Соперник

- Пойдём скорее, нас уже наверняка заждались! – девушка с золотисто-рыжими локонами схватила за руку свою спутницу, - Мы опоздали на полчаса, а нужно ещё пройти досмотр…

Обе девушки только что вышли из автобуса и стояли перед входом в международный аэропорт «Пулково», автоматические стеклянные двери распахнулись, пропуская внутрь. Кира покорно вздохнула, ей абсолютно не хотелось идти на встречу «этих чокнутых самолётных невест», куда так давно мечтала попасть Марина. Они даже поссорились из-за этого неделю назад, когда Марина заявила, что собирается поехать в Пулково на субботние посиделки со споттерами и Союзниками.

- Зачем тебе это?! – возмущалась Кира, - Ты же не собираешься искать себе самолёт, а фотографировать ты не любишь…

- Ой, ну брось, я хочу просто поболтать с друзьями с нашего форума! – Марина кокетливо щёлкнула Киру по носу, - И не надо так ревновать! Если хочешь – поехали со мной, пофоткаешь заодно… Тебя никто не заставляет с ними общаться, посмотришь на самолёты, попьёшь кофе.

- Кофе можно попить и вне аэропорта, - проворчала Кира, но возражать больше не стала, всё равно с Мариной спорить бесполезно, она же знает, что Кира поворчит-поворчит, а потом сдастся.

На самом деле Киру беспокоило в последнее время, что Марина чересчур много стала упоминать «Узы», то в рассуждениях, то мимоходом, упоминая о ком-то из своих форумских подружек… Не то что бы у Киры имелись какие-то предрассудки по поводу этих союзов людей с Живыми Крыльями (всё-таки середина двадцать первого века на дворе, не средневековье какое-нибудь с Домостроем), но она считала, что людям, уже имеющим пару, незачем интересоваться другими отношениями. Да и раздражал её этот официоз вокруг «Уз» - технопсихологи, вечные звонки по телефону, постоянное вмешательство посторонних людей в личную сферу, жизнь словно под постоянным наблюдением. И эти странные Живые Крылья – столько слухов про них ходит, будто они мысли читают, угадывают настроение Союзника на расстоянии, а если Союзник чуть посмотрит на кого-нибудь другого – они могут расстроиться и сломаться, а ты ещё и виноват будешь, что угробил целый самолёт!

- Мне ведь один раз предлагали «Узы», - небрежно заметила Кира, вытаскивая продукты из хозяйственной сумки и расставляя на столе.

- Ты мне не рассказывала! – пшеничного цвета брови Марины взлетели на самый лоб.

- Да ну, ерунда такая, - Кира махнула рукой, - Не стоит и упоминания… Это когда я снимала репортаж о наших спортсменах, вернувшихся с олимпиады. Просто меня угораздило десять минут постоять на смотровой площадке в Пулково, я даже самолётов-то толком не рассматривала, спустилась в зал прилёта, фоткаю фигуристов, а тут мне звонит какой-то мужик и сообщает, что мне некий самолёт предлагает эти самые «Узы»…

Марина слушала, позабыв закрыть дверцу холодильника, куда ставила продукты.

- Разумеется, я отказалась, - Кира пожала плечами, - сказала, что у меня уже есть пара, без уточнений… А этот мужик мне говорит, дескать, вы должны сами это сказать тому самолёту, бла-бла… Только я его послала, вежливо, конечно, ответила, что у меня нет времени болтаться по всему аэропорту и давать объяснения самолётам, и вообще, я работаю, и мне некогда. Ну и отрубила телефон.

- Ох, зря! – выдохнула Марина, продолжая изумлённо глядеть широко раскрытыми синими глазами, - Ну что же ты так… Да чёрт с ними, с этими фигуристами, так бы ты поговорила бы с Живым Крылом! Я бы на твоём месте согласилась…

- И что бы ты ему сказала? – фыркнула Кира, - Да и вообще, вот ты представь себе – едешь ты, скажем, в электричке, подходит к тебе незнакомый человек и заявляет, что машинист предлагает тебе выйти за него замуж. Ты решишь, что они оба чокнутые и пошлёшь подальше.

- Сравнила! – воскликнула Марина, хлопая дверцей холодильника, - То люди, а это же самолёт!

- Ты предпочла бы, чтобы я ушла от тебя к самолёту? – Кира сложила руки на груди, верный признак того, что она начала сердиться.

- Нет конечно! – Марина тотчас по-кошачьи придвинулась к ней, обняла за талию и положила голову Кире на плечо, - Конечно же нет! Ты будешь только со мной!

После этого разговора прошёл месяц, и теперь Кира стала задумываться о том, как бы поступила Марина на её месте… Нет, Марина, конечно, любит её, шутка ли, они уже почти год вместе, и поводов ревновать не было, ну почти. Но Живые Крылья… о них ещё речи не было, до сих пор.

Кафе находилось на террасе, на самой крыше главного терминала. За столиком у ограждения сидела целая компания, семеро девушек и двое парней. Кира нахмурилась и едва заметно сжала Марину за локоть, но та не обратила внимания и приветливо помахала друзьям. Тотчас же началась суета, поиски свободных стульев, все наперебой старались представиться… У Киры зарябило в глазах, она механически улыбалась, кивая всем, и протянула парням руку для пожатия.

