"Я страшенно люблю п'яну нічну веранду,В якій вона сказала,Що губи мої — це лавандаХа-ха-ха-ха-ха-ха!"Schmalgauzen — Кров і ВиноВсё началось поздним вечером.
Дверь открывается, впуская нового гостя. Движения его были слегка неуверенными и немного дерганными от волнения. Он окинул взглядом помещение. Место, что посетил юноша — потрепанный, старый бар. И не смотря на свое состояние, место было живее всех живых. По теплым от желтых ламп стен отскакивало рокочущее, скачущее эхо сотни голосов, погружая вошедшего с головой в эту прекрасную какофонию. Но это отнюдь не то, за чем Генри пришёл.
Аккуратно обойдя столики, по какой-то раздражающей причине полные до отвала в будний, мать его, день, Эмили скромно прошагал к барной стойке. Большое количество людей в маленьком заведении было неприятным даже для него. Стулья, к его сожалению, тоже забиты, так что приходится грустно постоять с откровенно кислым лицом. Это не радовало, понятно, особенно с тем что он жутко устал, но ничего с этим не поделаешь. Протяжно выдохнув, парень поднял голову к доске с меню. Судя по всему, текс на ней был написан от руки — тоже не скрылось от внимания, кто настолько ублюдски пишет? К чёрту, сил на такое маленькое замечание не было. Генри подметил нужное для себя, оценил стоимость и подозвал бармена. Наконец заплатив, он облокотился на стойку, наблюдая за движениями работника, однако мысленно уходя немного глубже.
На самом деле юноша не очень понимал, зачем сюда приперся: пиво можно было купить по-дешевле в обычном супермаркете, распить ничего не мешало в каком-нибудь парке, хоть в том что не далеко от общежития, где тот проживал, и так не редкий гость. Отработанная же схема. Только от этого варианта становилось тоскливо. Ему от этого чувства и так погано последние сколько? Год, два? Он не помнил. Но тошнить уже начинало. А бар был подходящим местом, чтобы не оставаться на едине в такой момент. По крайней мере отвлечь голову от мыслей чужими голосами. В его жизни всё было не так плохо, правда, по крайней мере он сам так считал: друзья есть, развивается любимое дело, хорошая учёба, с родней неплохие отношения. Всё было как надо, всё было как у всех — грех жаловаться.
Эмили сильнее уперся в руку, тяжело вздыхая и усмехаясь, "кому я вру?".
Всё было не то и не так. Утиль: друзья не то чтобы и друзья совсем, Генри давно потерял смысл этого слова, они были неплохими приятелями и единомышленниками, но он чувствовал себя лишним рядом с ними. Дело с каждым днём душило — это было единственное в чём парень хорош, а пробовать новое было опасно потерять время. Учеба раздражала, он жалел что поступил здесь, это не его место. Родня вызывала нервный смешок, студент давно избегал каждого звонка.
Так хотелось чтобы это наконец прошло и жизнь в конце-концов изменилась. Позволительно ли это требовать, когда так сильно и глубоко загнал себя в тупик намеренно, оставшись бездействовать, просто привыкнув и смирившись? И как бы не было стыдно, вера в улучшение была. Только тухла с каждым прожитым днём.
Полный бокал светлого нефильтрованного резко появился перед носом, мгновенно отвлекая рыжую голову. Эмили поменял позу, вытягивая губы, "неплохое завершение дня для такого бездаря" — подумал он, уже с предвкушением поднеся ко рту желанный напиток. Юноша собирался глотнуть, как его резко прервал очень знакомый, более раздражающий чем всё во круг, голос.
— Боже мой, четырехглазыймилое прозвище за ношение очков? — блять, его ой как не хватало.
Генри так медленно, выразительно повернулся, что от него на секунду можно было услышать скрипучий, похожий на старые дверные петли, звук.
— Уилльям, — это восхитительное имя постоянно вызывало наикислейшую мину на веснушчатом лице, а не менее потрясающий обладатель провоцировал Генри Эмили на буйство различных эмоций, определенно не самых положительных, которые тот старался не допускать в своей жизни.
Сам же Уилльям Афтон, углядев свой любимый объект для подначивания, искривился ухмылке, высоко задирая нос. Иначе и не мог — в его стиле.
Вот у этих двоих вечно всё было как надо. Один завидит второго и не сможет удержаться, чтобы не вцепиться. Благо, словесно.
