Танец тьмы

     Вечер был невероятно скучен.

      Сокджин осмотрелся по сторонам и нахмурился. Среди такой толпы обычных ничего не подозревающих людей, пришедших расслабиться и повеселиться, поболтать о чём-то отвлечённом от повседневных дел, он один был занят работой. Один — потому что пришедший с ним на задание Чимин через десять минут после начала бала куда-то запропастился.

      Охотник поправил серебряную маску лёгким движением руки. Бал-маскарад — что может быть лучше? Но юноша чувствовал себя не в своей тарелке в большой толпе людей, тем более, что не развлечения ему были нужны сегодня. Ему нужно было узнать местонахождение вампирского «семейного гнезда» — по некоторым сведениям, поступившим от начальства, бал организовывала семья вампиров, причём семья из довольно-таки древнего и могущественного рода.

      Как можно было упустить подобный шанс?

      Джин отхватил себе бокал шампанского с подноса проходящего мимо официанта, и оглянулся ещё раз, окидывая помещение внимательным взглядом.

      Всё здесь было вылизано до блеска и было настолько ярким, что слепило глаза, а пёстрые костюмы прибывших гостей расплывались перед глазами цветными пятнами. Дороговизна и явное желание показать, к кому гости заявились сегодня, бросались в глаза слишком сильно. Сколько денег они потратили на организацию всего этого мероприятия? Джину, выросшему и живущему обычной жизнью обычного (почти) парня, было слишком трудно представить. Если бы он услышал потраченные на всё это суммы, его бы нашли после в какой-нибудь канаве, умирающим от сердечного приступа. Или от зависти, чего уж греха таить.

      За любую информацию о вампирской чете, проживающей здесь, обещали такие баснословные деньги, что Сокджин был бы полнейшим идиотом, если бы не согласился. Поэтому сразу после того, как он услышал о задании, о собирании вещей и приготовлении к столь важному вечеру уже не могло быть и речи.

      Девушки — и не только девушки, кстати, — смотрели на него, его серебряного цвета костюм, который стоил едва ли не дороже, чем каждый его орган, на маску, скрывавшую лицо. А Джин смотрел и искал то, что ему нужно. Он уже давно был охотником, его глаз был намётан, и поэтому вампиров узнать для него было даже проще, чем расколоть орешек. Парень опять осмотрелся в поисках Чимина, который всё же нашёлся через несколько минут — он что-то рассказывал каким-то богатеньким девицам и смеялся вместе с ними же.

      Джин раздражённо передёрнул плечами и отпил ещё немного. Ожидание и ничегонеделание раздражали его. Бал должен был начаться ещё полчаса назад, а чета бессмертных как-то запаздывала и явно не желала выходить, чтобы посмотреть, как смертные танцуют. Бал в стиле девятнадцатого века — половина гостей вырядилась словно на маскарад, и, по правде говоря, это маскарад и был. Для самых богатых гостей, конечно же. Кто бы только знал, как Сокджину с Чимином удалось раздобыть пропуск на сие мероприятие — точно не поверил бы.

      Играла классическая музыка, гости о чём-то разговаривали, все здоровались друг с другом и обменивались любезностями — и на этом празднике Сокджин чувствовал себя невероятно чужим. Становиться богатым для того, чтобы проводить вечера в такой скучной обстановке? Не для этого он стремился к деньгам, совсем не для этого.

      — Эй, — Пак очутился рядом совсем внезапно, и Джин едва не пролил на себя шампанское от неожиданности. — Какого чёрта ты тут стоишь?

      — Заняться пока больше нечем, — ответил парень и демонстративно зевнул, чтобы показать другу, насколько ему было скучно. Чимин закатил глаза и суетливо осмотрелся по сторонам.

      — Сейчас будет чем. Они выйдут минуты через две, — Джин сделал пару глотков, чувствуя нарастающую в груди неуверенность и нервозность. — Будь готов. Я слышал, они тоже могут раскусить охотников на раз. Не выделывайся и не привлекай к себе внимания — по крайней мере, пока не будешь отвлекать одного из них.

      — А с остальными что делать? — якобы скучающе спросил Джин, и Чимин уверенно и ободряюще улыбнулся.

      — Поверь, они будут очень заняты, — он подмигнул другу, что было видно даже за его причудливой маской тёмно-бордового цвета, и ушёл в сторону столов с едой. Ну конечно же, куда же ему ещё взбрело бы в голову пойти.

