Разумовский уже битый час ходит из стороны в сторону по гостиной и честно нервирует своим поведением. Лера после того, как отдала все свои последние силы на эмоциональную поддержку Томе, выжита, как лимон. Все, что ей сейчас хочется — это лечь спать и не просыпаться как минимум дня два. Может больше. А ведь Лера просто привезла костюм обратно на базу. Она не подписывалась на этот концерт и пытки над бедным уставшим мозгом, который Разумовский сейчас ложечкой чайной ей ковырял с садистским удовольствием.

— Мне кажется я разговариваю со стеной. — Сергей наконец-то прекращает бегать по комнате, как белка в колесе и останавливается посередине, складывая руки на груди, — Ты хоть понимаешь, какой опасности подвергаешься? Связываться с наемником и раскрывать ему свою личность.

— Он сам её раскрыл, — устала повторяет Лера. — Да, и к тому же я уже связалась с вами.

Ей если честно надоело объяснять одно и тоже. Говорить в пустоту и тратить свои нервы ещё больше Макаровой не хотелось. Она устала. Было бы прекрасно, если бы её оставили в покое, чтобы она могла переварить всё, что произошло за последние дни. Ей нужно время, чтобы новый опыт улегся в мозгах и Лера бы смогла склеить заново свой внутренний мир.

— Сути это не меняет, ma chérie. — насмешливо-ласково тянет Сергей.

Вообще-то меняет. Это многое меняет, например то, что Разумовский, прежде чем возвращаться в Питер, должен был решить проблемы с той кучей людей, которые мечтают открутить ему голову. Он же такой крутой и супер гениальный, должен был справиться. А ещё ему стоило актуализировать информацию о нынешнем Питере, потому что Лера нихрена к нему не готова оказалась не смотря на все уроки Олега. Какой от неё толк и польза?

Но она только сжимает покрепче кулаки. Спорить с психопатом бесполезно. Она уже проверяла, проще рыбу научить говорить, чем доказать Разумовскому, что он неправ. И как с ним выживает Олег.

— Он может раскрыть тебя в любой момент. — мужчина садиться в кресло напротив и смотрит на неё в упор.

— Если бы захотел, то уже сдал. Тому же Дракону, например. — устала отвечает Лера и ждет, когда этот цирк уже закончится, но никто не спешит закрывать занавесы и выпускать её из зала.

— И ты всё ещё уверена, что не сдал? — Разумовский по-птичьему склоняет голову на бок и ухмыляется.

А у Леры внутри всё обрывается, потому что нет, она не уверена, но ей хочется думать, что Александр на такое не способен, что он выше этого. Тем более он ведь мог давным-давно её убить или использовать, чтобы выйти на след Разумовского и прикончить уже его. В уровне его профессионализма она не сомневалась. Тот два раза ей доказал, что с ним шутки плохи, хотя сам он тот ещё клоун.

Лера в отчаяние смотрит на Волкова, который залипает на какой-то игре в телефоне.

«Ну же, помоги, поддержи. Ты знаешь своего подчиненного лучше, чем я. Скажи, что твой любовник ошибается, иначе я за себя не ручаюсь» — мысленно кричит она и, видимо, на каком-то телепатическом уровне её слышат. Олег отвлекается от своей игры и смотрит на неё в ответ долго и мрачно, что-то обдумывает, а затем выдыхает:

— Она была бы уже мертва, Серый, а Шурик точно держал нож у твоего горла. — наконец-то произносит он. — И я не уверен, что сам я бы к этому времени был жив. Схватка с Вадиком, показала мне, насколько я сдал.

Разумовский надменно хмыкает и скептически приподнимает одну бровь. Олега это смешит и он мягко поясняет:

— Серый, не смотри на него с высока. Я бы не брал его в команду, если бы не мог на него положиться. Он тебя охранял и за Громом бегал только потому, что я знал, в случае чего, никто из врагов не выживет. — улыбается Волков, объясняя Разумовскому очевидные вещи, будто ребенку. — Выдохни, Лисенок.