- Я Марина, а это Кира, моя подруга, - Марина, казалось, светилась от радости, - Между прочим, это именно благодаря ей я полюбила самолёты…

Она говорила что-то ещё, но Кира уже не слушала; это определение «моя подруга» болезненно царапнуло её. Зачем скрывать что-то, если теперь не осталось глупых предрассудков? Наконец, все расселись на свои места вокруг стола, официантка, заметив новоприбывших, принесла меню.

- Чёрный кофе, пожалуйста, - произнесла Кира, даже не заглядывая в красочный буклет.

Совсем рядом с могучим рёвом оторвался от взлётной полосы реактивный лайнер, сидящие за столиками принялись аплодировать и махать вслед руками.

- А мне миндальный латте и мороженое с кокосовым сиропом, - попросила Марина.

За столом возобновился прерванный разговор, обсуждали какой-то военный борт, который сегодня должен будет прилететь в Петербург на грядущее авиашоу, разумеется, Живое Крыло.

- Так вот, - с таинственной интонацией продолжила одна из девушек, - говорят, он ищет себе Союзницу, и для этого совершит посадку не на военном аэродроме, а здесь, в Пулково.

- Ого! Вот это да! – оживились девушки.

Марина переглянулась со своей соседкой (Кира не запомнила её имени), обе засмеялись. Затем она бросила взгляд на Киру, но та сердито отвернулась.

«Самолёт будет искать себе невесту, какая чушь! Вечеринка в психбольнице!» - Кира принялась рассматривать собравшихся. Две девушки носили светло-серую униформу Союзниц с серебряными значками, изображающими крылатое сердце. Такие же значки носили ещё одна девушка с малиновой чёлкой, одетая как неформалка, и молодой человек с аккуратной бородкой. Эти вели себя чуть скромнее и постоянно с кем-то переписывались со своих мобильных устройств, прочие беспрерывно болтали, периодически провожая взглядами взлетающие самолёты и фотографируя их на смартфоны. Кира догадалась, что первые – это уже состоявшиеся Союзники, а другие только планируют ими стать. Лишь одна из девушек выделялась из общей массы, она не носила значка, но и не щебетала, хлопая в ладоши, она казалась постарше всей компании, одетая в длинное льняное платье и разноцветную шаль поверх него. Длинные, чуть вьющиеся волосы окутывали голову и плечи серебристым облаком. Запястья девушки украшали многочисленные браслеты, от бисерных фенечек до серебряных цепочек с подвесками. Она с молчаливой улыбкой взирала на своих товарищей, затем вытащила из расшитой бисером сумки флейту и произнесла:

- Я сыграю, вы не против?

- Нийя училась в консерватории, - шепнула Кире на ухо Марина, - а здесь играет каждую субботу, но не для людей, а для самолётов. Она всех их считает одушевлёнными, не только Живые Крылья, вот чудачка!

Кира рассеянно кивнула, ей было скучно и хотелось уйти, но вставать из-за стола, пока играет Нийя, казалось невежливым. Мелодия оказалась знакомой – «Шутка» Баха, ещё никогда Кире не приходилось слышать её в живом исполнении, и по спине внезапно побежали мурашки, как это часто с ней бывало, если музыка чем-то зацепила. Кира рассеянно переводила взгляд с лётного поля, где суетились техники, готовя к вылету лайнеры, на тонкие пальцы исполнительницы, усеянные серебряными колечками.

«А она красивая», - мимоходом отметила про себя Кира и тотчас, устыдившись, оглянулась на Марину, но та не смотрела ни на неё, ни на Нийю, а разглядывала фотографии на планшете у соседки. Мелодия смолкла, раздались аплодисменты, и Кира встала из-за стола. Она надеялась, что Марина последует за ней, но та даже не собиралась уходить. Кира вытащила фотоаппарат из рюкзака и медленно пошла вдоль ограждения. По правде говоря, фотографировать абсолютно не хотелось; она испытывала досаду из-за того, что оказалась единственным лишним человеком на этой весёлой сходке людей, увлечённых единым хобби.

Самолёты. Когда-то она в них души не чаяла, а теперь это повальная мода на «Узы» казалась чем-то отталкивающе-попсовым. Даже в комнате Марина развесила постеры с их изображениями, на полках сидели стаи самолётов, магниты превратили холодильник в иллюстрированную энциклопедию мировой авиации. Полгода назад Кира не могла нарадоваться, что её девушка с таким энтузиазмом разделила её увлечение, а сейчас ловила себя на медленно закипавшем раздражении.

Громовой раскат расколол ясное небо; Кира с удивлением оглянулась и лишь краем глаза успела заметить точёный силуэт истребителя, пронёсшегося над мирной воздушной гаванью. На секунду сердце испуганно сжалось, но вслед за тем девушка вспомнила, что это наверняка тот самый борт, о котором говорили сегодня за столом. И вправду – радостный визг за столом зазвучал едва ли не громче звука реактивного двигателя. С шумом отодвигая стулья, все кинулись к ограждению увидеть, как истребитель идёт на посадку. Кира хмыкнула и отправилась на другой край террасы, снимая крышечку с объектива. Всё-таки стоит преподать небольшой урок этим инстаграмным обитателям, что хорошие фотографии делаются не на смартфоны. Кира прицелилась, глядя в видоискатель словно снайпер в оптический прицел. Вот «Сушка» снижается, касается полосы и мчится по ней, постепенно гася скорость. Оранжевый тормозной парашют выстреливает позади, затем отстёгивается… В отличие от тех истребителей, которые Кира видела на фотографиях в интернете, у этого стекло фонаря тонированное – главный признак того, что этот борт не нуждается в пилоте. Живое Крыло на небольшой скорости прокатился мимо здания терминала, слегка покачав носовым оперением, словно в знак приветствия. С крыши ему махали руками и радостно кричали, а внизу, на лётном поле уже ждала небольшая делегация из городских чиновников и журналистов.

