Мне не плевать...

— Ты подходишь лучше всех! — припечатал Метатрон.

Сердце Азирафеля на секунду замерло и снова забилось с утроенной силой. Он не позволял себе думать о возможности вернуться на Небеса. С самого Армагеддона и не позволял. Раньше он не сильно-то и хотел туда возвращаться. Ну, то есть он был уверен, что не хочет туда возвращаться. Весь его смысл жизни был здесь, на Земле. Но когда путь на Небеса ему стал закрыт, этот запретный плод стал иметь определенную привлекательность. И Азирафель мог признаться себе, что иногда думал про Небеса. Но запрещал себе это делать. Правда, это было не очень сложно. Все же он любил свою жизнь на Земле. Весь этот земной комфорт. Привычные вещи и привычный уклад жизни. Вкусная еда. Его любимая книжная лавка. И его Кроули. Его друг. Куда же он без своего Демона. Шесть тысяч лет совместных похождений дорогого стоят. Но пожалуй, последние несколько лет переплюнули все эти тысячи… У Ангела было блеснули глаза от воспоминаний, но он встретился с внимательным взглядом Метатрона, и сердце сделало очередной кульбит, возвращая его к только что сделанному небывалому предложению.

Верховный Архангел…

Захватывающие перспективы!

Блестящие возможности!

Этого просто не может быть!

Но все же первое, что он ответил Метатрону (очень аккуратно произнося каждое слово):

— Но я не хочу обратно на Небеса! — и стараясь смягчить и оправдать это свое действительно смелое заявление, добавил с милой улыбкой. — Где я там буду брать кофе?

Но Метатрон был явно прекрасно осведомлен об истинных мотивах Ангела. Он сразу заговорил про его сотрудничество с Кроули. И Азирафель уже привычно приготовился оправдываться и возражать…

— Если ты будешь Верховным Архангелом, — объяснил ему Глас Божий. — Ты сможешь сам решать, с кем работать. Если ты хочешь снова работать с Кроули, то в твоих возможностях было бы вернуть своему другу Кроули полноценные полномочия Ангела. Хоть это и было бы необычно.

Азирафелю показалось, что рядом снова взорвался его ангельский нимб. Какое-то время он в ошеломлении не мог ничего видеть и слышать. Оглушенный и ошарашенный, он представлял, как возвращает Кроули статус Ангела. АНГЕЛА… радивсегосвятого… АНГЕЛА… Азирафаэль судорожно втянул воздух. Невероятная возможность. Небывалая. Одна на миллиард. Они оба будут Ангелами. И не просто Ангелами. На вершине мира. Они смогут принимать решения, смогут что-то менять. Как раньше. Только даже еще лучше.

Ангел снова задохнулся от восторга перспектив. Окрыленный и вдохновленный, он спешил в свою книжную лавку, хотел скорее обрадовать Кроули. Представлял, как изумится его дорогой Демон. Правда, нотка сомнения, закралась в его сердце… Ангел слегка волновался, что врожденная настороженность и скепсис друга могут не сразу дать ему поверить, что это отличная идея, и здесь нет никакого подвоха.

Но полный решимости его убедить в любом случае, отринув последние сомнения, он открыл дверь в книжную лавку.

***

— Вы с мистером Феллом совсем не разговариваете друг с другом!

— О, да мы постоянно болтаем, болтаем уже миллионы лет, — Кроули никак не мог взять в толк, в чем их соседки видят проблему. — Я скажу что-то гениальное, он в ответ ляпнет что-то смешное… — Кроули пожал плечами и откинулся на спинку кресла.

— Ты никогда не говоришь, что думаешь, — очень серьезно, но мягко сказала ему Мегги. — Нам это было нужно. Вам двоим это тоже нужно.

И эта фраза неожиданно резанула Демона. Ему и правда всегда казалось, что им с Ангелом и так все понятно. О чем тут еще разговаривать? Но вдруг он не прав? Вдруг это только ему все понятно? И может самое время расставить все точки на «i» в их отношениях. «Пока еще не слишком поздно», — мелькнула вдруг тревожная мысль. И Кроули передернул плечами.

