Чашка грохнулась на пол. Триш оглядела возникшую лужу и с облегчением отметила, что чай не добрался до ковра. С камня убирать его куда легче. Женщина прикоснулась к посоху, и из костяного навершия вылетели тусклые искры. За пару секунд они испарили жидкость, и только чашка на полу напоминала о произошедшим только что. Ведьма вернулась к чтению книги. Страницы шелестели под ее пальцами. Иногда она хмурилась, отрывалась от текста, и ее взгляд устремлялся в пространство, будто она пыталась рассмотреть что-то за сотни километров от башни. Хотя почему «будто». Вестей от пропавшего после неудачной телепортации Жерара она ждала уже полтора дня. Увы, связаться с ним самой у женщины не получалось. Не всем дано творить магию так же естественно, как дышать. Многим, большинству, для этого приходилось много учиться и практиковаться, и все равно они упирались в потолок.

Триш провела рукой над столом и, не нащупав чашки, уставилась на свою руку. Затем перевела взгляд на пол. Телекинез вернул посуду на стол, но проблему это не решило. Чая все так же не было. И магия тут уже не поможет. За едой и напитками надо спускаться на нижние этажи в столовую. Ведьма понимала стремление Жерара переносить рабочий кабинет все выше и выше, как только заканчивалось строительство нового этажа, но это создавало и некоторые проблемы. Скудность обстановки была одной из них. Спуститься ради чая на десяток этажей вниз, и возможно пропустить сообщение от Жерара, когда этот несносный ребенок соизволит его отправить? Триш устало потерла переносицу. Книга лежала на столе и гипнотизировала ученую строками, в которых, возможно, содержался ответ на волнующий ее вопрос: почему телепортация не достигла точки назначения.

— Кажется, этот кабинет проклят, — раздался сбоку голос. Триш схватилась за посох, не успев обдумать, кто мог появиться в кабинете, так что она этого не увидела и не поняла. И только взглянув в багровый глаз гостя, немного расслабилась. Симон сидел на стуле и с укором наблюдал за ведомой. Она вопросительно подняла бровь. — У того, кто проводит в нем больше 6 часов в сутки, развивается бессонница. И они проводят в этом кабинете уже по шестнадцать часов.

Триш на такое заявление только фыркнула. Не хватало еще, чтобы тринадцатилетний мальчишка, что сам ночью не спит, отчитывал ее, взрослую женщину. Она опустила посох и устроилась в кресле поудобнее. Загадка сама себя не разгадает, а бывший раб, как сам пришел, так сам и уйдет.

— Почему вы помогаете культу? — не ушел. Женщина перевернула страницу, вчитываясь в описание очередной магической аномалии, что наблюдал автор. Минуты шли в тишине.

— Я наблюдал за Вами, — решил продолжить допрос Симон. — Вы не похожи на фанатика, желающего воскрешения Зерефа. И вы не связаны жизнью с Башней, как мы. Так зачем вам это?

— Не много ли ты на себя берешь, задавая подобные вопросы? — ответила она телепатически.

— Не больше, чем взял на себя Жерар.

Триш взяла в руки чашку и протянула ее в сторону подростка.

— Если тебе нечем больше заняться, то приготовь мне чаю.

Чашка пропала из рук женщины. Симон ушел так же, как и вошел: не слышно. Спустя две главы книги очередным машинальным движением ведьма нащупала на столе чашку с теплым черным чаем. Она подняла глаза и увидела ещё чайник и тарелку с бутербродами.

***

Локоть соскальзывал с подлокотника. Медленно и неотвратимо приближая момент потери головы такой ненадёжной опоры. Но тут на плечо мальчику легла большая рука и разбудила его.