Сергей недовольно поджимает губы и корчит гримасу полную отвращение. Не любит быть неправым. А Лера лишь закатывает глаза на это нежное «Лисенок». Боже, Олег, ну куда ты влип?

— От него все равно следует избавиться. — говорит рыжее недоразумение.

— Оставь его. Будет необходимо — разберусь. — спокойно отвечает наемник и возвращается к своему телефону, задротить дальше.

Лера незаметно выдыхает, мысленно благодаря хоть одного более разумного человека в этой комнате. Слова Олега вселяют надежду и успокаивают её и без того взволнованный разум. На одну проблему меньше и хорошо. Теперь ей бы отдохнуть и зализать раны, да провести немного времени с семьей и вернуться к учебе. А то она плавно с лучшей студентки потока переходит во в худшую. Бросать ей нельзя, у неё все ещё должно быть спокойное будущее, Лера всё ещё надеется на это.

Когда тишина затягивается, а Разумовский прожигает её слишком тяжелым взглядом, Валерия наконец-то встает, расшифровывая это для себя, как время уйти отсюда. Она прощается, неловко обувается в коридоре и наконец-то исчезает на свои законные выходные, оставляя Олега дальше мучиться со своим парнем.

Она больше истерик Разумовского не выдержит.

Уже на улице она кутается в плащ посильнее и спешит домой, в планах долгий сон и немного учебы.

***

На пороге её встречает Кирилл и, если честно, Лере сейчас совсем не до него. Она молча скидывает плащ, разувается и спешит к себе, но брат настойчиво следует за ней всем видом показывая, что настроен вцепиться в сестру, словно клещ, и не отпускать, пока та во всем не признается. Леру тошнит от его дотошности, но она ничего с этим не может поделать, особенно, когда Кирилл заходит в комнату в след за ней.

— Не хочешь свалить? — звучит слишком монотонно и лениво, но на грубость в голосе она явно уже не способна.

Как же её все достало.

— Тебя не было у Любы этой ночью. Я заскочил к ней. — просто говорит он таким голосом, будто Лера на его глазах кота потрошила, а не просто ночевала не у подруги.

«Заскочил к ней» означало, что Кирилл ждал её там всю ночь. Вот же, черт. И кто его просил? Люба с его напором точно не могла справиться, Лера сама через раз спасается от вездесущего брата. А этот раз, видимо, не спаслась, и что ему говорить и как себя вести?

— Тебе не говорили о приватности личной жизни? — спрашивает она, желая, чтобы этот разговор побыстрее закончился.

Ведь нападение в непонятных ситуациях — лучшее оружие, верно?

— Только не тогда, когда моя сестра снова возвращается в синяках. Лера, во что ты ввязалась? — Кирилл закрывает за собой дверь и подпирает её спиной.

Сбежать она сможет только через окно, но ей некуда. А брат тем временем продолжает свою линию, явно не собираясь отступать от своего:

— Лер, если это из-за денег, то я мог бы сам… — вот же ослиный характер.

— Ты уже один раз сам, Кир, и пришлось вытаскивать тебя с ментовки, — огрызается Лера и тут же прикусывает язык, наблюдая, как брови Кирилла взлетают вверх.

— Там же по ошибке… — парню хватает в целом пару минут, чтобы кое-что для себя понять и сложить пазл. — Лер, ничего не хочешь рассказать?

Она качает головой, заваливается в кровать прямо в одежде, кутается в одеяло словно кокон и отворачивается к стене. Макаров все ещё в комнате, прожигает её спину взглядом, шумно дышит от переизбытка эмоции, что сейчас в нем бурлят, а затем всё-таки выходит напоследок хлопая со всей дури дверью.

Вот и поговорили.

