Всем лучше было б — и природе, и нам,

Не свались мы,

В дремучих джунглях на ветвях

Тупиковых повисни,

Ведь наши предки не могли и помыслить,

Что мы́ здесь

Спустя эпохи будем ныть

Про бессмысленность жизни.

Но мы свалились и словили нехилый

Ушиб башки,

Мы первые шаги начинали

не с той ноги,

Соединясь

В порочные круги,

В запястья до мяса,

до крови́

Вцеплялись себе и другим.

Нам больно, но привычно

И даже удобно.

Можно ли

Ладони расцепить

И сцепиться во что-то большее,

Чем мы? Или ногтей и зубов

Будет слышен скрип,

Пока над нами не поднимется

Ядерный гриб?

В про́клятый род ни надежды,

Ни веры нет,

Я хочу обратно, обратно на дерево.

Я всего боюсь и ни в чём не уверена,

Я хочу обратно, обратно на дерево.

А может, лучше глубже копнуть,

Нырнуть, точнее —

Ведь всё живое вышло из вод

Нашей планеты.

А может быть, и нет,

Не нашей планеты?

А может, эта жизнь

Прилетела извне?

Но наши предки не могли и помыслить,

Что мы здесь

Спустя эпохи будем ныть

Про бессмысленность жизни...

Кого винить,

Что мы никчёмны, слабы и злы?

Мне так противно находиться с собой,

Хочу уплыть!

Грешно желать такого,

Но я ожидаю зова

Моря, чтобы

Смыть себя подобру-поздорову,

Мы все к нему придём

И в нём же закончим век.

Мне нужен только шаг:

Я уже не смотрю наверх,

И, жабры отрастив,

Я сказала тебе: "Прости,

Прошай, adiós!

Воду можно потрогать,

Не то, что воздух..."