Соседки попрощались, пожелали удачи и пошли на выход. И одновременно хлопнула входная дверь в лавке. Вернулся Азирафель.

Кроули поднялся с кресла навстречу. Нужно уже взять и сделать это прямо сейчас. Чего тянуть-то. Это же его Ангел. Что за черт? Почему же так трясутся руки, чего он так разволновался?

Демон привычным жестом стянул очки, за которыми прятал свои глаза от посторонних, и с ходу начал говорить:

— Слушай, короче. Мне нужно кое-что сказать. В общем, я начну говорить, а ты будешь слушать. Потому что если я не начну сейчас, то не начну никогда! — на последних словах он, наконец-то, поднял взгляд на Азирафеля, чтобы увидеть его глаза.

Его друг был сильно возбужден и просто сиял от радости. И еще он не готов был слушать Кроули, а намеревался срочно поделиться своей радостью, от которой его распирало.

— Как там говорят люди? — сияя глазами, перебил его Ангел. — Придержи лошадей! Понимаешь, у меня для тебя невероятно приятные новости!

— Правда? — переспросил Кроули. На секунду он вдруг подумал, что вдруг их осенила одна и та же идея. Это было глупо, но он правда подумал так в тот самый момент.

Но Азирафель, сбиваясь и путаясь, вдохновенно заговорил про невероятное предложение Метатрона сделать его, Азирафеля, Верховным Архангелом.

У Кроули сначала не было слов, и он слушал друга молча. Это было невероятно абсурдное и удивительно наглое предложение. Его всего передернуло. Как они смеют что-то предлагать после того, как эта небесная братия пыталась убить его Ангела?! А он, наивный, все еще способен безоглядно верить их обещаниям и словам. Да, Ангел там не был в тот момент, он не смотрел в холодные глаза и не слышал коронного «сдохни уже!» перед тем, как зайти в адское пламя.

Демон молча слушал, но то, что он об этом думает, крупными буквами читалось на его лице.

Но это был еще не финал! Самую драгоценную новость Ангел выдохнул дрожащим голосом — возможность вернуть Кроули статус ангела.

Демон ошарашено переспросил, не ослышался ли он. По его меркам, это было уже совсем за гранью.

От ответа сердце Кроули стремительно рухнуло вниз. Но не от содержания, нет, увы, от интонации. Убийственно было слышать, как восторженно его Ангел говорил, о возможности их совместного возвращения на небеса.

Но Демон намеренно проглотил его восторг до самого донышка. И, как можно более обыденно, произнес в ответ:

— Ясно. Но ты же сказал ему, куда ему надо пойти?

— Неет, — все еще улыбаясь, правда, уже как-то растерянно, ответил его наивный друг Азирафель.

Похоже сердце Кроули сегодня ждала такая же незавидная участь, что и в свое время самого Демона. Упасть и сгореть, рассыпаться пеплом по грешной земле. Ибо оно уже летело по направлению, кувыркаясь и серьезно набирая скорость.

Злость и обида за друга захлестнули его с головой.

— Мы не настолько жалки! Ты не настолько жалкий, Ангел! Они тебе не нужны. А мне и подавно. Меня позвали обратно в ад, я не пойду. И тебе не следует!

Кроули казалось, что эти слова заденут Азирафеля, приведут в чувство его гордость и самолюбие. Но ответ его просто ударил под дых.

— Разумеется ты отказался идти в ад. Вы же злодеи! Но Рай — это Царство Истины, Царство Света.

Демон не мог поверить, что слышит это от друга, с которым они вместе с невероятным трудом предотвращали чертов Армагеддон, задуманный «великолепным божественным замыслом».

— Когда рай уничтожит жизнь на Земле, это будет то же самое, что ад уничтожит, — выдавил он сквозь зубы, недоверчиво вглядываясь в глаза своего Ангела.

В свою очередь, Азирафель столь же недоверчиво и даже разочарованно смотрел сейчас на него в ответ.

— Ты же отказал ему?! — практически крикнул Демон, но голос предательски сорвался на хрип. Он порывисто шагнул ближе, с надеждой вглядываясь в голубые глаза.

