Открыв глаза, я сразу почувствовала сухость во рту и слабую головную боль, будто после лёгкой пьянки. За окном было уже темно, а шторы не были закрыты, как это было раньше. Я укрыта пледом, но я никак не могла вспомнить, сама ли накрылась им, скорее всего, да. Наверное, проснулась от холода и полу спящая взяла его. Паркер бы никогда сам не сделал этого за меня, он не умеет заботиться по-настоящему. Только делает хуже. Комната была погружена во мрак, за окном был яркий полумесяц, который совсем немного и слабо освещал уже мою комнату. Хотя, она никогда не станет моей. Но думаю, проведу я в ней достаточно много времени.

Поднявшись с кровати, я невзначай осматриваю всё вокруг себя. Мне сразу удаётся заметить два пакета у двери. Честно, даже предположить не могла, что там будет. Может, просто какой-то хлам. Я не помню были они здесь, когда я зашла, тогда я была настолько уставшей и разбитой, что не помню даже, как легла на кровать.

Поднимаюсь с высокой койки и сразу чувствую сквозь носки мягкий ковёр, который был расстелен под четырьмя ножками кровати и выходил немного за её пределы. Подходя к этим двум целлофановым пакетам с надписями знакомых мне магазинов одежды, я догадывалась, что эти вещи мне, что Кай поставил их, пока я спала. Интересно можно было бы назвать это заботой с его стороны? Наверное, да. Если не учитывать, что он со мной сделал в ближайшие сутки. Тело до сих пор предательски ныло и немного болело, но на моё удивление это было даже немного приятное ощущение. Наверное, пройдя несколько месяцев эти воспоминания затянулись бы, вовсе забылись бы мной, и я могла заменить их каким-нибудь страхом. Может это стало бы моей психологической травмой, и я ловила бы вьетнамские флэшбэки по ночам. Мне и вправду стало интересно, что со мной станет на психологическом уровне, через месяц или хотя бы две недели. Надеюсь, что я забуду всё это и у меня не будет никаких бзиков.

Подойдя к пакетам, я нагибаюсь к ним и раздвигаю шуршащий целлофан. Моё зрение быстро привыкает к темноте, но одежда, что лежала в пакетах не была мне хорошо видна. Поэтому я подхожу к одному из светильников, что висел на одной из сторон кровати. Включаю его, и тёплый свет от лампы вмиг освещает нежно розовые стены с милыми зелёными цветочками. Интерьер комнаты сильно мне не нравился, раньше было всё равно, но теперь даже стены бесили меня, на которых были блядские цветочки. Это же спальня, а не сад. Я чувствовала, как каждая частичка меня начинает ненавидеть этот дом, запах в этом доме, какие-то травы, лёгкий аромат крови, запах пыли и старых женских-бабушкиных духов. Паркер уже успел кого-то прикончить притащив сюда, поэтому запах крови разнёсся по всему дому.

Вернувшись к пакетам, я всё же вытаскиваю некоторые вещи и замечаю, что это женская одежда.

Достаю из пакета первую вещь – джинсы. Следующей идёт футболка, такая же, как и на мне, размеры даже одинаковые. Либо Кай угадал, либо подглядел. Может, когда я спала, может, когда снимал её с меня. В любом случае, он взял правильный размер и даже со стилем(наполовину) угадал, хотя вещи просто были в точности такими же, как и на мне, кроме обуви. Коробка с ботинками была в пакете. Малакай взял другую обувь, но размер тот же. Это были уже не ботильоны, а ботинки. Также я нашла бельё, оно было таким же, как и на мне по цвету и ткани, но может был немного другой покрой.

Стоило бы порадоваться, что Паркер позаботился о том, в чём я буду ходить, не дал мне свою одежду, в которой скорее всего я выглядела бы глупо. Но этот "подарок" не радовал, только сильнее раздражал и злил, потому что я не хотела его принимать, но он был мне нужен.

Забота Паркера была смешна, он насилует меня, держит в заложницах, издевается, а потом приносит мне два пакета с вещами. Как мило. Нет, ни хрена не мило! Знаю, я могла бы ходить и в своей старой, испачканной и (немного) порванной одежде, но это было не для меня. Я просто не хотела ходить в старом.

Мне всё ещё хотелось в душ, смыть с себя запах Малакая, его прикосновения и ДНК. Я старалась не думать о том, что было, надеялась, что если буду отвлекаться на всё подряд, то вовсе всё забуду.

В "моей" комнате уже была ванная. Дом Малакая был огромным, дом для большой семьи, дружной и хорошей, но мёртвой. До меня доходит, что здесь наверняка множество различных магических вещей, которые могли бы мне помочь. Стоит потом обыскать весь дом при случае.

Достав всю необходимую одежду, я направилась в маленькую ванную. Пока я настраивала воду и потом обильно тёрла всю свою кожу мочалкой, мне не пришлось ни о чём думать, кроме Кая. Он ужасен, как я только могла впустить его в свою жизнь.

Ванной стоял один гель для душа, который пах лавандой или другими полевыми цветами и мне не особо это нравилось. Но уж лучше запах лаванды, чем лёгкий запах пота, парфюма Паркера, ладана и крови.