«Интересно, кого из редакции послали туда сегодня? – подумала Кира, убирая фотоаппарат, - Нужно будет подкинуть им фото с крыши, наверняка пригодятся». Она порылась в карманах ветровки, нащупывая пачку сигарет и зажигалку, и отправилась подальше от кафе, к месту для курения. Словно капризной маленькой девочке, ей хотелось в эту минуту, чтобы Марина заметила её отсутствие и побежала искать. Но прошла минута, две, сигарета истаяла, превратившись в пепел, и никто не пришёл. Солнце постепенно клонилось к закату, и майский свежий ветерок дал понять, что ещё не лето. Кира зябко поёжилась, обернулась, собираясь идти обратно, и вдруг увидела, что на бортике ограждения сидит сокол. Девушка ахнула от изумления, жалея, что фотоаппарат уже убран (как всегда, по закону подлости) и замерла, боясь спугнуть птицу. Впрочем, сокол и не собирался улетать, и скоро Кира разглядела на его лапах путанки, а на спине – миниатюрный передатчик. Скорее всего, это была одна из птиц орнитологической службы аэропорта, из тех, которые должны отпугивать голубей. Почти машинально Кира вытянула перед собой левую руку, приглашая сокола сесть. Тот недоверчиво покрутил головой и в следующий миг уже сидел на руке, пребольно впившись когтями сквозь ткань ветровки, так что девушка стиснула зубы, чтобы не вскрикнуть.

- Ты смелая, - раздался позади голос Нийи, - У них очень острые когти.

Кира осторожно повернулась к ней, продолжая держать сокола.

- Хочешь, я тебя сфотографирую? – спросила флейтистка, - Это Виктор, он часто прилетает сюда, но никогда не идёт на руки к незнакомым людям.

Кира кивнула. Виктор рассматривал её чёрными выразительными глазами, изредка переминаясь с ноги на ногу, затем устремил свой взор к лётному полю, расправил крылья и стрелой сорвался ввысь. Кира облегчённо вздохнула.

- Покажи руку, - серьёзно произнесла Нийя, - Сильно оцарапал?

- Пустяки, - Кира потрясла рукой, - Я сама виновата, не подумала, да и не ждала, что он взаправду сядет.

- Не нужно геройствовать, - Нийя решительно взяла её за руку и задрала рукав, - Если Виктор ловил сегодня голубей, вряд ли он после этого помыл лапы, а царапины могут воспалиться.

На руке и вправду осталось несколько красных ссадин; Нийя вытащила из своей сумки пузырёк с какой-то жидкостью, пару салфеток и принялась обрабатывать ранки.

- Откуда ты знаешь, как его зовут? – спросила Кира.

- Я знакома с орнитологами, - ответила Нийя, - Да и бываю тут часто, почти каждую субботу. В студенческие годы каждый день ездила, сейчас времени мало, работа.

- Зачем? Ищешь свой самолёт? – спросила Кира с долей иронии в голосе, но Нийя словно не заметила.

- Они все свои, чужих здесь не бывает, - Нийя посмотрела на неё и улыбнулась.

Кира хотела спросить что-то ещё, как вдруг услышала шаги и знакомый оклик:

- Вот ты где! Я тебя по всему аэропорту ищу! – на лице Марины читалась лёгкая досада, она слегка нахмурилась, - Что это вы тут делаете?

- Меня оцарапал сокол, - пожала плечами Кира и тут же подумала о том, как глупо это звучит.

- Сокол?! – Марина подняла брови, - Ты бредишь? Сокол сейчас заканчивает пресс-конференцию, собственно я и хотела об этом сказать! Женя обещал нам, что проведёт к нему, у него есть доступ. Пойдём скорее!

- Сокол даёт пресс-конференцию? – настала очередь Кире удивляться.

- Киру оцарапал Виктор, балобан из орнитологической службы, - пояснила Нийя и показала фотографию, которую успела сделать на смартфон, затем повернулась к Кире, - А пресс-конференцию даёт участник пилотажной группы «Соколы России», Живое Крыло. Его зовут Сокол.

- Аааа, - Кира на некоторое время опустила голову.

Ей и хотелось, и одновременно не хотелось идти. Толпа восторженно визжащих девочек вокруг истребителя, строгие люди в форме, подбирающие Союзниц… И само это странное создание, умеющее читать мысли… С другой стороны, когда ещё появится такой шанс увидеть Живое Крыло вблизи? Пётр, коллега из редакции, от зависти умрёт, если, конечно, не он сегодня участвовал в пресс-конференции с разумным самолётом.

- Ладно, пошли, - Кира поправила на плече лямку рюкзака.

- Если не хочешь, можешь остаться здесь, - холодно заметила Марина.

- Нет уж, я пойду, - Кира взяла её за локоть, и обе девушки поспешили к остальным.

Нийя с улыбкой посмотрела им вслед, потом облокотилась на бортик ограждения, задумчиво рассматривая лётное поле.

***

- Как успехи, Сокол? Нашёл подходящего Союзника?

