Как же Анна ждала утра, когда ее наконец-то выпустят из лазарета! Она была готова летать от счастья без всяких там крыльев и даже расцеловала бы Гойла, лишь бы вырваться из плена белых стен и опостылевшего потолка.

Ее радовали слизеринцы, веселили первокурсники и даже проклятая миссис Норрис, об которую она споткнулась, входя в ставшее родным подземелье. Энни даже сочувствовала Поттеру, ведь он видел проклятую больничную койку куда чаще, чем она. А главное - вечером она вырвется из стен замка и сможет наконец-то полетать в свое удовольствие.

Девушка помнила, что слишком частые превращения могут отобрать кусочек души, что ворон будет проявляться в ней все ярче, но сегодня ей было жизненно необходимо расправить крылья. Тем более, что все так удачно складывалось для этого.

Профессор Снейп был крайне любезен и поинтересовался ее здоровьем, а профессор Стебль начислила очки за какую-то малость: подумаешь, помогла ей разнести удобрения по грядкам после уроков по доброй воле - просто хотелось побыть еще немного в теплице, где столько зелени и никакого белого цвета.

За обедом сова принесла письмо от близнецов, в котором они старались поддержать подругу и желали скорейшего выздоровления. Как оказалось, они теперь будут частенько бывать в Хогсмиде - хотели купить себе лавочку.

С трудом дождавшись, когда же удастся незаметно выскользнуть, Анна поспешила из подземелий ближе к башне Гриффиндора в надежде найти открытое окно, и вот удача! Филч забыл закрыть замковые двери. В доли секунды черная тень метнулась к небу, где совершила несколько головокружительных кульбитов и радостно каркнула во всю мощь вороньей глотки.

Свершив облет замка, лавируя между башнями, Анна направилась в сторону Запретного леса. Пролетев почти половину расстояния она удивленно сощурилась, а потом ошалело каркнула. Кажется, ей сегодня везло вообще во всем: прямо около дома лесника, на краю огромной ямы стояло трое, в которых легко было узнать Поттера, Слизнорта и самого лесничего. Ну и черт бы с ними всеми, если бы не одно но: рядом лежал дохлый, жутких размеров паук.

Надо сказать, Анна и обычных-то пауков побаивалась, но эту тварь... Он еще будет потом ей сниться в ночных кошмарах!

Сделав небольшой круг для порядка, ворон уселся на дереве неподалеку, откуда был отличный вид на действо, а уж звук был достоин любой учебной аудитории.

- Величественное зрелище, - произнес профессор зельеварения и приблизился к туше. Кажется, он хотел ее лучше рассмотреть.

- Не всякий может оценить их красоту, - отозвался лесничий. Кажется, он едва сдерживал рыдания. - Вот уж не знал, что вам интересны существа вроде Арагога, Гораций.

От этих слов захотелось побиться головой о ствол дерева. У этой гадины еще и имя было?!

Хагрид хоронил паука. Лесничий Хогвартса хоронил преопаснейшую тварь из дикого леса будто ближайшего друга... Эта мысль едва умещалась в голове и сносила шаблон ко всем чертям. А с ним за компанию были еще две школьные "звезды"... Интересно, что скажет по этому поводу Макгонагалл? И надо ли ей это знать?

- Прощай, Арагог, царь Арахнидов! Все, кто тебя знал, никогда не забудут твою долгую и преданную дружбу!

"Дайте занавес!" - мысленно взмолилась невольная свидетельница безобразия.

Но цирк на том не был окончен.

Все трое зашли в домик, и наблюдать пришлось уже из окна одним глазом, в надежде, что ее не засекут.

Арахниду устроили поминки, а лесничий явно продолжал рассказ. К сожалению, на этот раз слышно ничего не было, но уже через минут пятнадцать стало ясно, что Поттер попросту спаивает старших, нагло пополняя бутылки заклинанием. Гаденыш прекрасно знал, что творит.

- За Гарри Поттера! - этот рев полувеликана едва не вынес стекла. Преподаватели были, то что называется в Румынии, "в стельку".

Какая жалость, что ворон не может убиться об свой же фейспалм, но желание было велико.

Лесничий вырубился первым. Тут-то Поттер, похоже, и принялся за обработку старика. И тот вскоре сдался и дал парню то, чего тот явно добивался.

Серебристая нить, тянущаяся из виска скользнула в пузырек, потом перешла в руки гриффиндорца, и пьяный профессор отрубился рядом с лесничим.

Настала пора шустро сваливать.

Проклиная себя на чем свет стоит, Анна черной молнией влетела во все еще раскрытые двери и только уже в коридоре вернула себе обычный облик.

- И кто после этого слизеринец? - сердито бормотала она, поспешая в спальню. - Черта с два эта ваша шляпа разбирается в людях!

Про события вечера она подумает уже завтра. Сейчас ей хотелось спать, но еще больше - развидеть проклятый труп паучищи.