Открыв дверь в тёмную квартиру, парень вдохнул затхлый воздух. Так пахнет помещение, в котором никто долгое время не жил. Тяжело вздохнув, он включил свет и поставил тяжёлый чемодан в коридоре. Белый свет больно резанул по глазам. Поморщившись, он подумал, что надо сменить лампочки.

Хлопнув входной дверью, не разуваясь, он прошёл внутрь квартиры. Ничего не изменилось. Все вещи на своих местах. Будто и не было этих пяти лет. Задержав взгляд на фотографиях, он медленно прошёл в свою спальню.

И здесь ничего не изменилось. Тётя хорошо позаботилась о квартире за время его отсутствия. Книги всё также стояли на полках. На стене картина с морским пейзажем. Идеально заправленная пушистым покрывалом кровать. На письменном столе фото.

Парень взял в руки фотографию и бережно провёл длинными пальцами по изображению. Почему он не забрал это фото с собой? Думал, что так будет легче. Он ошибся. Как и во многом. Жизнь наглядно показала, в чём он был не прав. Но после драки кулаками не машут. Всё случилось, как случилось. И теперь только остаётся сожалеть. А он сожалел, глядя на тёмные любимые глаза, смотревшие с фото с детской наивностью. На родную улыбку. На родинку под губой, которую он так любил целовать.

Проглотив застрявший комок в горле от нахлынувших чувств, Тэхён поставил фото на место. Надо разобрать вещи и принять душ. Тэ повернулся, чтобы пойти за чемоданом. Его взгляд упал на надпись на косяке двери. «Тэ+Гук» корявым почерком Чонгука. Прикоснувшись к буквам, Тэ грустно улыбнулся. Будет тяжелее, чем думал. Он, как всегда, ошибся.

Стоя под горячим душем, Тэхён прислонился лбом к холодному кафелю. В голове звучал полный боли крик Чонгука: «Тэхён, нет! Пожалуйста, не поступай так со мной!». Парень тряхнул головой, прогоняя воспоминание, и подставил лицо под струи воды.

У него теперь есть всё, чего он так жаждал: всемирная известность, деньги, уважение, тысячи поклонников. Но у него нет главного. Того, что он на всё это променял. Того, кого он на всё это променял. Мечта сбылась. Только ему противно. У любой победы есть своя цена. Кассир судьбы всегда предъявляет счёт. И он расплачивается. Пять лет рана на сердце не заживает, кровоточит и даже не думает зарубцовываться.

Он вернулся. Он больше не мог терпеть. Тэхён чувствовал, что ещё чуть-чуть, и он перегорит. Ему нужно было увидеть Чонгука, пусть даже издалека. Ему жизненно необходимо было увидеть Чонгука. Иначе он бы подох прямо на подиуме, на одном из грёбанных модных показов. Это желание оказалось сильнее здравого рассудка. Он в один момент собрал чемодан и улетел из Франции домой, никого не предупредив. Только лучший друг знал, где он сейчас находится. Ему было на всё плевать. На контракты, на показы, на съёмки.

Тэхён даже не задумывался, что у Чонгука уже совсем другая жизнь. И, возможно, у него есть любимый человек. Эти мысли пришли ему в голову только сейчас. Но если это так, он не будет мешать Чону. У него на это нет никакого права.

Выйдя из душа, он почувствовал дикую усталость. Хотелось рухнуть на кровать и заснуть крепким сном без сновидений. Сны он перестал видеть ещё пять лет назад.

Тэхён посмотрел на два тёмных окна в соседнем доме. Прямо напротив его. Он со страхом и трепетом ждал, когда в этих окнах загорится свет.

***

Рёв мотоцикла нарушил звенящую тишину маленького дворика. Резко остановившись у первого подъезда, водитель заглушил мотор. Пассажир ловко спрыгнул на землю. Парень стянул чёрный шлем с головы и отдал пилоту.

— Спасибо, хён, — Гук попытался пригладить взъерошенные волосы. — Поскорее бы починить своего малыша. Я без него как без рук.

— Точнее, как без ног, — хмыкнул водитель мотоцикла. — Завтра в девять утра привезут новые запчасти. Не проспи! Я точно просплю. Вся надежда на тебя.

— Хорошо, — буркнул Чонгук.

— Ладно, я погнал, — парень завёл мотор. — Не дрочи много!