В ангаре, где на ночь согласился остаться военный гость, чтобы не смущать гражданские самолёты, остались только двое: собственно, сам истребитель и сопровождавший его инженер, которых в народе называли «технопсихологами», поскольку основным занятием подобных специалистов было адаптировать Живые Крылья к общению с людьми.

- И да, и нет, Александр Николаевич, - раздался голос из динамика, расположенного на фюзеляже, - Среди присутствовавших людей я обнаружил одного с излучением категории Дельта-четыре. Я сейчас выведу на экран снимок.

Его собеседник держал в руках планшет, на экране которого тотчас появилась фотография двух девушек: одна – с золотисто-рыжими завитыми волосами, одетая в синее платье, восторженно смотрит прямо в кадр, другая, чуть позади её, скуластая брюнетка с волосами, забранными в хвост, в джинсах и ветровке, чуть нахмурившись, смотрит на первую.

- Мне показалось, - голос Живого Крыла сделался неуверенным, - Эти двое уже состоят в отношениях между собой, поэтому я не стал бы вмешиваться.

- Ты не ошибся? – удивился полковник, - Это две девушки… - он поглядел на фото ещё раз и неодобрительно хмыкнул, - Может, всё-таки стоит связаться?

- Я не могу ошибаться в колебаниях излучения, практически идентичного моему собственному, - ответил Сокол, - Но вы знаете, что я не сторонник влезать в отношения между людьми.

- Тогда тебе придётся ещё долго искать, - Александр Николаевич пожал плечами, - Дельта-четыре – это один из самых редких видов психического излучения. Либо выберешь Союзника менее подходящего, но который согласится заключить с тобой Узы. У тебя много поклонниц в разных городах.

- Мне нужна не поклонница, а Союзник, - ответил самолёт, - Я попробую наладить такое взаимодействие, которое не нанесло бы никому вреда.

***

Фотографии в редакции приняли на ура, и Пётр в самом деле обзавидовался. Более того, шеф вызвал Киру к себе и вручил пригласительный билет на авиашоу с заданием подготовить репортаж. Не помня себя от радости, Кира спешила домой, чтобы поделиться этой новостью; она планировала купить второй билет и отправиться на шоу вместе с Мариной. Скинув обувь в прихожей, Кира на цыпочках прокралась по коридору; у самой двери комнаты она услышала, что Марина разговаривает по телефону с подружкой.

- Кажется, я влюбилась, - голос девушки звенел от восторга, - Он потрясающий! Лучше всех людей, вместе взятых! Красивый, сильный, мудрый… Этого не описать словами. Что? Ну… она вряд ли согласится переехать в Липецк, ты же знаешь, что Кира слишком привязана к Петербургу… В последнее время она совсем охладела к самолётам. Мне порой кажется, что она перестала меня понимать, а я хочу, чтобы меня понимали с полуслова. А Живые Крылья именно такие! Что?.. Как-нибудь скажу… поставлю перед фактом и всё. Да в любом случае это не сейчас, нужно же сначала заключить Узы, а потом Сокол что-нибудь придумает, как меня там устроить, я читала, что Союзницам дают служебные квартиры и обеспечивают всем необходимым.

Кира уже не слушала, она прислонилась спиной к бетонной стене, кусая губы, чтобы не зарыдать. В груди словно зашевелился клубок змей: хотелось то ли ворваться в комнату с обличительной речью, то ли убежать вон из дома, то ли порвать билет на мелкие клочки, то ли швырнуть его Марине в лицо – иди, мол, любуйся на своего Сокола. Но пока она размышляла, как поступить, Марина закончила телефонный разговор, вышла из комнаты, и испуганно ойкнула, натолкнувшись на Киру.

- Что это с тобой? Зачем ты сидишь на полу?

- Ничего, - процедила Кира сквозь зубы.

- А, понятно, ты подслушивала мой разговор! – Марина явно решила, что лучшая защита – это нападение, - Знаешь, это подло! Вечно ты так… - в её голосе послышались слезливые интонации, - Я даже не могу с подругой поговорить спокойно!

- Вообще-то я пришла домой! – Кира разозлилась, - К себе домой, заметь…

- Ты не понимаешь меня! - Марина закрыла лицо руками и бросилась обратно в комнату, - Мои чувства! Я не могу разобраться в этом, в самой себе! Нет, ты никогда не поймёшь, ты не испытывала подобного…

- Успокойся, пожалуйста, успокойся! – Кира побежала за ней, - Принести тебе воды?

Но Марина уже рыдала, сидя на диване.

- Это всё равно как увидеть перед собой ангела, самое совершенное в мире существо, возвышенное и лишённое абсолютно всего дурного! Разве можно не полюбить его с первого взгляда? Когда мы увиделись там, в аэропорту, у меня в душе просто всё перевернулось, я не смогу быть прежней…

Она пила принесённую воду, всхлипывая и вытирая слёзы, а Кира молча обнимала её за плечи и гладила по волосам. В конце концов, решено было отправиться на авиашоу вдвоём.

***

За последующую неделю они ссорились ещё несколько раз. Два раза Марина со скандалом собирала вещи, грозясь уйти, но всё-таки оставалась. За день до авиашоу, назначенного на воскресенье, не выдержала Кира: после очередной сцены, устроенной Мариной прямо за завтраком, она схватила рюкзак с фотоаппаратом, кинула туда немного вещей, плеер, кредитные карты и ушла, куда глаза глядят. Хотелось пойти в редакцию и попроситься в командировку куда-нибудь во Владивосток, но так далеко фотокорреспондентов не отправляли, а стоило представить, что придётся лететь на самолёте, который то и дело будет читать мысли, а то и набиваться в Союзники, так всякое желание сбежать на край света у Киры пропало.