— Ты можешь подремать на кушетке, пока твой брат не очнётся, — сказал мужчина в халате врача. Жерар благодарно кивнул и переполз из кресла на кушетку. Несмотря на поступающий сон, он не хотел засыпать. Покусанный волками «брат» почти весь день пролежал без сознания в изолированной палате. С врачами пришлось объясняться иномирцу. Сказать он смог не так много, но медсестры сами себе придумали и рассказали врачам трогательную историю о заблудившихся в лесу детях. Жерар разрывался внутри себя. С одной стороны он рвался бежать обратно к Венди, но с другой исчезнуть и оставить своего двойника из этого мира? Тем более он тоже хотел помочь девочке…

Внезапно здание тряхнуло. Взъерошенный Жерар вскочил с кушетки и схватился за посох оглядывая коридор. Больница приняла на себя ещё один удар. Из палаты выскочила медсестра и побежала куда-то к регистратуре. Парень же решил проверить «брата». Но только он переставил порог как пришелся третий удар, и он снёс стену вместе с окном, будто они были из бумаги, а не бетона. Иномирец метнулся ко все ещё спящему мальчику и попробовал утащить его из разрушенной комнаты. Но до двери дойти не успел. С грохотом ее открыл мужчина, что недавно предлагал вздремнуть. Он бросил на мальчишек взгляд и сосредоточил все внимание на дыре. Четвертый удар закинул внутрь здания человека в кожанке. У того была неестественно вывернута нога. Пара пасов, и от доктора взметнулся пяток прозрачных цепей, которые спеленали странного человека. Мгновением позже в дыру запрыгнула девушка с пышной копной светлых волос.

— Этот мой, — заявила она, кивая на мужчину.

— Больница моя, и я его поймал. А на тебя жалобу напишу, ты мне две палаты разнесла.

— Мастер Боб сказал поймать вора!

— О, так ты новенькая у пегасов? Отлично, новеньким Боб быстро объясняет правила его гильдии.

Не особо следя за диалогом, Жерар продвигался к выходу. Оставаться с грузом за плечами, где, возможно, снова разгорится драка он не хотел. Врач будто понял его намерения и подошёл на два шага к вторженцам, освободив выход. Парень тут же воспользовался шансом. В коридоре стояло несколько медсестер, но на детей они не обратили особого внимания, только подсказали идти к регистратуре.

— Что происходит? — проснулся Фернандес. Эдоласец опустил его на землю. Выглядит тот уже получше, чем вчера вечером. Хотя бледность человека, что редко видит солнечный свет, все ещё придавала ему болезненный вид. Кратко пересказав ему события последних суток, парень оглядел подозрительно безлюдный коридор.

— Давай выбираться от сюда.

— Что, почему?

— Мы в клинике, — вздохнул маг, — у меня, конечно, есть деньги, но их может не хватить.

— Тут платная медицина?

— А бывает бесплатная? — он мотнул головой, сбрасывая с себя удивление. — В общем, надо в банк.

— Хорошо. Знаешь, где? Помогу добраться.

Фернандес замер на пару секунд. Посмотрел в глаза пришельцу. Отвёл взгляд.

— Ага. Давай. Там же узнаем про «гильдию» в лесу.

Весь персонал больницы отвлекся на представление между гильдейским магом и главным врачом, поэтому на улицу мальчики вышли без единого вопроса.

Акалиф, небольшой город в центральной части Фиора. Благодаря удобному положению он стал сердцем внутренней торговли. Именно с него начала развиваться железнодорожная сеть, соединив запад и восток страны. Почти в центре города располагалось здание Международного Ишгарского Банка. Именно среди этих мраморных колон обслуживалась большая часть счетов волшебников, чиновников и предпринимателей от Резца до Пергранде. Именно туда направлялись мальчики.

— Удивительно! — восхитился путешественник, оглядывая убранство банка. Классическая архитектура счеталась с последними достижениями в области магии, особенно много было архива: прозрачные таблицы и графики, оповещения в духе «дорогой клиент, вас ожидает сотрудник в кабинете 20». Фернандес огляделся и подошёл к женщине на стойке регистрации.

— Здравствуйте, какой у вас вопрос? — дежурно улыбнулась она.

А дальше начался самый настоящий бюрократический ад. Просто прийти в банк, назвать свое имя и получить деньги, не вышло. Его собственный счёт, который обещала разблокировать Маринет, требовал информации об опекуне или гильдейской принадлежности (тогда опекуном выступал бы мастер гильдии). Так банк получил информацию, что «Жерар Фернандес» должен был быть членом одной из гильдий Фиора, но какой именно — нет, как и информации от магического совета о регистрации мага с таким именем. К счастью для Жерара, его посчитали не темным магом, а членом гильдии раздолбаев, мастер которой несколько месяцев не может отправить документы в Эру.