Ванная была совсем крошечной, душевая кабина толком не закрывалась, зеркало было в пыли, а комнату освещал один светильник, слабым тёплым светом. На стенах бежевый кафель, на полу тоже. Маленький коврик у душевой кабины.

Ванная комната была немного пыльной, и я была удивлена тому, что до этого здесь никто не жил. Мне казалось дом продали или снесли, но видимо нет.

Выйдя из ванной уже в новой одежде и с мокрыми волосами, я подхожу к двери спальни и дёргаю за ручку. Думаю, вы уже знаете, что меня ожидал провал. Боже! Почему я такая невезучая?!

В голову закрадывается идея выбраться через окно, но как только я смотрю вниз, то понимаю, что скорее всего потом буду хромать. Хотя, можно выпрыгнуть и не повредить ничего...

Это плохая идея, до ужаса плохая, не нужно этого делать.

Простыни! Я могу сделать канат и спуститься по нему. Но, Паркер всё равно меня найдёт, я связана с ним, и он отнял мой вампиризм. Мне нужно вернуть его, но как? Может с помощью Беннет или найти какую-нибудь ещё ведьму?

Пока я размышляла о том, как мне вернуть свои силы, то уже связала все простыни и одеяла. Я открываю окно, с трудом и с громким звуком. Звуки спокойной природы сразу пробрались в комнату. Сверчки, лёгкий ветер и шум листвы немного успокаивал, заставлял вовсе отстраниться от своих проблем, но я не из тех, кто выбирается на природу и любит слушать звуки той самой природы. Но свежий воздух и нынешнее спокойствие ночи, очень хорошо повлияло на меня, заставив угомонить своё немного возбуждённое состояние. На пару секунд замираю и прислушиваюсь нет ли шагов за дверью. Тишина, а значит Паркер всё ещё спит, или его вообще нет в доме. Может, он всё услышал, и мы снова поиграем в кошки мышки, что, если он и ждёт этого – побега. Что если он поймает меня, снова, и сделает со мной что-то похуже.

Твою мать! Я не могу сбежать.

Я резко закрываю окно, звук был не менее громким, чем в прошлый раз. Только бы Кай услышал это. Надеюсь, он проснётся и подумает, что я опять сбежала, придёт сюда и разочаруется в том, что ошибся. Как же сильно мне хотелось вызвать у него отвратительные и самые омерзительные эмоции. Заставить его страдать также сильно, как и он меня.

Отойдя от окна, я сажусь на кровать и начинаю развязывать простыни и одеяла. Потом застилаю их обратно и ложусь на койку. В голову приходит мысль, что я ещё не изучила эту пыльную комнату, поэтому решаю начать с тумбочки у кровати. Открываю её и вижу книгу. Блядская «Джейн Эйр» Шарлотта Бронте, читала я это уже, и скорее всего мать Паркера тоже. Не отец же его читал подобное, хотя, картина была бы забавной. Я поднимаюсь с кровати и приступаю к обыску всей комнаты. На маленьком стеллаже ничего важного, только декоративные сборники пыли, пару семейных фото и ни на одной нет Кая. На секунду стало обидно за него.

Есть засохшие цветы, одежда его матери и отца в шкафу. Больше ничего, хотя нет. Я решаю заглянуть под койку и нахожу со стороны матери Малакая коробку из-под обуви. Пододвигаю её к себе, открываю и вижу кошелёк, блокнот, пистолет и упаковку пуль. Да, она была опасной женщиной, чёрт её возьми.

Моя рука тянется к пистолету, и я его аккуратно, немного с боязнью, беру, несколько секунд рассматриваю, изучаю, а потом открываю, он не заряжен. Мне уже приходилось держать в руках оружие. Мой, уже ныне покойный, отец научил меня стрелять, и это было первой причиной почему я потом выбрала свою работу, вампиризм, к слову, стал первой причиной почему я ушла с этой работы. Оставляю в покое пистолет и притрагиваюсь к пулям. Их было не много, из упаковки уже было взято несколько. И мне было интересно при каких обстоятельствах ведьма, жена главы ковена, могла пользоваться оружием для обычных смертных. Я кладу пистолет и пули обратно, а потом тянусь к кошельку. Он был потрёпанным, коричневым, кожаным, кажется, мужской, в нём было немного бумажных денег и мелочи. Я сразу опустошаю его и прячу не столь большую сумму, как мне бы хотелось, в карманы джинс. Если удастся сбежать от Малакая, то я не думаю, что справлюсь без гипноза в реальном мире, к тому же не факт, что мне удастся получить свои силы обратно, придётся быть смертной, которая пьёт кровь. Пистолет с пулями я решаю перепрятать, мне удаётся найти доску в полу, которая отходила, и открыть её, положить туда пули и сам пистолет, который скорее всего не остановил бы Паркера. Наверное, в него уже стреляли, его мать, но как мы все видим, это не спасло её и меня, наверное, тоже не спасёт.

Я возвращаюсь к коробке и достаю блокнот в половину размера листа А4, в коричневой, мягкой обложке. Листы желтоватые, а на них аккуратный почерк.

Я открываю его и пролистываю до середины, мои глаза бегают по строчкам, я прочитываю несколько и понимаю, что это её дневник. Выставленные даты дают понять, что он был недавним, его вели до того судьбоносного дня.