Может всё не так плохо, как она видела. Может он лучше, чем кажется, и то, что у неё есть путь назад не такая уж и проблема для их взаимоотношений. 

Но Скарлетт, в отличии от Кая задумывалась над многими вещами, анализировала и пыталась понять, даже те вещи, которые не нуждались во внимании. И поэтому Скар понимает, что она никогда бы не влюбилась в Паркера, встреться они в реальном мире, она никогда бы не обратила на него внимания, и постаралась бы не подпускать этого парня к себе. И дело было не совсем в том, что он был убийцей. Они просто совершенно разные и неподходящие друг другу. Пока Малакай это воплощение беспорядка, безмятежности и гнева, Скарлетт воплощение контроля, аккуратности и спокойствия. 

Если бы они стали ближе, то Скар будет необходимо врать Паркеру. Она могла выбраться отсюда и вытащить его, но выкинуть его одного отсюда она не может, тогда шанса вернуться обратно у неё самой не будет. Ей меньше всего хотелось быть тварью, которая обманывает собственных друзей, к тому же дружбой всё не обошлось бы, а обманчивая влюблённость ей тоже не нужна. 

— Скар! — окрикивает её Малакай. И она понимает, что он что-то спросил у неё. 

— Извини, ты что-то сказал? — уточняет Скарлетт. — Я отвлеклась. 

— Я заметил. Я говорю, у нас по плану первый бар, — произносит Паркер, когда они уже подошли к Мистик Гриль. 

Скарлетт лишь заходит вместе с Малакаем в кафе и оглядывает всё, замедляя шаг. Кай вырывается вперёд, направляясь к барной стойке, он становится за неё и потирает руками. У него было хорошее настроение, ему удалось вытащить Скар из дома, при этом не меняя это на кровь или их близость в постели. 

— И так, что будем пить? Маргариту? Кровавую Мэри? Секс на пляже? — интересуется Паркер, но ловит удручённый взгляд Скар. Она садится на высокий стул, и Кай берёт фужер. — Ты любительница вина. Знаешь, это странно. Ты из богатой семьи? Моя мама часто говорила, что вино в основном любят буржуазные женщины. — Он отдаёт фужер с белым вином Скарлетт. Паркер подметил, что виски она не пьёт, как и бурбон. Скорее всего, пиво ненавидит, а вот вино — это то, что она часто выбирает сама и с удовольствием принимает сейчас. 

— Спасибо, и нет, я не из буржуазии. Вино любят многие женщины, Кай, не только зазнавшиеся богатеи, — отвечает ведьма и видит, что Малакай наливает себе бурбон. — Ты решил меня споить? 

— Нет, куколка. Я хочу тебя напоить, после чего мы займёмся животным сексом в туалете, а потом я вызову тебе такси и посажу в него. — На лице Паркера появляется улыбка. 

— Здесь нет такси, — говорит она, будто это единственное, что смущает её. Хотя она просто подловила сарказм Кая и отчасти поддержала его шутку, даже не заметив этого, и он обратил на это внимание. Но решает не останавливаться. 

Скарлетт делает глоток и чувствует знакомый вкус на языке, а потом приятное, слабое жжение по горлу. 

— Можно спросить тебя о кое-чём? — интересуется Скар, ставя локоть на барную стойку, после чего подпирает ладонью голову, немного скрывая щёку за пальцами в кольцах. 

— Если мне понравится вопрос – я отвечу. — Кай оставляет пустой стакан и опирается двумя руками на столик, что был за барной стойкой. 

— Почему ты прикончил всю свою семью? Ты говорил, что они относились к тебе плохо, но что стало последней каплей? Это ведь была последняя капля? Или ты планировал это? 

Это был неожиданный вопрос для Малакая. Он был уверен, что Скарлетт спросит что-то другое. 

Паркер опускает взгляд и медлит с ответом. Он не придумывает ложь, просто не знает, как рассказать. Кай уверен, что если Скар презирает его за те поступки, что он совершил, то точно не задала бы такой вопрос. Он боится всё испортить, хотя портить нечего. Скарлетт хочет слышать правду, какой бы та не была, и она точно распознает ложь. 

— Я тогда вернулся с университета, начались каникулы. Думал, что всё будет, как обычно, ко мне будут относиться как к мусору. — Малакай отводит взгляд на мгновение, в его мыслях всплывают воспоминания, которые он ненавидел. — Должно было наступить слияние, но моя сестрёнка решила мне сделать сюрприз... 

— Та, которую ты убил на собственной свадьбе? — уточняет Скарлетт, внимательно и заинтересовано, слушая Кая. 