— Юнги, иди в жопу! — огрызнулся Чон, улыбаясь.

— Если только в твою, малыш!

Юнги, подмигнув Чонгуку, опустил стекло шлема и рванул с места, оставляя после себя горький запах выхлопных газов.

— Вот же засранец, — пробормотал Чонгук.

Похлопав по карманам своей кожаной куртки, он вытащил сигареты. Взяв зубами одну, Чонгук с наслаждением закурил. Выдыхая сизый дым, он по привычке поднял глаза на знакомые окна. Гук рассеянно похлопал глазами, а затем и вовсе их протёр, решив, что ему привиделось. Вместо слепых окон, которые Чон видел каждый вечер вот уже пять лет, он увидел свет, мягко струящийся во двор. Сердце застучало быстрее. Этого не может быть! Он столько ждал этого! Он так надеялся увидеть этот свет. Раньше. Не сейчас. Зло затушив окурок о мусорку, стоящую рядом, Чон направился в свой подъезд. Сейчас уже не нужно!

***

Чон устало вошёл в свою квартиру. Бросив ключи в прихожей на тумбочку, он направился прямиком на кухню. Парень машинально поставил чайник. Гук старался занять себя домашними делами. Только бы не смотреть в окно. Вымыв посуду, оставшуюся после завтрака, Чонгук заварил себе чай и на скорую руку сделал бутерброды. Что-то посущественнее готовить не было ни сил, ни желания. Он прошёл в гостиную, таща с собой большую тарелку с едой и кружку с ароматным чаем. Плюхнувшись на диван, Гук включил телевизор. Он попытался сосредоточиться на новостях, но выходило из рук вон плохо. Все его мысли то и дело возвращались к тому, кто зажёг свет в окнах напротив.

— Не смотри! Ты сильный! Ты справишься! — повторял он себе, как мантру.

Но глаза, как магнитом, тянуло посмотреть, горит ли ещё свет.

— Так! Всё! Хватит! — громко сказал Гук, поднимаясь с дивана. — В душ и спать!

Выйдя из душа в одних пижамных штанах, Чонгук потянулся, разминая ноющую спину.

— Эх, массаж бы сейчас. Но личного массажиста вы, Чон Чонгук, не имеете. Так что не выпендривайтесь и ложитесь баиньки, — пробормотал он сам себе под нос.

Но прежде чем лечь в кровать, он не удержался, вновь вглядываясь в соседний дом. На него снова смотрели два слепых окна. Свет погас.

***

Тэхён забыл, как дышать, когда увидел Чонгука в окне. Трусливо выключив свет во всей квартире, он напряжённо всматривался в окно напротив. Его Гук. Точнее уже не его. Он изменился. Возмужал. Раздался в плечах. Светлые волосы стали вновь тёмными. Коротко подстриженные, они очень шли Чону. Тэ из-за шторы наблюдал, как его бывший парень что-то готовит на кухне. Сердце проламывало грудную клетку Кима. Как же он скучал. Он бы сейчас всё отдал, чтобы иметь возможность прикоснуться к этим тёмным волосам и поцеловать родинку под губой. Когда Гук вышел из душа, бедное сердце Тэхёна, казалось, словило мини инфаркт. От прежней фигуры Чона ничего не осталось. Тэ жадно рассматривал накачанные плечи и рельефный пресс. Правая рука сплошь была покрыта татуировками. Его маленький мальчик вырос и стал настоящим мужчиной. Жаль, он не видел, как это происходило.

А когда Чонгук с грацией тигра потянулся, Тэ нервно сглотнул и ощутил, как стало тесно в штанах. Давно он не возбуждался просто от того, что смотрит на кого-то. Всё это он списывал на стресс, присущий его профессии. Оказывается, стресс тут не причём. Он, видимо, не на тех смотрел. Свет погас. И Чонгук исчез. Тэ посмотрел вниз.

— Здрасте. Приехали, — пробормотал он и отправился в ванную дрочить на светлый образ бывшего парня.

***

— Ну, ты его видел? — с экрана телефона смотрели красивые раскосые глаза Чимина.

Чимин был с макияжем на лице. У него была съёмка. Он выкроил минутку, чтобы позвонить другу. Чим знал о большой любви Тэхёна и искренне ему сочувствовал.