Набродившись по городским улицам, Кира сидела на невском причале, свесив вниз ноги, и задумчиво курила, стряхивая пепел в тёмно-бронзовую рябь воды, в плеере рычала Сандра Насич. Несколько раз девушка вынимала из кармана телефон, надеясь найти там сообщение от Марины, но экран оставался пуст. Внезапный рёв над головой заставил вздрогнуть; пятёрка Су-30 строем пронеслась по ясному небу.

- И здесь они! – недовольно проворчала Кира, со злостью давя окурок, - Преследуют меня, что ли?

Потом она вспомнила, что у пилотажной группы репетиция перед авиашоу. Люди на набережной задирали головы к небу, выходили из автомобилей и пытались фотографировать истребители, выписывающие замысловатые фигуры. В любое другое время Кира присоединилась бы к общему восторгу, но сейчас она упрямо смотрела в воду, стараясь вывести громкость в наушниках на максимум. От любви до ненависти один шаг, кто бы мог подумать, что самолёты сломают её счастье? Четвёрка «Сушек» разлетелась в разные стороны, и в небе над городом остался один, с затемнённым фонарём кабины – Живое Крыло.

«Он будто издевается, - подумала Кира, - Вон какие фигуры крутит, что я против него? Обычный человек, звёзд с неба не хватаю, талантами не блистаю, а тут истребитель! Серьёзный соперник, ничего не скажешь…»

В это время в кармане ожил мобильник, вздрогнув от пришедшего сообщения; Кира дрожащими руками открыла его и дёрнулась, как от удара током. Марина написала коротко: «Мне кажется, нам пора расстаться».

Кира с трудом поднялась на ноги и зашагала прочь от Невы. Внутри словно разорвался фугасный снаряд, боль и внезапная пустота обжигали физически. Очень хотелось поговорить с кем-нибудь, но за последний год у Киры почти не осталось близких друзей (Марина сильно не любила, что Кира общается с кем-то помимо неё), поговорить об Узах, Живых Крыльях и их Союзниках. Внезапно, Киру осенило, кто мог бы ответить на её вопросы, и она отправилась в Пулково.

Нийя ничуть не удивилась, увидев Киру, махнула собравшимся вокруг неё людям, дескать, на сегодня концерт окончен, слегка поклонилась в сторону лётного поля и убрала флейту в чехол, а затем в сумку.

- Что-то случилось? – спросила она, внимательно рассматривая Киру. Та молча кивнула.

- Пойдём, - Нийя поманила её в сторону от кафе, через служебный проход на самый верх крыши аэровокзала, куда простым пассажирам вход был заказан, - Здесь нас никто не услышит.

- А они? – Кира мотнула головой в сторону лётного поля.

- Они никогда не прислушиваются к человеческим разговорам, им это неинтересно. Так о чём ты хочешь поговорить?

Кира опустила глаза, ей тяжело было проговаривать это вслух, тем более, почти незнакомому человеку.

- Моя девушка влюбилась в самолёт, - сказала она и искоса посмотрела на Нийю, стараясь угадать её эмоции: удивление, сочувствие или осуждение, чтобы решить, рассказывать дальше или не стоит.

Нийя задумчиво глядела вдаль, на золотистые от низкого солнца облака, висящие над кромкой леса, она даже кивнула не сразу.

- Я не знаю, что мне делать, - продолжила Кира, - Я его ненавижу! Всё было замечательно, мы вместе почти год, а теперь она только и говорит, что про эти Узы! Хочет уехать в Липецк, где их база. Самое глупое, что это именно я увлекла Марину авиацией, но кто же знал… Чёрт бы их драл всех! – она стукнула кулаком по бортику ограждения крыши, - И эти Живые Крылья, и тех, кто придумал Узы…

- А если бы это был не самолёт? – спросила Нийя и посмотрела на Киру, - Что если бы она влюбилась в другого человека?

Кира замерла на месте, о таком раскладе она даже не задумывалась. Она уставилась на ярко-зелёный лайнер, вокруг которого суетились техники; лучи солнца скользили по гладкому корпусу, заставляя его бликовать.

- Всякое бывает, - Нийя облокотилась на бортик, - Чувства приходят и уходят. Человек не выбирает, когда ему влюбиться и в кого, так же не может заставить себя любить, если чувства ушли. Самолёт тут не при чём, просто пришло время.

В последние пару месяцев они с Мариной ссорились довольно часто и почти всегда – из-за пустяков. «Ты меня не понимаешь!» - повторяла Марина по поводу и без повода, а может быть, Сокол тут и вправду не при чём, просто Марина разлюбила её уже давно?

- Живые Крылья никогда не разрушают любящие пары, - сказала Нийя, - У них очень хорошо развита интуиция, и они очень благородны, куда благороднее многих людей. Людям вообще не понять многого, они привыкли судить по себе, поэтому и обвиняют их в разных глупостях, так смешно читать в сети эти мифы! Живое Крыло может заключить Узы лишь с тем, кто завершил прежние отношения. Но Узы тоже бывают разными, как и чувства, просто чаще говорят о тех, которые романтически окрашены, - Нийя улыбнулась, - Девушкам зачастую кажется, будто влюблённость лучше, чем дружба или братство. Но на самом деле Узы братства и дружбы зачастую гораздо прочнее. Согласись, если у тебя есть брат, ты будешь считать его братом, даже если он женится или переедет жить в другой город.