— Да, — расплывшись в улыбке, говорит Паркер. Он улыбается тому, что Скар запомнила детали о нём. — Она рассказала мне, что слияния не будет. Что родители отказались от него и это сделают наши младшие. Я с самого начала догадывался зачем эти отпрыски появились на свет. Отец не хотел, чтобы клан возглавил я, а я бы возглавил, потому что умею поглощать магию. Нас было три пары близнецов, и Джоуи. Вторые уже были не бракованными, поэтому понятие не имею зачем нужны были Люк и Лив, — начинает болтать без остановки Кай. 

— И? Что было дальше? Она сказала, а потом? — возвращает его к сути Скар. 

— Потом я схватил её за руку и начал забирать из неё магию. Она завизжала, и мой отец увидел это, он снова начал говорить всякое, и я взбесился. — Малакай опускает взгляд и понимает, что теперь эти воспоминания кажутся ему не то, чтобы забавными или грустными. Теперь они толком ничего в нём не пробуждают. Кай до сих пор помнил всё слишком точно. 

Он жил в тюремном мире девяноста четвёртого несколько лет, и первое время постоянно думал о той ночи. 

В его воспалённом от гнева и страданий мозгу воспоминания того дня отпечатались, как клеймо. Но потом он как-то выкинул это из головы, когда выбрался из тысяча девятьсот девяносто четвёртого. Теперь он возвращается к ним. Снова прокручивал моменты того, как с ним обошлась собственная семья. Только с появлением Скарлетт всё поменялось. Он думает о том, как заполучить её, чтобы сделать, лишь бы она улыбнулась ему. Это помогало ему не сходить с ума. 

— Отец хотел применить ко мне заклинание, но я вовремя его отшвырнул, магией, конечно. — Кай поджимает губы на пару секунд. — Он видимо сильно ударился об стену, потому что больше не встал, и я подумал, что он мёртв, но потом оказалось, что он жив и здоров, но я всё же прикончил его, правда, чуть позже. 

— Почему твоя сестра не остановила тебя? — снова возвращает его к истокам Скар, заметив, что Паркер отходит от темы. 

— Потому что она испугалась за остальных, и побежала к ним, — произносит Кай, взяв бутылку бурбона. Он наливает себе ещё выпить. — Потом я и её попытался убить, но у неё хватило сил, чтобы прочесть заклинание скрытия. И тогда я принялся за младших. Сестра была тупой дрянью, поэтому её было не жалко, брат просто идиотом спортсменом. Они и впрямь были близнецами. Джоуи был доверчивым, с ним было проще всего. — Паркер странно, Скарлетт даже показалось, что грустно улыбнулся и сделал глоток из стакана. — Он нравился мне, иногда, но чаще всего он раздражал меня. Это было не трудно – прикончить их. Но я не довёл дело до конца. Сестрёнка Джо спрятала самых мелких, и сама тоже спряталась. Я вырезал ей селезёнку, имел тогда слабость к ней. Но потом я всё же закончил дело, хоть и через несколько лет, но всё же. 

Скарлетт не смотрела на него с осуждением. Она слушала внимательно и даже кивала, давая понять, что заинтересована. Из неё не вырвалось «ненормальный», когда Малакай закончил. Скар не считает его плохим. Она понимает Паркера, не в том, что он прикончил семью, а в том, что сорвался. Трудно бывает вечно держать себя в руках и улыбаться, будто ты совсем не имеешь сердца и не обижаешься на что-либо. 

— Я понимаю, мог бы догадаться, что не стану главой клана. Это обычное дело, учитывая какой я. Но... моя семья столько лет меня пинала, я был уверен, что рано или поздно произойдёт возмездие. Даже не был злым в тот день. Хотя мой отец, снова был недоволен тем, что я проснулся. Представь, что тебе суждено стать главой клана, и ты терпишь всю свою жизнь упрёки за то, что не таким родился, думаешь, что когда-нибудь отомстишь им. И в один день, к слову, в тот день никто тебя не готовит к этой новости, в один день тебе говорят, что как ты был ничтожеством, так и останешься им, — произносит Малакай, заглядывая в глаза Скар, желая понять её чувства. 

Она уже выпила из своего фужера вино и чуть, совсем немного, запьянела. На её щеках появился румянец. 

— Ты чувствуешь себя виноватым? — неожиданно для него, спрашивает Скарлетт. 

— Когда-то чувствовал. Давно. Когда ещё не прикончил их всех. Думал первое время, что я виноват, что родился таким. Невозможно вечно обвинять себя в том, что ты не выбирал.  

— Ты не виноват, что у тебя родители были уродами, — произносит Скар. 

Паркер замечает некое сопереживание к нему. Может быть она первая, кто знает всю историю и сочувствует ему, потому что это заставляет сердце Кая сжаться. Странное, ранее не испытанное Малакаем чувство.  

— Почему ты спросила об этом? — интересуется он. 

— Просто. — Скар чуть заметно пожимает плечами. — Стало интересно, вот и всё. 