— Ты же отказал ему? — повторил он, пока дымящийся комок (то что осталось от несчастного сердца Кроули) продолжал лететь прямо в пропасть.

— Если я буду главным, я смогу что-то изменить, — в голосе Азирафеля вдруг зазвучали полная уверенность и осознание правоты.

И Кроули мысленно взвыл. Как же это было по-идиотски наивно, но, главное, оставляло ему очень мало шансов разубедить своего самонадеянного и упрямого друга.

Азирафель в свое время видел весь процесс на примере самого Кроули. Ведь тот уже был главным, и тоже пытался что-то изменить. Они оба прекрасно знают, чем это все закончилось. Но Ангел, конечно, уверен, что он-то сейчас не оплошает. Невероятно по-идиотски, но с этим хоть есть шансы справиться.

— Я не успел сказать, то что хотел, — Демон решил идти ва-банк.

Это важная вещь для них обоих. Возможно это приведет его Ангела в чувство. Окажется ВАЖНЕЕ всего остального.

— Поэтому скажу сейчас. В общем, мы… мы с тобой давно знакомы… мы на этой планете давно, я и ты! — Кроули осторожно подбирал слова, чтобы ничего не испортить, но говорил открыто и от сердца, глядя другу в глаза.

— Я всегда на тебя полагался, а ты полагался на меня. Мы тандем, команда, команда из нас двоих.

Кроули видел с каким волнением и откликом Азирафель слушает его речь. Это вселяло уверенность. И он продолжил с еще большим напором:

— И мы всю жизнь делали вид, что это не так, — на этом моменте он немного запнулся потому что подумал, что, пожалуй, лукавит. Да и у Ангела так явно вспыхнули глаза… — Ну, в последние несколько лет не особо… и я хотел бы… — Голос снова начал его подводить. Это было, чертпобери, первое столь откровенное признание в его жизни. — Раз уж Гавриил и Вельзевул могут вот так взять и уйти вдвоем. То и мы можем!

Во время его речи по лицу Ангела прошла целая гамма чувств. Начиная от изумления, что он это все действительно слышит, до радости — это все слышать. Да, да, Демон в этом нисколько не сомневался.

Так что заканчивал он совсем на подъеме:

— Только я и ты. Не нужен нам рай, и ад тоже не нужен. Они все токсичные! Нужно остаться командой из нас двоих. Ну как, что скажешь?

Но Азирафель уже отрицательно мотал головой. Он явно был захвачен признанием друга, как будто давно ждал таких его слов, но сейчас хотел предложить ему что-то свое.

Ангел шагнул к нему в порыве так близко, как никогда до этого. И глядя в глаза, с жаром сказал:

— Пойдем со мной! На Небеса! Я буду ими управлять. А ты будешь моим заместителем.

Кроули словно оцепенел от этих слов. Смотрел в эти горящие чужим для него светом голубые глаза и думал, как оказывается плохо он знает своего Ангела. Что же получается, совсем его не знает?

— Мы можем все изменить! — как заклинание промолвил Азирафель, явно серьезно испуганный потерянным лицом Демона.

— Не бросай свою лавку, — ответил тихо Кроули. Но это прозвучало таким тоном, что в воздухе зазвенело явственное: «Не бросай меня, Ангел».

— Ох, Кроули… — лицо Ангела исказилось болью, он отступил на полшага, не отводя при этом взгляд.

Демон смотрел, как в последний раз.

Сердце уверено достигло дна и держалось сейчас только силой их взгляда.

— Ничто не вечно… — с болью вымолвил Ангел.

— Да, — кивнул Кроули, этим простым движением рассыпая черный комок сердца кучкой мертвого пепла. Он отвел взгляд. — В общем-то, верно. — Нужно было заканчивать.

Технично нацепил на глаза очки, бросил коротко:

— Удачи, — и направился к выходу.

— Как удачи? Кроули, Кроули, вернись! — закричал смертельно напуганный Азирафель. И Демон обернулся на пороге. С застывшим как маска лицом, с черными наростами очков на месте глаз. —… на Небеса… — Умоляюще добавил Ангел. — Мы можем с тобой… — Он запнулся, но потом продолжил с энтузиазмом. — …работать вместе! Ангелы, вершащие Добро!