Они учились в одном колледже и, на радость учащихся, в одной группе. Простота счастья заключалась в том, что с ними банально не было скучно. Сплетни крутились всегда: в этом суть человеческая. А благодаря этим двоим студенческая жизнь насыщалась свежими, чуть ли не ежедневными, темами для разговора, чем можно было скоротать время за почесыванием языка. В очередной раз грызлись на счёт достижений? На стол. Наш безобидный Эмили снес урну, пиная её в Афтона? Срочно, давайте обсудим. А как эти двое закатывают глаза, завидев друг друга? Этим парням после такого дорога в постель.
Между ними вечно безмерное напряжение.
Эти разговорчики не выбирались дальше порога учебного заведения, но знатно раздражали главных звёзд этого шоу на него ступать. Ладно, это раздражало только Генри. Как он заметил, Уиллу оставаться фигурой всеобщего внимания доставляло удовольствие, и, видимо, неважно каким образом. Вообще, парень не много знал об Афтоне, как часто бы они не сталкивались лбами. Всё что тот знал — слухи, а ему на них плевать с высокой колокольни, а даже если заинтересовывало, то слушал в пол уха. Но студент видел проявление Уилльяма на публике. Властвуй, доминируй, унижай — до смешного его. Хитёр, как ебучий заяц. Готов добиться поставленной цели любым способом, пренебрегает нормам морали и нравственности, если ему так захочется, а уж тем более если будет выгодно, чхал Афтон на людей. Одним емким словом — мудак. Однако, как бы Эмили не кривился в его сторону, он чертовски ему завидовал. Всепокоряющая харизма, холодность ума, расчётливость, умение сопротивляться, давить на своем, не распыляться на остальных — всё это то, чего Генри не хватало, чего он заветно желал, но из-за сформировавшегося характера не мог иметь, только подражать. Эмили смотрел на этот острый, высокий статный образ, и в глубине души мечтал заполучить его, как бы безнадёжно и не осуществимо это ни было.
И по какой-то причине этому чёрти что вечно от его что-то надо.
— Генри, — продолжил игру британец, — Господи, не смотри на меня так, какое плохое зло я тебе сделал? — Уилл прищурился, более обольстительно улыбаясь. Но парень прекрасно знал что это за улыбка такая.
Эмили закатил глаза, наконец отпивая своё измученное пиво. Деваться всё ещё некуда, не выбежит же он из заведения с несчастным бокалом в подмышке. А так хотелось побыть одному! Ну, условно одному.
Уилл с интересом посмотрел на напиток однокурсника, перевел глаза на то же табло и быстро подозвал скучающего бармена.
Потрясно, выбрал тоже самое.
— Не думал, что такая скромная особа водится в подобных заведениях. Не в твоём стиле, — Афтон подпер руку об столешницу, опуская голову на ладонь, так они находились с Генри на одном уровне роста. И последний этот жест прекрасно заметил.
— Не думал, что брезгливые людины суют длинные носы в кабак, не в их имидже, — передразнивая, ответил парень. Блять, день так хорошо шёл, он не видел это фиолетовое чучело целый день, казалось, поднять за это пиво было важным аспектом завершающего вечера, недопустимым к неисполнению. Но для Уилльяма было непростительно за целый день не доебаться до бедного одногруппника.
— На твоё счастье, они очень любят пригубить, — к щерящемуся лицу тоже поставили напиток. Генри снова отпил, уже три глотка. Ему не хотелось слушать эти речи на трезвую голову, наслушался уже. На этот раз он был благодарен за то, что его легко брало, — Но правда, ни разу тебя здесь не видел.
Эмили поднял бровь, почти в удивлении.
— А ты такой прям частый гость.
— Хм, — во избежании ответа, Уилл быстро отпил больше половины бокала, слизав пенные усы. Не сказать что это потрясло, хотя, честно сказать, удивило. Уилльям выглядит как последняя шалава с элитного борделя, и в соответствии, по крайней мере в представлении измученного однокурсника, должен лакать виски или блядскую текилу, но никак не простое пиво. Это что-то для смертных, не для Афтона. Удивительно, но такой простой жест делал его больше похожим на человека, Генри от этой мысли аж икнул, от чего прыснул. Да, градус делает своё дело.
Уилл это тоже услышал и неожиданно засмеялся.
