В рабочий полдень

Регулярный тридцатиминутный перерыв оставался правилом, обязательным к исполнению для всей элиты, программы охраны труда зорко следили за его соблюдением. Каждый планировал себе «окно» по скользящему графику — и оникс Минори Одо исчез из зоны доступа ровно в тринадцать ноль-ноль. Рауль Ам изучил собственную сегодняшнюю сетку, внес изменения, смахнул незавершенное в стазис и вышел из лаборатории. Куда идти, он знал совершенно точно: зимний сад восточного крыла.

В саду было ослепительно; солнце ярилось в самом зените, тени испуганно поджимали хвосты и норовили заползти глубже под еловые лапы, под каменные скамьи, а тень центрального, черного с белыми прожилками обелиска и вовсе сошла на нет, будто нырнула в землю. Главу своей дипломатической службы Ам, как и ожидалось, обнаружил на одной из скамеек: тот аккуратно разулся, прихватил волосы парой шпилек и сидел, обхватив руками колени и запрокинув голову, с безмятежно-покойным видом.

Рауль обошел скамью, уселся на подлокотник и блаженно вытянул ноги.

— Прежде не замечал тебя здесь в час полуденного ужаса.

Плечи у него за спиной виновато дрогнули.

— Другого времени сегодня нет.

Он невольно улыбнулся.

— Что, шеф загрузил работой?

— А вы откуда знаете? — безупречно разыгранное изумление.

— Умница. Начальство следует регулярно ставить в тупик, причем как можно более простыми вопросами.

— Я нечаянно, шеф.

— Верю. Сегодня после вечернего брифинга свободен, но перед отбытием оповести того рыжего недоотпущенника: мне нужно подобрать новую фурнитуру. С каталогом пусть явится в Институт, время назначу.

Одо понятливо кивнул. Если дело настолько деликатно, что требует личной встречи, то каталог фурнитуры — идеальная ширма, он скроет любой разговор, а за стены Танагурского Института бионики и генной инженерии не просочится ни единого лишнего слова. Тем не менее, оникс осторожно поинтересовался:

— Значит, вы уже отсмотрели ментограммы своего Рэя, шеф? Тогда я…

— И не мечтай. Своего фурнитура оставлю при себе, здесь. Но шлифовать его будем одновременно с Томасом и Оскаром, — Ам усмехнулся, припомнив, в каком холодном вьюжном бешенстве был Аиша, когда выяснилось, что его Томаса задело скандалом, и он тоже остается без прислуги. Дворняга Ясона была настоящей чумой! — Из них двоих можешь приписать к своему ведомству любого.

— А если обоих, шеф?

— Ну и аппетит. Как отдохнешь, изложи свои соображения, гляну. Весь мой богатый опыт вопиет, что ты снова задумал чертовщину.

Даже не оборачиваясь, Рауль мог точно сказать, что оникс гордо сверкнул глазами и с чертежной прецизией провел кончиком пальца по белой прожилке на спинке скамьи.

— Так точно. Задумал. И эта чертовщина должна помочь нам проскользнуть между большими неприятностями.

— Узкой тропой меж безднами, которые манят и зовут?

— Да. Должны пройти, шеф. Хотя бы потому, что они, — оникс кивком указал на обелиск, — не удержались.

Рауль покачал головой.

— Они были людьми, кёзу-ним. У них почти не было шансов.

В ответ на прозвище плечи смущенно проросли острыми лопатками (крылья у него режутся, что ли?), крутанулись, и Минори Одо сел на скамью как положено, опираясь на спинку. Обуваться, правда, пока не стал. Рауль невозмутимо продолжил:

— Но мы — дело другое. Чтобы пройти меж Сциллой и Харибдой, помнится, хватило одного золотого волоса, из одного-единственного источника. Наш же Создатель озаботился, чтобы источников было как минимум в тринадцать раз больше.