      Через мгновения зал начинал постепенно погружаться в тишину, и Джин почти расслабился, чувствуя, как голова становится непривычно лёгкой — может быть, от выпитого алкоголя, пусть и в небольших количествах, — однако через минуту вся его расслабленность резко сменилась внимательностью и настороженностью.

      По огромной широкой лестнице по красной ковровой дорожке (о-боже-как-пафосно) медленно и величественно ступала вся семья. При одном только взгляде на них Джин едва не кивнул сам себе — это как раз те, кто был ему нужен. Он осмотрелся в поисках Чимина и остальных участников этого задания. Пак нашёлся в противоположной стороне зала и был к лестнице ближе остальных, а Джин стоял прямо в центре среди толпы народа, который затих, потеряв дар речи от того, насколько хозяева этого поместья, бального зала и много чего ещё за его пределами, были великолепны.

      Сокджин не мог отрицать, что вампиры выглядели очень даже маняще и гораздо привлекательнее обычных людей, однако понимал, что это всё равно что ходячие трупы. Их выдавали мертвые взгляды, каменные маски лиц, их невероятная сила, но внешней привлекательности в них всё же было больше.

      Вообще, вампиры почти уже не пили кровь людей — по крайней мере, так, как делали это их предки в средние века. Тогда, прогуливаясь ночью, можно было запросто попасть в лапы такому вот чудовищу и умереть в муках, но сейчас среди уважающих себя «современных» вампиров такое поведение было едва ли не варварским. Между ними и охотниками ещё давным-давно был заключён своеобразный договор, в котором говорилось, что охотники имели право нападать и убивать вампиров лишь в самых крайних случаях — убийства ни в чём не повинных людей. Среди современного кровососущего общества были такие, кто немного сходил с ума и считал, что ему плевать на всякие договоры и пакты, на правила, принятые ещё много лет назад. И таких вампиров всегда встречала верная смерть от руки какого-нибудь охотника.

      Эта же семья уже давно подозревалась в нападениях на людей. Джин осмотрел их всех. Что уж там, выглядели они настолько шикарно, что можно было ослепнуть. Все в белоснежных костюмах, черноволосые и высокие, такие статные, будто были какой-нибудь королевской семьёй из сказок или фильмов. И маски скрывали их бледные до невозможности лица. Они улыбались загадочно и смотрели на гостей свысока. Джин нервно оглянулся на притворяющихся такими же гостями как все остальные, товарищей. Чимин жестом позвал двоих, и они прошмыгнули к нему на другой конец зала, стараясь не привлекать много внимания. Конечно, вампиры могли их заметить, но Джин, проследив направления их взглядов, вздохнул едва ли не с облегчением. Хорошо, что они не умели читать мыслей и не обладали какими-то там выдающимися способностями вроде тех, что их виду приписали в массовой культуре.

      Джин вновь посмотрел на семью. Молодая, относительно, пара — глава поместья и его жена, стояли в центре и приветливо махали рукой, улыбаясь фальшивыми улыбками. Пожилая пара сбоку от них выглядела лучше, чем половина молодых девушек и парней в этом зале, маленькие дети казались тихими и смотрели на большое количество людей несколько растерянно. Сокджин, честно говоря, понимал их.

      Но среди всей этой семьи выделялся один представитель. Он, впрочем, и был основной причиной, по которой Джин и компания пришли сюда. Младший брат главы дома стоял рядом со старшим, расслабленно и, честно говоря, совсем не по-королевски. С первого взгляда можно было подумать, что он похож на обычного человека даже больше, чем Джин, однако… с ним было что-то не так.

      Он отличался от своей семьи, например, внешне. В отличие от остальных, его волосы были выкрашены в пепельно-белый цвет, и причёска была довольно молодёжной — бритый висок и волосы, зачёсанные на одну сторону. Он шёл и стоял, засунув руки в карманы и не скрывал того, что ему было откровенно скучно. Вся его семья была одета в белое, однако сам он был в чёрной маске и в чёрном костюме. Наверное, он был единственным в этом здании, кто решил напялить чёрное перед выходом в свет.