Кира смотрела на Нийю с изумлением.

- Я не знала, что бывают такие Узы, мне казалось, что это как официальный брачный контракт, свидетели, постоянные телефонные звонки и вызовы на аэродром, служебные квартиры…

Нийя рассмеялась.

- Так тоже бывает, а в некоторых странах вроде Индии есть даже специальная каста девушек, вроде монахинь, которых готовят для Уз. Там считается, что заключить Узы – это как сочетаться браком с божеством – высшая добродетель и великое служение. В одной из арабских стран человека, изменившего своему Союзнику, грозит пожизненное заключение.

- Хорошо, что не смертная казнь, - буркнула Кира.

- Но это крайности. Любую, даже самую прекрасную идею можно довести до абсурда и превратить в ужасную. Я знаю, что Живые Крылья сами отказываются от Уз, если чувствуют, что их Союзник страдает; и тогда человек может уйти – к другому человеку или другому самолёту. Это редко бывает, хотя бы потому, что самолёты живут меньше.

- Если так, они и вправду благороднее многих из нас, - вздохнула Кира.

Она закрыла глаза, вслушиваясь в рёв реактивных турбин, и на секунду представила себя самолётом. Марина заключила с ней Узы прошлым летом, а сейчас она устраивает истерики и ссоры, часто плачет… Может быть, она и вправду страдает? Что сделал бы на её месте самолёт – отпустил бы.

- Наверное, ты думаешь, что им легче, - Нийя словно читала мысли Киры, - На самом деле нет, они тоже очень тяжело переживают расставания. Дело в том, что этот процессор, вместилище души Живого Крыла, очень зависим от позитивных эмоций. Я не инженер, не смогу объяснить научно… Дело в том, что любовь Союзника продлевает Живому Крылу жизнь, а расставание – сокращает. Лет десять назад было немало неприятностей из-за этого, но сейчас, во-первых, в Союзники принимают не всех, а во-вторых, сами Живые Крылья несколько изменились, они ведь способны эволюционировать, и делают это куда быстрее, чем люди.

Раздался шелест крыльев, и на бортик сел старый знакомый – сокол Виктор.

- Ого! – обрадовалась Кира, - Здравствуй! Рада тебя видеть, только на руку больше сажать не буду, уж извини…

- Держи, - Нийя вытащила из сумки толстую кожаную перчатку.

- Откуда ты знала? – изумилась Кира, надевая перчатку на левую руку, - И то, что Виктор прилетит, и что я приеду… Ты умеешь читать мысли?

Нийя засмеялась, заправляя непослушную прядку волос за ухо.

- Наверное, я слишком много общаюсь с самолётами и научилась этому у них.

***

- Ты сегодня превзошёл сам себя, молодец, - Александр Николаевич похлопал истребитель по фюзеляжу, - Это напоминало танец, столько экспрессии…

- Наверное, это связано с той девушкой, - подумав, ответил Сокол, - Я чувствую, что сейчас ей очень больно. Но единственный способ выражать свои чувства я могу через полёт.

- Да ты артист! – засмеялся инженер, - Будь ты человеком, наверное, стал бы танцором или фигуристом… Шучу-шучу, не обижайся. Я просто рад, что среди нашей пилотажной группы есть такой мастер высшего пилотажа.

- Когда-нибудь, я сумею дистанционно учить и другие борта подобному, - заметил Сокол, - особенно если и в них пробудится Искра. Пилотам-людям многое выполнять трудновато из-за перегрузок.

Инженер хотел что-то ответить, но в этот момент у него зазвонил телефон.

- Однако, Сокол, - сказал он, ответив на звонок, - С КПП сообщили, что тебя хочет видеть какая-то девушка, по описанию похожая на одну с той фотографии. С одной стороны, это противоречит инструкции, с другой стороны, я не могу тебе запретить объясниться с ней.

- Это не займёт много времени, товарищ полковник, - пообещал Сокол.

***

Когда Кира вернулась домой, первым делом она увидела записку от Марины, прилепленную скотчем прямо на дверь: «Я ухожу. Возможно, скоро перееду в другой город. Прости, мы стали слишком разные. Не делай попыток меня вернуть. Может быть, потом напишу подробнее».

Кира сорвала записку с двери, пробежав глазами ещё несколько раз. Неужели вот так просто расстаться – уйти и всё? Девушка вошла в комнату и заметила, что со стола, полок, тумбочек пропали многие Маринины вещи, включая книги и безделушки. Исчезли навязчивые постеры с стен и магниты с холодильника. Скорее всего, Марина не теряла времени за этот день, не желая откладывать переезд. В другой город? Она всерьёз решила переехать в Липецк, к Соколу? Кира обессиленно упала на диван; одиночество подкрадывалось и окружало, душило чернотой и тишиной опустевшей квартиры. Слёзы сами наворачивались на глаза, хотя Кира когда-то поклялась себе больше не плакать. Мерно тикали часы, где-то на кухне утробно заурчал холодильник, соседи ниже этажом смотрели очередное телешоу… А где-то наверху, высоко над городом кружил реактивный самолёт. Опять самолёт. Кира сжала кулаки; что ж, если Живые Крылья обладают разумом, пусть поговорит с ней и объяснится – какого чёрта он встрял в их разрушающиеся отношения с Мариной и воспользовался моментом. Завтра, после авиашоу.

