Наконец-то прохладный воздух! Силко с наслаждением набрал полные легкие кислорода. В лаборатории Синджета чем только не воняло. В основном, конечно, химией и смертью, паленой плотью, да так, что даже убитые куревом рецепторы сигналили и требовали поскорее вылезти из проклятого логова наружу. Но без психопата ученого дело бы не сдвинулось с мертвой точки. Синджет был весьма необходимым злом во всей цепочке, что так старательно выстраивал заунит.

Жижа, на которую было столько надежд, почти была готова, контрольные испытания давали отличные результаты. Ученому — деньги, а Силко — еще один шаг к свободному Зауну. Потихоньку, полегоньку, не срываясь в бег раньше времени...

Он огляделся, одернул и перестегнул сползающий наплечник, быстрым шагом пересек дорогу, прошел через местные развалины. Глубоко же залез Синджет, но так было нужно, подальше от посторонних глаз.

А еще на днях они заключат договор с одним очень важным человеком, если все пойдет как надо. И тогда миротворцы уже не будут помехой... То есть, вообще не будут помехой.

Нервно поглядывая по сторонам, Силко спешил в Каплю. Вандер в последнее время вел себя очень беспокойно, то и дело огрызался и грозился выйти из дела, но дальше словесных перепалок дело не заходило. Парни были братьями по духу и общей истории, и оба хотели одного: свободы от Пилтовера, от лощеных, заносчивых, продажных Советников, что думали лишь о собственном обогащении. Заун для них всегда был выгребной ямой, что просто приносила прибыль, стоит лишь припугнуть и нажать на знакомые рычажки. Пришла пора отобрать руль у заносчивых скотов. Хватит кровь пить у загнанных в нищету и безнадегу жителей.

По дороге попадались холмики с редкой растительностью. Перед одним из таких Силко задумчиво остановился.

На легком ветерке качались цветы с синеватым отливом, напомнив цветом глаза и волосы одной хорошо знакомой особы.

Покачавшись на каблуках, заунит припоминал, когда же и где была их последняя встреча. Недели две назад, наверное. Иногда он забегал в больницу, то передать лекарства, то привести очередного пациента. С тех пор, как он дал обещание поберечься, не поцарапали ни разу. А в Каплю Лила давно не приходила. Наверное, была по уши занята в больнице. Интересно, как у нее дела, вспоминает его вообще? А, хотя что ей до какой-то Заунской Крысы...

Он еще с минуту постоял в раздумьях, а потом, словно озарила какая-то очень важная мысль, резко шагнул в сторону холмика.

______

— Главное, не забывайте обрабатывать швы, тогда мы станем видеться с вами существенно реже, — Лила быстро строчила по бумаге пером. Очередная выздоравлитвающая сияла, будто медный, начищенный содой таз.

— Спасибо, Лили. Что бы мы без вас делали... — немолодая уже женщина радостно улыбалась. Все прошло успешнее, чем ожидалось. — Я зайду через недельку? Может, кстати, помощь какая по больнице нужна? У меня все разъехались, вот не знаю, куда руки приложить... — ее глаза погрустнели. - Дети выросли... Я убирать могу, готовить...

— Нам всегда нужна помощь, просто нам нечем оплачивать труд дополнительного персонала, — Лил отложила перо.

— Да я же просто так... Вы не подумайте! Мне просто тоскливо одной.

— Тогда, как поправитесь настолько, что станет совсем невмоготу — приходите. Через недельку сами от нас сбежите, — улыбнулась в ответ хирург, и женщина радостно закивала.

Помощь предлагали нечасто, но именно это помогало держаться на плаву и не сходить с ума. Но ни за что она не променяет эту работу. Видимо, такой нелепый вид сумасшествия и фанатичного мазохизма.

Проводив последнюю на сегодня пациентку, Лила с хрустом размяла спину. Дальше будут работать уже стажеры. Очень дельные ребята, расторопные, аккуратные. Им можно довериться, и с утра, когда она придет на смену, все будут живы и обихожены...

— Лилит, на секунду, есть разговор, — из своей клетушки поманил пальцем доктор Клейн. Он оправился от болезни, хоть в лице и осталась некая ассиметрия, да и дыхалка была уже не та. Оперировал сидя на специальном стульчике, который придумала девушка.

— Да, сэр, иду.

Старик указал на табурет, и Лила с опаской угнездилась на шаткой мебели. Казалось, вот-вот отвалится одна из ножек.

— Ты моя лучшая ученица, и давно уже работаешь самостоятельно, — уперев руки в бока, сразу приступил к делу главврач. — Давай без лишней скромности. В Зауне много работы с травмой, практика у тебя большая. Но на этом останавливаться — преступление. У тебя прекрасные способности, и ты можешь вылезти из этой дыры... Не перебивай меня! — палец, гневно уставленный в потолок, не дал даже пискнуть. — Я хочу, чтоб ты пошла учиться в Пилтовер, у меня там работает один хороший друг. Ты достойна большего, чем все вот это, — старик обвел рукой кабинет, в котором с потолка и стен облупилась краска и виднелись плесневелые пятна. — Тебе место в Университете, а не в нашей дыре. Моя жизнь на исходе, а тебя есть кому заменить. Дай теперь шанс выучиться кому-то еще...

А теперь марш отсюда, на раздумье у тебя есть время до первого месяца осени. Я надеюсь, что мы вместе соберем твои документики, полгодика подождать и... — мужчина сделал прогоняющий жест рукой.

Лила пребывала в шоке, сидела с полуоткрытым ртом, не в силах выдавить хоть слово. Медленно поднялась и осторожно, будто хрустальную вазу, обняла старого наставника.

Он и так сделал слишком много для нее. А что ей с этим делать — есть еще время обдумать. Не стоит сгоряча вообще что-либо решать.