      Ким Намджун — младший брат Ким Сынгыля, известный чуть ли не на всю столицу «богатенький ребёнок». О нём говаривали такое, что даже у видавшего всякое дерьмо Сокджина от этих россказней челюсть падала вниз. А ещё его обвиняли в нападениях на людей, похищениях и, как следствие, умерщвлении невинных горожан и нарушении Договора. Вот он стоял перед людьми, рядом с братом, который говорил что-то о том, что рад видеть всех здесь присутствующих. Вот он стоял, засунув руки в карманы чёрных брюк и смотрел на всех людей с дерзкой ухмылкой на лице. Джин остановил на нём взгляд, невольно подумав о том, что костюмы и маски у них почти одинаковые, если не считать цвет, конечно же.

      Сокджин занервничал. В его задание входило одно — отвлечь кого-то из семьи (и, глядя на взгляды команды, обращённые на него, он начинал понимать, кого нужно было отвлечь) и увести подальше от остальных. Как-то выпытать информацию, что-то сделать, как-то расколоть. В кармане пиджака прятался небольшой шприц с «волшебной сывороткой» — учёный в их штабе, Мин Юнги, отдавал ему этот шприц с такой улыбкой, что сразу же перехотелось спрашивать, а что, собственно, за препарат он должен вколоть вампирскому отродью.

      А если вдруг не получится отвлечь его? Вдруг вампир окажется хитрее или просто-напросто внимательнее и расколет его? Конечно, их небольшой отряд мог ввалиться в любое другое время и официально потребовать допроса или чего-то в таком духе, но их начальник решил действовать по-другому — простых путей он никогда не искал, видимо.

      На подобных масштабных заданиях Джин был от силы два раза, включая сегодняшний. Участвуя в мелких вылазках и помогая убивать обезумевших вампиров, которые были не так известны и важны хоть для кого-нибудь, он считал себя едва ли не самым лучшим охотником на свете, а сейчас, когда нужно было включать мозги и действовать, его тело вдруг сковал страх.

      Джин отпил шампанское — странно, что оно до сих пор не закончилось. Он смотрел на Намджуна и пытался подумать, как к нему подступиться. План-то был уже готов, а то, как Джин должен был действовать, не обсуждал никто. Видимо, начальник надеялся на его смекалку, только ему невдомёк было, что она выключалась всегда, когда нужно было делать что-то важное. Пару раз они чуть не провалили задание как раз из-за него — этих людей жизнь, наверное, вообще ничему не научила.

      Намджун спустился с лестницы сразу же после того, как его брат объявил о начале танцев. Джин, окружённый десятками, или, может быть, сотнями начавших танцевать пар, внимательно проследил за его тёмной фигурой, скользнувшей к столам с едой и выпивкой. Вампир взял стакан шампанского и начал пить, поглядывая на гостей с явно читающейся скукой в глазах. Сокджин, дождавшись сигнала от одного из ребят, начал неуверенно пробираться в его сторону.

      Он старался идти как можно более медленно и не так целенаправленно к Намджуну, однако тот всё же повернул голову в его сторону, и Джин замер на месте, растерявшись. Куда это он смотрит? Неужели на него? Боги, почему он так ухмыляется?

      Парень огляделся по сторонам и понял, что был почти единственным не-танцующим. Пары кружились вокруг него, норовя сбить с места, однако ему каким-то немыслимым чудом удалось прошмыгнуть мимо них всех и остановиться почти напротив Намджуна, который, кажется, и впрямь глядел на него. И улыбался.

      Джин почувствовал, как сердце забилось быстрее, а кровь прилила к щекам от волнения — слава богу, за маской этого было не видно, она скрывала всю верхнюю половину его лица. Он мельком глянул на себя в большое зеркало на стене и коротко кивнул сам себе. А когда повернул голову, Намджун уже почти подошёл к нему. Сам.

      — Добрый вечер, — его улыбка резала словно нож. Джин едва не отшатнулся, но постарался быть как можно более спокойным и непринуждённым, а шприц в кармане пиджака ощущался каким-то раскалённым предметом, который почти прожигал кожу через слой одежды.

      — Добрый, — он не умел говорить так, как говорят всякие высокопоставленные личности и прочие представители высшего общества, однако пытаться ему ещё никто не запрещал. — Чудный вечер, не правда ли?

      Голос Джина звучал так фальшиво, что он сам подивился куда-то пропавшему актёрскому мастерству, однако Намджун на его слова закатил глаза и презрительно ухмыльнулся.

      — О да, всю жизнь мечтал попасть на такое… мероприятие, — он посмотрел на всех присутствующих странным взглядом и вновь повернулся к занервничавшему Сокджину. — Могу я пригласить тебя на танец?