На следующий день Кира приехала в Гавань с самого утра – отснять репортаж по наземной части военно-морской выставки, а затем – успеть занять такое местечко, откуда будет всё видно. До авиационной части фестиваля оставалось два часа; народ постепенно прибывал – любители военной техники, офицеры, как российские, так и зарубежные, споттеры с фотокамерами на шее, дедушки с орденами, ведущие внуков поглядеть на корабли и самолёты. Кира озиралась украдкой, то ли желая, то ли боясь увидеть Марину в толпе; взгляд вылавливал из массы разноцветных пятен то похожее по цвету платье, то знакомую причёску, но это всё были другие девушки, и всякий раз у Киры вырывался вздох облегчения. Наконец, в небе появились дымки – выхлопы реактивных двигателей, все головы в толпе тотчас повернулись в одну сторону.

- «Соколы»! «Соколы России» летят!

Кира встрепенулась, снимая крышечку с объектива; её охватил охотничий азарт, и она позабыла обо всём на свете. Программа у липецких гостей была новая: совместные фигуры, роспуск, элементы воздушного боя и, наконец, соло. Далеко не все зрители знали, что одиночный полёт показывало Живое Крыло. Казалось, истребитель нарушает все законы физики, создавая свои собственные; он кружился вокруг своей оси на предельно малой скорости, зависал в воздухе, летел хвостом вперёд, набирал максимальную скорость за считанные секунды, пикировал над Финским заливом и, наконец, совершил рискованный манёвр на грани хулиганства – пролетел под эстакадой моста и взмыл в небо. Зрители вопили от восторга: хорош ас, повторил трюк Чкалова столетней давности, как бы от начальства не досталось.

Кира потрясённо стояла на месте, опустив камеру, она не замечала, что по щекам катятся слёзы, то ли восторга, то ли просто от избытка эмоций. Шоу ещё продолжалось, после Сокола выступали другие участники, но Кира, расталкивая толпу, торопливо шагала к выходу. Она хотела поймать такси, но внезапно её окликнул знакомый голос.

Из серебристого «Фольксвагена» выглянула знакомая растрёпанная шевелюра.

- Привет! Уже уходишь? – спросила Нийя.

- Я спешу, мне нужно в Пушкин, на аэродром.

- Садись, - Нийя распахнула дверцу.

- Разве ты не только что приехала? – изумилась Кира.

- Нет, я тоже спешу в Пушкин, у меня там концерт, точнее, у нашего оркестра, но мне безумно хотелось посмотреть на выступление «Соколов».

Недолго думая, Кира забралась в машину и кинула рюкзак на заднее сидение.

- Концерт для самолётов? – спросила Кира.

- Нет, для людей, - засмеялась Нийя, - В Екатерининском дворце. Это очень пафосное мероприятие, так что опаздывать никак нельзя! Но ты можешь приходить, если хочешь, я дам пригласительный.

- С удовольствием, но мне предстоит один серьёзный разговор. Я приду, если успею…

«И если меня не арестуют за проникновение на военный объект», - подумала Кира про себя; о том, что её вряд ли пропустят официально, она уже думала, но знала, что перелезет через забор, если потребуется.

Они ехали по ЗСД, мчались, обгоняя фуры, и Кира с удивлением рассматривала точёный профиль девушки за рулём, её развевающиеся от сквозняка волосы, тонкие пальцы… Где-то в глубине души шевельнулось сомнение, а стоит ли разговаривать с Соколом? Может быть, и к лучшему всё, что случилось… Но поговорить было нужно, просто необходимо.

- Сокол сегодня был в ударе, - произнесла Нийя, снова будто бы читая мысли, - Заметила? Под мостом пролетел, ох и влетит ему от полковника!

- Влюбился, не иначе, - усмехнулась Кира.

- Не исключено. Влюбляться – это же прекрасно! Это дарит вдохновение… - Нийя включила музыкальный центр, и полилась мелодия, что-то из классики в современной обработке.

Кира вслушивалась в музыку, чувствуя, как та лечит пробоину, образовавшуюся в душе…

А через полчаса она уже была на аэродроме. И её пропустили на КПП, правда, дежуривший военный поворчал, дескать, повадились поклонницы на секретный объект заявляться, да и к кому – к самолёту! Сокол словно бы ждал встречи, он стоял чуть поодаль остальных истребителей пилотажной группы, и приветственно покачал носовым оперением.

- Здравствуй, - произнёс он через динамик.

- Здрасте, - буркнула Кира, сердито оглядываясь по сторонам, - Мне хотелось бы пообщаться с вами без свидетелей.

Она почувствовала, что ноги делаются ватными, как и всякий раз, когда нужно говорить об очень важных вещах. Как же просто – моделировать предстоящий разговор у себя в голове, представляя все аргументы, интонации, гневные взгляды и жесты, и как же это сложно сделать в реальности, когда не знаешь, с чего начать.

- Да, это будет лучше всего, - согласился Сокол, - следуй за мной.

Он повернул со стоянки на одну из рулёжных дорожек, ведущих на взлётную полосу, Кира шла чуть поодаль. Наконец, они оказались вдали от техников и прочего персонала.

- Я ждал, что ты придёшь, - произнёс Сокол, - Спасибо.