Малакай наливает ей ещё вина в фужер, а она смотрит на то, как льётся алкоголь. Скарлетт задумывается над его историей. Кая шпыняли. Ему пришлось несладко. А она просто не смогла совладать с собой. Она была виновата в смерти многих людей и будет хорошо, если она сгниёт здесь. У неё нет оправданий. 

Её взгляд становится каким-то пустым, она будто не здесь, снова теряется в своих мыслях, и Малакай подмечает это. Он думает, что на неё так повлияла его история. 

— Сколько нам ещё здесь быть? — спрашивает она, понимая, что хочет поскорее переключиться на что-то другое. 

— Пару стаканов и можем сыграть в бильярд или дартс. Умеешь играть? Давай, надеюсь, ты умеешь играть, иначе я выиграю слишком легко. 

— Умею в дартс, — признаётся она. И подносит фужер к губам, Скар делает пару глотков. — Мы здесь остаток дня проведём? Играя в дартс и напиваясь? Тебе труднее напиться, чем мне. Это не так уж весело. 

— Нет. У меня ещё есть планы. Думаешь, я так банален, что поведу тебя в бар пить и играть в дартс? Это всё, как предварительные ласки. — Он наливает себе ещё и отставляет полупустую бутылку. 

— У тебя слишком многое сводится к сексу, Кай. 

— Ты могла бы это исправить. 

— Я и так это исправляю, как и твой голод, не снимая этот пластырь с шеи, — произносит она, явно под действием алкоголя. 

Паркер понимает, что ему стоит дать своей крови Скарлетт, чтобы её раны зажили. Он даже думает поменять поглощение крови на что-то другое. Малакай уверен, что Скар согласилась бы на передышку. Но сейчас он этого не станет предлагать. Кай считает это не лучшее время и неподходящее. 

Малакай и Скар отходят от барной стойки. Она идёт впереди Кая, кажется потеряв бдительность из-за выпитого алкоголя. 

— Ты первый, — произносит Скар, когда они подходят к месту, откуда стоит метать дротики. 

— Хочешь оттянуть свой проигрыш? — усмехнувшись, говорит Паркер, взяв дротики и отойдя за уже почти стёртую белую полоску на полу. 

— Ага, — выдаёт Скар, стоя в паре метров от Кая и держа фужер с вином. Она облокотилась на спинку стула, что был задвинут. 

Скарлетт с интересом наблюдает за Паркером. Она не хочет играть просто так. Она думает, что это слишком скучно, и может на трезвую голову она бы это не озвучила, но на пьяную легко. Алкоголь заставляет её быть чуть расслабление и дружелюбнее в общении с Каем. 

— Давай на желание. Выиграешь ты – я должна тебе желание. Выиграю я – ты должен желание мне. 

— Ух, ты... пьяной ты кажешься намного интереснее, чем трезвой, — произносит Кай, но слишком тихо из-за чего Скарлетт толком не слышит это. — Целое желание, которое ты исполнишь, — уже доносится до Скар. — Любое желание?  

— Любое, но и ты мне должен будешь любое, когда я выиграю. 

— Если ты выиграешь, — повернувшись к ведьме, говорит Малакай и указывает на неё дротиком, который держал в руках. — Чего не произойдёт. 

Губы Скар искажаются в лисьей ухмылке, и Кай подмечает это. Она что-то задумала. Не сложно подметить, что алкоголь расслабляет её. Паркер ничего больше не говорит и сразу кидает дротик, но тот в итоге попадает намного выше. Кидает второй, но тот тоже мимо и последний, почти в цель, но не в неё. Малакай понимает, что это невозможно. У него вампирские сила, он может легко попасть в цель, но он этого не сделал и уж тем более он не применял магию.  

Скарлетт, довольно улыбаясь, подходит к мишени. Она достаёт все дротики и отходит к Каю, тот не мешает ей. Малакай уступает ей место, замечая её довольную улыбку. Он делает пару шагов в сторону и прячет руки в карманы джинс. 

Скар пьяна, но её первый дротик летит в цель. Как и второй, прямо рядом, а затем третий мимо, видимо Паркер всё же пользуется магией и понимает, что Скарлетт тоже жульничала. Она всё же выиграла. И не потому, что у неё есть медаль первого места за участие в турнире по бросанию дротиков. 

— Ты должен мне желание, Паркер, — произносит Скар и довольно улыбается. 

— Надеюсь, ты имеешь стыд и не попросишь от меня чего-то неприличного, — говорит Кай, когда Скар направляется за своим фужером, который оставила на ближайшем столике.  

— Не все думают, как ты, — со смешком говорит Скарлетт и берёт свой фужер. 

— К моему сожалению, — мямлит Малакай. — Ладно, следующая остановка школа. Тебе понравится. 

На улице уже стало пасмурно, и дело двигалось к вечеру. Кай надеялся, что всё пройдёт, как надо и, что Скарлетт всё это оценит. Он был уверен, что всё это сработает, чтобы завоевать её расположение.