Фернандес, скрепя зубами, вчитывался в строки банковского договора и придумывал способ не потерять доступ ко всему своему имуществу из-за того, что он «темный». Конечно, дом в Минестреле Фиорское отделение у него не отнимет, но стоит ему засветиться не только с просроченной подачей документов, а ещё с чем-то не законным (например, оптовой закупкой стройматериалов) и пойдет очень неприятный процесс. Окончание его зависло бы от многих факторов, от полного спускания на тормозах, до действительно изъятия всего имущества. Значит, надо срочно закрывать эту дыру.

— Я узнал! — подлетел к нему иномирец. Он святился от счастья. Магу захотелось скормить ему лимон.

— Что узнал?

— Роубал не темный маг!

Перед тем, как погрузиться в проблемы своей легальности, Жерар действительно рассказал двойнику как получить информацию от местных представителей магического совета о статусе старика, который приютил Венди.

— Если его нет в списке «их разыскивают рунные рыцари», это ещё не значит, что Роубал — легальный маг.

— Да нет! Там… На самом деле я не очень понял, что та девушка сказала. Но Роубал неделю назад подал заявление то ли на восстановление деятельности, то ли на регистрацию гильдии «Кошкин Дом». И Венди в числе членов гильдии.

Маг задумался. Гильдия, которая создавалась только для одного человека? Чертовски странно. И очень удобно.

— Жерар, — поднялся со скамейки парень, серьезно и с мольбой посмотрел на двойника, — не мог бы ты стать моим братом? И сменить имя.

— Что? — опешил иномирец.

— У меня есть карты, которые можно сделать удостоверениями личности. Точнее, это удостоверение, что у тебя есть счёт в банке, но практически везде его же принимают как удостоверение личности.

— Эм. Хорошо. Но почему ты это предлагаешь?

— Ну, это позволит тебе проще ассимилироваться в нашем мире, да ещё одно можно отдать Венди, сделав ее нашей сестрой, — парень вздохнул, набираясь смелости. — Но нам надо будет стать членами гильдии. Всем четверым.

— Четверым? — эдоласец очень хотел понять, что происходит, но получалось у него с трудом.

— Ты, Венди, «Жерар Фернандес» и… ну, пусть будет «Зигрейн».

— Я не понял — честно признался парень.

— После смерти родителей у меня должен быть опекун. Но из-за того, что больше двух лет я был вдали от цивилизации, этот процесс не начинали, да и меня считали пропавшим без вести. А недавно я, наконец, добрался до дома и наврал с три короба маминой подруге, что стал магом в Фиорской гильдии, ну, чтобы она не волновалась. И сейчас получается, что опекуна у меня нет и доступа к счетам и прочему тоже нет. По-настоящему вступать в гильдию я не хочу и не факт, что смогу.

— М… А зачем мне становиться твоим братом? Нет, я не против, но…

— Ну ты мне помог… — Жерар замялся. — А если ещё и с гильдией поможешь… В общем, я хочу помочь тебе в ответ. С удостоверение личности тебе будет проще в этом мире, да и Венди, судя по рассказам о драконах, вряд-ли имеет регистрацию. БЛУМы ситуацию сгладят. А «Зигрейн»… Учитывая насколько сложная ситуация у «Жерара», возможно, проще создать новую личность, — «А ещё если «Жерара» всё-таки прижмут, поймав на связи с культом, имущество не отнимут из-за того, что есть другие наследники», — да и так будет честнее? И я, и ты будем с новыми именами.

Парень задумался. Предложение было странным, но не слушать человека, который пытается помочь ему освоиться с жизнью в новом мире?

— Хорошо. И что нам надо делать?

— Заполнить заявки на инициализацию БЛУМов и встретиться с Роубалом, чтобы он внёс нас в список членов гильдии. Ты ведь найдешь его?

— Да, я помню. А я смогу стать членом магической гильдии на земле? Колдовать-то могу только с помощью артефактов…

— Волшебник — профессия, а не набор физических параметров, — отмахнулся Зигрейн. — Скажи лучше, ты придумал себе имя? — они уже вернулись в банк и взял бланки заявления.

— Мистхард? Такое имя пойдет для Ишгара?

Фернандес дернулся. Резко вздохнул, обернулся и посмотрел на брата. Затем грустно улыбнулся.

— Получиться забавно. Моего отца звали Зигхард. Я взял первую половину имени, ты — вторую. Да такое имя пойдет.