      Джин опешил. Он смотрел на довольно улыбающееся лицо где-то с минуту, а потом поставил свой бокал с шампанским на стол, внутренне желая быть как можно дальше отсюда. Его сотрудники смотрели на него как на восьмое чудо света и не верили, что план всё-таки начинает срабатывать.

      — Почему нет? — Джин постарался улыбнуться, стараясь напрочь игнорировать тот факт, что Намджун резко перешёл на «ты», а ещё то, что парню с парнем танцевать как-то немного странно. Даже не немного.

      Намджун улыбнулся ещё наглее и шире и резко притянул его к себе. Джин танцевал не очень, однако старался не наступать на ноги и следовать за вампиром, который, впрочем, сразу раскусил его никуда не годное владение искусством танца. Внезапно всё закружилось перед глазами — огни смазались, отражаясь в тёмных глазах Намджуна, пол будто плавился под ногами, а рука на талии давила так, что трудно было дышать. Или дышать было трудно потому, что Намджун прижал его к себе слишком сильно?

      — Меня Сокджин зовут, — зачем-то ляпнул Джин, когда они протанцевали между двумя парами. Он буквально кожей чувствовал взгляды ребят на себе, но старался не показывать, как он нервничает. Намджун схватил его руку и переплёл с ним пальцы, когда музыка заиграла громче и… что? Танго? Серьёзно?

      — Ким Намджун, — представился он, закружив растерянного Джина в танце и прижимаясь слишком близко, а тот еле удержался от того, чтобы сказать: «Уж я-то знаю». Ситуация начинала конкретно нервировать его. Если в бальных танцах Сокджин хотя бы как-то разбирался, то в подобных «плясках дьявола» (как в шутку называл их Юнги) он вообще ни черта не понимал. Джин боялся, что на глазах гостей, которые пялили на них глаза, слава богу, не все, может позорно шлёпнуться и сорвать всё задание. Однако Намджун вёл его за собой так умело, что парню казалось, будто он хотя бы немного умеет танцевать.

      — Мы ведь знакомы, — вдруг проговорил Намджун почти ему на ухо, а Джин едва ли не замер. — Я видел тебя раньше.

      — Не припоминаю, — он и правда не знал, где мог его видеть, кроме фотографий в газетах или в социальных сетях. Джин даже нахмурился и изобразил полнейшее непонимание, которое, впрочем, и правда испытывал. А ещё он насторожился.

      Намджун посмотрел на него прямым, открытым, и в то же время безразличным взглядом.

      — Думаю, припоминаешь, — ответил он ровным тоном, и его рука на талии спустилась ниже. Джин растерялся ещё больше. — Я был пару лет назад с братом в той организации охотников…

      Сокджина бросило в жар, а потом в холод. Он старался не смотреть Намджуну в глаза, хоть и понимал — его раскололи.

      — Были какие-то переговоры, а ты был вроде как ещё новичком, — Намджун хохотнул, а Джин едва не упал от понимания, что он сильно облажался. — Что, правда не помнишь?

      — Не понимаю, о чём ты говоришь, — Джин знал, что его ложь слишком неубедительна, но сам старался выглядеть как можно более непринуждённо. Удавалось это ему с трудом — все пары перестали танцевать, и теперь взгляды всех присутствующих были направлены только на их «парочку». — Твой брат смотрит на нас.

      Нужно было хоть как-то переменить тему, однако парень понимал, что план рухнул окончательно и безвозвратно. Он выждал нужный момент и сделал выжидающим парням знак, что задание почти провалено. В этот момент они были похожи на демонов из ада, и Чимин показал ему жест, говорящий, чтобы Джин продолжал, как ни в чём не бывало. Парень судорожно вздохнул, когда тихий, почти неслышный за музыкой смех Намджуна раздался над самым ухом.

      — Вижу. Пусть смотрит, — он дерзко улыбнулся брату, по взгляду которого сложно было что-то сказать, да и по каменному лицу тоже. Однако поджатые губы явно говорили о том, как хозяин этого дома воспринимает выходки младшего брата. Джин встретился взглядом с Сынгылем и отвернулся. — Думал, если я приду на его дурацкий бал в смешном костюмчике, как он велел, то сразу же стану вежливым и ничего не вытворю?

