Звёзды со вкусом остывшего кофе

— Дакота, тебе разве не вызвать такси? Уже достаточно поздно.

— Неа, не зачем, Майло. Встречусь с Кавендишем в закусочной неподалёку.

На пороге дома Мёрфи Винни зашнуровывал кроссовки, после того, как ему чудом удалось их забрать у енота. На копне каштановых волос виднелась цветная конфетти, поблёскивая при свете лампы, а запачканный спортивный костюм после такой вечеринки придётся хорошенько выстирать. За спиной мальчика послышалось, как что-то очень тяжёлое упало в глубине дома.

— Тогда спокойной ночи! Ещё увидимся.

— Пока, малец. Веселитесь там без меня!

Громкая музыка празднества ещё долго доносилась до Дакоты. Майло и его друзья устроили её после успешного возвращения домой с планеты инопланетян, так что Винни никак не мог отказаться от подобного мероприятия и бесплатной еды. Веселиться это конечно хорошо, но когда очередная песня продолжает тебе долбить уши и вместе с этим закон Мёрфи процветал как на дрожжах, то волей-неволей начинаешь уставать. Подходишь выпить чего-то холодненького, пытаешься расслабится, вроде бы становится лучше — можно продолжать праздновать… И вдруг тебе пишет Кавендиш:

«Дакота, не хочешь встретиться?»

«Ужин за мой счёт»

Однозначно да. Да, да, и ещё раз, да! Ну как же не поужинать с этим прекрасным мужчиной? Вот именно — никак. Невозможно отказать его ярко-голубым глазам, строгой манере, да и вообще — зачем, если выпадает случай полюбоваться своим напарником и поговорить невесть о чём, лишь бы только быть рядом? После произошедшего на Окталии, друзья решили обдумать, что им делать дальше, и передохнуть от работы, так что всю неделю они никак не контактировали. Главное только найти свои кроссовки, а то они куда-то пропали…

И вот, Дакота бежит по ночной дороге, быстро набирая сообщение-согласие, пока мимо пролетают фонарные столбы, деревья и машины. В лицо бьёт прохладный ветер, свежий воздух заставляет проснуться и ощутить силу, распространяющуюся по всему телу. Не звенит в ушах, горло только немного пересыхает, но как же тепло стало на душе. Даже спеть захотелось, и желательно что-то романтичное. По типу «Мы идём на свидание» — только это была разве что обычная встреча. Не более. В глубине души Дакоте хотелось бы верить, что это оно и было, но Кавендиш вряд ли испытывает влечение к нему. Наверное, Кавендиш даже не знал его имени, что уж тут говорить о чувствах.

На радостях Винни доходит до светлой закусочной, работающей, как казалось бывшим путешественникам во времени, 24/7, и заходит внутрь. Идёт к их столику, который они обычно занимали… Но не находит Кавендиша.

Как же так? Ведь его друг не мог его не предупредить, что задержится. Нет, Кавендиш очень пунктуален. Или может причина в другом? А вдруг это как-то связано с их бывшим боссом? Вдруг Кавендиша похитили? Вдруг Дакота снова потерял своего лучшего друга, но в этот раз окажется, что Бальтазар не просто заморожен, а находится на грани жизни и смерти? А вдруг Кавендиш уже мёр-

Внезапное сообщение заставило Дакоту выбраться из чёрных и тягучих мыслей, заполонивших его черепную коробку:

«Прощу прощения, забыл предупредить: я не в закусочной»

«Езжай в парк Гамильтона»

Парк Гамильтона? Что там делает Кавендиш? Раньше он никогда не приглашал туда Дакоту, неужели он обнаружил там что-то необычное? Винни закрывает за собой дверь и ему приходится вызвать такси — парк был почти на другом конце города, и добираться до туда пешком дело нелёгкое и времязатратное.

До приезда такси остаётся 5 минут, и Дакота решает оглянутся. Ему захотелось что-то эдакое сделать для Кавендиша, от чего он придёт в восторг, ну или хотя бы поблагодарит друга. Найдя глазами клумбу около чьего-то дома, Дакота перелезает через ограду и оказывается рядом с белыми цветами, название которых наш молодой человек забыл, но помнил, как они выглядели. У напарников когда-то заходил разговор о своих любимых цветах за ланчем: Дакота любил жёлтые цветы по типу примулы или керрии, а Кавендишу нравились белые цветы с жёлтой серединкой и пятью лепестками — название смешное, но полностью Винни его не запомнил. Он принялся срезать одну за другой веточки, стараясь поглядывать вокруг на наличии посторонних лиц. Когда в руке уже было четыре стебелька, Дакота услышал приближающуюся машину — это было такси. Вернувшись к закусочной, Винни сел в машину и поехал в сторону парка.