— Видел. Чимин, он стал таким… таким…

Тэ не мог подобрать нужные слова.

— Каким? — прищурился Пак.

— Горячим. Он и раньше был огонь, но сейчас это что-то невообразимое.

— Ты с ним разговаривал?

— Нет. И боюсь, он не захочет со мной разговаривать.

— То есть, ты подсматриваешь за ним из окна, а потом просто идёшь дрочить в душ?

— Не всегда в душ, — хмыкнул Тэ.

— Блять, ты что, дрочишь на него прямо у окна?!

Тэхён стыдливо опустил карие глазки.

— Ты в курсе, что ты извращенец?

— А что я могу сделать?

— Например, выйти на улицу и сказать ему: «Привет».

Чимин снисходительно посмотрел на Тэ и поправил свою длинную чёлку.

— Боюсь. Ещё чуть-чуть позалипаю на него и уеду. У него вроде бы есть парень. Зачем мне лезть в жизнь Чонгука? Я сам от него отказался. Не могу я заявиться к нему на порог со словами: «Здравствуй, роднулька, вот и я. Не ждал? А я припёрся». Уеду, и он не узнает, что я приезжал. Я по вечерам даже свет не включаю, чтобы не спалиться.

— Почему ты решил, что у него есть парень?

— Его каждый вечер кто-то подвозит на мотоцикле домой.

— Так, может, это просто друг. Ты же этого парня в квартире Чонгука не видел?

— Нет.

— Тэ, не надумывай. Просто поговори с ним.

— Тэ?!

На заднем фоне раздался грозный низкий голос.

— Пиздец, — сдавленно прошептал Чимин. — Папочка Ким здесь.

— Где эта скотина?! — зарычал голос, приближаясь к Чимину. — Где эта сука с лицом ангела?! Дай сюда телефон!

На экране показалось красное от гнева лицо работодателя Тэхёна.

— Ты, блять, где?!

Если бы Намджун мог задушить Тэхёна через телефон, он бы это сделал.

— Джун, успокойся. Всё под контролем, — спокойно сказал Тэ.

— Под каким, блять, контролем?! Всё в пизду! Съёмки, контракты! Тэхён, что ты творишь? Ты всех подвёл!

— У него любовь, — пролепетал издалека Чимин.

— У него любовь, а у меня деньги! На хую я вертел вашу любовь! Жопу в руки и марш обратно, иначе я тебя на лоскуты порву!

— Бессердечный ты, Ким! — раздался голос Чимина.

— Пак, не лезь! А то и ты отгребёшь сейчас за компанию! — рычал Намджун. — И вообще, вали на площадку! Тебя все ждут!

— Намджун, я вернусь, когда посчитаю нужным, — твёрдо произнёс Тэ.

— Тэхён!

— Иди в задницу, Ким Намджун! — процедил сквозь зубы Тэхён. — Я вернусь, когда вернусь!

Тэхён сбросил вызов.

Он сладко потянулся на кровати. Наверное, надо сходить в магазин. Доставку ждать долго, а есть-то хочется. Чонгук в это время на работе, и навряд ли он его встретит. Тэхён уже неделю сталкерил бывшего парня, не высовывая нос на улицу. Стены квартиры начали на него давить. Он знал, во сколько Гук уходит и во сколько возвращается. И, судя по времени, у Тэ есть ещё пару часиков в запасе.

***

— Джин, ну вот нахера нам цветы в гараже? — возмущённый Юнги с чумазым лицом уставился на друга.

— Для антуража! — хмыкнул Сокджин и, высыпав со стеклянной банки какие-то гайки, пошёл наливать воду.

— Он шибанутый! — констатировал Мин, поправляя лямки тёмно-синего джинсового комбинезона. — Гук, пива хочешь?

— Хочу, — послышалось из-под разобранной машины.

— Ну, так сходи. Я устал, как собака.

Юнги устало завалился на небольшой кожаный диванчик. Раздалось фырканье, и из-под машины вылез Чонгук.

— Хён, ты нахальная морда!

— Какая есть. Всё, закругляемся. И вообще, я хочу сегодня нажраться. Как ты на это смотришь?

Гук пожал широкими плечами в майке без рукавов.

— Что слышно от Дивы?

— Ничего. Я сомневаюсь, что это был он. Больше в его квартире я свет не видел. Скорее всего, это была тётушка Соён.