Боже мой.
Он что?
Эмили, мгновенно покрасневши, косо посмотрел на этого придурка, прикрывая рот рукой. Но быстро поостыл, поняв кое-что.
Он никогда не слышал как Афтон смеётся. Ещё хуже — похоже это искренне. И зубы не в этой, набившей оскомине, ухмылочке. Уилл улыбается, даже очень красиво. Как странно. Сегодня кто-то умрет?
— Нет, Эмили, это невозможно, пиво тебе не идёт.
— Кто бы говорил, — парень всё никак не мог отвести взгляд, это вызывало очень странные ощущения, понять бы какие, — Что ты здесь забыл?
— А ты, м? — тот сильнее облокотился на руку. От нового выражения его лицо стало менее угловатым, мягким что ли. Афтон спокойно смотрел на парня, сверкая из полуопущенных век серебристыми глазами.
"Это так градус на Уилльяма действует, или это я не соображаю?"
— Не увиливай, — вновь глоток. Чёрт с ним, потом подумает.
Однокурсник опустил уголки губ, оттягивая одну в сторону, медленно закатывая глаза. Выглядело по-блядски.
— Всё тебе надо знать.
— Будто бы сам не такой, — Генри сам ухмыльнулся. Он обожал ловить Уилла на противоречиях — это тоже было частью их общей игры. Чем чаще его хватаешь, тем сильнее он бесится, а вывести Афтона на эмоции для Эмили услада: от этого чуть ли не искрился.
Но в этот раз парень не парировал. Уилл просто отвел взгляд, словно на что-то решаясь. В этот внезапный молчаливый момент можно было осмотреть его по-внимательнее. На нём сегодня были серые брюки и чёрная льняная рубашка, удивительно по-простому. И он был крайне бледен сейчас, даже для него. Расползающиеся иссиня-фиолетовые тени под глазами вообще сильно намекали на его ослабленное состояние, он определенно не красился, хоть Эмили и предполагает, что мог бы, но не тот случай. Парень явно не в лучшем для себя виде, но стоит здесь, выглядя бодро. А вообще, Генри решил прервать эти размышления, какое ему дело. Но взгляд увести всё ещё не получалось.
— Ну, вообще, — Уилльям пригладил завивающиеся волосы, — я сегодня сильно поругался. Вот, видишь, испускаю пар.
— Ха, не удивлен, — почему-то повторяя за ним, юноша тоже потрепал себя по рыжей макушке, — и что же случилось? — "вот это я зря сейчас, лучше бы язык прикусил, мне твои проблемы не уперлись, психологом не подрабатываю," — подумал он, проклиная своё пьяное болтовство.
Афтон вернулся взглядом на собеседника, внимательно оценивая взглядом чужие глаза, пытаясь понять, стоит довериться человеку или нет.
— Ничего особенного, моя очередная интрижка, — он решил отпить ещё немного, — я видите ли, большой эгоист.
Генри аж прыснул, на что другой парень не очень положительно покачал головой.
— Да, да, знаю, очень забавно.
Уилл какое-то время гипнотизировал напиток в собственной руке. И, кажется, уже не выдерживая от количества внутреннего возмущения, быстро осушил его, громко ставя на столешницу.
— Но, знаешь, когда идёшь в укор себе ради человека, надеясь, не знаю, на что-то? Адекватное? Думаешь, что всё должно быть нормально. Но, видимо, ей нихуя это не сдалось, — парень скривился, вероятно от воспоминаний, — Ещё, блять, и изменяла. Я слишком много времени в неё вложил, а получил, не знаю, хуй на палочке, — он быстро проводил пальцем по стакану, словно оттирая, крепко стискивая длинной кистью, — Честно, срать на неё хотел. Но это потреблятское отношение к моей благосклонности!—
— Выводит из себя, понимаю, — Генри, кажется, догадывался что это за история такая, было знакомо, хоть он и не был в отношениях, — особенно когда они этой благосклонностью пользуются намеренно, высасывая тебя как блядские вампиры, — тоже скривился, вспоминая своё, — вымогают помощь, игнорируют твои потребности, обижаются, когда ты отстаиваешь свои границы. Так утомляет...
— Боже, блять, да, — Уилльям вытянулся, впиваясь заискрившимся, то ли от негодования, то ли от понимания, взглядом в собеседника, — они всё время не понимают, что сделали не так. Включи мозги, отребье, это очевидно!