- За что же это «спасибо»? – Кира усмехнулась; вот ещё новости!

- Я давно хотел поговорить, но мне не хотелось поступать, как прочие Живые Крылья: искать через интернет или просить у инженеров найти тебя через базы данных. Мне кажется, это слишком навязчиво. Я волновался за тебя эти несколько дней.

Вот так поворот! Кира даже не сразу смогла ответить.

- Что? Как это? Вы волновались за меня?

- Мне трудно объяснить это в человеческих терминах, чтобы было понятно… У каждого человека есть определённое излучение его энергетического поля. У нас, Живых Крыльев, оно тоже есть, по частоте совпадающее с человеческим, именно поэтому мы ищем себе Союзников среди людей. Я ощутил твоё излучение, очень редкое, класса Дельта-четыре, ещё в гражданском аэропорту. Я не стал знакомиться, потому что почувствовал, что ты сильно привязана к другому человеку, но потом между вами что-то произошло, и я на расстоянии ощущал твою боль.

- Боже мой, - только и смогла выдохнуть Кира, - Боже мой, но как?

- Очень просто, у меня самого излучение именно Дельта-четыре. Такое встречается у одного Живого Крыла из пятисот, и у одного человека из пятидесяти тысяч. Это всё равно как мы были бы близнецами, говорят, что один близнец чувствует, если другому плохо. Когда я летал над городом, мне очень хотелось тебе помочь, но я не знал, как.

«Он что, мне в братья набивается? – потрясённо думала Кира, - Что же всё это значит? Но Марина…»

- Так, послушай, самолёт, - Кира закрыла глаза, пытаясь сосредоточиться, - От меня ушла моя девушка. Мне казалось, что это из-за тебя. Понимаешь, она накануне мне все уши прожужжала про тебя, про то, что собирается заключить с тобой Узы и уехать в Липецк…

Говорить обо всём этом вслух оказалось тяжелее, чем она думала, губы предательски задрожали.

- Это мне тоже известно, - ответил Сокол, - Вчера я разговаривал с Мариной.

- Что?! – воскликнула Кира, - Вчера?! Что она тебе сказала? Нет, что ты ей сказал?

- Я не умею лгать, - произнёс самолёт, - Марина хотела заключить со мной Узы, но я ответил ей, что она не подходит мне по энергетическим параметрам. Я посоветовал ей поискать кого-то другого. На самом деле из неё не выйдет Союзника, по крайней мере, сейчас. Она человек, который привык только принимать восхищение и заботу, но ничего не отдавать взамен.

Если бы Кира услышала подобное пару недель назад, она бы рассердилась и принялась бы защищать Марину, но сейчас она отметила, что Сокол прав.

- Мне очень жаль, что я послужил яблоком раздора между вами, - добавил он, - Менее всего на свете мне хотелось бы причинять тебе страдания.

Кира протянула руку и коснулась фюзеляжа; металл показался её чуть тёплым. Она погладила самолёт по обтекателю, потом порывисто обняла и прижалась щекой.

- И ты меня прости, братишка! Я злилась и страшно ревновала, а ты вон какой славный… Теперь понятно, почему девчонки так на вас западают, на Живые Крылья, вы вправду лучше, чем люди… Знаешь, а ты здорово выступил сегодня, правда!

Они стояли и разговаривали ещё несколько минут, а потом Кира вспомнила о концерте, на который обещала прийти. Сокол пообещал попросить кого-нибудь из аэродромных служащих подвезти её до дворца.

Кира уезжала с аэродрома с чувством странного необъяснимого восторга, как если бы у неё вдруг появился лучший на свете друг. И так много хотелось бы этому другу рассказать, стольким поделиться! И он непременно выслушает, не будет смеяться или таить в душе зависть, не станет сплетничать с кем-то из своих друзей, не осудит и не подставит. Рана в душе, нанесённая Мариной, теперь не казалась такой безнадёжной чёрной дырой, сжирающей изнутри. Да, она ещё продолжит болеть, но рано или поздно зарастёт. Впереди, словно рассвет после тёмной ночи, светлело будущее, в котором было место и для дружбы, и для новой любви, и для счастья, и для бескрайнего неба с его крылатыми обитателями…

***

- Поговорил с девушкой, хулиган? – спросил Александр Николаевич; он ещё немного сердился на Сокола за его пролёт под мостом (досталось всей группе, и ему, как инженеру-технопсихологу, в особенности).

- Да, - ответил Сокол, - Я уверен, теперь у Киры всё наладится. Мы договорились, что встретимся с ней ещё раз, перед отлётом.

- Она согласилась заключить с тобой Узы?

- Товарищ полковник! – с некоторой досадой откликнулся самолёт, - Как же вы, люди, любите официальные церемонии, бумажки, клятвы! Я не штабист, не люблю бюрократию и бумажки, я даже не лётчик, я самолёт и люблю летать. И эта девушка – такая же, она любит свободу, и чтобы никто посторонний не лез в душу.

- Ладно-ладно, хватит философствовать! – Александр Николаевич ворчливо похлопал истребитель по фюзеляжу, - Мне просто нужно знать, для разных формальностей… Хотя ты прав, мы, люди, очень любим юридические документы, то есть, бумажки, как ты говоришь.

- Я нашёл родственную душу, - сказал Сокол, - И буду всегда рад прилетать в город на Неве, зная, что здесь есть человек, который меня ждёт.