— Гук, ты скучаешь по нему? — спросил серьёзно Юнги, вертя в руках гаечный ключ.

— Нет, — коротко бросил Чон.

— А мне кажется, что да, — хмыкнул Мин и, отбросив ключ в сторону, достал сигареты.

Чонгук нахмурился и с недовольным видом забрал у Юнги пачку.

— Юнги, сколько раз тебе говорить? Не кури в мастерской! Спалишь всё к ебеням!

— Не бухти, папочка, — сладко пропел Мин.

Показался Сокджин. Он любовно поставил в банку букет больших ромашек.

— Джин, давай сегодня напьёмся, — предложил Юнги, вставая с дивана.

— Не могу. У меня свиданка.

— Кто счастливчик? — поинтересовался Гук.

— Счастливица, — буркнул Ким. — Я по девочкам, мои голубые мальчики. Девушки — мой осознанный выбор. Так что хорош меня подкалывать.

— Джини, мы хоть с Гуком и танцуем на той стороне радуги, но вот из нас троих только по тебе можно сказать, что это ты у нас голубее яиц дрозда.

— Это почему же?

Джин повернулся к Юнги и уставился на него своими невероятными глазами, на которые залипали люди обоих полов.

— Возьми хотя бы цветочки, которые ты припёр, — скривился Юнги.

— Вот смотрю я на твоё вечно недовольное ебло и думаю, как ты сам себя ещё не отравил своим ядом, — зло прищурился Сокджин.

— У меня иммунитет.

Мин показательно поднял палец вверх.

— Мужики, не ругайтесь, — устало произнёс Чонгук. — Пойдёмте по домам. Юнги, бухаем у тебя или у меня?

— У тебя, Чон. Ты сходишь в магазин, а я пожрать приготовлю.

— Замётано.

Парни втроём вышли из гаража. Сокджин направился к своей машине, а Гук с Юнги к мотоциклу Мина.

— Эй, малыши, — окликнул их Джин. — Можете завтра к полудню приезжать, я сам доделаю Мазду.

— Добрейшей ты души человек, — заулыбался Юнги и проорал: — Я тебя люблю, Джини!

— И я тебя люблю, засранец, — усмехнулся Джин, садясь в машину.

***

Тэхён медленно шёл вдоль полок с лапшой быстрого приготовления. Он так давно ничего подобного не ел.

Во Франции он посещал дорогие рестораны и уютные очаровательные кафе. Там лапшу не подавали. А когда был в Сеуле, то ему было не до рамёна. Вечные диеты. Намджун его, как мальчика отчитывал за каждый набранный килограмм. Хоть Джун был владельцем модельного агентства, где работал Тэ, но он был ему ещё и другом. Поэтому, выбирая рамён, Тэхён чувствовал укоры совести за то, что подвёл Кима. Но он потом извинится и всё отработает.

Зазвенел дверной колокольчик, говорящий о новом посетителе маленького магазинчика. Тэ обернулся и ахнул. В дверях во всей своей красе стоял Чонгук.

В чёрной кожаной куртке и обычных тёмных джинсах он был для Тэ самым красивым человеком на планете. Самым красивым, самым любимым, самым желанным. Гук, не обращая внимания на Кима, слегка поклонился продавцу за кассой и направился к отделу со спиртным. Тэхён, натянув маску на лицо, пригнулся и гусиным шагом пополз к выходу, забыв про лапшу.

— Чуть не попался, — выдохнул Тэ на улице.

***

Уже начало смеркаться. Постепенно на улицах загорались фонари. Относительно Сеула, их небольшой город был довольно красивым. Здесь были и старые здания, и новомодные жилые комплексы. Были и клубы, и галереи, множество ресторанов, кафе, кофеен. Всё утопало в изумрудной зелени и ярких гортензиях. Здесь было всё, что нужно для комфортной жизни. Но Тэ когда-то так не хотел жить в Асане. Он мечтал о Сеуле. Он мечтал о Париже, Лондоне, Милане. И когда Намджун, встретив его на одной из улиц Сеула, предложил ему стать моделью, Тэ, не раздумывая, согласился.