Он твердой рукой начал заполнять бланки. Они ещё успевали закончить до закрытия отделения. Как узнал новоиспеченный Мистхард, Роубал подавал заявление в городе Акане, похоже, он был ближайшим к его деревне. Но, к сожалению, на юг поезда не шли. Мальчики решили все-таки попытать счастья, может, на вокзале знают способ быстро добраться туда, но до цели они не дошли. Их перехватила злющая медсестра из госпиталя, где ещё утром проломили стену. Женщина постоянно ворчала, что разрушения палата не повод на ночь глядя сбегать из города, не получив вторую дозу вакцины к тому же. Так что переночевали дети в госпитале, узнав ещё одну радостную новость: платить за лечение не придется, добрый человек, что подвёз их до города сделал это за них.

Зигрейн неуютно ворочался в кровати. Он уже успел связаться с башней и сообщил, что с ним всё в порядке. Но теперь покоя не давал один вопрос. До трагедии, два года назад, он считал, что мир населен добрыми людьми и теми, кто просто ошибся. Вторых было мало. Но рабство быстро разбило розовые очки стеклом внутрь. Мировоззрение поменялось на противоположное: есть наша маленькая группа и они хорошие, все остальные — плохие. Но Жерар из другого мира спас его в лесу, обработал раны и помог выбраться. Мужчина на дороге подбросил их до города и оплатил лечение. Медсестра искала их в городе, хотя могла бы просто забыть про неразумных сбежавших детей. Главврач выделил Мистхарду койку, хотя он не был пациентом. И ладно его «брат», он такой же потерянный ребенок. Но взрослые? Неужели они все-таки тоже могут быть не злыми? Даже в речи Триш он услышал беспокойство. И, может, оно даже не было связано с тем, что он лидер Башни.

***

Явление Брейна в башню стало катастрофой. Если бы проклятия, которые вились в голове Жерара, напитались магической силой, то выкосили бы небольшой город. Во славу Зерефа, конечно же. Голос в голове активизировался пуще прежнего и давил на мозги парня, что тот был готов бросаться на любого человека, оказавшегося в пределах видимости. Какой же хорошей была неделя в Фиоре! Как не кстати припёрся этот магический мафиози!

В Брейне Жерару не нравилось абсолютно все. Крепкое телосложение никак не вязалось с человеком интеллектуального труда, как тот представился. Все маги, которых Жерар видел до этого, не отличались кубиками пресса, а он на секунду, из семьи волшебников, которые общались с волшебниками. В том числе с теми, чьей задачей было ловить других магов. Да, в большинстве своем маги стройные, подтянутые, сил магия сжигает много, поэтому жир не успевает скопиться, но это же мешает и образоваться мышцам. Так какого черта Брейн выглядит так, будто чистой физической силой может кому-нибудь голову оторвать, не прибегая к магии? Но больше ему не нравились глаза Брейна. На всех вокруг он смотрел, как на жуков: раздавить или посмотреть, что внутри? Это нервировало. Это бесило. Это возвращало во времена, когда Жерар сидел в оковах. В ответ ли на раздражение и страх мага или нет, но рядом с Брейном Зереф был особенно активен и выпускал такую ауру ненависти, что дышать было тяжело самому Жерару.

Лицо Триш с момента прибытия Брейна превратилось в каменную маску, из-за которой только иногда раздавалось шипение. Женщина сидела и внешне безразлично смотрела в сторону своего бывшего (?) начальника. Сам мужчина развалился в кресла с видом хозяина положения, но его взгляд, устремлённый на Жерара, дал бы фору в фанатизме многим культистам.

— Возможно, я не так вас понял, — начал Фернандес, стараясь держать себя в руках. — не могли бы вы повторить?

— Мне нужны два-три человека на опыты. Желательно, дети.

В дверце шкафа лопнуло стекло.

— С чего ты взял, что я тебе позволю взять кого-то из моих людей на опыты? Что я дам их тебе? — глаза Жерара непроизвольно засветились от магии, что поднялась в ответ на его гнев. Но маг старался удержать себя в узде и не отправить поток огня в этого… в это.