— Вот именно, в чём их проблема? — Эмили сам выпрямился, немного откидывая голову в не меньшем недоумении. Оба явно думали о разных людях, но мнение о похожем опыте у них было одинаковое.
И как-то не долго думая, их просто понесло.
Они делились пережитым, сменяя второй стакан пива третьим. Оба возмущались с идиотов в их жизни, подмечая каждый проеб и несправедливость, совершённую по их душу, при этом радостно понимая, как они, оказывается, не одиноки во мнении. Парни вспоминали свои поступки и вступались друг за друга, достойно оценивая решения в той или иной ситуации. У Генри и Уилла было разное отношение к этим людям: у Эмили, конечно, чуть более гуманное, а у Афтона, что очевидно, более радикальное. Однако они железно сходились в одном: все эти люди — кучка пидарасов, которая им поднасрала.
Это было необычно. Что-то новенькое.
И эти только что поговорили по душам?
Повисло молчание, но не нагнетающее. Парни посмотрели друг другу в глаза с нескрываемым удивлением. Возможно, если внимательно к ним присмотреться, можно заметить что между ними что-то заискрилось. А может быть это просто отблеск света на бутылке позади них. Не важно. Они внезапно захихикали.
— Ну и бред.
— И не говори.
— Нет, ты же понимаешь, мы грызлись на протяжении, сколько? Год, да? И так внезапно сойтись в этом.
— Ну, видимо, что не делается, то к лучшему? В конце концов, собачились мы красиво.
— Да, но урна была лишней.
— Ты заслужил.
— Действительно.
И снова загоготали, как шкеты. Генри радостно смотрел на Уилла и не мог поверить, что он человека не знал всё это время. Что именно в это случайное стечение обстоятельств они поговорили как нормальные люди. Столько месяцев перебранок прошло, и с кем? С ним? Быть может, если бы они за это время не грызлись совсем, а общались, вот как сейчас, и на трезвую голову, было бы здорово. Да, Уилльям не простой человек, но совсем не такой, как надумывал парень.
— А ведь, на самом деле, я хотел с тобой познакомиться ещё в самый первый день, на зачислении.
— Что? — Генри от изумления чуть не сбил бокал локтём.
— Ха-ха, да! Но ты так на всех зверем смотрел, что я как-то струсил.
— Ты? Струсил? Угараешь??
— Тц, отстань, — парень сам засмущался, не меньше собеседника, — Ну, не знаю, ты так на меня посмотрел, что я первое время думал, что прям лично перед тобой до этой встречи как-то провинился. Взгляд у тебя конечно... — Уилл прикрыл рот рукой, как Генри до этого, стараясь не отвести глаза от взгляда одногруппника, — А потом мы повздорили случайно. Наверное, у тебя тогда был плохой день, как у меня, а я просто задел твою сумку, не намеренно. И, ну, мы просто испустили пар друг на друга? Но это меня так разозлило, что я просто решил, что ты козёл, и всё, чтобы ты не делал, считал что это поперёк мне. Мне было проще считать, что я ошибся в тебе.
— Ошибся? — Эмили помнил ту первую стычку. Они наговорили интересных вещей друг другу.
— Ты очень отличался от остальных. Не знаю почему, но я почувствовал, что у нас есть общее.
Генри отчаянно улыбнулся, вспоминая весь год до этого.
— Жаль что мы тогда правда не поговорили. Но как бы не было, я всё ещё благодарен тебе.
— За что? — Уилл потупил брови.
— Ты был очень хорошим стимулом двигаться. Я тебе сильно завидовал, конечно. Всему что ты делаешь. Но также очень восхищался, — парень от смущения почесал нос.
— Ужасно, я тоже, — сейчас оба вспыхнули с этого откровения, — чем больше завидовал, тем сильнее ты был моим примером для подражания.
— Господи, я??
— Господи ты, — Уилльям осекся на этом выражении почему-то, — в общем, ты многим меня поражал, и поражаешь до сих пор, получается.
Эмили разглядывал искрящиеся глаза человека напротив и искреннюю, смущённую улыбку, и всё не мог отвести взгляд, как заворожённый. В груди набатом отдавалось, доходя до головы. Похоже он уже хорошо напился. Собственные уголки губ невольно поднимались всё это время, отчего болели скулы.