Он уехал из Асана, не подозревая, что здесь он оставил самое главное. Здесь он оставил своё сердце. Он жестоко расстался с Гуком, выбрав мечту. Тэ не хотел, чтобы Чонгук его ждал, так как не был уверен, что вообще вернётся. На тот момент он посчитал, что сорвать пластырь разом будет более человечным, чем давать обещания, которые ты не сможешь выполнить, и терзать ещё больше душу любимого человека. А Гук был и остаётся любимым. Он — его первая любовь. И, как показала практика, похоже, последняя. Он не смог забыть оленьи глаза и кроличью улыбку. Так же, как и надрывный вопль от боли.

Сам не заметив как, он свернул в тёмный переулок. Натянув на голову капюшон дизайнерской байки, Тэ поёжился. Стало прохладно.

— Эй! Куда так спешим? — раздалось позади Тэхёна.

Ким обернулся и увидел троих явно подвыпивших парней. Один из них нагло ухмылялся, сканируя фигуру Тэхёна плотоядным взглядом. Тэ его узнал. Они учились вместе в школе. Он и тогда не отличался особым умом. Сейчас, видимо, ничего не изменилось. Парни подошли к Тэ.

— Чего молчишь, красотулька? Немой, что ли? — бывший одноклассник резко подался вперёд и стянул маску с лица Тэ.

— Кого я вижу?! Сам Ким Тэхён! — ухмыльнулся он. — Что потерял в нашем городишке король подиума?

— И тебе привет, Субин.

Тэ гордо поднял голову и посмотрел прямо в глаза одноклассника.

— Если ты забыл, то это мой родной город.

— Да нет! Это ты, похоже, забыл, что родился здесь! — дыхнул на Тэхёна перегаром Субин. — Послушай, Ким, а сколько километров членов тебе пришлось отсосать, чтобы добиться таких высот?

— Да пошёл ты! — зло процедил Тэхён.

— Видно, ты владеешь минетом виртуозно, раз твоя задница взлетела так высоко, — неприятно заржал Кан Субин. — Может, и нам по старой дружбе оформишь?

Он прикоснулся к лицу Тэхёна и провёл пальцем по губам.

— Смотри, какие у тебя блядские губки. На моём члене будут идеально смотреться.

— Руки свои убрал, падла!

Тэхён с силой ударил по руке Субина.

— Ах ты сука! — заорал тот. — Не хочешь по-хорошему? Так мы можем заставить!

— Попробуй, тварь! — Тэ ударил первым.

Он уже лежал на земле, закрывая голову руками. Удары сыпались со всех сторон. Тэ чувствовал, как из губы течёт кровь, а глаз начал заплывать.

«Эх, Намджун, если я и захочу сейчас вернуться назад, то навряд ли с такой рожей я тебе нужен буду во Франции».

— Поднимите эту сучку! — приказал Субин. — И джинсы с него снимите. Я буду первым.

— Трое на одного? Серьёзно, Субин? — раздался до боли родной голос.

— Чон, проваливай! — Субин мерзко улыбнулся. — Ну, или, если хочешь, присоединяйся.

— Я не дегенерат, Кан, — хмыкнул Чонгук и поставил пакет на землю.

Прищурившись, Чонгук показательно хрустнул пальцами, разминая руки.

— Ну что, парниши? Кто хочет первым попасть в больничку?

Тэхён услышал, как чья-то челюсть с хрустящим звуком встретилась с кулаком, и потерял сознание.

***

— Парень, ты в порядке? — заботливо поинтересовался Чон. — Может, скорую вызвать?

— Нет, — прохрипел Тэхён, приходя в сознание. — Не надо.

Вокруг, кроме Чонгука, уже никого не было.

— Давай руку, я помогу тебе встать. Ты идти можешь?

Тэ подал руку, понимая, что Чонгук его ещё не узнал. Тэхён поморщился и встал. Порванная байка лоскутами висела на худощавой фигуре Кима, открывая вид на обнажённое тело с кровоподтёками.

— Спасибо, Гук, — сказал Ким.

— Гук? Мы знакомы? — удивлённо спросил Чонгук, напряжённо вслушиваясь в голос.

Он пристально посмотрел на разбитое лицо и выдохнул:

— Тэхён?

— Здравствуй, Чонгук. Давно не виделись.

Всего на секунду Тэ увидел в глазах Чона промелькнувший огонёк радости. Но он тут же исчез. Глаза заблестели напускным равнодушием.