— Неужто ты такой же принципиальный, как твой отец? — Рассмеялся мужчина. Глаза его зажглись безумным огнем. Триш едва заметно прищурилась. Жерар не ожидал упоминания об отце от человека, вроде Брейна, и ослабил контроль над магией. Порыв ветра пронесся по кабинету, выхватил листы из более незакрытого шкафа и утихомирился.

— Мой… отец?..

— Загхард, — оскалился темный маг. — Ты ведь его сын?

— Не имеет отношения к вопросу, — сказал скорее себе, чем собеседнику юный маг. — Я не позволю использовать моих людей в качестве подопытных.

— Интересно. И как ты намерен мне помешать? Силенок у тебя не хватит, — исследователь подался вперёд, будто пытаясь сократить дистанцию. — Пока не хватит. Я бы мог помочь тебе стать сильнее. И «твоим людям» тоже, раз тебе так важен этот мусор.

— Именно этими словами вы себе подопытных в Бюро заманивали?

Брейн бросил взгляд на Триш, но та не дрогнула и мускулом.

— Там много вариантов было, — отмахнулся он. — Само заклинание я уже отработал, надо только найти подходящие сосуды. Тебе это будет выгодно.

— И почему же вы так считаете?

— Ты поможешь мне, я помогу тебе. Поставки материалов? Строителей? Твое развитие магии? И всего за пару объектов.

— Мне нужно взвесить ваше предложение. Можем вернуться к этому вопросу позже?

Брейн хмыкнул и впился взглядом в ребенка, будто препарируя его. Просидев так какое-то время, он начал трястись словно в смехе. Прекратилось так же внезапно, как и началось. Он встал с кресла, поправил чудной плащ с меховым воротником (зачем он нужен на голое тело то?), развернулся и отправился к двери.

— Жду вашего положительного решения, Лидер Башни, — с издевкой ответил он.

Дверь захлопнулась, как крышка гроба. Жерар выпустил из себя воздух. Лицо Триш перестало быть каменной маской, и женщина скривилась.

— Какого черта это было? — Жерар хотел вцепиться себе в волосы, но сдерживался.

— Ожидаемо.

— Ожидаемо? Ты ожидала этого? — юный маг уже рычал.

—Не разговаривай со мной в таком тоне.

— В каком? Триш, что тебя связывает с Брейном помимо вашей работы в Бюро?

— С чего ты взял, что можешь задавать такие вопросы?

— А какие вопросы я могу задавать? Почему именно эти вопросы — нет? От этого зависит существования Башни! И я хочу понять, на чьей ты стороне.

— На своей, — усмехнулась ведьма и прикрыла глаза.

— Тогда ответь. Если ты не с Брейном, зачем тебе скрывать его тайны?

Женщина перечитывала название книг на открытой полке шкафа. Пересчитала разлетевшиеся бумаги. Она пыталась понять, разумно ли делать ставку на мальчишку или продолжить свой прошлый план.

— Брейн одержим двумя вещами: сохранением остатков своей крыши и возрождением Орасьен Сейс.

— Ты уже упоминала шестерых. Кто они такие?

— Тартар. Сердце Чернокнижия. Карта Демонов. Пятьдесят лет назад эти три темные гильдии были самыми могущественными силами во всем Ишгаре. Они организовали Альянс: переделили зоны теневого влияния. Демон карт забрал весь Пергранде и Айсберг. Сердце Чернокнижия западный Ишгар, а Тартар — южный. Так продолжалось долгое время, но потом лидеры Карты — шестеро просящих, решили расширить зону влияния. Светлые гильдии, точнее ковены, и церковь трёх богов объединились и разнесли одного из столпов Альянса. Сами шестеро просящих что-то не поделили между собой и тоже разошлись, — женщина взяла короткую паузу в своем рассказе. — Брейн был членом Карт демона тогда. Одним из шести или нет — не знаю. Но он смог подхватить то, что осталось после гибели организации, и создать новую. Бюро было проектом, спонсируемым не столько правительством Айсберга, сколько новыми Шестью Просящими, которые собраны Брейном. Я стала одной из шести после уничтожения Бюро. Но он никогда не скрывал, что хочет, чтобы все шестеро были магами S класса. Если бы я хотела сохранить свое место в могущественной темной гильдии, мне стоило бы убить тебя, потому что велик шанс: Брейн хочет тебя завербовать.

— Но ты не хочешь быть одной из шести?