Помолчав ещё немного, Генри наконец предложил Афтону последний финальный бокал, так сказать, за эту судьбоносную встречу, на что тот охотно согласился. Подозвав бармена, который уже с любопытством их оглядывал, Уилл опёрся на стойку двумя руками.
— Пару бокалов, я заплачу.
— Эй, в смысле, — Генри аккуратно задел его локтем, — Я за себя плачу.
— Иди нахуй, ты сделал мне вечер, я хочу заплатить за тебя.
— Блять, Уилл, нет, это ты-ка нахуй сходи, моё пиво — это моё пиво, я за него и плачу, — парень уже хотел отодвинуть его локтем подальше. Несчастный бармен в это время был вынужден ждать, пока эти двое разберутся.
Но Уилл внезапно обернулся и возвысился над Генри, приблизившись непростительно близко. У Эмили сперло дыхание, и как он уже начинал понимать, не только от возмущения.
— Я заплачу.
Уилльям повернулся обратно, вытягивая дружелюбную улыбочку, подсовывая деньги на стойку. Работник странно осмотрел пару, но ничего не сказал, быстро ретируясь выполнять заказ.
Генри приложил руку к груди — бесполезное дело на самом деле, он прекрасно чувствовал сердцебиение, очень громко от шеи до висков. Но так он надеялся не упустить контроль, пока не стало поздно.
Уилл вернулся в прежнее положение, обращая внимание на своего собеседника вновь. Хотя, он заметил кое-что позади.
— Слушай, там освободился стол, может, сядем? Мне кажется, у меня сейчас ноги откажут.
Генри проследил за его взглядом. Правда, там есть место. И довольно укромное.
Они как можно быстрее забрали стаканы и пробежалась к месту, наконец занимая его. Это был объединенный диванчик удачно аккуратно вставший в темный угол помещения, стол под такое удовольствие почему-то был круглый. Оба не очень поняли почему, но у них не было места в мозгах размышлять об этом лишнюю секунду. Место было занято кое-чем другим.
Первое время они просто удобно усаживались, разминая ноги, распивая оставшееся. Всё же пиздеть стоя больше часа не очень удобно. Пространство вокруг на удивление всё ещё не стихало. Странно, Эмили думал, что всё то время, пока они разговаривали было тихо, он очень чисто слышал Уилла всё это время. Тот, кстати, сидя под боком, усмехнулся чему-то.
— Слушай, Генри, а ты встречаешься с кем-то?
У Генри от такого вопроса мурашки по коже прошли.
— Что? Нет. Ты к чему?
— Странно, мне казалось ты занят, — парень ухмыльнулся, но не так как обычно, искоса стрельнув взглядом на возмущенное веснушчатое лицо, — каким-нибудь мужчиной.
— Схуяли! Я похож на педика!? — юноша скривил такую несчастную физиономию, будто бы это его оскорбило и в то же время было постыдной правдой одновременно.
— Очень даже!
— Блять, больше всех из нас на педика похож ты.
— Ещё чего.
— Ещё как! Больше поверю в то, что с женщинами ты прикрытия ради, а сам шлюханишь по гей клубам.
Уилл очень оскорблённо посмотрел. Он вплотную приблизился к Эмили, вероятно, надеясь того просто задавить или вытурить с этого несчастного дивана, но тот сидел не двигаясь. В этот раз получилось буквально лоб в лоб, нос к носу. У обоих расплывались глаза от количества выпитого, но они упорно смотрели друг на друга. Дышали очень глубоко, горячо выдыхая в лица. Генри было настолько не по себе, настолько жарко и неловко, и смущающе, что он чувствовал как внутри что-то скручивалось от такого положения, что-то доселе незнакомое. Уилл очень странно смотрел.
— Только вот ты, Хён, краснеешь похлеще девственной девицы, стоит к тебе приблизиться.
Юноша потрясенно раскрыл глаза. Афтон, уже явно перегибая, дыхнул ему в рот, почти касаясь губ.
Всё.
Достал.
Генри резко двинулся вперёд, словно с цепи сорвался. Он напористо, пусть и очень смазано, впился тому в тонкие губы, успев на мгновение почувствовать знакомую ухмылку. Эмили придавил Афтона к спинке кресла, не давая выхода к отступлению. Первый поцелуй продлился недолго, не только из-за неопытности, но из-за вспыхнувшего возмущения, очередного.