Господи, дайте Лере сил прожить эту жизнь, окончить медицинский, выпутаться с долгов родителей и отвязаться от Разумовского с его справедливостью, пожалуйста. Яркого наемника можно оставить. С ним хотя бы она может быть свободнее, не врать себе и ему и говорить о том, что тревожит. Шура, конечно, всё ещё пугает и Валерия мало, что о нем знает. Но доверять хочет. И откуда только это в ней и тем более к нему? Ответа, к сожалению, нет.

Лера закрывает глаза, надеется уснуть, хоть пару часиков поспать и забыть обо всем, как о кошмаре. Но сон, как назло не лезет и приходится встать. Она всё же переодевается в домашнее: в легкие шорты и футболку. А затем идет на кухню делать чай, хотя тут лучше бы кофе, но тогда она точно не уснет, а так можно попробовать погрызть гранит науки, списаться с Любой, узнать потом как дела у Томы и просто посмотреть профиль Шурика. Так, на всякий случай, узнать, когда тот был в онлайн.

Она делает себе чай, долго смотрит в окно. Там мрачный Питер и чайки, что сидят на проводах.

Саша пишет первым, спрашивает у неё, как дела, управилась ли она со своим кризисом ценностей и не хочет ли выпить кофе. Последнее Лера не хочет, но пишет прямо противоположное, а затем идет обратно в комнату с кружкой чая. Надо бы посмотреть есть ли у неё что-то приличное для кафе, да и вообще для встречи. Она не хочет собираться, словно на свидание, но выглядеть хорошо почему-то всё же важно. Ну, хотя бы чтобы недалекий Шурик сделал комплимент. Не какой-нибудь вульгарный, а что-нибудь нейтральное, по типу: «этот цвет тебе к лицу».

Кирилл провожает её в коридоре таким взглядом, что Лера хочет пару раз зарядить ему каблуками по голове и накричать, а ещё послать. Это её жизнь, отвалите все. Но она лишь молча обувается в туфли на небольшом каблуке и выходит, накидывая на свои плечи плащ кремового цвета.

Встречаются они в «Райден». Шура сидит за дальним столиком у окна, залипает в телефон. Весь он яркий, слишком заметный. Ему не хватает таблички: «эй, посмотрите на меня». Леру бы это рассмешило, если бы не разговор с Разумовским.

Она вещает сумку на спинку стула напротив и садится. Девушка берет в руки меню. Хочется чего-то, но знать бы ещё чего.

— Ты ела? Давай пообедаем. — Шура отрывается от телефона, бросает на неё взгляд, удивленно приподнимает одну бровь и ухмыляется, — Обворожительно выглядите, Валерия.

Лере хочется фыркнуть, но она лишь утыкается взглядом в меню от смущения и стыда. Черт возьми, она же реально одета, как на свидание: туфли эти, платье малиновое, клач. Девушка уверяет себя, что просто хотела выглядеть прилично и все. Ничего большего. Подумаешь, провозилась чуть больше положенного и слегка потрепала нервы Любе, пока выбирала, что одеть.

Она заказывает цезарь и кофе, но Шура настаивает ещё на десерте и Лера берет панкейки. Честно говоря, вообще не понимает, как себя вести после всего. У них как-то странно идет общение, хотя у них даже знакомство было необычным, а уж отношения совсем безумные. Хорошая девочка Лера с такими мальчиками не дружит, но хорошая девочка Лера уже заимела в подруге профессиональную воровку, а в друзья бывшего психопата. Это если даже не брать в расчет Волкова с его бешенной фурией.

Когда официантка уходит, Лере становится совсем неловко.

— Как ты? — спрашивает Саша, смотрит своим внимательным взглядом от которого мурашки по коже. — Отошла?

Сложные вопросы, потому что Лера пока не знает, как она себя чувствует, что ощущает, кроме бесконечной усталости и желания поплакать.

— Буду отдыхать и заниматься учебой. — всё же отвечает она.

— Сбегать от проблем, закапывая себя глубже. План — говно. Меняй. — Шура ухмыляется и его за это хочется ударить.

Господи, человек у которого есть плюшевая акула ещё будет учить её уму-разуму? Может послать его всё-таки куда подальше?

