— Джин, может, ты всё-таки поговоришь с Хоби?

Тэхён рассматривал брата, отмечая неестественно бледное лицо омеги.

— Ну не верю я, что он такая сволочь! Он на тебя так всегда смотрит. Будто никого дороже нет.

Джин лежал на больничной койке, с тоской в глазах уставившись в потолок.

Несколько дней подряд он отказывался разговаривать с мужем. Когда приходил Хоби, Джин по-детски заползал под одеяло с головой, делая вид, что он в домике. Пусть это наивно, незрело и совсем не по-взрослому, но он очень боялся разговора. Боялся, что всё окажется правдой. Хосок с грустной улыбкой уходил, оставляя мужа в покое.

— Рано или поздно это произойдёт, — прошелестел Джин безжизненным голосом.

— Джин, подумай хорошенько. Неопределённость хуже всего. Ты сам себя ещё больше накручиваешь. А Бусинке нужен счастливый и здоровый папа. Мне пора. Я заеду к тебе завтра. Вкусненького привезти? Может, Бусинка что-нибудь хочет? — спросил Тэ, поднимаясь.

— Нет. Ничего не хочу.

— Вечером приедут папы, — предупредил Тэхён.

Джин обречённо закрыл глаза.

— О нет! Только не это!

— Держись, хён! Атака гиперзаботы тебе обеспечена, — ухмыльнулся Тэ и направился к двери.

— Тэхён, — тихо позвал его Джин.

— Да, Джинни?

— Бусинка хочет земляники, — пробормотал омега, невинно хлопая глазами.

***

— Гук, бля. Держи крепко, — шипел Хоби, ставя ногу на первую ступень лестницы.

— Господи! Нам по тридцать лет, мы руководители успешных компаний! И чем мы занимаемся?! Не дай Бог кто увидит!

— Гук! Заткнись и держи лестницу! Иначе я навернусь и весь план к чертям!

Чонгук ухватился крепче за лестницу.

— Где ты её спёр?

— Где спёр, там больше нет, — пропыхтел Хоби.

— Почему именно я? — возмущённо воскликнул Чонгук.

— Ну, а кого я мог взять в напарники в таком деле? Не зама же своего или охранников. Я помогаю тебе, ты помогаешь мне. Мы в одной лодке, мужик. И не кричи, запалишь всю контору. Землянику давай!

Разведчик в виде Тэхёна доложил обстановку в больнице.

— Хоби, почему ты, как адекватный человек, не можешь войти в дверь и поговорить нормально с мужем?

— В дверь он не хочет.

Хоби начал взбираться по лестнице, держа в одной руке небольшую корзинку с душистой земляникой.

— А в окно захочет?

— В окно — внезапно. В окно — романтично.

— От такой романтики Джин может и родить. Полдвенадцатого ночи.

— Он добрый. Он не оставит меня висеть на карнизе. Я на это очень надеюсь. Да блин! Держи крепче, она шатается. Ойёёёй! Гук!

— Да держу я! Смотри, не шлёпнись, иначе я вам обоим апельсины буду таскать в больницу.

— Не каркай!

— Хоби, а ты хоть в то окно лезешь? — запоздало поинтересовался Чонгук.

Хосок на минуточку призадумался.

— Поздно, я уже почти долез.

Джин сидел на кровати и листал каталог с детской мебелью. Было поздно, но спать омеге совсем не хотелось.

День оказался насыщенным. После ухода Тэ к нему пожаловал господин Чхве, таща за собой нерадивого Минсу. Награждая сынулю подзатыльниками, Чхве долго извинялся и рассказал правду о неразделённой любви своего чада. После того, как они ушли, Джин собирался позвонить мужу, но внезапно нагрянули папеньки. Они проторчали у него весь вечер, кудахча, как две наседки над своим цыплёнком. Джин выслушал двухчасовую лекцию о правильном дыхании и гимнастике для беременных. Его пичкали всякими полезностями и не давали лишний раз встать с постели. От такой чрезмерной любви Джину захотелось повеситься. В итоге он так и не позвонил Хоби, решив отложить разговор до завтра.

— Бусинка, когда ты родишься, я тебя увезу на край земли, чтобы одуревшие от счастья дедушки тебя не залюбили до смерти, — сказал Джин, поглаживая животик.

Маленькая пяточка сквозь живот толкнула его по руке в знак согласия. Сокджин обожал своего папу и папу Хосока, но иногда они действительно переходили грань в своей опеке.

Раздался лёгкий стук в окно. Омега вздрогнул и испуганно оглянулся. Его губы растянулись в счастливой улыбке, когда он увидел картину за окном.

Хоби приложил ладони к стеклу. Приплюснутый окном нос комично смотрелся на фоне умоляющих глаз со щенячьим взглядом. Альфа тихо проскулил:

— Джинни…

— О Боже! Хоби, что ты тут делаешь?

Джин открыл фрамугу.

— Я войду? — поинтересовался альфа.

— Да вползай ты уже! Не хватало ещё, чтоб вас увидели, господин президент.

— Держи! — Хоби протянул Джину землянику.

— Я смотрю, у тебя все в шпионах ходят, — хмыкнул Джин.

— Не без этого, — альфа спрыгнул с подоконника и протянул к Джину руки. — Как ты, моя Жемчужина?

— Скучал, — выдохнул омега и обнял мужа.

— Кто твой соучастник? — спросил Джин, выглядывая в распахнутое окно. — Не один же ты всё это провернул?

— Не сдавай меня, — сдавленно прошептал Гук и спрятался за рядом стоящее дерево.

— Чонгук! Твоя задница торчит из-за дерева. Я тебя вижу, — негромко засмеялся Джин. — Выходи.

