— Ненавижу… Я ненавижу всё!

— Ненавидь.

Прикованный к столбу мальчик приподнял голову и оглянул зал, в котором находился, но в нем не было ни одного живого существа.

— Ненавидь их. И ненависть даст тебе силу! — снова голос раздался будто из ниоткуда.

— Кто ты? — спросил ребёнок, едва ворочая языком. Позади у него были долгие часы «разговора» с надзирателями.

— Тот, кого они хотят воскресить, но чье присутствие не могут даже почувствовать.

— Зачем… Зачем они это делают?.. Делают с нами… — дыхания, чтобы закончить фразу, мальчику не хватило. Струйка крови стекла с его затылка по шее. Он устало закрыл глаза.

— Им нужна сила, — ответил ему голос. — Они слишком слабы. Но ты не такой. В тебе достаточно ненависти, чтобы услышать голос бога, которому они поклоняются. Чего ты жаждешь?

— Уйти.

— Они не позволят тебе уйти, — с ноткой веселья разочаровал его голос. Комната медленно погружалась во мрак. По крайней мере, так казалось мальчику. Спустя пару минут его уставшее сознание смогло выцепить только тонкую полоску света от неплотно закрытой двери. Надзиратели вышли и не позаботились плотно закрыть. Да и зачем? Их пленник был скован по рукам и ногам, и, если бы не цепи, давно бы рухнул на пол. Ребенок понимал — они вернутся через эту дверь. Вернутся и продолжат пытать его.

— Тогда пусть умрут, — наконец ответил он голосу.

— Умрут? Ты готов убить их? Твоя ненависть достаточно сильна?

— Да. Пусть сдохнут! — сказал он из последних сил. Полоска света казалась просто чуть светлым пятном в непроглядном мраке.

— Тогда я дам тебе силу! С ней ты сможешь стать свободным. Да, ты обретёшь истинную свободу в мире Зерефа!

Пятно стало ярче. Раздался какой-то лязг, и мальчик начал падать, но чьи-то руки подхватили его.

— Жерар! Жерар, очнись! Пойдем, мы почти победили, мы должны попасть на корабли, уплыть отсюда…

— Эльза, — прошептал мальчик и обнял бойкую девочку, что уже дотащила его до открытой двери. Немного промедлив, она обняла его ответ. В голове Жерара прояснилось.

— Нам не надо никуда бежать, — сказал он и, отойдя от Эльзы на два шага, оглядел коридор. — Наша свобода прямо здесь.

В этот момент из-за угла показались двое охранников в сопровождении культиста в красном плаще, того самого, с которым он «беседовал» в течение последних нескольких часов. Увидев бежавшего пленника, они тут же вскинули магические копья, а главный собирался что-то сколдовать, но никто не успел ничего сделать. Темная волна поднялась вокруг детей и ударила культистов, оставив на стенах впечатляющие вмятины и следы крови.

— Ох, Жерар, твоя магия…

— Эту силу даровал мне Зереф! — провозгласил ребенок. Темная дымка собралась вокруг красного культиста и принялась сжимать его, пока он не заорал. — Они теперь не страшны нам. Эта башня теперь наша, и когда мы ее закончим…

— О чем ты говоришь? — перебила его девочка и схватила за майку. — Мы уходим отсюда!

Эльза дернула мальчика за руку и оттащила от культистов. Те застыли изломанными куклами и не подавали признаков жизни.

— Нет! Мы должны закончить башню!

— Дедуля Роб погиб не для того, чтобы мы оставались здесь! Мы должны уплыть, там мы будем свободны!

— Там нет никакой свободы. Истинная свобода возможна только в мире Зерефа!

Темное облако схватило Эльзу и подняло над полом. Мальчик, держась за стенку, прошел ещё несколько шагов к пролому в стене. «Почему Эльза не понимает?» — подумал он. Облако последовало за ним и детям открылся вид на стройку со следами погрома от прошедшего бунта. В темноте предрассветных сумерек скрывалось море. Бескрайнее и холодное.

— Жерар, — преодолевая жёсткую хватку облака на своей шее, прошептала Эльза. — Очнись, какой мир Зерефа? Нужно уплывать, помнишь, дедуля говорил о своей гильдии? Быть может, нас примут там…

— Не нужно, мой дом тут, Эльза, как и у всех остальных. Но, если тебе тут так не нравится… — он сглотнул желчь. Голова кружилась, но одновременно давала легкость его телу. Все может быть так просто. — Что же, уходи! Наслаждайся своей «свободой», но я знаю, ты вернёшься, ты поймёшь! Поймёшь, что никакой свободы там нет. Но если ты вздумаешь сказать кому-то о том, что здесь было… Все тут умрут, понимаешь меня?

Глаза Жерара сверкали алыми искрами во тьме. По щеке девочки текли слезы. Она в отчаянии пыталась хоть что-то сказать, но не могла, не понимая, почему ее друг внезапно из вдохновителя восстания стал тем, кто хочет продолжить дьявольское дело. Облако схватило мальчика и вместе они полетели к берегу, где качалась на волнах одинокая лодка.