      Намджун резко обхватил его бедро ладонью и поднял, отстраняя от себя. Джин думал, что упадёт и ударится головой, но не тут-то было — его тут же вернули в исходное положение, и он едва не столкнулся с вампиром нос к носу.

      — Для твоего брата так важно, что ты танцуешь с парнем? — спросил Джин, чувствуя на себе взгляд Сынгыля, от которого колени начинали плавиться. Нужно было валить отсюда, пока гнев вампира не обрушился на него, но Чимин и команда смотрели на него так, что он понял — ему не отделаться, пока он не разгребёт то, что натворил.

      — О да, его постоянно злили мои наклонности, — он выделил последнее слово, немного издевательски растягивая его. — Ему никогда не нравилось, что я открыто показываю, что я немного по парням. Он считает, что это оскорбляет весь наш род, — Намджун скривился — по крайней мере, это можно было угадать по его губам. — А уж когда он узнал о том, что я после того дня в штабе охотников начал следить за тобой…

      Джина будто ударили под дых. Он воззрился на ухмыляющегося и явно наслаждающегося его реакцией Намджуна и не мог поверить в то, что слышал. Когда там это было? Два года назад?

      Нет, он шутил, определённо. Джин даже лица его не помнил, даже не знал тогда, с кем его начальник переговаривался. Он видел этого Ким Намджуна вживую впервые в своей жизни, но тот утверждал, что знает его и… следит за ним.

      — Что ты имеешь в виду? — спросил он заторможено, всё так же глядя в чёрные глаза напротив, в которых, казалось, поселилась вся тьма этого мира — настолько они были чёрными. Намджун прижал его к себе и сделал недвусмысленное движение — было видно, что делал это нарочно, чтобы показать брату. Джину хотелось бы задохнуться от возмущения, но стук собственного сердца заглушал все остальные звуки. План развалился окончательно, и Сокджин чувствовал, что если он что-нибудь не предпримет, то ему конец.

      — Ты не ослышался, — Намджун даже кивнул для убедительности. — Я слежу за тобой уже почти два года, Ким Сокджин. Знаю, где ты живёшь, чем занимаешься, что делаешь утром, днём и вечером. Мы даже не знакомы толком, но я знаю о тебе почти всё.

      — Ложь, — он старался парировать, старался убедиться, что это неправда и его разыгрывают. Намджун склонил голову на бок.

      — Ты можешь думать всё, что угодно, — сказал он, ничуть не сомневаясь в своих словах. — Но я знаю, что ты пьёшь крепкий кофе по утрам и читаешь газету. Каждый вечер подолгу торчишь в ванной, а перед сном слушаешь музыку. Оставляешь включённый ночник, а примерно в три утра выключаешь его. Не закрываешь шторы, потому что у тебя их нет — только твой розоватый тюль на всех окнах, — Джин слушал его и не мог поверить своим ушам. Ему хотелось сказать, что это всё неправда, но слова будто застряли в горле. — Ты вообще очень любишь розовый цвет. У тебя штуки три розовых свитеров — довольно дурацких, кстати. Но даже в них ты выглядишь лучше, чем в этом костюме. Я знаю, что у тебя есть кот, которого ты назвал Внуком, в шутку, потому что твоя мама всё хочет, чтобы ты женился и завёл детей. Я знаю, что ты пошёл в охотники из-за денег, потому что у тебя, бедного студента, их попросту не было. И до сих пор нет. А ещё знаю, что твой отец погиб совсем недавно — но ты не особо огорчился по этому поводу, потому что он избивал тебя и твою мать, — они замерли на мгновение. Намджун смотрел ему в глаза, а парню казалось, что прямо в душу. На миг сделалось так страшно, что стало трудно дышать — по-настоящему трудно.

      — Это не…

      — Ты очень приятно пахнешь, — вдруг проговорил Намджун, и лицо его вдруг оказалось слишком близко к шее парня. Джин отшатнулся, нарушая ритм танца, и тьма вновь обратила на него свои глаза. — Наверное, это самое главное, что в тебе привлекает. Наверное, твоя кровь будет очень горячей, — Джин попытался выскользнуть из захвата крепких рук, но вампир держал его и смотрел-смотрел-смотрел и улыбался так, что улыбкой этой можно было убивать при желании. — А ещё я знаю кое-что очень личное. То, что я не боюсь показать, но для тебя это является чем-то настолько постыдным, что даже самый близкий тебе человек — твоя мать, — не знает об этом. Если она узнает, её хватит удар, верно? Поэтому ты скрываешь это ото всех и даже себе боишься признаться в том, что любишь, когда тебя…

      Сокджин с силой толкнул его и едва ли не бегом выбежал из зала под удивлённые взгляды людей. Закрыв за собой двери, он услышал, как музыка сменилась, и голоса гостей стали звучать чуть громче. Сердце его разрывалось на части, а голова вдруг жутко заболела. Он сорвал с себя маску и бросил себе под ноги со злости, и не знал, на кого злился — на Намджуна или всё же на себя.