— Ах ты сука, ты этого добивался, — Уилльям не очень грациозно сполз по спинке, часть растрепанных волос спала на лицо. Он повернул голову чуть в бок, смотря на Генри с лёгким вызовом, при этом улыбаясь не хуже знаменитого чеширского кота. Был очень доволен собой.
— Спасибо, что заметил, — парень поднял свободную ногу, не придавленную бедрами очкастого чуда, проведя ей по боку Эмили, приподнимая рубашку, так поддразнивая.
У Генри ужасно закружилась голова от такого действа. Ему казалось, что сейчас, вот прям именно сейчас, он полностью потеряет рассудок, что взорвется и одновременно растечется по всему периметру. Когда эта же нога подвинула его по-ближе, тот тихо, равно выдохнул. К чёрту, впизду рассудок. Сейчас стало всё как надо.
Очки остались на столе с осушенными бокалами.
Эмили впивался в Афтона, жадно исследуя. Почему-то именно сейчас он ясно понял, что сильная зависть и желание заполучить то, что нравилось ему в Уилле, как оказывается, было куда проще — он желал заполучить самого Уилла. Целиком. И тот этому был, видимо, безмерно рад, цепляясь длинными пальцами в клетчатую рубашку, стараясь быть с Генри как можно теснее. Их головы взрывались от жара и головокружения, эмоции бурлили, сердца вырывались из груди, а губы истерзывались. Так жадно это было, словно всё это время они голодали.
Эмили оттянул губу парня, беря перерыв в поцелуе. Афтон обиженно дыхнул ему в нос. Он привалился чуть выше, отклоняя назад голову, прерывисто дыша. Он ни о чём сейчас не жалел.
— Целоваться не умеешь, а все равно делаешь по-пидорски.
— Много болтаешь, — снова нарывается. И снова намеренно. Хорошо.
Генри подполз по-выше, цепляясь руками за спинку дивана, внезапно опустившись к шее. Уилл дернулся. А, он на это не рассчитывал. Как мило что его мнение никто не спрашивал.
Эмили всегда был далек от плотских утех и никогда не считал это чем-то важным. Но сейчас было неимоверно интересно. Потому что это Уилл.
Он очертил языком впадину у основания ключиц, кратко выдыхая, после чего поднялся слюнявой дорожкой до явного выступа сонной артерии, ясно чувствуя быструю пульсацию. Облизав ещё раз, он зафиксировался губами на ней.
Уилл задёргался, начав давить Генри на грудь. Ещё чего. Ничего он не сделает. Эмили посильнее придавил несчастного, сползая губами чуть ниже, уже оттягивая кожу. Уилльям громко задышал. Парень тянул и кусал, не останавливаясь на одной стороне, проходился вдоль и поперек, задевая языком кадык, поднимаясь к выемке на челюсти, в это же время опустив руку под рубашку, ощупывая напрягшиеся мышцы. Афтон откидывался сильнее назад, поддаваясь манипуляциям, сильнее обнимая Генри, проводя руками незамысловатые движения по спине партнёра.
Вряд ли они о чем-то сейчас думали, тема последствий таких событий уж тем более не волновала.
Устав, Эмили остановился, опустил голову на плечо Уилла и прикрыл глаза, спокойнее выдыхая.
Начинало доходить что только что произошло, но шок от такого события перекрывала радость. Он только что отлично отыгрался за сказанное.
Однако это быстро спало, когда его резко оттянули за волосы, ответно впиваясь в чистую шею. Генри тихо пискнул. Афтон, откровенно перегибая, прикусил поставленный засос, от такого парень над ним задрожал, непроизвольно стискивая чужие рёбра. Продлилось это недолго, Уилл победно поцеловал оставленный подарок, отпуская несчастного, что чуть ли не ничком упал на него.
Оба успокаивались, выравнивая дыхание.
Молчание длилось откровенно не долго
— Завтра нам устроят допрос, — глухо подал голос Эмили, спрятав лицо за плечом парня.
— Обойдутся, — ответил Афтон, всё еще обнимая.
Генри не знал, стоит ли идти ему завтра в колледж, но определенно понимал, что ему предстоит очередная перепалка с Уиллом, однако на этот раз явно другого характера.
Приятно понимая, что всё стало то и так.