Триш не отвечала. Она вновь погрузилась в размышления.

— Орасьен сейс даёт мне платформу для исследования запрещенной магии. Ни одно другое место мне такого не даст. Но я знаю Брейна, он не остановится, наметив цель. И я знаю себя — S ранг мне не светит. А жить я хочу чуть больше.

— Ты говорила, что башня для тебя объект исследования? Что мешает ее изучать без привязки к Альянсу?

— Без Альянса она не будет достроена. Похоже, в ней заинтересован не только Брейн. Некоторые поставки будто спланированы извне.

— Тартар? Или чернокнижники?

— Скорее уж вторые. Тартар… Слишком скрытные даже по меркам темных гильдий. Всё, что я о них знаю — они собирают наследие Зерефа. Если бы они хотели создать систему R, то сделали бы ее своими силами. Без рабов и подставных лиц в культе.

— «Ключи», как ты считаешь, что случиться с ними после того, как Брейн наложит свое заклинание?

— Заклинание телесной связи. На нем основана печать Брейна. Эффекты самые разные, от комы до ничего или до получения большей магической силы. Но они будут живы и в интересах Брейна поддерживать их в таком состоянии как можно дольше. Возможно, он захочет, чтобы они всегда сопровождали его…

— Но почему он пришел за ними в Башню? Почему именно сюда, а не забрал случайных детей с улицы?

— Ну, за детьми с улицы иногда приглядывают родители. Да и не подойдёт среднестатистический человек. Он должен быть способен пропустить через себя довольно большой поток магии, а у детей здесь магическая система уже раскачана Башней.

— То есть, место не уникальное, найти замену он сможет, но это будет труднее?

— Да.

Жерар задумался. Если он пошлет Брейна в бездну, велика вероятность, что тот в ответ пошлет Жерара в стену, но все равно возьмёт, что ему нужно. Если пойти ему на встречу и предоставить детей для наложения печатей, то можно стрясти с него что-нибудь полезное, но потерять несколько своих людей, потому что они отправятся во внешний мир с Брейном. Это при условии, что они останутся в сознании и магией. С одной стороны звучит как работорговля, но с другой — … Может, кто-нибудь предпочтет такую жизнь безвылазному сидению на острове? Кроме того, Брейн — лидер одного из трёх столпов темного альянса, если он будет помогать Жерару, то Башня может быть готова к использованию гораздо раньше.

— К чему он упомянул Зикхарда? — вернулся он к мысли, что все не давала ему покоя. — Как он связан с одним из богоизбранных?

— Богоизбранный? — Триш удивилась. — Нет. Брейн знал повелителя стихий, ещё когда тот был одним из лидеров Деймон Карт.

«Отец был темным магом?» — эта мысль не давала Жерару покоя весь остаток дня. Даже мысль о сделке с Брейном отошла на второй план. После захода солнца, парень залез на самый верх Башни, сжимая в руках два его главных сокровища: орден богоизбранного и шкатулку.

— Как так вышло? — спросил у проекции отца Жерар, глядя в темноту моря. — Ты был членом темной гильдии?

— Я надеялся, что эта страница моей жизни навсегда в прошлом.

***

— Опять ты чем-то озабочен.

Тихий голос Фую напугал Жерара. Хотя пора было уже привыкнуть, что она и Симон могут возникнуть в любой момент. Каждый раз он дёргался, пытался понять, как они это делают. Но именно этим двоим он доверял больше всех в башне. Девушка сидела у его не расправленной кровати. Она внимательно смотрела на молодого мага, пытаясь понять, почему на этот раз он так напряжён. Казалось бы, они уже прошли через многое, но каждый раз она боялась, что Жерар больше не захочет её видеть. Да, кошмары так и не оставили его, но что мешало ему просто научиться справляться самому? Избавиться от Фую. Перестать завесить от нее. Но для волшебницы ночные встречи стали способом уйти от одиночества. Заглушить голос вины, что она не спасла, не избавила брата от кошмаров наяву. Её способ доказать этому миру, что она существует не зря.

— Неприятный разговор.

— Гость?

Он кивнул, а затем растянулся на кровати. Холодная смуглая рука потянулась к его голове и начала перебирать волосы, вплетая крупицы волшебства в эти действия: отогнать тревоги, отогнать кошмары, подарить спокойной сон

— Ты бы хотела покинуть башню?