      Дурак. Джину хотелось ударить себя по лицу, когда он выбежал в ночную прохладу улицы. Дверь в сад была открыта, сюда можно было выйти и полюбоваться на чудесные виды, однако любоваться ему не хотелось. Он прошёл по крыльцу и присел на ступени, зарываясь пальцами в волосы.

      Нужно было что-то сказать, нужно было сменить тему разговора, да что угодно сделать, лишь бы как-то разговорить Намджуна и выпытать у него что-нибудь при помощи «чудесной сыворотки». Вместо этого Джин сидел тут и разрывался изнутри, растерянный и разбитый. Хотелось послать всех и уйти, но что-то держало его здесь — может быть, оставшаяся команда. Или же приказ начальства выполнить план именно сегодня.

      Позади послышались шаги, и почему-то Джин сразу догадался, кто к нему пришёл. Он не обернулся, когда Намджун остановился чуть позади, не обернулся, когда тот тихо позвал его.

      — Мой брат просто в бешенстве, — с явным ликованием в голосе проговорил Намджун. Сокджин громко выдохнул.

      — Так иди полюбуйся на него, пока есть шанс, — вообще-то он хотел сказать нечто более грубое, но мысли о задании не выходили у него из головы. — Только не трогай меня больше.

      Намджун ухмыльнулся и подошёл ближе. Ощутив его ладонь в своих волосах, Джин вскочил на ноги и быстро направился прочь — в глубь сада, неважно куда, лишь бы подальше отсюда. Неслышные шаги за спиной — Намджун пошёл вслед за ним.

      В глубине сада было темно, и только луна давала хотя бы какой-то источник освещения. Джин шёл вперёд, ссутулившись и засунув руки в карманы брюк, но карманы были такими маленькими, что туда не помещалась целая ладонь.

      — Ты расстроен? Брось, это ещё чепуха, — чужая рука на плече остановила его. Джин окинул вампира раздражённым взглядом.

      — Чепуха? — вырвалось у него. — Какой-то кровосос следит за мной два года! И это чепуха?

      — Я же не напал на тебя за всё это время. Хотя, признаюсь, соблазн был силён, — ладонь Намджуна потянулась к его шее, но Джин резко ударил по ней. Вампир вздохнул. — Послушай, такова моя природа. Я не могу как остальные пить кровь доноров из пакетиков. Нет, конечно, могу, но мне хочется другого, понимаешь?

      Джин не понимал, не понимал и не хотел понимать, каково это — быть вампиром, убийцей, кровососом, безжалостным и жестоким.

      — Что плохого в том, что я хочу твоей крови? Я же не собираюсь убивать тебя, верно?

      — Ты убиваешь людей! — Сокджин сразу же замолк, поняв, что он только что ляпнул. Намджун явно повеселел.

      — Это не так. Я лишь пью их кровь, пока не утолю жажду — вот и всё.

      — То есть пока не выпьешь всё без остатка.

      — Кто сказал тебе эту чушь? — Намджун стянул с лица маску и вновь уставился на Сокджина. — Если и есть в этом городе вампир, который убивает людей просто так, то это точно не я, что бы вы там про меня ни думали.

      — Почему я должен тебе верить?

      — Потому что у меня есть информация о том, кто делает это всё на самом деле.

      Джин посмотрел на него огромными от удивления глазами.

      — Что, прости?

      — Что слышал. Брат собирается помочь в поимке этого ублюдка вашей организации и предложить вариант поимки. Мы уже знаем, кто это, и располагаем всей информацией. И что самое важное — доказательствами того, что он виновен.

      Джин отступил на шаг и недоверчиво прищурился — неужели решение проблемы было прямо под носом? И для всего этого не нужен был никакой план?

      — Тогда чего мы ждём? — спросил он осторожно, пока Намджун прожигал его непонятным взглядом.