«Да, Лерочка, посылай, а потом кому ты будешь писать «забери меня, пожалуйста» и ныть о сломанном мировоззрении?»

— У тебя есть идеи? — девушка приподнимает одну бровь, смотрит в это насмешливое лицо, готовая выслушать его предложение.

— Уйти от Разумовского? — хмыкает тот.

— План — говно. Меняй. — Лера даже улыбается, возвращая этому радужному единорогу его же слова.

— Один: один, Лерка-Пантерка, но вариант рассмотри на досуге. — Шура ухмыляется, а затем им приносят заказ и тот просто желает ей приятного аппетита, приступая к еде.

Дальше беседа протекает на удивление просто: наемник неожиданно говорит, что решил вспомнить то, на что когда-то учился, освежить знания и может пойти по профилю. Лера вообще с удивлением обнаруживает, что у Шуры по мимо девяти классов есть какое-то образование. Она думала, что он, как и Волков бросил все, свинтил в армию, а потом на контракты, а тут оказывается нет, всё не так. По контрактам Александр пошел после того, как отучился и никуда не устроился, поэтому отправился на поле боя где нелегкая свела его с Волковым и не только. Зато татухи, по его мнению, классные набил. Лера в них ничего крутого не видела, но не осуждала. Ей бы правда не хватило храбрости даже на маленькое сердечко где-нибудь на щиколотке.

С Шурой как и прежде, когда она к нему привыкла, оказалось легко говорить. Его разговоры не о чем действительно отвлекали, да и приятно было так сидеть на виду у всех и болтать. То, что Разумовский видит их по камерам, она не сомневалась.

Они гуляют после по набережной. Шура останавливается, опасно свешивается на перила, говорит какую-то ерунду о том, что закаты здесь странные, но красивые. Лера думает, что он дурак. Какие закаты? Небо все ещё в грозовых тучах.

А потом он провожает её до дома и Лера чувствует себя, как в каком-то сериале.

Люба пишет ночью, спрашивает, как прошло свидание, а Макарова думает, какое свидание? Просто встреча, приятное времяпровождения и легкость с волнением после. На утро, конечно, вся магия вечера пропадет. Она проспится, включит мозг, напишет Разумовскому, что ей надо подтянуть учебу и вообще, он её уже достал, а потом сядет за свои долги.

После здорового восьмичасового сна жить намного легче. Хоть Лера и встает неохотно, но уже не засыпает на ходу, а это явный прогресс. Мама на кухни жарит блинчики и этот прекрасный запах сводит её с ума. На кухню она залетает раньше брата, с удовольствием утаскивая несколько блинов, пока мама шутливо не ругает и не заставляет сидеть и смазывать их маслом, чтобы ей быстрее управится. Лера так и делает: садится, смазывает, но блины все равно уплетает за обе щеки, вкусные же, да и когда Кирилл проснется, после него точно ничего не останется, а значит надо ловить момент.

А после она летит на практику. Нина Юрьевна её точно ждать не будет, а Лере ещё рефераты писать от руки в наказание за прогулы. Но хотя бы теперь она понимает своих однокурсников, которые умудряются учиться и работать. Действительно бессмертные люди. Лера в восхищении от них.

Нина Юрьевна встречает её радушно. Лере она нравится: милая, бойкая женщина, полноватая и низенькая, с ямочками на щеках и глубокими морщинами. Она наливает Лере чай, разрешает устроиться за столом медсестры и ровно в восемь часов начинает вести прием.

Всё, что остается Макаровой — это помогать ей и писать параллельно свои рефераты, чтобы потом с вежливой улыбочкой отдавать их в руки преподавателям, а хочется, если честно, швырнуть в заносчивые лица, будто те сами студентами никогда не были, не знают, как тяжело выживать в этой шкуре.

Так и проходит её день. Лера ловит себя на мысли уже вечером на остановке, что, возможно, всё налаживается.

И всё у неё будет хорошо.

А Рагнар совершенно не прав. Этот город ещё можно спасти.