Жерар внезапно задал вопрос. Пальцы в его волосах остановились.

— Все мы этого когда-то хотели. Но мир меняется, мы меняемся… Сможем ли мы вернуться? И куда мы вернёмся? Покинуть башню… только если для того, чтобы помочь её построить.

Определилась девушка наконец с ответом и продолжила волшебство. Уже падая в сон, Жерар пробормотал:

— Я не хочу быть, как они!

— Не будь.

— Я не знаю, как мне поступить.

— Ты всегда можешь поговорить со мной или Симоном. Когда проснешься.

Просто поговорить? С Симоном? Жерар погрузился в омут сна именно с этой мыслью. Обычно сны, навеянные Фую, были просто тьмой, теплой уютной, но все же тьмой. Ничто.

Но в ту ночь даже магия девушки не смогла спасти его от гнева Зерефа. Он по пояс стоял в холодной густой жиже. Каждая попытка сделать шаг требовала огромных усилий. Он не справился, потерял равновесие, не смог зацепиться хоть за что-то, чтобы не плюхнуться лицом в черную гущу. Он потерял дно под ногами. Жидкость заползла в нос и горло. Он задыхался, пытался найти поверхность. Но все было тщетно, пока рукой он не нашел какое-то уплотнение. Мальчик сжал его из-за всех сил. В ту же секунду что-то обвило его запястья и резко выдернуло их вверх. Он закашлялся, извергая из себя слизь. Жерар висел, погруженный в слизь до середины бедра, чёрные щупальца сжимали его руки.

— Ты считаешь, кто-то давал тебе выбор?

Раздался голос «Зерефа». Ещё одно щупальце метнулось из озера и сжало шею пленника.

— Ты делаешь, что требуется!

— Мы так не договаривались, — Смог выдавить из себя парень, и в тот же миг все места, где слизь касалась его кожи, будто обожгло огнем.

— Договаривались? — В вопросе скользила злая усмешка. Голову пронзила боль. Жерар потерял понимание, где верх, где низ. Он будто превратился в шкатулку, в вещь, созданную только с одной целью: внимать голосу Зерефа.

— Ты сделаешь всё, чтобы построить Райскую Башню! Если для этого придется убить своих друзей, одного за одним, ты сделаешь это. А сейчас ты примешь предложение Брейна. Ты выжмешь из него всё, что он может дать. А потом, ты убьешь его.

Крышка захлопнулась. Жерар падал вниз. Спину обожгло соприкосновение с жижей. И он стал погружаться в нее, она снова заполняла его, лишая воздуха.

Он проснулся. Вскочил с подушки. Голую мокрую спину тут же обнял холодный воздух. Он был в кровати один. Один в темной комнате. Но он никогда не будет по-настоящему один. Он закрыл лицо руками, будто пытаясь удержаться. Его трясло. Из груди вырывались хрипы. Он смеялся, но в смехе не было ни грамма радости, только отчаянье. Он откинулся назад и стукнулся затылком о спинку кровати. Инстинктивно он схватился за пострадавшее место, в момент прекратив смеяться. А затем подушечки пальцев нащупали старые знакомые неровности в месте, что всегда закрывали или волосы, или капюшон. Короткие ногти впились в плоть раздирая кожу. Показывая кровь. Пусть течет, течет. Быть может, вместе с кровью вытечет тот яд, в котором он живёт.

***

Он наблюдал за стройкой издалека. Его желудок крутился в спазмах. Он будто стоял на краю пропасти. А люди: рабы, культиты, — в одинаковой форме сновали по этажу, ругались над схемами, перетаскивали мешки с песком и цементом. Один толчок, порыв ветра, и парень упадет с этой башни. Вниз, вниз. Когда другие найдут его тело? Как долго будут продолжать строить? Шею сдавило предупреждение от его хозяина. Похоже, время взглядов прошло. Он попытался сделать вдох, смахнуть слезы, что непроизвольно выступили на глазах.

— Ты выбираешь странные места для наблюдения, — раздался позади голос Брейна. Жерар не ответил. Он смог побороть приступ слабости, но на речь в тот момент сосредоточенности не хватило.

— Таши сказала, что она у вас тут уже пыталась преподавать магию. Полагаю, не стоило и ждать успехов. Она теоретик, а не педагог.