      — Он находится здесь, — проговорил вампир. — Прямо в зале. Мой брат подготовил ему засаду, и он пришёл.

      Они молчали некоторое время, и Джин не знал, что сказать. Как на это отреагирует начальство? Что будут делать его напарники, не знавшие об этом? Парень обнял себя руками — стало как-то непривычно холодно. А Намджун смотрел и смотрел, кажется, не моргая даже.

      — Нужно идти, — проговорил Джин, пытаясь пройти, но вампир преградил ему дорогу. Парень удивлённо уставился на него. — Что такое?

      Намджун ничего не ответил — он только обхватил его лицо руками и приблизился. Джин не успел ничего подумать перед тем, как их губы столкнулись, и резко вдохнул, когда вампир довольно ощутимо прикусил его нижнюю губу и начал слегка посасывать. Разум метался в панике, как и сердце, и оба кричали: «Какого. Хрена. Тут. Происходит?!»

      Джин потерял дар речи. Его целовал вампир, подозреваемый в убийствах людей, а он стоял как истукан и ничего не делал. Не знал, что делать — оттолкнуть или прижаться ближе? Врезать или раскрыть рот, чтобы их языки столкнулись? Приобнять за шею или отшатнуться? Противоречия терзали его все эти бесконечные секунды до того, как Намджун отстранился с довольным видом.

      — Что ты делаешь? — боги, его голос так дрожал… Щёки мигом заалели, только Джин надеялся, что вампир этого не увидел.

      — Решил проверить кое-что, — туманно ответил Намджун, его ладони ещё обхватывали лицо Сокджина. — Выглядишь хорошо. Должно быть, тебе понравилось?

      А Джин и не знал, что сказать. Вроде понравилось, а вроде и нет. Вроде захотелось большего, а вроде думалось сбежать поскорее. Он метался от одной крайности к другой, и пока он думал, его вновь вовлекли в поцелуй — требовательный, грубоватый и властный.

      На сей раз Намджун норовил заползти руками под пиджак и расстегнуть рубашку, но Сокджин смог вывернуться и отошёл от вампира на безопасное расстояние. Тот смотрел на него, насмешливо ухмыляясь и вдруг поднял руку, в которой был…

      Шприц.

      Джин ахнул, шаря рукой по карманам пиджака. Чёрт возьми, как так вышло вообще?

      — Что тут у нас, — Намджун говорил с улыбкой, растягивая слова. — Хотел вытянуть из меня информацию с помощью этого? Или усыпить?

      Парень не ответил, и вампир легко отбросил шприц в сторону.

      — Не думаю, что у меня есть причины доверять тебе, — сказал Джин, когда Намджун двинулся в его сторону угрожающе быстро.

      — Тебе и не нужно.

      — Не подходи ко мне!

      Он хотел сорваться с места и убежать, но его быстро поймали и повалили на землю. Падение послужило причиной резкой боли в колене и локте, и Джин едва не взвыл от боли, но весь воздух вышел из лёгких, когда Намджун навалился на него всем телом и тяжко задышал прямо в шею, вызывая мурашки по всему телу.

      — Что ж, радуйся, что ты мне понравился, — прошептал вампир, и от этого шёпота тело парня содрогнулось, а внутри зашевелилось что-то неприятное и скользкое. Он попытался вырваться, но Намджун придавил его своим телом, вдавил руки в асфальт, не давая возможности вырваться. — В противном случае я бы тебя убил.

      — Какого…

      Намджун улыбнулся, обнажая клыки, и Сокджин внезапно понял.

      — Нет! — завопил он, начав вырываться, но ничего не помогало. — Нет, не трогай меня!

      — Не дёргайся, — в голосе вампира слышалась сталь. Через секунду он наклонился, пощекотав кончиками светлых волос подбородок и нос Джина, и тот уже было хотел чихнуть, но его вдруг пронзила острая боль в шее, и он буквально почувствовал, как кровь начала уходить из него.

      Он даже забыл, что хотел вырваться, а единственной его мыслью была: неужели я погибну вот так? Он облажался, поверил этому ублюдку, а теперь вампир пьёт его кровь, вместе с ней забирая все его силы. А сейчас он пойдёт обратно в зал и убьёт ещё кого-нибудь — быть может, даже его друзей. А всё из-за дурака Сокджина, который просто настолько дурак, что и представить было трудно.