Лицо Демона оставалось таким же безжизненным. После последних слов, он отвел взгляд в сторону. Кажется, ему хотелось зажмуриться, а может быть еще и заткнуть уши.

«Что ты несешь, Ангел?» — читалось во всем его облике, пока горстка пепла смешивалась на полу с книжной пылью…

— Ты мне нужен! — голос Азирафеля внезапно сорвался на крик. А потом Ангел смог с собой справится и напряженно, и очень весомо сказал:

— Думаю, ты не понимаешь, что я тебе предлагаю.

Демон, стоявший как изваяние, внезапно обернулся. Глаз за очками было не видно, но голос зазвучал неожиданно мягко.

— Понимаю, — он оказался даже без ноток горечи, только с искренним неразбавленным сожалением. — И понимаю даже лучше, чем ты.

Он смотрел на Ангела и как будто прощался, запоминал их последние минуты наедине.

У Азирафеля внезапно потемнело лицо, он вдруг осознал, что это… конец. Но мгновение спустя он уже поджал губы, кивнул и через силу улыбнулся.

— Что ж… Значит это все, — констатировал он натянутым тоном.

— Слушай! — Кроули поднял вверх палец. — Слышишь? — на губах скользнула едва заметная усмешка.

Ангел было прислушался, но потом раздраженно поджал губы:

— Ничего я не слышу! — он совершенно не хотел продолжать дальше этот бессмысленный фарс.

— Вот именно! Нет пения соловьев! — припечатал его Кроули. Без злости, но достаточно весомо, чтобы с лица Азирафеля вмиг слетело все напускное и натянутое, и он увидел его истинное, настоящее лицо, потерянного, несчастного Ангела.

— Дурак ты… — хрипло сказал Кроули. — Мы могли бы быть… вместе.

Это было очень больно. Но он не щадил сейчас ни свои, ни его чувства.

Ангел дернулся и отвернулся. Это оказалось совершенно невыносимым для обоих.

Демон сам не понял, как оказался вдруг совсем рядом. Схватил его за лацканы пиджака и дернул к себе, накрывая его губы своими губами. Сквозь очки он видел родные голубые глаза, которые остались открытыми в начале поцелуя у обоих.

И он мог с уверенностью сказать, что совершенно ошарашенный внешне, внутренне Азирафель рванулся ему навстречу.

Это длилось совсем недолго, буквально несколько секунд. Руки, сначала обнявшие Кроули за плечи, внезапно словно в панике разжались, и он тут же разжал свои пальцы, освобождая пиджак Ангела.

Лицо Азирафеля было искажено внутренней борьбой и нестерпимой болью, он с трудом дышал, и было ощущение, что он сейчас зарыдает.

А Кроули мог только ждать его решения. Какое бы оно не было. Он сделал на сегодня уже все. И даже больше, чем все.

А Ангел с искаженным лицом, но глядя прямо в глаза, с усилием произнес:

— Я прощаю тебя…

Смысл слов был предельно ясен.

Кроули больше не мешкал. Бросил через плечо:

— Плевал я, — и стремительно покинул книжную лавку.

Ушел он правда недалеко. Остановился возле машины. Не мог заставить себя уехать. И снова это было очень глупо, но он должен был увидеть своими глазами, как Ангел зайдет в лифт. А вдруг что-то пойдет не так. Ведь так часто, по обыкновению, что-то, матьего, идет не так. Например, Ангел передумает. Пошлет Метатрона к черту и никуда не пойдет. Останется в своей книжной лавке, потому что… потому что просто останется.

Кроули оперся на машину. Его обтекали люди. Бесконечный людской поток.

Дверь книжной лавки открылась.

Он смотрел как Азирафель следует за Метатроном. Еще один наивный Ангел, который решил, что он в силах потягаться с божьим замыслом. Видел, как Азирафель обернулся почти у самого лифта. Это было последнее чудо Кроули. Он очень хотел, чтобы этот момент навеки отпечатался у Ангела в голове. Эта улица, книжная лавка, машина и рядом Кроули.

— Мне не плевать, Ангел.

Двери лифта плавно задвинулись.