— Кое-что выходило. Хотя Триш делала это не охотно. Надеюсь, ваш приезд исправит ситуацию.

— Я не собираюсь тратить время на мусор. Ты и мои будущие ключи: пять человек.

— Вчера мы говорили о двух.

— Я скорректировал расчеты.

Дыхание Жерара снова сорвалось. «Скорректировал расчеты?!» Парень хотел зажечь в собственных руках огонь и сжечь чудовище рядом с ним. Обхватить руками и давить, давить!

— Надеюсь, завтра вы не расширите это число до семи.

— Нет, пять — достаточно стабильное число для печати такой типологии. С семью уже нарушается взаимосвязи вершин, и перераспределение нагрузки идёт не так эффективно. Можно было бы и тремя обойтись, но для этого нужна идеальная совместимость с целью. А для меня таких сложно подобрать. Поэтому пять. Не инициированные маги есть? Среди детей.

— Миса так и не прошла инициацию, — не задумавшись на мгновение, ответил парень. Его мысли заволокло туманом апатии. — Симон и Сорано ее прошли ещё год назад. Сё и Миллианна не обладают стихийной магией. Ричард и Волли обладают магией земли и конструкта, они нужды мне тут для строительства, — он перевел дыхание, как раз зацепившись взглядом за пухлую фигуру одного из упомянутых детей. Он магией формировал будущее перекрытие. — Эрик, Макбет, Савьер тоже не приняли стихий. Но Эрик пытается изучить магию звуков у Вивальди.

— Не густо. А стихии Симона… Ну, этих инициированных?

— У Сорано свет. Она родом с острова Резец, так что ее заклинания с налетом местной культуры. Симон — тьма.

— Хм. Уже лучше. А ты сам. Какие стихии собираешься осваивать?

— Все, — ответил Жерар и сжал кулаки. — Я собираюсь изучить всё, что вы сможете мне преподать. — Его глаза накрыла тень, но магия в них плескалась алыми искрами, рисуя жутковатую картину волчонка, готового вцепиться в горло любому.

— Замечательно. Начнем сейчас же, — глаза взрослого мага загорелись тем же огнем, и он вскинул посох с человеческим черепом и зелёным шаром внутри него. Неоновые всполохи сложились в магический круг и выплюнули в сторону ребенка тусклый луч энергии. — Запомни это заклинание, ему научил меня твой отец: «Ядовитая рапсодия» — прекрасное заклинание, согласись?

Он подошёл телу что билось на полу в судорогах. Ногти Жерара скребли бетон. Слюна хлопьями извергалась из рта.

— А вот так, — маг нарисовал в воздухе другой магический круг — выглядит заклинание противоядие к этому. Сколдуй его.

Из горла парня вырвался рык. Но он никого не впечатлил. Брейн все так же стоял рядом, не собираясь больше шевелить и пальцем. Он стоял и смотрел, как сознание покидает ребенка. Жерар закрыл глаза. Зачем бороться, если можно просто умереть? Рука дернулась. Зачем он вообще существует в этом мире? Магия потекла по телу. Так будет лучше всем! «Действительно?» — раздался в голове голос. Но не Зерефа, нет. Он казался знакомым, но в тот момент Жерар не узнал его. Под закрытыми веками отобразился показанный Брейном рунный круг. Жерар влил магию в него. Тело будто пронзили тысячи иголок, прекращая боль, оставляя после себя лишь слабость.

— Как и ожидалось от сына Зигхарда! — восхитился убийца.

— Первый круг я тоже запомнил, — прохрипел ребенок. И попытался его сформировать, — так, учитель?

Его круг получился не таким ярким, как у Брейна, но стабильным, и так же выплюнул луч. Но тот разбился о серебристый щит. Такой же, какой был в первую встречу у Триш.

— Неплохо. Но не совсем то преобразование и неправильно рассчитал вложение и поток магии. Думаю, учить тебя будет интересно.

С этими словами он развернулся и ушел. Жерар остался лежать на голом бетоне и смотреть в небо. По лицу скатилось что-то мокрое и попало в ухо. Он не хотел вставать. Но глаза начало щипать. Нельзя чтобы кто-то увидел его таким.

Парень сгреб себя в кучу и, шатаясь от боли и слабости, направился вниз. К себе.