      Джин хотел поднять руку, пошевелиться, что-то сделать, но не получилось. Силы вконец оставили его, веки начали тяжелеть, и последнее, что он увидел и почувствовал перед тем, как темнота поглотила его, был взгляд оторвавшегося от его шеи Намджуна и его губы, обагрённые его кровью, которые вновь прикоснулись к его собственным губам.

      — Джин? Джин, очнись!

      Он открыл глаза, всего лишь открыл глаза, но даже это движение показалось ему непомерно тяжёлым. А уж о том, чтобы повернуть голову и посмотреть хотя бы на лицо звавшего, не могло быть и речи. Тело вконец ослабло, руки еле шевелились, и Джин медленно моргнул пару раз. Над ним навис Чимин, лицо которого было очень обеспокоенным.

      — Очнулся! Он жив, ребята!

      — Где я? — Джин подал голос и с трудом поднялся, поняв, что остался на том же месте, где и отключился. Где Намджун целовал его и пил его кровь. — Чёрт, что случилось?

      — Подозрения оказались верны, — вздохнул Чимин, опуская плечи. — Это именно Намджун виноват в убийствах. Он вернулся назад и сразу напал на какого-то человека. Его брат приказал охране его схватить, началась перестрелка, паника… В общем, ему удалось сбежать.

      Джин прикрыл лицо руками и застонал от негодования. А ещё от боли в шее — казалось, что по ней как следует полоснули ножом. Он поднёс руку к месту укуса — заляпанная кровью рубашка, припухшая кожа. Чимин внимательно проследил взглядом за его рукой и нахмурился.

      — Он укусил тебя, — пробормотал он обеспокоенно. Джин кивнул.

      — Я дурак. Он… обманул меня. Вытащил из кармана шприц и выбросил, а потом напал. Прости, Чимин, я просто… просто…

      — Всё нормально, — друг похлопал его по плечу и поднялся на ноги, помогая встать и ему. — У тебя губы окровавлены. Он давал тебе пить свою кровь?

      Джин покраснел почти до кончиков ушей. Он умолчал о том, что Намджун его целовал до укуса, тогда говорить ли ему, что кровь осталась из-за поцелуя?

      — Он ударил меня, поэтому кровь пошла, — солгал он, надеясь, что хотя бы эта ложь будет звучать убедительно. Чимин облегчённо вздохнул и отвернулся.

      — И всё же, нужно тебя проверить потом, ладно? На всякий случай, — Джин кивнул, и Чимин отошёл от него на пару минут. Команда переговаривалась с братом Намджуна, который выглядел ещё мрачнее, чем во время танца, охрана сновала туда-сюда, надоедливо маяча перед глазами. А Сокджин стоял, пошатываясь, и чувствовал, что на него смотрят. Запястья болели и наверняка покрылись синяками. Джин закатал рукав и ужаснулся — почти на самом запястье был след от зубов Намджуна. Но из запястья он кровь не пил.

      Джин едва не расхохотался, злобно, немного обиженно и испуганно. Намджун пометил его. Вампиры всегда так делают, когда приобретают себе кого-то типа добровольного донора. Это значит, что вампир будет пить кровь только одного человека, с его согласия и не убивая, конечно, и в разумных количествах. Но Джин понимал, что «в разумных количествах» у Намджуна может быть совершенно разным. И просто так он теперь от этого существа не отделается.

      Он смотрел на след ещё пару минут, а мысли вдруг резко покинули его мозг. Он не хотел в это верить. Такого просто не может быть.

      Чимин позвал его, и Джин, прикрывая рукавом ранку (которую при осмотре всё равно не получится скрыть), пошёл к другу медленным шагом, стараясь не думать о своём будущем и о метке, которой его «наградил» Намджун. Может быть, так будет легче — пока абстрагироваться от всего, что произошло, и, вероятно, ещё произойдёт.

      Несмотря на то, что вампира рядом не было, Джин чувствовал на себе его взгляд и ощущал его присутствие. Обернувшись, он увидел на крыше поместья фигуру с довольно знакомыми очертаниями. Фигура махнула ему рукой и тут же исчезла, давая повод думать, что ему просто показалось. Но Сокджин знал, что это не так. Он только отвёл взгляд в сторону и попытался дышать ровно, чтобы не начать паниковать. Уж что-что, а в этой ситуации паника ему вовсе была не нужна.