Первое и, пожалуй, единственное правило: никогда не привязывайся. Звучит несложно, да? Для меня сложно. Очень и очень сложно.
Когда живёшь вечно, то волей-неволей привязываешься к определенному месту или человеку, монстру. В моём случае я привязался к последнему, и это было самой большой моей ошибкой. Не знаю, что меня привлекло в тебе: твои изящные руки, что всегда в крови и пыли, твой истеричный громкий смех, иногда, — а сейчас почти постоянно, — переходящий в глухие сдавленные рыдания, или твой голос, от звучания которого пробегает мороз по коже. Ха, ты бы оценил эту шутку, ты любишь шутки. А ещё ты любишь меня.
— Уходи. Пожалуйста, уйди, оставь меня одного.
Удивлён? Да, я вижу это по твоим глазам. Непонимание, шок, удивление — не знаю даже, что именно, кажется эти эмоции смешались воедино. Хотя может и нет, мне всегда было трудно определить, что чувствуют окружающие.
— Это ещё почему? — спрашиваешь тихо, недоверчиво. — Кончай шутки шутить, это не смешно.
Считаешь это шуткой? Забавно, милый, но я сейчас серьёзно. Абсолютно серьёзно.
— Я не хочу видеть, как ты умираешь. Ты же смертный, помнишь? Я… я просто не могу.
Молчишь — это хорошо, не хочу слышать, как твой голос дрожит. Это делает мне больно. Смешно, у меня нет души, но мне всё равно больно и тошно. Хотя тебе ещё больнее, наверное. Забавная ситуация, неправда ли?
— Но я же ещё долго проживу. С чего ты взял, что я собираюсь сдохнуть прямо сейчас? У нас ещё полно времени.
В том-то и дело, что времени у нас в обрез. Не спорь, я лучше знаю. Для меня время течёт по-другому. Люди живут, затем умирают — это естественный процесс. Я же не могу умереть, единственное, что в моих силах — это облегчить чьи-нибудь страдания. Но ты же знаешь, я давно отошел от дел. Просто устал видеть смерть. Тошнит от неё.
— Прошу, уходи. Не давай мне ложную надежду. Ты ещё можешь счастливо прожить жизнь без меня…
— А если я не вижу причин жить без тебя?
На жалость давишь? В твоём стиле, дорогой. Увы, в этот раз такой номер не пройдёт, мне правда надо уходить. Прости за то, что привязал тебя к себе. Если бы тогда я убил тебя, может, всё было бы хорошо…
— Прости, но мне пора. Прощай, надеюсь, мы не увидимся ни в этой, ни в следующей жизни.
Разворачиваюсь и собираюсь уходить. Вот только… ты обнимаешь меня. А ведь раньше ты терпеть не мог объятья, всегда неохотно отвечал на них. Но, будем откровенны, я тоже редко обнимал тебя. Не видел смысла в этом.
— Пожалуйста, дай мне ещё один шанс, — ты шмыгаешь и прижимаешься ближе. И разве так должен вести себя настоящий убийца? — Я же люблю тебя. Не оставляй меня одного.
Дьявол тебя побери. Ну и как я откажу такому милому, — да, ты милый, это очевидно, — существу? Никак, верно. Да, я опять проиграл, признаю.
— Если ты так хочешь… то я останусь. Ненадолго.
А может и надолго. Кто знает, может мы сможем провести остаток вечности вместе. Я постараюсь ради тебя.
Хотя, нет. Ради нас.