Чону ничего не оставалось делать, как выйти на свет, исходящий из окна.

— Привет, Джин. Прекрасная погода, не правда ли? — Чонгук заложил руки за спину и, задрав голову, смотрел на омегу. — Как твоё самочувствие?

— Ну да, сейчас самое подходящее время для светского разговора, — продолжал смеяться Джин. — Хорошо я себя чувствую. Спасибо, Гук.

Сокджин впервые его так назвал за всё то время, что они знакомы. Чон улыбнулся и произнёс.

— Я очень рад, Джинни.

— Молодой человек, а что вы здесь делаете в такой час?

«Вот чёрт!»

На Чонгука смотрел альфа в белом халате. По-видимому, дежурный врач.

— Он с Джульеттой разговаривает, — раздался весёлый голос Сокджина сверху.

Альфа посмотрел на явно беременного омегу, который высунулся из окна второго этажа.

— А вы, стало быть, Ромео? — с насмешкой спросил врач, глядя на Гука.

— Ну я…

— Лестница здесь зачем?

— А Джульетта захотела земляники, — Джин с милой мордочкой захлопал глазками.

— Джульетта получила землянику? — поинтересовался доктор.

— Да, — пропищал омега.

Хосок сдерживался, чтобы не заржать на всю палату, мысленно прося у Чонгука прощения.

— Ну что же, пылкий Ромео, тогда вам пора уходить, — с улыбкой сказал врач. — Только лестницу верните на место.

— Да, конечно, — пробормотал по уши красный Чонгук.

«Знать бы, где её место», — думал Гук, таща лестницу, и от всей души проклиная Хоби.

— Твоего подельника застукали, и у тебя нет пути отступления. А это значит, ты остаёшься сегодня ночевать с нами, — сказал Джин, закрывая окно.

— О большем и мечтать не мог.

Альфа подошёл сзади и обхватил живот омеги руками, ощущая толчки маленьких ножек и ручек.

— Я вас так люблю.

***

— Господин Ким!

— Мне нравится. Продолжай.

Юнги в солнцезащитных очках валялся в гамаке, болтая одной ногой в воздухе.

— А не могли бы вы вытащить свою жопу из гамака и помочь мне? — Чимин зло уставился на омегу. — У нас гора немытой посуды!

— Злой ты, Чим-Чим, — пробурчал Юнги, нехотя выползая из гамака. — А всё от недостатка любви.

Юнги уселся на высокий стул за стойкой напротив Чимина.

— Моя любовь на другом конце Земли, а всех остальных омег ты от меня отгоняешь. Мало, что босса охраняешь, как Цербер, так и меня заодно.

— Ибо не фиг покушаться на чужое, — Юнги сдвинул очки на кончик носа.

— Так мы даже повода не даём! — возмутился Чимин.

— Лучше перебдеть, чем недобдеть.

— Ты хоть сам понял, что сказал?

— Вполне.

— Ким Юнги, вы работать сегодня собираетесь? — Пак бросил в Юнги полотенце.

— Да, — вздохнул омега и встал, собираясь пойти на кухню.

В баре показался Намджун. Альфа быстрым шагом шёл к барной стойке. На лбу выступил пот. И без того тёмные глаза так почернели, что не было видно зрачков. Без слов Джун подошёл к мужу и закинул его на плечо. Запах усилившихся феромонов альфы обдал Чимина с Юнги с ног до головы. Чимин почувствовал угрозу в запахе, а Юнги возбуждение.

— Извини, Мини, — прохрипел Ким. — Но несколько дней ты поработаешь один. Если нужна будет помощь, позвони Майку, пусть даст кого-нибудь в подмогу. В бунгало лучше не заходи, переночуй в отеле. Майк уже в курсе.

— Я понял, босс.

— Ещё раз извини.

— Я всё понимаю, — усмехнулся Чимин.

У Намджуна начался гон. И работать Юнги будет далеко не на кухне. Хотя кто их знает?

— Чимин, покорми Бонни! — прокричал Юнги, болтаясь на плече у мужа.

— Ещё одно слово про этого жука и супружеские обязанности ты начнёшь выполнять прямо здесь! — зарычал Намджун.

— Люди этого не оценят, — сказал омега, вися вниз головой. — Но мне так нравится мой властный альфа! Что ууух!

Юнги шлёпнул мужа по сексуальной заднице.

— Сегодня я тебе покажу что такое настоящая власть, котёнок, — пророкотал Намджун.

— Звучит весьма заманчиво, Джуни.

Чимин вздохнул и обвёл глазами бар. Три дня будут нелёгкими. Слава Богу, посетителей не так уж и много. Уставившись на океан, он подумал о Дани. Вчера они не смогли поговорить по телефону. Дани был недоступен. А что, если у омеги появился другой? Какой-нибудь холёный англичанин королевских кровей. Прислушавшись к совету Тэхёна, он просил омегу остаться ещё тогда, после свадьбы Юнги и Намджуна. Но Даниель уехал. Значит, он неубедительно просил. Юнги был прав. Отношения на расстоянии — это тяжело. Тяжело не видеть человека, которого любишь, не иметь возможности к нему прикасаться.

— Чимин.

Альфу из раздумий вывел знакомый голосок. Пак оторвал задумчивый взгляд от горизонта. Перед ним стоял, широко улыбаясь, Даниель. Синие большие глаза внимательно смотрели на альфу.

— Ты приехал, — только и смог выдавить из себя Пак.

— Да, Чимин. Я приехал. Навсегда.

Из рук альфы выскользнул бокал. Ударившись о столешницу, хрупкое стекло рассыпалось на мелкие блестящие осколки.

Но, как говорится, битая посуда — это же к счастью.

Верно?