— До встречи, Эльза, — сказал Жерар и, повинуясь взмаху руки, лодка оттолкнулась от берега, и плыла все дальше и дальше, пока не скрылась во мгле.

— Теперь нужно заняться остальными…

***

Тело было тяжёлым. Казалось, на каждую руку и ногу повесили по кирпичу, а на голову и грудь положили по мешку с песком. Глаза не хотели открываться от слова совсем. Постепенно вокруг начали появляться звуки. Звуки сложились в картину, как кто-то тащит по полу что-то тяжёлое.

«Надеюсь, не меня» — пронеслось в голове. «Где я вообще?» — стало второй его мыслью. Постепенно открытие глаз перестало казаться невозможным подвигом. Моргнув, он попытался сфокусироваться на потолке. Потолок был низким, деревянным, и тёмным. Опустив взгляд, он обнаружил держащие его стены из грубого камня. Мелькнула чья-то светлая макушка.

— Жерар! Ты очнулся! — раздалось над ухом. В комнату тут же забежала ещё парочка людей, и окружили его. «Жерар? Это я?» — что-то ему казалось в этой ситуации неправильным. Его звали Жерар? Или это не к нему обращались? Под спину просунулась чья-то большая рука и помогла ему сесть. К губам поднесли грубую деревянную кружку с прохладной жидкостью. Вот это было очень кстати. Мальчик, преодолев слабость в руках, обхватил кружку и начал жадно пить. Когда его перестали поддерживать за спину, он не понял, но вот он уже сидит, вода кончилась, а рядом стоят какие-то дети и женщина. Все побитые, в каком-то рванье, но со следами перевязок.

— Что случилось? — спросил он, оглядывая окружающих его людей.

— Мы надеялись, что ты нам это объяснишь, Жерар, — подал голос крепкий парень с перевязанной головой. — Эльза отправилась тебя вытаскивать, а пришел ты к нам без нее…

— Эльза…

Резкая боль пронзила голову, свет на секунду померк, кружка выпала из руки. Но он понял. Он вовсе не Жерар! Его зовут З…

«Имя? Что случилось с моим именем?» — паника нарастала, мальчик судорожно пытался вспомнить как звучит его имя: «Ко мне ведь обращались по имени? Хоть кто-то?»

Постепенно боль отступила, и он вспомнил маленький домик на окраине города, на самой границе с лесом. Теплые руки мамы, белый плащ, который постоянно носил отец, его смех и синие, как и у него, волосы.

«Так я все-таки Жерар?»

События предыдущего дня накатили очередной болезненной волной. Побег, пытки, «Зереф» и сожжённые корабли. И… Эльза. Все встало на свои места.

— Жерар? — Его руки осторожно коснулась девочка со светлыми волосами. Бывшая сокамерница вместе с Сё, Эльзой, Симоном и… Робом.

— Я в порядке, Милли, — ответил мальчик вспомнив ее имя.

— Не похоже, — буркнул мелкий парень, чью макушку он заметил первой: Сё.

— Относительно, — согласился Жерар.

— Так что случилось с Эльзой? — повторил вопрос Симон. Жерар скользнул взглядом по его лицу, отметив повязку на месте глаза.

— Не знаю, — почти честно ответил идейный вдохновитель бунта. — Я видел, как она отплывала от острова на лодке. А до этого слышал, как культисты говорили заминировать корабли, чтобы не допустить побега рабов… Много людей пострадало?

Врать людям, которые тебе верят… было неприятно. Но что он мог? Вначале надо разобраться в себе, а потом уже решать, что делать со всей этой историей.

— Я не верю! — нахмурился перебинтованной ребенок, — Эльза не могла нас бросить!

— Извини, Симон. Я сам не до конца понимаю, что случилось ночью. Факт лишь в том, что Эльзы здесь нет, а мы есть. И как убраться с острова я не знаю…

— Достаточно, — прервала разговор женщина, до этого просто стоявшая неподалеку. — Тебе много пришлось испытать днем, отдыхай. Ты не обязан решать все наши проблемы. Идём, дети, — она взяла Сё и Миллиану за руки и вышла из комнаты, Симон, немного погодя, последовал за ними.

— Нет, это все моя вина.

***

«Что же я делаю?» — набатом в голове звучала мысль, но тело будто на автомате проводило взглядом морскую гладь, где исчезла Эльза, и направилось к гавани с парой кораблей, на которых недавно к острову подвозили припасы. Корабли, которые надо уничтожить, чтобы продолжить строительство башни. «Нет, Эльза права! Надо убираться отсюда», — голос разума потонул в черном киселе обрывков мыслей. Заклинание слетело с его пальцев и устремилось к порту. Одновременно с этим ребенок вышел из укрытия и помчался к воде.