Добрался он быстро и без сложностей, оплатив нужную сумму водителю, и вышел на улицу. В лицо ударили небольшие порывы ветра, давая коже немного охладиться. Где-то в парке прошуршали листья деревцев, что создало ощущение некой заброшенности парка, чем хотя бы какой-то намёк на присутствие любой живой души. Дакота перепроверил сообщение — больше ничего Кавендиш не написал. Значит надо идти.

Хоть парк и был маленьким, но достаточно тёмным чтобы прийти в ступор и не понять, есть ли там кто-то или это лишь его воображение разыгралось после сумасшедшей ночки? Дакота приподнял свои жёлтые очки и посмотрел на мир уже без тёмно-оранжевого «фильтра». Наконец-то он заметил очертания шляпы в полумраке — вот и Кавендиш. Войдя в парк, Винни заметил своего сидячего на скамейке напарника в своём обыденном костюме. Рядом с ним покоились две коробки пиццы и столько же закрытых крышкой стаканов. Бальтазар, мужчина, что вечно был на нервах и ходил с прямой спиной, сейчас выглядел расслабленным и немного уставшим, смотря на звёздное небо.

Дакота быстро спрятал за спину цветы, прежде чем сказал:

— Хей, Кавендиш! Прости, что так долго.

— Дакота?

— Да. Тот самый, — ответил он, глупо улыбнувшись. — А кто-то другой должен был прийти?

Вблизи Винни увидел немного потерянный взгляд напарника: в глазах не было былого блеска, который не пропадал у него во время миссий и исследований, а под глазами виднелись небольшие серые мешки, как будто он… неужели Кавендиш плакал? Улыбка сразу же исчезла.

— Нет-нет. Присаживайся. Я рад, что ты смог приехать в такое позднее время. У меня-

— Подожди, хочу тебе кое-что подарить.

— Мне? Сейчас?

— Да. Я знаю, ты такие любишь, но как они называются — забыл напрочь.

Дакота достал из-за спины и протянул свежесобранный букет белых цветочков, закреплённых вместе резинкой. Винни нашёл её у себя в кармане, как бы странно это не казалось, но она была у него и хранилась там слишком долго. Удивительно, но иногда хлам в карманах может помочь в трудных ситуациях. Кавендиш немного оживился и удивлённо взглянул на него.

— Та-да-а-ам! Это тебе.

— Вау, Дакота, ты нашёл их. Не знал, что ты запомнишь как они выглядят. Где ты их достал так поздно?

— Ну, эм, давай лучше это опустим. Пусть останется в секрете.

— Ты вырвал их с жилого участка?!

— Не совсем… — Дакота пытался оправдаться, но под строгим взглядом Кавендиша, прочитавшим своего друга всего за долю секунды, не смог больше лгать. — Ладно, да.

— О боже мой, что тобой двигало? Это очень не культурно с твоей стороны. Тем более тебя могли заметить!

— Знаю, знаю. Но не заметили же? Я лишь хотел сделать тебе подарок и ничего больше не придумал, чем вырвать пару цветков. Было бы утро — сходил бы в магазин флористики.

— Ох, ладно, — успокоившись, Кавендиш всё же забрал цветы, кладя их на ноги, и выдохнул. — Спасибо. Но больше так не делай.

— Как скажешь.

— И такой цветок называется плюмерия тупая.

Со стороны Дакоты послышался смешок, следом недовольное покашливание Кавендиша.

— Ну согласись же — название смешное.

Кавендиш хотел начать читать лекцию, но сил на это у него попросту не было. Поэтому он решил немного подколоть Дакоту:

— Не соглашаюсь с людьми, у которых конфетти в волосах.

Озадаченный Дакота провёл рукой по своим волосам и несколько цветных кружочков с блеском опали на его плечи и нос, отчего тот чихнул. Бальтазар скромно посмеялся, чуть-чуть прикрыв ладонью рот.

Сейчас Дакота не раздражал, а давал только приятное ощущение своим видом и поведением, порождая странное чувство в животе. Не хотелось ни сердится, ни ругаться — как это было прежде, ещё во время миссии с фисташками. Как они вообще дошли до такого? Было ли это последствием того, когда Кавендиш узнал о поселении Дакот и то, что Дакота ради него нарушал уйму правил в организации по путешествиям во времени только чтобы его лучший друг не умер — Кавендиш не знал. Не знал, всё ли вернулось на круги своя после долгого времени без общества Дакоты и их ссоры или же стало только лучше. Да, определённо лучше стало: Кавендиш теперь не такой нервный и терпеливый во многих проделках напарника. И именно сейчас вместо того, чтобы осуждать Винни за неряшливость и бескультурье, Кавендиш смеётся с милого Дакоты. Яркого и красивого Дакоты, будто солнечный лучик во мраке ночи. И как он раньше не замечал его привлекательность?