— Привет. Пойдём, я провожу тебя до дома. Ты точно не хочешь в больницу?

— Нет. Не хватало, чтобы завтра все заголовки в СМИ пестрели: «Ким Тэхёна избили и хотели трахнуть в подворотне».

— А, ну да. Ты же у нас звезда, — язвительно хмыкнул Чонгук и снял куртку. — Надень. Не надо привлекать к себе лишнего внимания.

— Спасибо, — пробормотал Тэ.

Шипя от боли, он надел куртку.

— Не за что, — просто ответил Чон и поднял с земли пакет.

Они молча шли до самого дома. Тэхён не знал, что говорить. Извиниться? Но он чувствовал, что Чонгуку его извинения до фиолетовой звезды. Спрашивать о делах или болтать о погоде не хотелось. Он просто шёл, пытаясь унять бешено колотящееся сердце. Чон вытянулся и стал почти на голову выше его. В брови и губе появился пирсинг. Лицо, которое он до сих пор видел издалека, стало более мужественным, утратив детскую пухлость щёк. И взгляд изменился. Он больше не смотрел на него с любовью. Равнодушие в тёмно-карих глазах. Но он это заслужил. Тэ тяжело вздохнул.

— Тебе больно? — задумчиво поинтересовался Чон, выныривая из своих мыслей.

Они уже вошли в знакомый дворик.

— Жить буду.

— Тебе надо обработать раны. Сам справишься? — спросил Гук, стараясь не смотреть на Тэ.

— Да, Чонгук, — тихо сказал Тэхён.

Хотя ему очень хотелось, чтобы Чонгук поднялся с ним к нему домой.

— Тэхён?

Гук вдруг пристально уставился на лицо Кима.

— Почему ты вернулся?

— Дела, — соврал Тэхён.

Не мог же он, в самом деле, рассказать Чонгуку, что приехал, чтобы подрочить на него, стоя у окошка.

— Понятно. Пока, Тэхён. Спокойной ночи.

Чонгук быстрым шагом направился в свой подъезд и исчез за железной дверью, оставляя Тэ одиноко стоять в его кожаной куртке. Тэхён вытер кровь с губы и пошёл домой. Зайдя в квартиру, он включил свет. Чонгук знает, что он здесь. Больше незачем шифроваться. Тэ стянул куртку и направился в ванную. Стоя перед зеркалом, он рассматривал своё разбитое лицо.

— Вы красавчик, каких поискать, Ким Тэхён, — пробормотал он.

Ким устал. Пережитый стресс давал о себе знать. Тело болело. Обработав кое-как ссадины, он рухнул на кровать, не глядя на окна напротив. Обняв куртку, Тэ вдохнул запах Чонгука. Такой родной, с незнакомыми нотками машинного масла и бензина. Глаза медленно закрылись, и Тэ уснул.

Впервые за последние пять лет Тэхёну в эту ночь приснился сон.

***

— Гук, отлепись от окна, — пробормотал изрядно захмелевший Юнги.

Он взъерошил свои пепельные волосы и налил ещё по стопке соджу.

— Давай выпьем.

— Почему он до сих пор не выключил свет? — прошептал Чон. — Может, ему плохо? Его здорово отделали эти уроды.

— Ты за него переживаешь, — сделал вывод Мин и залпом выпил стаканчик.

— Блядский Ким Тэхён! — выругался Гук. — Зачем он вернулся?

— Ты его до сих пор любишь, — хмыкнул Юнги, уверенный в своей правоте.

— Нет! Я его ненавижу! — повысил голос Чонгук. — Он меня бросил! Променял на возможность красоваться на обложках глянца! Без зазрения совести он расхерачил мне сердце! Я подыхал без него, а он даже ни разу не позвонил за все пять лет.

Чон уселся на диван рядом с Мином и выпил свою стопку. Он закрыл измученное лицо руками и глухо пробормотал:

— Но, блять, сегодня, когда я увидел его, такого жалкого и разбитого, с искалеченным лицом, он показался мне таким родным. Каким был раньше. Не это блядское лицо, на которое дрочат миллионы людей, а с заплывшим глазом и рассечённой губой. Мне даже на секунду показалось, что он снова только мой. Но это не так.

Чонгук поднял блестящие от слёз глаза на Юнги.

— Я его ненавижу и люблю одновременно. И не знаю, какое чувство сильнее.