— Все прочь от кораблей! — закричал он не так громко, как хотел, не хватило сил, но кто-то его услышал. Не иначе, как чудом, люди увидели его. Начались распросы, но как заведенный Жерар мог говорить только одно. Пленники стали сходить на берег. Но не все. Первый корабль взорвался ослепительным фейерверком. Эвакуация со второго пошла быстрее, но он все равно рванул минутой позже с кем-то из рабов на борту. А потом ребенок потерял сознание.

Его окружила тьма. Когда она развеялась, он снова увидел себя в той комнате, где чуть раньше пытали Эльзу и его. Всю комнату пересекали черные мерзкие липкие нити. Особенно много их было рядом с ним, парочка вцепилась в ребенка и повисла отвратительными соплями.

Он рухнул на пол, прижавшись спиной к столбу, к точной копии которого он был прикован в реальности.

— Это не я! Я не хотел! — сказал он, сквозь слезы обхватив руками голову. — Это все Зереф!

— Это ты поджёг корабли.

— Зереф сказал, что я стану сильным, если дам волю своей ненависти. Но он просто стал действовать моими руками. Я не хотел так поступать! Я хотел, чтобы умерли культисты, а не наши! Ему нужно, чтобы башню достроили. Ему нужно новое тело… Я не хочу всего этого… Уйти…

— Не уйдешь. Теперь ты не будешь один. Никогда.

— Никогда? — Жерар поднял голову и всмотрелся в чужой глаз. Красный. Размером с его голову, он завис перед ним на расстоянии пары ладоней. Черный, с фиолетовыми прожилками и красной радужкой.

— Устал… — мальчик осел и уткнулся мокрым от слез лицом в ладони. — Почему боги не могут спасти даже одного ребенка? Почему они допустили это? Мама говорила, что они справедливые. Но разве то, что случилось с нами — справедливо?

На какое-то время установилась тишина. Жерар тяжело дышал и будто ждал, что ему ответят. Что ответят?

— Я не знаю, что делать со своей судьбой. Я мечтал стать сильным магом, самым сильным, как папа, — он всхлипнул и обнял себя в отчаянном жесте. — Но папа пропал… и я один…

Воспоминания Жерара вспыхнули серыми всполохами в багровой тьме. Он проснулся среди ночи из-за странных звуков, что доносились с первого этажа их небольшого дома. Тогда у него промелькнула мысль, что это вернулся папа. Он вышел из комнаты и начал спускаться вниз, когда увидел незнакомых людей, что рылись в ящике комода. Мама лежала у камина. Мальчик неловко оступился и грабители его заметили. Он пытался защититься, поджечь врагов, как учил папа, но воры оказались не так просты. Вырубить ребенка, пусть и мага, им оказалось раз плюнуть. А затем на его руках прочно поселились магические оковы. После того мальчика ждал долгий путь и больше года рабства на острове посреди моря в Системе R.

— Теперь ты не один. Ты станешь сильным! А когда наступит мир Зерефа, ты сможешь вернуть все то, что потерял здесь по вине людей и богов, и обрести свободу.

— Свобода… У меня был шанс на свободу. Но ты забрал его у меня.

— Та свобода — лишь ложь. Ты увидишь. Отправься туда и тебя поместят в клетку. Клетку правил, законов, слов старших. Могут даже в самую настоящую. Они ведь с бородой, они лучше знают. Лишь здесь ты можешь быть хозяином своей жизни.

— Хозяином? — Жерар зло посмотрел на глаз. — Не иметь власти даже над собственным телом — это, по-твоему, свобода?!

— Но ты имеешь над ним власть. Ты волен делать, что тебе угодно. И ты имеешь власть над всеми на этом острове. Когда достроишь башню, твоя власть, твоя свобода будут безграничны.

«Не верю! — Жерару хотелось кричать, но с каждым вздохом, с каждой секундой черных нитей вокруг становилось все больше. Они уже были толщиной с руку взрослого мужчины. — Я умру! Оно убьет меня!»

Страх за свою жизнь ещё никогда не был так силен. Ни во время похищения из дома — тогда его больше беспокоила судьба мамы. Ни когда культисты пытали его вместо Эльзы — он просто подавил его ненавистью к ним. Но в тот момент, когда нечто в его собственных мыслях сплетало черную паутину лжи, угрожая уничтожить все, чем он был…

— Я построю башню.

Он сдался.

— Построю башню, — он сказал лишь одно-единственное условие — но прошу, я буду делать это так, как посчитаю нужным.

— Идёт.

И он упал. Сон принял его в свои объятия, даруя спасительное спокойствие. Ему снилось, как мир рассыпается голубыми искрами, и, будто в осколках зеркала, в них отражались памятные моменты из жизни ребенка. Ребенка, которого алчные до силы и власти взрослые превратили в раба, свою марионетку. «Ничего, — решил он для себя, — они ещё попляшут».

Бунт, месть тем кто его пытал, но что для него изменилось? Он раб. Все так же. На искусственном острове. С кучей других рабов и непонятной зерефщиной в голове.