— Ничего не знаю, я хорошо провёл время у Майло, — сказал Дакота, до конца вытряхивая всю конфетти.

— Я догадался.

Кавендиш взял один из стаканов и протянул Дакоте, немного замявшись.

— Твоё кофе. Извини, оно уже остыло, как и пицца…

— Оу, нет проблем. Люблю кофе в любом виде. И пиццу тоже, хех.

Винни забрал свой напиток и немного отхлебнул тёмно-коричневой жидкости. По горлу прошёл прохладный поток, исчезая в глубине желудка — теперь сухость пропала. После такой пробежки остывший напиток был как раз нужен. Дакота издал расслабленный вздох. Он ещё раз взглянул на Кавендиша — тот держал своё кофе и его взгляд снова был обращён наверх, как будто он тосковал по чему-то.

— Эй, Кав. Тебя что-то волнует?

— А? В каком смысле?

— Ну, ты хотел что-то сказать, а я тебя перебил…

— А, да. Точно, — Бальтазар опустил взгляд на землю, заметно нервничая, а после продолжил — Произошло кое-что неожиданное. Я… В общем, … мы опять лишились работы.

— Стоп, что? Но разве наш босс не знал о нашествии инопланетян?

— Я рассказал ему всё. Совершенно всё. Всю неделю пытался доказать тот факт, что мы были в космосе. Говорил, чтобы они опросили всех, кто был с нами в тот день… Но всё это было без толку. Каждый раз, когда мы спасаем планету или жизнь кого-то бы ни было, нас ждёт увольнение… Я… я не знаю, что нам делать.

На глазах Кавендиша появились маленькие капельки, а голос начал сбиваться и дёргаться, превращаясь в невнятное бормотание. Винни сразу же пододвинулся ближе, переставляя пиццу на то место, где он сидел, и сел вплотную к напарнику. Он нежно приобнял его одной рукой и положил другую на ладонь Кавендиша, которая чуть сжималась.

— Кавендиш, всё в порядке. Тебе не нужно так сильно волноваться из-за работы.

— Наоборот, мы не сможем вернутся обратно, в наше время… Нас оставили, мы теперь не нужны, после всего, что сделали.

— Зато мы не умерли — это было бы тогда худшим исходом.

— Ты прав, но как нам теперь быть? Агентами мы больше не станем, да даже простыми уборщиками инопланетного мусора нам не быть… Мы, … я…

Голос Бальтазара пропал в учащённом дыхании. Дакота аккуратно сплёл свои пальцы с тонкими пальцами Кавендиша, потирая в медленном темпе подушечкой пальца выпирающую косточку на ладони светлой кожи. Похоже его напарник был не против такой сильной близости, успокаиваясь от его прикосновений.

— Послушай, я знаю, что они поступили с нами ужасно несправедливо. Но мы сделали всё, чтобы спасти миллионы жизни — и это важнее всего. Да, мы не получили за это никакого вознаграждения. Да, нас снова посчитали лузерами, что мы не способны выполнить очередную миссию. Главное — ты проявил себя очень смело, шёл к своей цели несмотря ни на что, нарушал правила ради других, ради меня, — Дакота мягко прижался щекой к плечу Кавендиша, прикрывая глаза. — И даже если нас в очередной раз выгоняют с работы, я буду всегда рядом с тобой. В любое время, при любых обстоятельствах.

Кавендиш незаметно проскочил рукой за спину Дакоты и мягко обнял его в ответ, пока вторая рука всё ещё находилась в ладони его напарника. Из глаз тонкой линией текли слёзы, которые в скором времени начали высыхать. Цветы на ногах уже успели помяться в нескольких местах.

— Дакота, я больше никогда в жизни не сотру тебе память. Помяни моё слово… Ты слишком многое для меня сделал, и я должен дать тебе обещание, что не брошу тебя. Как бы я не был целенаправлен.

— Хах, а мне надо научится тебя чаще слушаться, — грустно усмехнулся Дакота.

— Мне тоже, Винни. Мне тоже.

— Ты сейчас меня назвал по имени?

— Да, мне оно нравится.

Они сидели так долгое время, слушая дыхание друг друга в ночной тишине. Ветерок всё ещё проносился, оставляя мурашки на коже, но в объятиях напарников они и вовсе его не замечали. Кофе было выпито только через два часа, когда Кавендиш и Дакота смотрели на порозовевшее небо, на котором пропадали звёзды. Им уже было всё равно на что-либо в этом большом и бесконечном мире, кроме пиццы, звёзд и, конечно же, друг друга.