— Гук, я не знаю, что тебе посоветовать. Да и какие здесь могут быть советы? Но если ты хочешь поплакать, готов подставить дружеское плечо, — серьёзно сказал Юнги.

Мин похлопал себя по плечу и притянул Гука к себе за шею.

— Иногда можно побыть слабым, Гуки, — тихо шептал Юнги, обнимая дрожащие плечи друга. — Это не стыдно. Совсем не стыдно.

***

Тэхён с волнением закусил губу и поморщился от боли. Он стоял перед дверью Чонгука, держа в руках куртку. Сегодня, проснувшись, он обнаружил, что всю ночь проспал, укрываясь курткой Чонгука. Он не хотел её возвращать, но надо. Собравшись с духом, он позвонил в дверь. Довольно приличное время ему никто не открывал. Он уже подумал, что Чона нет дома, и собрался уходить, как дверь распахнулась. На пороге показался помятый Чонгук.

— Заходи, — прохрипел Гук и, развернувшись, пошёл обратно в квартиру.

Тэ неуверенно последовал за ним на кухню.

— Гук, я пришёл тебе вернуть куртку и поблагодарить за то, что спас меня.

Чонгук не успел ничего ответить. На кухне появился заспанный, незнакомый Тэхёну светловолосый парень невысокого роста. В одних боксерах.

— Всем здорова, — пробасил паренёк, зевая.

Юнги без спроса открыл холодильник и взял воду. Во рту была пустыня Сахара, которую, по-видимому, кошки использовали вместо туалета. Жадно присосавшись к бутылке, Мин заинтересованно скосил лисьи глаза на Тэхёна.

— Я, наверное, не вовремя, — залепетал Тэ.

Юнги оторвался от воды и подошёл к Киму.

— Так вот ты какая, Дива подиума, — протянул он, обдавая Тэ перегаром, от которого мухи в полёте дохли. — Круто тебя апгрейдили. Как поживают лучшие дома ПарижОна и ЛондОна?

— Нормально, — оторопело ответил Тэхён. — А ты кто?

Тэхён тут же смутился своего вопроса. Он не в праве задавать этот вопрос. Кем бы этот парень ни приходился Чонгуку. Чон же сидел на кухонном диванчике с гнездом на голове и тупым выражением лица. У него было дикое похмелье.

— Фея-крёстная, бля! — хмыкнул Мин и показал на Гука: — Вот только вместо сказочного принца я его вчера превратил в тыкву волшебной водкой. Дива! Хочешь, и тебя превращу в какой-нибудь овощ?

— Нет, спасибо, — пробормотал Тэхён.

— Ну, как хочешь. А так я Мин Юнги.

— Ким Тэхён.

— Я в курсе, — усмехнулся Юнги и обратился к Чонгуку. — Гук, я в душ.

— Полотенца ты знаешь, где лежат, — меланхолично протянул Чон.

— Ага.

Светловолосый направился в ванную комнату, почёсывая крепкую пятую точку, обтянутую тёмной тканью трусов. Он явно себя чувствовал здесь как дома.

«Боже, какая нелепая ситуация», — подумал Тэ и через силу из себя выдавил:

— Извини, Чонгук. Я не должен был вам мешать. Ещё раз спасибо. Я, пожалуй, пойду.

— Пока, Тэхён, — безразличным голосом произнёс Чонгук. — Закрой за собой дверь.

Услышав хлопок входной двери, Юнги выскочил из ванной.

— Гук, слышь. Мне кажется, он подумал, что я твой мужик.

— Это к лучшему, Юн, — ответил Чон, глядя в окно, как из подъезда выбежал Тэхён.

***

Тэхён влетел в свою квартиру. Слёзы предательски катились по щекам. Разбитому лицу было больно от солёной влаги. Но Тэ было на это наплевать. В груди болело в разы сильнее. Тихонько заскулив, он опустился на пол и прижался затылком к стене. У Чонгука есть любимый человек. Он не может его обвинять. Он сам отдал Гука. Но как же это больно.

Телефон ожил от входящего сообщения Чимина:

«Тэ, у меня две новости. Одна хорошая, вторая плохая»

«Начни с хорошей. Мне сейчас не помешает»«Я в Корее и еду к тебе»

«А вторая?»«Папочка Ким едет со мной»